4 глава

– На повороте сверни направо, – говорит Эрик и, докурив сигарету, закрывает окно.

– Там знак. Нельзя, – предупреждаю я, бросая быстрый взгляд на невозмутимого везунчика.

Не пойму, он любит свою машину или нет? Я делаю всё, чтобы увидеть зловещий блеск в карих глазах, но в ответ получаю убийственное равнодушие. Хочется стесать бочину его стреле за это. Вон у него какой мастер-умелец из «Вертепа» имеется. Нарисует новое так, что и не отличить потом от родного.

– Где ты работаешь? – спрашивает везунчик.

– Хочешь прикинуть, потяну ли я ремонт твоей машины? Нет, не потяну, – досадливо хмыкаю я.

– И всё же?

Соврать или сказать правду? Впрочем, никакой разницы. Вряд ли мы ещё с ним когда-либо увидимся.

– В госпитале. Санитаркой подрабатываю. Полы мою, утки за больными выношу. Та ещё работёнка. Но помогать людям – моё.

Эрик хмурится.

Ну ладно, в частной клинике. И не полы мою, а прохожу стажировку. Но не суть, так как изредка и санитаркой тоже бываю. Остальное время провожу за учебой и работой в ноутбуке. Отец тщательно следит за тем, чтобы я не бездельничала. Ну или по крайней мере создает видимость, что таким образом интересуется моей жизнью.

– В меде, что ли, учишься?

– Пытаюсь.

Тоже неправда. Я будущий инженер по медицинскому оборудованию. С этого года перевелась на заочное отделение. У меня математический склад ума и с детства интерес к железкам. Еще бы не лениться и развивать способности, как говорит мой отец. А я часто ленюсь, да еще и мотивацию потеряла с этими разговорами о свадьбе с его престарелым партнёром.

– Медсестричка, значит?

– Угу. А ты?

– Распизд*й и наследник огромной империи. Каждый вечер зависаю в клубе и ищу, с кем весело провести время, – тут же отвечает Эрик.

– Коллекционируешь экзотических зверьков?

Он усмехается.

– Паркуйся у обочины, лори. Я пересяду за руль, а то ползем как черепахи. Или ты боишься педаль сломать?

Везунчик меняет маршрут в навигаторе и достает из кармана брюк телефон. Кому-то набирает сообщение, пока я прислушиваюсь к собственным ощущениям.

– Зачем нам на автомагистраль? – спрашиваю.

– Последняя попытка, глазастик. Там сможешь разогнаться аж до шестидесяти. Если хватит смелости, – ёрничает он.

Сплошные противоречия, однако. Выбесить его хочу я, а происходит всё с точностью до наоборот. Я люблю скорость. На моем жуке особо не разгонишься, и Пётр иногда дает мне покататься на внедорожнике отца. Но сейчас не хочется куда-либо торопиться, выжимать максимум из порше везунчика. Мне нравится ползти, как черепаха, наслаждаться видом ночного города и своими настоящими эмоциями. Иногда важен сам процесс, а не результат. Хотя и он тоже имеет значение.

– Ты в курсе, что людей нельзя изменить, но можно внести сумбур и смуту в их мысли, заставить сомневаться и тем самым совершать ошибочные действия? Я не буду разгоняться до максимума и на автостраду не поеду. Мне нравится ехать по ночному городу. Медленно, – подчеркиваю я последнее слово и возвращаю в навигаторе прежний адрес. – Ты разрешил сесть за руль, но не было уговора, что я буду подстраиваться под твои ожидания.

– Музыку включи, – спокойно просит Эрик и снова усмехается.

Типа чтобы молчала и меньше говорила? Не знаю, как сдерживаюсь, потому что у меня всё кипит внутри от этих слов и манер моего нового знакомого. Если еще окажется, что и слушает он какую-нибудь ерунду, то я демонстративно выстрою маршрут до своего дома. И плевать на тот поцелуй. И на мой план. Приключения – хорошо, но всё должно быть в меру и не в ущерб нервной системе.

Через полчаса я паркую машину на стоянке возле отеля и мы выходим на улицу. Эрик оформляет на ресепшене номер, а я достаю из пакета конфеты, которые он купил в аптеке.

– Будешь? – спрашиваю, протягивая ему упаковку, и запихиваю в рот одну, с клубничным вкусом.

Эрик щурится, наблюдает за мной, а потом притягивает к себе за талию и целует. Сердце летит вниз, дыхание сбивается, и кровь шумит в ушах, когда он отбирает у меня языком карамельку. Прикусывает зубами напоследок за нижнюю губу и нагло усмехается, облизываясь, как сытый кот. Всё это он делает на виду у двух девочек, оформляющих нам номер. У темненькой слегка приоткрывается рот и глаза становятся похожими на блюдца. Везунчику сейчас вся статья предложить ей быть третьей. Она не откажется. Но Эрик не предлагает. Забирает документы, ключ, и мы идём к лифту.

Оказавшись с ним вдвоем в замкнутом пространстве, я снова чувствую дрожь и волнение. Особенно когда он так смотрит. Если Жанна – человек-рентген, то Эрик – душевыниматель. То ли от природы проницателен, то ли обучался вводить в гипноз, но иногда от него невозможно отвести глаз. У него определенно есть какая-то сверхспособность и сверхживучесть, учитывая шрамы на теле, которые, кстати, нисколько не портят его внешнего вида. Жаль, что не увижу конечный результат стараний его мастера и все смелые задумки везунчика.

– Ты взял два номера, – киваю я на ключи в его руках. – И уточнял, находится кто-то рядом или нет. Зачем?

– На всякий случай. Обычно в гостиницах плохая шумоизоляция. Не хочу, чтобы ты криками и стонами разбудила других постояльцев.

Боже, на что я согласилась? Надеюсь, у него нет садистских наклонностей?

Эрик открывает дверь, пропускает меня вперед. Интересно, он бывал здесь раньше? Много раз? Мне не должно быть до этого дела, но почему-то я думаю об этом.

Везунчик проходит вглубь номера. Я ступаю за ним по мягкому ворсу ковра. Номер большой. Красивый. Последний этаж. Из окон в пол открывается потрясающий вид на ночной город.

– Как запястье? – доносится глухой голос из комнаты.

– Жжет. Не очень приятные ощущения, – делюсь своими впечатлениями.

Эрик расстегивает рубашку и подходит ко мне. Его глаза красиво блестят в полумраке и по-прежнему отдают теплом. Садисты вряд ли так себя ведут, правда? Прислушиваюсь к себе. Страшно ли мне? Немного. По большей части из-за того, что совсем не знаю своего нового знакомого, но отчего-то доверяю этому человеку больше, чем тому, за которого отец хочет выдать меня замуж. Несколько часов, проведенных вместе, и пара приключений явно пошли на пользу – я чувствую себя рядом с Эриком раскованно и в безопасности. В относительной безопасности, учитывая пикантность нашей ситуации.

Везунчик берет мою руку и кладет себе на живот. Он горячий и твердый. В висках тут же начинает шуметь. Такое сильное влечение я испытывала лишь однажды, но этого человека больше нет в живых. С ним же я пережила свой первый оргазм и мечтала лишиться девственности. Много о чём фантазировала и даже представляла себя в белом платье и в окружении наших детей.

Зажмуриваю на мгновение глаза и заставляю себя избавиться от ненужных мыслей. Ощущение неправильности ситуации не покидает весь вечер, но и брак с партнером отца для меня противоестественен. За последние полгода в моей жизни многое встало с ног на голову, и Эрик вполне подходящий кандидат, чтобы внести еще больший хаос. Потом буду разбираться с последствиями своего опрометчивого поступка.

– Возможностей сказать нет и уйти у тебя было достаточно, – тихо и вкрадчиво говорит Эрик, наблюдая за моим лицом. – Еще не поздно это сделать.

Думает, что боюсь? И даже не догадывается, как близок к истине.

Хочу сбежать, потому что не знаю, как себя вести и что делать дальше. Лишь в теории. Но я быстро обучаюсь. Схватываю на лету, если мне действительно что-то интересно. Думала, буду смущаться и краснеть, но единственное, за что переживаю: язык не поворачивается признаться везунчику, что у меня еще ни с кем не было секса.

Осторожно опускаю руки на его пах и сжимаю эрекцию. Пытаюсь анализировать, почему так заводит этот мужчина и его пронизывающий взгляд, но ничего не получается. Мысли расползаются в стороны. Может, со мной что-то не так? Вдруг я скрытая нимфоманка?

– Смелее, лори, – хрипло просит Эрик.

От интонации его голоса внизу живота разливается горячее пламя. Справившись с ремнем на брюках и ширинкой, просовываю руку в белье и касаюсь эрекции. Обхватываю ладонью бархатистую кожу и сжимаю член, не отводя от везунчика глаз. Без понятия, нравится ему или нет то, что я делаю, но кажется, да. Зрачок полностью поглотил радужку, мощная грудь часто и высоко поднимается в такт неровному дыханию. При любых других обстоятельствах я вряд ли была бы такой смелой, но с этим мужчиной всё иначе. То ли аура его уверенности, то ли понимание, что это наша первая и единственная встреча и мы ничего толком друг о друге не знаем, придают мне решимости и безрассудства.

– Достаточно.

Эрик шумно сглатывает и берет меня за запястье, снова чуть выше, чтобы не касаться татуировки. Опустив голову, он впивается в мои губы. Да, целоваться с ним – чистый кайф.

Медленно ведет к дивану, не переставая терзать мой рот, и опрокидывает на него. Его рука гладит бёдра и касается белья. Эрик проникает под него пальцами и трогает меня там.

«Признайся ему, что у тебя секс в первый раз», – стучит в висках, но я тут же отмахиваюсь от этой мысли.

Эрик словно чувствует мое напряжение, отстраняется и внимательно смотрит в лицо. Я царапаю ногтями его затылок и снова тянусь к губам. Мне нравится, как он целуется. Не хочу, чтобы останавливался. Пусть продолжает. Иначе сойду с ума. Он распределяет влагу пальцем по складкам и нажимает на бугорок. Тело простреливает искрами возбуждения. Это безумно приятно. Настолько, что у меня вырывается глухой стон и я двигаюсь бедрами навстречу. Везунчик с улыбкой наблюдает за моим лицом, а затем целует в шею, спускается к груди и кусает затвердевшие соски через ткань, продолжая настойчиво ласкать между ног.

Я совершенно забываю о разнице в возрасте и о том, что такие, как он, не в моем вкусе. Оказывается, в моем. Особенно когда мягкими нажатиями пальцев Эрик вызывает все эти приятные ощущения и подводит к пропасти, толкает в нее и наблюдает за неминуемым падением, не отводя темного взгляда. Я содрогаюсь в сильных руках от яркого наслаждения. И едва отойдя от экстаза, замечаю, что Эрик стягивает с себя брюки. Надевает презерватив и, освободив от белья, вжимает меня весом своего тела в матрас. Обхватывает рукой за ягодицы и, направляя себя, входит в меня толчком.

Мышцы цепенеют одна за другой, из глаз снова сыплются искры. Но уже от боли. Я хватаю ртом воздух, дергаюсь и закусываю губу до крови, чтобы сдержать испуганный всхлип. Боль терпимая, но в совокупности… всё представлялось совсем иначе. Не так остро. Не так запредельно. Кажется, еще чуть-чуть, и остановится сердце. Или я лишусь чувств.

Везунчик замирает внутри меня и смотрит в лицо недоумевающим взглядом. Челюсти плотно сжаты. Повисает долгая пауза, пока я пытаюсь привыкнуть к новым для себя ощущениям и жду, что он начнет двигаться. Но ничего не происходит.

– Охренительный подарок, лори, – наконец цедит Эрик сквозь зубы. – Предупреждать же нужно.

Чувство распирания и давления не становится меньше. Я уже и сама пожалела, что так сделала. Действительно, нужно было предупредить. Мне больно.

Эрик тяжело дышит, на лбу проступает испарина. Какое-то время он продолжает меня разглядывать, а потом медленно выходит. Видит кровь на своем члене, тихо матерится и качает головой. Молча поднимается с дивана и направляется в душ. Я остаюсь одна. В полном непонимании, что делать дальше.

Вдох-выдох, считаю до десяти и встаю. Осматриваюсь в гостиной и направляюсь в ванную на дрожащих ногах. Снимаю остатки одежды и, открыв створки душевой, захожу внутрь. Тут же взвизгиваю от неожиданности, потому что Эрик стоит под ледяными струями, упершись одной рукой в стену.

Заметив меня, он переключает воду, делая ее теплее, и поворачивается. В карих глазах бушует буря.

– Я должна была сказать, но, если бы призналась, ты бы не привез меня сюда. – Голос не выдает эмоциональной паники, но я сильно волнуюсь.

Разве Эрик не понимает, что, отвергнув, нанесет мне душевную рану? Почему остановился и не закончил начатое? Действительно такая железная выдержка?

– Не привез бы, – подтверждает он мои слова. – Сейчас вызову такси и отправлю тебя домой. Или в клуб. Подыщешь себе другого дефлоратора.

Эрик собирается выйти, но я и прижимаюсь к твердому и холодному телу. Аккуратно перехватив запястья, он окидывает меня недобрым взглядом.

– Не знаю, какие цели ты преследовала, соглашаясь поехать со мной, но я искал связь ровно на одну ночь. И рассчитывал получить секс. А не девственницу, у которой глаза на мокром месте, когда я начинаю в ней двигаться. Нахера так обламывать, Регина? Что мне с тобой делать?

Эрик впервые называет меня по имени. Я сжимаюсь от его тона и опускаю глаза. У него всё равно стоит, хотя он был под холодными струями воды. А я нахожусь в ступоре, хотя отчетливо понимаю, что не хочу уезжать на такси. Хочу ещё раз попробовать. С ним. Хочу его внутри. И чтобы Эрику тоже было хорошо, как и мне несколько минут назад, когда он подвел к пропасти и сбросил в пучину экстаза. Готова ради этого потерпеть дискомфорт. В конце концов все его поначалу испытывают. Это нормально. Зачем останавливаться на полпути?

Я медлю ровно секунду, а потом сбрасываю его руки и послушно опускаюсь перед ним на колени.

– Что ты делаешь? – Скулы Эрика напрягаются сильнее.

– Хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной. Во всех смыслах этого слова.