Глава 4

Клара дышала через рот, чтобы не чувствовать запаха кофе. Она когда-то обожала кофе, но потом она забеременела и вдруг не смогла выносить ни этого запаха, ни вкуса. Она была уверена, что, как только родится ребенок, к ней вернется пристрастие к кофе, но этого не произошло. Даже сейчас, спустя четыре года один лишь запах вызывал у нее тошноту.

Айви проснулась рано, в шесть часов. Клара сочла, что не стоит медлить, и за их обычным утренним завтраком из тостов и овсянки заговорила о Рождестве.

– Ты бы хотела поехать на Рождество куда-нибудь, где лежит снег? С Мерри? – Мерри ходила у Айви в любимицах, поэтому должна стать приманкой.

– А куда? – спросила Айви, проглотив кашу.

– В Шотландию. – Клара затаила дыхание и ждала ответа.

– А как же Норман?

– Норман? – не поняла Клара.

– Наша елочка, – объяснила Айви. – Ты сказала, что ее зовут Норман.

Клара в недоумении смотрела на дочь, потом вспомнила, как они покупали елку Нордмана^[3].

– Нордман, – поправила Клара. – Елочка называется Нордман.

Айви кивнула.

– Норман – это Нордман. А как же Норман, когда мы уедем?

– Мы попросим мистера Дженкинса, нашего соседа, приходить и поливать Нормана. Значит, волноваться не о чем, и мы едем в Шотландию на Рождество?

Айви наморщила лоб и задумалась.

– А там будут оладьи на рождественский завтрак? – спросила она.

Клара добавила оладьи к списку того, что понадобится им в отеле. Она отвела Айви в дом к няне и отправилась на разговор с Джейкобом. Нет смысла откладывать это, а где найти его, она знает – в главном офисе «Фостер Медикал», он всегда там работает, когда не отсутствует в одном из американских отделений.

Клара ехала через весь Лондон к внушительному небоскребу, где располагался офис его компании. Ей пришлось долго объяснять на ресепшн, кто она. Затем она торопливо поднялась к нему в кабинет.

Но, увидев взъерошенную голову Джейкоба, а после вдохнув тошнотворный запах кофе, она подумала, что лучше бы ей не спешить.

– В общем, если все улажено… – Она взяла со стола шляпу, куда успела ее положить.

– Я бы не назвал это улаженным, – сказал Джейкоб, и она положила шляпу обратно. – Нам необходимо обсудить детали. – Он отставил чашку с кофе и подошел к ней.

Они сидели на мягком кожаном диване, который казался неуместным для офиса, достаточно далеко друг от друга. Вдруг Клара ощутила не запах кофе, а запах Джейкоба – знакомый запах лосьона после бритья и мыла. И в голову пришло: а могли бы они с Джейкобом быть женаты и быть счастливы?

– Детали? – спросила она.

– Ну, что это за место, сколько народа, какое меню, в какое время… Подобные мелочи.

– Время очевидно, – сухо сказала она. – Начиная от сочельника и включая День подарков. Я не могу представить, что ты захочешь урвать от работы больше времени, чем требуют обстоятельства. – Это даже на два дня больше, чем на их последнее совместное Рождество. Два с половиной дня, если считать то, как он улизнул к себе в кабинет на пару часов после рождественского ланча. – Гости, – продолжала Клара. – Я думаю, что будут только твои родители и Хизер, если она не захочет пригласить кавалера. Или если ты кого-нибудь не пригласишь, – добавила Клара, спохватившись, что сразу об этом не подумала. Если у нее нет личной жизни, это не означает, что и у него тоже нет.

– Только нас четверо. Что у тебя дальше?

– Место. Ты сказал – Северо-шотландское нагорье, а я знаю там один отличный, очень подходящий для твоего празднества замок.

Ей это тоже выгодно, поскольку клиент, которому она зарезервировала замок, отказался, и она пообещала владельцу найти кого-нибудь вместо него. Если бы ей это не удалось, то по условиям сделки «Идеальный Лондон» потеряет изрядную сумму задатка.

– Звучит прекрасно.

– Что касается меню, то традиционный рождественский обед с индейкой плюс закуски, пудинги, вино и ликеры, холодная нарезка и чатни^[4], затем копченый лосось и омлет с круассанами на завтрак. Правильно?

– Да. – Он смотрел на нее немного удивленно. – Откуда ты все это знаешь?

– Это моя работа, Джейкоб, – ответила Клара. – К тому же ты не просишь ничего необычного.

– Согласен. Конечно, очень важно, чтобы было снежно.

– Ты ждешь, чтобы я устроила снегопад?

Он ее разыгрывает?

– В конце концов, это Рождество. А идеальное Рождество связано с белым снегом.

Клара сжала губы.

– Я проверю прогноз погоды. Нам остается обсудить подарки. – В этом кроется настоящая проверка. Если Джейкоб действительно изменился – если мысль об идеальном Рождестве – знак того, что он готов к теплым семейным отношениям, в том числе и с дочерью, о существовании которой он не знает, – то покупка подарков будет для него проверкой.

– Подарки? – Джейкоб сдвинул брови. – Разве ты не собираешься их покупать? Я думал, что это часть контракта.

– Мое агентство с радостью готово выбрать подходящие подарки для всех членов твоей семьи, – мягко сказала она. – Но до Рождества меньше двух недель, не говоря уже о том, что это последнее Рождество твоего отца, и я уверена, что тебе захочется самому выбрать подарки.

– Но что я им куплю? – Он так мило покраснел, что Клара забыла о проверке.

Тут ей пришла в голову одна мысль.

– Вот что я тебе скажу, – она произнесла это таким тоном, будто делает ему одолжение, – почему бы нам с тобой не пройтись по магазинам и вместе выбрать подарки?

– Это было бы замечательно.

– Прямо сейчас, – заявила Клара.

Он вытаращил на нее глаза:

– Сейчас? Но я работаю.

– И я работаю – веду клиента по магазинам.

– Да… но я не могу просто так взять и уйти! У меня встречи. Важные решения.

– Конечно, важные. Например, что предпочтет твоя сестра: шарф или сумочку.

– Например – будущее компании!

– Ты действительно считаешь, что за три часа твоего отсутствия будущее компании под угрозой?

Клара ждала. Наконец он вздохнул и сказал:

– Нет, полагаю, что этого не произойдет.

Она улыбнулась. Прежний Джейкоб ни за что не ушел бы с работы в девять часов утра, чтобы пойти за рождественскими подарками. Ха-ха! Да он, кажется, вообще никогда не уходил с работы и тем более не делал рождественские покупки.

Возможно, он все-таки изменился. У нее есть надежда.

– Как тебе это? – Клара развернула тонкий газовый шарф различных оттенков фиолетового. Джейкоб догадывался, что шарфик стоит дороже его дизайнерского костюма.

– Для мамы? – нахмурившись, спросил он.

– Нет. Для Хизер. – Клара вздохнула.

Джейкоб подумал, что она уже сожалеет, что взяла его с собой.

– Она студентка, – сказал он. – Она не будет носить такое.

– Она оканчивает университет этим летом, правильно? У нее впереди интернатура, собеседования, перед ней открываются профессиональные возможности, а этот аксессуар добавит элегантности любому наряду.

Как всегда, в словах Клары есть смысл.

– Возможно, – нехотя согласился он. Но Клара уже шла дальше – наверняка ищет что-то еще подороже для его сестры. Он не против того, чтобы потратить деньги, но, кажется, у Клары это переходит в игру.

Они приехали в район самых дорогих бутиков, где продавались эксклюзивные вещи за баснословные цены. Даже рождественские украшения, висящие над магазинами по обеим сторонам улицы над головами прохожих, были изысканными.

– Это здесь ты обычно делаешь покупки для своих клиентов? – спросил он и поспешил за ней – она уже входила в следующий магазин.

– Иногда. Зависит от клиента.

Теперь Клара держала в руке отличный темный кожаный портфель с серебряными замочками и изящной простежкой.

– Это подошло бы твоему отцу. – Она права: отцу портфель очень понравился бы. Вот только…

– Он больше не бывает в офисе. – Джейкоб в душе никак не мог с этим смириться – как и Хизер, – и хотел верить, что если сможет устроить идеальное Рождество, то и остальное уладится.

Клара поставила портфель обратно на полку.

– Ты прав. Пошли.

Клара указала на полки, на которых рядами стояли бутылки с винтажным вином.

– Подойдет? – спросила она.

Джейкоб улыбнулся, глядя на подбор вин:

– Да, думаю, это подойдет.

Слава богу, что для одного члена семьи, по крайней мере, у него есть прекрасный подарок. Вино будет доставлено в офис Клары, а затем отправлено в Шотландию.

– Как они все? – спросила Клара, направляясь с Джейкобом в маленький пассаж в стороне от главной улицы. Магазинов там было совсем мало, но и цены еще выше. – Я о твоей семье. Болезнь отца… С трудом могу себе представить этот ужас.

– Было ужасно, – ответил Джейкоб. – И сейчас ужасно. Мама. Ты же ее знаешь. Она все принимает сдержанно-спокойно. Но Хизер надеется на чудо.

Клара искоса посмотрела на него:

– А ты не надеешься?

– Временами. Слишком тяжело представить жизнь без него.

Джейкоб вспомнил, как в первый раз привел Клару домой познакомиться с его семьей. Он помнил, как шокирована была мать, и ее вымученные поздравления, когда она поняла, что ее отстранили от подготовки грандиозной свадьбы, которую она всегда представляла для него.

Но больше всего ему запомнилась реакция отца. Он повел его в свой кабинет и налил бренди в два хрустальных фужера, оставшихся после прадеда.

– На тебе теперь лежит большая ответственность, сын, – сказал Джеймс. – Жена – это больше, чем любовница, больше, чем друг, больше даже, чем семья. Она – твой мир, а ты в ответе за то, чтобы сделать этот мир идеальным.

Джейкоб сразу понял, что имел в виду отец.

«Не испорть все сейчас, не забудь про ответственность, как в тот раз».

Он был уверен, что ничего больше не испортит. С Кларой – добродушно-веселой, всем довольной – ничего не случится. Она взрослая, самостоятельная. Она не ребенок, за которого надо отвечать, ее трудно ранить.

Но в конце произошло то, чего опасался отец в тот день в кабинете за бокалом бренди.

– Они, наверное, ждут этого Рождества, чтобы побыть вместе.

Клара отошла к другому прилавку и стала разглядывать позолоченный браслет.

– Я пока что им ничего не говорил, – ответил Джейкоб.

Она слегка приподняла брови. Клара делала так всегда, когда давала ему понять, что он совершает ошибку. Но что на этот раз он сделал неправильно?

– Ты не думаешь, что лучше обсудить это с ними, прежде чем мы станем делать что-либо дальше?

– Я хочу, чтобы это был сюрприз, – упрямо произнес Джейкоб.

– Ладно, раз ты настаиваешь.

– Да, настаиваю.

– Прекрасно. Итак, помимо вина, которое мы уже заказали, что еще соответствует идеальному Рождеству для твоего отца? – спросила Клара.

– Это просто. Он всегда говорит, что самое лучшее Рождество у нас было в Шотландии, в окружении только семьи.

– Сколько тебе было тогда лет?

– Пятнадцать.

– О’кей. И чем вы занимались?

– Ну, дарили подарки, ели индейку…

– Понятно. А вы играли? В шарады, в монополию, во что-нибудь еще? Вы пели рождественские песни у рояля? Открывали подарки в сочельник или в рождественское утро? У вас были хлопушки с бумажными шляпами внутри? А в церковь вы ходили? А чулки для подарков? Вы засиживались до полуночи в сочельник или рано ложились спать? Думай, Джейкоб.

– Клуэдо^[5], – наконец вспомнил он. – В то Рождество мы научили Хизер играть в Клуэдо.

Он вдруг представил это очень ясно. Все сидят вокруг деревянного стола на кухне коттеджа, Хизер – на отцовских коленях, он объясняет ей правила. Джейкобу захотелось остановить то краткое, яркое мгновение. Он хочет, чтобы последнее Рождество отца стало возвращением к прежнему, к тому, что было. До того, как все навсегда изменилось.

– Чудесно! Здесь недалеко есть магазин, где продаются первоклассные настольные игры. Ну, ты себе представляешь… шахматы из драгоценных камней и монополия из золотых квадратиков. По-моему, когда я в последний раз туда заходила, то видела наборы Клуэдо. Пойдем!

Джейкоб пошел следом за ней, спрашивая себя, не из чистого ли золота настольные игры и насколько опустошит идеальное Рождество его банковский счет.