Глава 3

Я включил холодную воду, но даже она не помогла. Мне срочно понадобилась возможность кончить. Провел по своему концу, открывая чувствительную головку. Стыдоба какая! Не занимался таким с подросткового возраста. Почему же эта девочка так на меня повлияла? Да и не должен я на нее смотреть с вожделением – она же ровесница дочери! Но организм не хотел воспринимать никаких доводов. Он требовал разрядки. Я тихо застонал, прислонился к стене и закрыл глаза. Рука продолжила движение по члену. Я вспоминал обнаженную Дашу, и возбуждение нарастало. С каким же наслаждением я бы провел языком по ее соску, ощутил под ним твердые кончики! Сжал бы руками упругие ягодицы и вошел в ее дырочку между длинных ножек! Наверняка туда еще никто не совался. Даша выглядит невинной. Я вспомнил ее чувственные, полные губы, отблеск белых зубов при улыбке. Нежные крылышки черных ресниц на щеках, когда она смущенно прикрыла глаза. И снова мозг упрямо перенес мысли к ее груди. Истинное искушение.

Мне давно была знакома Даша, она дружила с Машкой с первого класса. Несчастье случилось, когда ее родители разбились при крушении самолета. Осталась девочка с бабушкой. По просьбе классного руководителя я и еще несколько родителей помогали с похоронами. Невозможно забыть полных слез огромных глаз девочки, прижавшейся к бабушке. Но кто мог подумать, что из худенькой растерянной малышки вырастет такая красавица.

Я представил, что раздвигаю ее ножки и проникаю между складочек. Как кружу по промежности и клитору. А затем вхожу внутрь, в горячее лоно. Моя рука двигалась по члену, приводя к быстрому освобождению. Оргазм пронзил настолько ярко, что в глазах помутилось. Я закусил губу, чтобы не закричать. Густая сперма оросила пальцы, и я смыл проявление моего безобразия.

Еще раз обдал себя холодной водой и вылез из-под душа. Посмотрел в зеркало на выбритое лицо с лихорадочным блеском глаз. Да уж! Неужто втюрился в малолетку! Еще не хватало! Я же ей в отцы гожусь! Я нахмурился и потер переносицу – прочь запретные мысли! Быстро вытерся и надел спортивный костюм. Пора напомнить девочкам о своем присутствии.

Подружки все еще сидели на кухне и о чем-то разговаривали. Увидев меня, они замолчали.

– Я не помешаю? – спросил я, открывая холодильник. – А что это у тебя, дочка, в холодильнике мышь повесилась? Это не дело! Молодому организму пища нужна.

– Да некогда мне было по магазинам ходить, – отмахнулась Маша. – К экзаменам готовилась. Сам знаешь, готовить не люблю.

– Понятно, – усмехнулся я, залезая в верхнюю тумбочку. – Одни сладости и печенье. Ты и так у меня плюшка! Нельзя столько конфет есть!

– Ничего я не толстая! – надулась дочка. – Просто в меру упитанная и грудь большая.

– Да я ничего и не говорю, – улыбнулся я. – Но кушать надо все-таки разнообразную пищу.

– Ну вот, – заныла Маша. – Сейчас снова лекцию будешь читать о пользе правильного питания!

– Вот еще, – опроверг я сказанное дочерью. – Больше мне делать нечего! Я спать хочу, дорога вымотала. Да только на голодный желудок не очень как-то. Закажи-ка нам пиццу на ужин, дочь. А я вещи пока свои разберу.

Маша кивнула и с готовностью набрала номер фаст фуда. Я забрал из коридора свой рюкзак и пошел в гостиную.

– Даша, Маша! Идите сюда! – позвал я, доставая подарки.

Девочки прибежали в комнату.

– Что ты мне привез? – радостно бросилась ко мне Маша.

– Много разного, на вас обеих хватит, – заметил я, увидев, что Дарья осталась стоять у порога. – А ты что там застряла? Иди ближе.

Девушка подошла. Я достал яркий платок с этнической вышивкой местных племен Полинезии и накинул его Даше на плечи.

– Это передай своей бабушке, – сказал я. – Надеюсь, ей понравится.

– Конечно, понравится! – ахнула Даша. – Великолепие какое! Только куда она в нем ходить будет?

– Так на твою свадьбу и наденет, – заметил я, ощутив, как непонятная холодная волна пробежала внутри. Красивая будет невеста, да не твоя.

– Когда это еще будет! – засмеялась Дарья. – Не до этого! Мне бы институт закончить, да на работу пойти. Освободить бабушку от непосильной ноши.

– Так ты мужа ищи, который поможет, – заметила дочка. – Спасибо папа, – взяла она у меня ожерелье из экзотических раковин и надела на шею. – Красота! Я его на выпускной нацеплю. Как раз к моему открытому платью подходит.

– А это тебе, Даша, – протянул я браслет из крупных бусин. – Дай руку.

Девушка протянула ладошку, и я взял ее в свою руку. Маленькие какие пальчики! Я еле остановил себя, чтобы не поцеловать. Надел на ее запястье подарок.

– Спасибо, – прошептала девушка. – Мне никто не дарил ничего подобного. Это очень красиво.

– Вот и носи на здоровье, – пожелал я, еле заметно поглаживая ее пальчики.

Даша смущенно опустила голову, но руку не забирала. Что-то екнуло у меня внизу живота. Дочь недоуменно покосилась на нас. Хорошо, что в этот момент раздался звонок.

– Пиццу, наверно, привезли! – воскликнула Машка и побежала открывать.

Даша мягко высвободилась из моей лапы.

– Пойдем поедим, – я попытался снять смущение. – Уж очень я проголодался.

– Пойдемте, – кивнула девушка, и я снова утонул в ее необычайно прекрасных глазах.

– Кушать подано! – услышали мы крик дочери. – Вы где?

Я стряхнул наваждение и заметил, как заалели щечки у Даши. Интересно, что она обо мне думает? Наверно – странный дяденька, ухаживать пытается! И верно, кто я для нее – старый дед!

Мы ели пиццу и смеялись. Я рассказывал разные байки из своих экспедиций.

– Интересная у тебя жизнь, папка! – восхитилась дочка. – Мне бы так!

– Это только на словах так все замечательно, – заметил я. – А на самом деле полно проблем. Там нет удобств, полно хищников и нет развозчика пиццы. Так что вряд ли тебе подойдет.

– Все равно отучусь в историко-архивном, а потом на раскопки, – заупрямилась дочка. – Пойду по твоим стопам.

– Я ж только за! – заверил я. – Просто предупреждаю! А ты, Даша, куда собралась поступать?

– Я в медицинский как мама, – тихо ответила кареглазка. – Тоже в родильном отделении хочу работать. Помогать детям на свет появляться.

– Благородная профессия, – похвалил я. – Желаю, чтобы у тебя все получилось.

Мы доели пиццу. На улице потемнело. Пора было на боковую.

– Даша, а бабушка не будет волноваться, что тебя нет? – уточнил я.

– Я ей уже позвонила, пока вы купались, – ответила девушка. – Она в курсе произошедшего. Все в порядке.

– Ну и хорошо, – успокоился я. – Пойдем, я тебе комнату покажу. Маш, ты уберись пока, здесь.

– Ладно, – недовольно пробурчала дочка, но послушно стала вытирать со стола.

Я привел Дашу в свою комнату.

– Вот, – кинул на кровать чистое постельное белье. – Надевай и ложись. Завтра я тебя отвезу домой. Машину только из гаража привезу.

– Да я и сама бы, – она снова столкнулась с моим взглядом. Я поморгал, чтобы снова не зависнуть. До чего же глаза красивы! А губы!..

– Я же сказал, отвезу, – непререкаемо сказал я. – Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, Александр, – пожелала Даша.

– Просто, Саша, – остановился я у выхода. – Можно Саня, можно Шура…

– Лучше Саша, – выбрала девушка и улыбнулась. В отсветах блеснули белизной ее ровные зубки.

– Ну, значит, так, – кивнул я, улыбаясь в ответ.

Все улеглись, погасили свет, а я все еще ворочался на твердом диване в гостиной. Мне не давал покоя ее приоткрытый ротик с пухлыми розовыми губами, я до сих пор ощущал на своей ладони шелковистую кожу ее нежных пальчиков. Искушение…

Глава 4
Даша

Я отмывалась под душем, когда ворвался неизвестный мужчина. Я опешила – даже забыла, что голая. Он, кажется, тоже не ожидал увидеть такое. На его лице, обросшем щетиной, обветренном и загорелом, сверкали темно-синие, почти черные глаза. Я поняла, что это вернулся отец Машки. Сообразила повернуться к нему спиной. Щеки горели от стыда. Хорошо, что его забрала Маша, иначе я с ума сошла бы от смущения. И ведь он так смотрел на мою грудь! Ужас какой! А вообще он красивый, мужественный, сильный. Я думала, у Машки отец в возрасте, а этот совсем не такой.

Немного отойдя от произошедшего, я надела принесенный подругой халат. Какой же он огромный! Я могу завернуться в него дважды. Маша выше меня на голову и раза в два крупнее. Этакая пышка с соблазнительными формами. Это я, худышка сорокового размера. Благо хоть грудь есть, полная двоечка. Понятно, что привлекла внимание ее папы. Я немного помнила его со дня похорон родителей. Но, честно говоря, мне в тот момент было не до разглядываний посторонних. Поэтому остался образ чего-то большого и сурового.

Я позвонила бабуле и объяснила произошедшее. Сначала она ругалась, требуя вернуться домой, но, когда услышала, что рядом отец Маши, смягчилась. Да и в чем бы я пошла? Мое платье мокрое, висело на веревке.

Потом мы пили чай и ели пиццу. Александр вручил мне шикарные подарки, цветастый платок для бабушки и необыкновенный, ручной работы браслет, созданный руками аборигенов. Стеклянные бусины разных оттенков сверкали на свету. Не буду его снимать, очень красивый!

Еще несколько раз я замечала пристальный взгляд отца Маши, но отбросила глупые мысли, решив, что это простое сочувствие. Он ласково провел по моим пальцам, когда надевал браслет, а потом я незаметно выскользнула из его руки. Хотя, как ни странно, мне было приятно его внимание. Почему-то я ощутила расположение к этому взрослому мужчине. Скорее всего, я доверяла ему как отцу лучшей подруги. А что еще? Какое у меня должно быть к этому отношение? Я же для него как дочь.

В спальне, где я осталась ночевать, Александр дал чистое белье. Он пообещал, что утром сам отвезет меня домой, хоть я отказывалась. Пожелав друг другу спокойной ночи, мужчина пошел к выходу. На пороге комнаты он остановился и снова окинул меня пронизывающим взглядом темных глаз. Я назвала его Александр, но он не захотел, чтобы так официально.

– Просто, Саша, – сказал он. – Можно Саня, можно Шура…

– Лучше, Саша, – я улыбнулась.

– Ну, значит, так, – кивнул он и тоже улыбнулся, превращаясь из медведя в привлекательного мужчину.

Я легла спать, утопая в душистом белье. В душе стало отчего-то радостно. Мне очень давно не было так легко, со смерти родителей. Я погладила подарок Саши и крепко уснула.

Утреннее солнце подняло меня своими лучами, скользящими по лицу из открытого окна. Я потянулась, и снова внутри появилось ощущение праздника. Вскочив с постели и накинув Машкин халат, я побежала умываться. Все еще спали. Мне пришло в голову состряпать завтрак. Что я и не преминула сделать.

В холодильнике Марии обнаружила десяток яиц в картонной коробке и пару подгнивших с одной стороны томатов в овощнице. Быстро сообразила яичницу с помидорами, добавив немного соли и перца. Обжарила подсохший хлеб, тоже оказавшийся в хозяйстве. Завтрак был готов, и я пошла проверить, как там платье.

Мой наряд просох, но оказался безвозвратно испорчен. Ткань изменила цвет, став из ярко-желтого, каким-то серым. Фалды юбки опали бесформенными кусками, корсет перекосило. Скорее всего, его нельзя было стирать в машинке, но кто же знал. Я с грустью разглаживала на коленках испорченное платье. Вот и накрылся мой выпускной. Мне не в чем на него идти. А сшить новое бабушка не успеет. Бал уже завтра.

– Чем это так вкусно пахнет? – вошел в кухню Александр. Он был в одних боксерах, и я обратила внимание на его мускулистую грудь и кубики пресса на животе.

– Я тут завтрак приготовила, – ответила я. – Доброе утро! Присаживайтесь, я сейчас все подам.

Вскочила со стула и стала накладывать яичницу на тарелку. Поставила перед мужчиной вместе с парой кусочков поджаренного хлеба.

– Ты сама тоже садись, – велел Александр. – Поешь. Мы скоро поедем.

Я кивнула, положила себе и взяла вилку. Да только есть расхотелось, меня переполняла досада из-за платья. Я отложила прибор и снова взяла испорченный наряд. Стала разглаживать ткань рукой. Хотелось плакать, но я сдерживала эмоции. Незачем портить всем настроение. Это только мои проблемы.

– А что это ты такая грустная? – заметил мое состояние Александр. – Очень вкусно, – похвалил он мою стряпню. – Что стряслось?

– Дашка! Ты никак пожрать приготовила? Во, даешь! – ввалилась еще сонная Маша. – Мне бы твоя энергия.

Она навалила в тарелку остаток яичницы и тостов. Налила себе и нам горячего чаю и, понятное дело, поставила на стол вазочку с любимыми конфетами.

– Вкусно! – промычала она, с аппетитом поглощая пищу. – А ты что, не ешь?

Маша только сейчас заметила, что я расстроена.

– Вот я тоже хочу узнать, в чем дело, – произнес Саша, отодвигая пустую тарелку.

– Да, платье вот… – растерянно сказала я.

– Батюшки! – Маша выхватила из моих рук бывший наряд. – Да оно же испорчено! Елки! Что же ты не предупредила, что его надо вручную стирать!

– Так сама не знала, – всхлипнула я, уже не в силах сдерживать слезы. Они непрошенной дорожкой побежали по щекам.

– Отставить слезы! – поднялся Александр и подошел ко мне. – Ну что ты, девочка, это разве горе, чтобы такие красивые глазки слезками портить? – он ласково улыбнулся и провел ладонью по моим щекам, стирая влагу. – Ерунда какая! Купим новое! Вот сейчас поешь, я машину пригоню и поедем.

– Но как же! – воскликнула я. – Это неправильно! Вы не должны тратиться на незнакомого человека!

– А кто здесь незнакомый? – удивился мужчина. – Нет таких! Тебя я с самого детства знаю. Да и праздник у тебя, школу окончила. Хочу поздравить! Имею право, как друг твоей бабушки, – пошутил он. – Так что перестань переживать! Позавтракай, а я за транспортом пошел! Машка! – обратился он к дочери. – Найди что-то из своих вещей, чтобы Даша надеть могла. Понимаю, что у вас размеры разные, но, может, подыщешь что-то подходящее?

– Я попытаюсь, пап, – кивнула Мария. – Посмотрю свои детские вещи. Авось что-то придумаю.

Я с благодарностью смотрела на этих людей, все-таки какая удача, что у меня есть такие друзья. Чтобы я без них делала – не представляю. Скорее всего, не пошла на выпускной, это точно.

– Ладно, девочки, я скоро, – надевая тренировочный костюм сказал Александр.

Прихватив кусок поджаренного хлеба, он ушел. Машка с сожалением посмотрела на свой недоеденный завтрак.

– Пойдем, что ли, посмотрим мои закрома, – решительно встала она из-за стола. – Отец ждать не будет, потом доем.

Я направилась с Машей в ее комнату. Подруга раскрыла шкаф, и я увидела полки, заваленные грудами одежды.

– Ничего себе! – присвистнула я. – Никогда столько не видела!

– Это все папа, – махнула рукой Маша. – Он меня балует. Покупает все, что захочу. Выбирай!

Она стала выкидывать на кровать одежду, по ее мнению, более-менее подходящую мне по размеру. Я с волнением рассматривал ворох дорогого и почти неношеного тряпья.

– Что сидишь, – покосилась на меня подруга. – Меряй!

И я принялась примерять кофточки, брюки и платья. И почти все было мне сильно велико.

– Погоди, – остановила меня Маша. – Ничего ты не умеешь!

Она схватила одно из платьев балахонистого вида, вишневого оттенка и широкий черный пояс. Надела на меня. Умело расправила складки, создавая силуэт.

– Ну вот, – развернула она меня к зеркалу. – Вроде не плохо.

– Машка! Да ты волшебница! – восхитилась я, рассматривая себя.

Умелые руки Марии сделали из меня необыкновенную красавицу, готовую хоть сейчас на красную дорожку. Шелковое платье, утянутое на талии резиновым поясом, окружило фигуру мягкими складками, подчеркивая изгибы. Мои черные волосы локонами спускались по плечам и оттеняли густой оттенок ткани. Из глубокого выреза была видна ложбинка между грудей, приподнятая любимым лифчиком. Я показалась себе взрослой женщиной. Непривычный облик волновал воображение.

– А вырез не очень открытый? – забеспокоилась я.

– В самый раз, – успокоила Маша, показывая большой палец. – То, что надо!

– Ничего себе! – застыл на входе в комнату вернувшийся отец подруги. – Да ты принцесса, Дарья! Никогда такой красавицы не встречал!