Цитаты из книги «Цена согласия»

Что принимаю как есть, не пытаюсь изменить его или манипулировать. Жить с таким сложным человеком, как Гончаров, не всегда просто, но еще труднее – быть без него. Уж я это точно знаю. И больше не хочу подобного опыта.

Неделя раздумий приводит к тому, что я отказываюсь от таблеток. Спустя полтора года у нас с Гончаровым появляется девочка со светлыми волосами и голубыми глазами, как у меня. Когда беру ее на руки, возникает чувство, будто я держу свою маленькую копию. Сердце замирает от нежности, и даже не сразу получается сделать вдох.

– Что со мной не так? – сдаюсь я. – Я должна бежать без оглядки от такого человека, как ты, но хочу совершенного обратного, – говорю вслух, ощущая, как комок чувств, разрывающий грудь, подступает к горлу. – Потому что будь я на твоем месте, тоже бы не ушел. Костя впивается в мой рот поцелуем.

– А еще я не просил проникаться ко мне чувствами. Это все значительно усложняет. В первую очередь, для тебя. Знаешь ли, в эмоциональной горячке люди совершают неосмотрительные поступки, которые впоследствии не изменить.

Не понимаю, как можно ненавидеть человека и одновременно его хотеть? Может, это какое-то психическое отклонение?

– Я не ушла от тебя и, конечно, помогу тебе в твоем непростом деле, и все такое. Но выносить мозги, пилить и требовать супружеский долг буду, как настоящая жена. Сколько у меня в запасе времени? Пройдем ускоренный курс. Примерно как ты с нашим замужеством и брачным договором. Только у меня будет встречное условие. Хочу, чтобы ты сделал мне ребенка.

– С головой у меня всё в порядке, а вот с сердцем не особо. Он подцепляет одной рукой край своей футболки, берет мою ладонь и кладет на шрам выше ключицы. – У тебя кардиостимулятор… – осеняет меня догадкой. – И ты столько пьешь и куришь… – Округляю глаза. – Это же самоубийство… – После смерти Кирилла и Марины я сильно сдал, но за границей быстро поставили на ноги. Похер, сколько я протяну. Все будет моим до последнего, и ни днем больше, – цинично заявляет Гончаров, не сводя с меня глаз, а я ловлю себя на мысли, что снова хочется Костю ударить.

– Кирилл мне не родной сын, – подтверждает Костя мои догадки. – С Мариной мы встретились, когда мальчику было два года. Я полюбил обоих, привязался, и в итоге сам же всё и разрушил.

Я всегда много работал и мало следил за ним. Почему-то был уверен, что Кир умный парень и с ним ничего плохого не случится… А спустя время прилетел еще один удар. Откуда не ждал. Марина, моя жена, пыталась покончить с собой. Рафаэль ее остановил, но в машине скорой помощи у нее развилась острая сердечная недостаточность. Меня тогда не было в городе. Если бы уделял семье больше времени и интересовался жизнью сына и жены, то все могло бы сложиться иначе. Позже я выяснил, кто подсадил Кирилла на наркотики, но сделать на тот момент ничего не мог. Подставить под удар свою репутацию и репутацию Артура накануне его выборов означало нарушить данное обязательство.

– Нет. Маш, ну сколько тебе? Двадцать шесть, кажется? Я на пятнадцать лет старше, а мысли потрахаться с тобой за время нашего путешествия мелькают с периодичностью два раза в час.