Читать книгу «Род» онлайн полностью📖 — Снорри Кристьянсcон — MyBook.
image

Хельга отошла подальше от них, когда Эйнар встал рядом с отцом. Кряхтя и ругаясь, они ухитрились подтолкнуть валун к краю телеги, потом спрыгнули вниз и приняли его вес на руки. Тяжело дыша и шатаясь, они подошли ко второму столбу. Согнули колени и стали медленно опускать, но в футе от земли Яки поморщился.

– Бросай его… – просипел он с красным лицом.

Эйнар с радостью подчинился.

– …только ноги береги, – закончил старик, когда камень приземлился.

– Спасибо, папа. Ты такой заботливый, – сказал Эйнар. Оба мужчины стояли рядом, тяжело дышали, уперев руки в бедра, и смотрели на камень.

– Редкая, однако, сволочь, – сказал наконец Эйнар.

– Это верно, – согласился его отец.

Эйнар расправил плечи:

– Ладно, – сказал он. – Давай стащим с телеги третий и закончим на этом.

– Этот мы трогать не будем, – ответил Яки, медленно подходя к лошади.

Кожу Хельги покалывало. Она увидела, как взметнулись уши животного; до нее долетали лишь случайные, едва слышные слова, странные звуки, которыми Яки успокаивал и убеждал лошадь, но кобыла фыркнула и запрокинула голову, а когда Яки взялся за уздечку, не стала вырываться.

– Какой план? – спросил Эйнар.

– Возраст и мудрость, – ответил Яки, – вот какой план.

Мягко натянув поводья, он пустил лошадь шагом, и телега двинулась за ней. Яки что-то шепнул кобыле, и та остановилась. Старик прошел мимо передних ног животного и положил выдубленную руку ей на круп. Потом взял поводья и плавно потянул на себя, одновременно подталкивая напрягшиеся мускулы. Лошадь протестующе заржала, но сделала, как ей было велено, придвигаясь к старику. Упряжь съехала, но в конце концов телега сместилась влево.

Лицо Эйнара озарилось пониманием, и он встал позади телеги, приподняв ее, чтобы вытащить из колеи. Задняя часть развернулась к третьему столбу.

– Хватит, – сказал он.

Яки перешел к голове лошади и отпустил поводья.

– Хорошая девочка, – пробормотал он, – хорошая девочка.

Его рука нырнула в карман, и на свет показалось ярко-зеленое яблоко. Лошадь боднула его, подняла губу и потянулась за лакомством.

Эйнар был уже сбоку от кобылы и ослаблял ремни, державшие тележные оглобли.

– Готов, – сообщил он.

– Готов, – отозвался Яки, касаясь ремней.

Оглобли выскользнули из креплений, и к звуку скользившей по дереву кожи добавился скрежет камня по доскам. Кусок скалы размером с двух взрослых баранов скатился с телеги, ударился оземь с глухим «бац» и ушел на два пальца в почву.

Свободная от груза телега бешено закачалась на колесах, но, подергавшись, встала на место.

Эйнар уставился на камень:

– Он просил вот об этом?

– Именно, – сказал Яки.

Хельга видела, что Эйнар размышляет, пытается что-то понять, но потом он потряс головой, словно отгонял муху.

– Это все? – спросил он.

Яки покачал головой.

– Нет. Ему нужны два сиденья и стол. Хельга, можешь пока отдохнуть, если хочешь, а потом вернемся все вместе.

– Спасибо, – с благодарностью сказала Хельга и, пока Яки с Эйнаром обсуждали углы и размеры, пошла туда, где они оставили еду. Хильдигуннюр заставила ее взять с собой для перекуса шмат вяленой оленины размером с кулак, и теперь ее желудок рассыпался перед матерью в благодарностях. Поскольку ее бревно было уничтожено, пришлось искать себе другое сиденье, и вскоре Хельга обнаружила идеальный пень в подходящем теньке. Она устроилась на нем, улыбаясь Эйнару и Яки. У них были одинаково широкие плечи и одинаково плавная походка – Эйнар этого, может, и не сознавал, но он превращался в собственного отца.

Это навело Хельгу на мысли о ее настоящих родителях – и как однажды они взяли и пропали. Первые несколько лет она постоянно спрашивала Хильдигуннюр о том, что случилось, но ее новая приемная мать сразу становилась неразговорчивой и отвечала, что они заболели и им пришлось уйти. Она открыла Хельге только имя ее отца – Финн. Какое-то время она помнила их лица, но сейчас уже с трудом могла представить своим папой кого-то, кроме Уннтора.

«Вот что делает время». Она залезла в свою сумку. Тоска никому еще не помогала, в отличие от еды. От соленого дымного мясного запаха – плата за то, что помогает с гостями, сказала мама, – она уже истекала слюной. Над ней раскинулось бесконечно синее небо; солнце приятно согревало ее кожу, и она позволила себе на мгновение смежить веки и просто насладиться жизнью.

Когда она снова открыла глаза, возле ворот, прислонившись к столбу, стоял старик, взявшийся неизвестно откуда. В голове у нее тут же всплыли все наставления Хильдигуннюр: шуми, беги и, если нужно будет, бей в пах и в горло. Но почему-то она совсем не чувствовала страха.

– Приветствую! – крикнул ей старик.

– И тебе привет, – ответила она. – Куда идешь, седая борода?

Она поискала глазами Яки и Эйнара, просто для перестраховки, но они, видимо, ушли куда-то в лес.

– О, я просто гуляю – сказал старик. В голосе его слышалась улыбка. – Проголодался вот только.

– Надо было подумать и взять еду с собой, – крикнула Хельга.

– Не думал, что забреду так далеко, – ответил старик.

Что-то в ней смягчилось.

– Тогда иди сюда. У меня есть чем с тобой поделиться.

Старик с уважением кивнул, и Хельга хорошенько рассмотрела его, пока он ковылял к ней, опираясь на толстый дорожный посох. Голова его была обвязана тряпкой – явно, чтобы солнце не напекло. Одежда была серой и выцветшей, и тяжелый шерстяной плащ тащился по траве.

– Неудивительно, что тебе еда нужна, дедуля, ты же одет по-зимнему. Сваришься в такой-то одежде, – засмеялась она, когда он подошел поближе.

– Ты права, – сказал старик. Вид у него был хрупкий, но голос на удивление сильный. – Я, бывает, прохожу через холодные места и порой забываю про летнюю одежду.

Хельга улыбнулась:

– Ну, что продаешь?

Глаза старика блеснули.

– То да се. В основном скучающим крестьянкам, а ты на такую не похожа.

– Пока, – сказала Хельга.

– И не будешь. Крестьянкой ты, может, и станешь когда-нибудь, а вот скучать вряд ли придется.

Без лишних слов Хельга поднялась с удобного пенька и предложила старику присесть.

– И почему ты так решил? – спросила она.

– По форме челюсти, наверное, – сказал старик и взялся за посох, чтобы опуститься на пенек. – И еще у тебя искорки в глазах.

Он еще раз осмотрел ее с ног до головы.

– Я неправ? – спросил он.

Хельга поймала себя на том, что уставилась на свои башмаки.

– Не знаю, – пробормотала она. Потом в ней вспыхнуло раздражение, и она взглянула старику прямо в глаза. – И откуда мне знать, если я до этого еще не дожила?

Старик усмехнулся, зубы его торчали в разные стороны.

– Хороший ответ! – сказал он. – Горе толстошеему крестьянину, который захочет тебя приручить.

Хельга фыркнула.

– Пусть только попробует. – Она оторвала кусок оленины. – Вот, это тебе за предсказание.

Костлявые пальцы старика осторожно сомкнулись на мясе и плавно поднесли его ко рту. Он откусил немного и стал медленно жевать, наслаждаясь вкусом.

– Очень вкусно, – сказал он наконец. – Достойно королей. Ты щедрая хозяйка, Хельга Финнсдоттир.

Она нахмурилась и моргнула. Случилось что-то странное, но она не вполне понимала что. Называла ли она свое имя?

– Что ты сказал?

– Я сказал, что ты щедрая хозяйка.

Что-то копошилось у нее в мозгу, но удрало, когда она потянулась за ним. Солнце палило все сильнее, и она пожалела, что у нее нет такой же повязки, как у старика.

– А… да не важно, – сказала она. – Не стоит благодарности. Я живу…

– На Речном хуторе, – сказал старик. – Знаю. Я хотел бы еще посидеть и поговорить, но мне нужно идти. Вот, возьми в знак моей благодарности, – добавил он, стремительно вставая с пенька. Хельга моргнула. На мгновение он показался чуть ли не юношей, но стоявший перед ней человек был таким же дряхлым и слабым, как тот, что садился. Было лишь одно отличие: в костлявой руке он сжимал маленький черный камень, который блестел на солнце и свисал с тонкого кожаного ремешка.

– Что это? – спросила она.

– Кто знает? – ответил старик. – Возможно, твое будущее.

Легчайшее движение пальцев – и камень начал вращаться в его руке. Проявились и исчезли темные линии.

– Это руна? – спросила Хельга.

Старик улыбнулся:

– Да. Ты еще не знаешь, как их читать, да?

Хельга нахмурилась, чувствуя себя одновременно сонной и глупой.

– Нет, – призналась она.

Старик наклонился к ней. Хельга почувствовала его костлявую руку на своем предплечье, и она казалась странно теплой и твердой. Потом его руки обогнули с двух сторон ее голову, завязывая ремешок. Он легко коснулся ее кожи, она ничего даже не успела подумать, когда у нее в ушах раздался голос, шептавший:

Руна Наут.

Желания, стремления и заботы.

…И старик, казалось, был перед ней и позади нее одновременно. Она моргнула, потрясла головой, чтобы в ней прояснилось, – и никого не увидела.

Старик махал ей издалека, уже у ворот.

– Прощай! И спасибо за еду! – прокричал он.

Хельга таращилась ему вслед, пока он ковылял прочь. Внезапное головокружение заставило ее сесть на пенек, и все-таки она не могла стряхнуть с себя ощущение тревоги. Она плотно зажмурила глаза, открыла их вновь, но ворота остались просто воротами. Старик уже скрылся за поворотом, а вернувшиеся Эйнар и Яки стояли над бревном и спорили о размерах…

Она закрыла глаза всего на мгновение. Она не видела их прихода. Она не видела его ухода.

Должно быть, ей это приснилось.

– Глупая девчонка, – прошептала она, – уснула в поле. Хорошо, что мама тебя не нашла.

Она потянулась к сумке, но, вытащив свой обед, замерла. Кто-то оторвал большой кусок мяса.

– Проклятые мыши, – пробормотала она. – Мыши.

Быстрыми нервными пальцами она оторвала полоску мяса и положила ее в рот.

– Очень вкусно, – сказала она. – Достойно королей.

Что-то в этих словах раздражало ее.

– За работу, – скомандовала она себе. – Быстро за работу.

Хельга поднялась и направилась к мужчинам, но ее первые слова утонули в звуке Эйнарова топора, вгрызшегося в дерево. Оба они взглянули на нее и сосредоточились на работе. Кажется, никто из них не заметил ее гостя, а если и заметил, то точно не собирался ничего спрашивать. И вообще это уже не казалось ей таким важным. Чтобы успокоиться, она коснулась рунного камня. Подарок от родителей, сказал ей кто-то, но она не помнила кто. Да это и не имело никакого значения.

1
...