По разбитым от времени дорогам, мимо заброшенных и полуразрушенных домов и тех, где уже полвека остановилась стройка, Наблюдатель двигался в сторону расположения. В предрассветный час было еще спокойно: Коллаборация спала тихим сном, лишь постовые в респираторах смотрели на прибывшее авто Наблюдателя уставшими и покрасневшими от недосыпа глазами. Полуподвальное помещение недостроенного гаража – и было домом коллаборационистов, по-другому: расположением. Так получилось, что в первые годы после революции и всего произошедшего в мире в рядах нынешних коллаборационистов было много военных, которые привнесли военного лоска в разговорную речь и устройство армейского быта. Конечно, гражданские подхватили все нововведения: с ними поди было поспорь. Это теперь из прежних вояк осталась пара-другая человек, ну и заигравшиеся гражданские, служащие, как и прежде – хотя военное положение давно сняли, но иначе они уже не могли – отсюда и название их расположения, «коллаборация» – говорит о слиянии гражданского и военного воедино. На самом же деле народ здесь был абсолютно разношерстный: все они были молодыми парнями и девушками, за исключением Командира – тому было тридцать пять, и он нередко поговаривал про уход на пенсию.
Наблюдатель махнул рукой, как бы давая сигнал для открытия шлагбаума; засыпающий на посту дозорный вскинул брови, потряс головой для побуждения и подбежал к Наблюдателю. Тот показал пропуск, и дозорный поднял шлагбаум. О, это был не просто пластмассовый шлагбаум, какие использовали сто лет назад для защиты двора от непрошенных машин – это была самая настоящая рельса, от которой тянулась огромная звенящая цепь, с виду кажущаяся неподъемной и устрашающей, что идет к механизму-рычагу и бобине, на которую эта цепь наматывается. Механизм, правда, последнее время был сломан, и дозорным на этом посту приходилось вручную наматывать цепь для поднятия шлагбаума. Те привычно подняли его кверху, и Наблюдатель вкатил на территорию расположения Коллаборации и направился в полуподвал; там уже механические двери разъехались в стороны, пропуская авто Наблюдателя, и он оказался на внушительных размеров стоянке. Территория была и впрямь большой, но плохо освещенной, да и машин здесь была пара-тройка, одна из которых принадлежала Наблюдателю, черный мини-фургон с логотипом Коллаборации на боку для всех остальных дозорных, ну и для вылазок в город, и УАЗ «Легалайз», сорокалетний красавец, да и мотор ревет как встарь. «На ходу будет еще долгие годы, нас переживет», – подумал Наблюдатель, сняв очки-гогглы, что были трофеем из одной опасной поездки, и похлопал авто Командира по капоту.
– Наблюдатель, – сказал он, нажав на кнопку звонка. Затем поднял глаза и, если бы он был без маски, то можно было бы заметить его улыбку.
– Проходите, – вежливо ответил голос, дверь запищала и пропустила Наблюдателя вовнутрь.
Обстановка внутри была более чем скромная, скорее спартанская. Иногда нет-нет да кто-нибудь и назовет расположение «подводной лодкой» или «судном», на которое внутри оно было похоже. Длинные узкие помещения были поделены перегородками: вот гостиная, одно из самых квадратообразных помещений, направо – мастерская, тренажерный зал, по правую сторону – столовая, кухня, спальня, затем – туалет-ванная комната. С утра до вечера все толпятся в этих узких, коридорообразных помещениях, даже спальня устроена по-военному, в два-три этажа и несколько рядов. Такая теснота была вынужденной, так как за стеной находился главный центр Коллаборации, носящий гордое название «Сопротивление». Девять рядов вглубь, куча техники: от компьютеров до различных устройств передачи информации, так же мониторы наблюдения, с различными показателями, датчиками, эквалайзерами и прочим. На девяти рядах, что шли полукругом наподобие амфитеатра работали операторы, некоторые были из военных, другие же считали это своей гражданской профессией, полученной в годы сопротивления. На огромном экране было выведено множество показателей, графиков, внешних камер наблюдения, а также изображений с камер наблюдателей. Впервые придя в центр Коллаборации, можно решить, что на экране абсолютно невозможно ничего разобрать, но каждый из операторов выполнял свою функцию, следил за своими показателями в нужной части монитора, так что никакой путаницы быть не могло. Наблюдатель как раз снял респиратор и направился в комнату; там он кинул на кровать гогглы и маску-респиратор, затем расстегнул свой комбинезон и успел лишь освободить руки от рукавов, как тут же услышал в гарнитуре:
– Попрошу Вас зайти в центр, немедленно.
Вызывал Наблюдателя Командир, и, почувствовав неладное, Наблюдатель поспешил к центр управления. В центре было темно: из источников света был лишь монитор, который бросал свет на все помещение, и по одному у каждого на столах, благодаря чему лица операторов выглядели еще бледнее. Здесь почти никто не разговаривал, но было слегка шумно от всех этих щелчков, работы компьютеров, вентиляторов и прочей техники. Также по правой стороне диодной лентой были подсвечены ступеньки, как когда-то делали в кинотеатрах, но Наблюдателю не нужно было вниз, наоборот: место Командира находилось на специальном возвышении, в самом верху помещения.
– Наблюдатель, – сказал тот, рассматривал Командира, увлеченного работой, думая, стоит ли ему мешать или стоять до тех пор, пока не заметит сам.
– Какого черта Вы творите?! – закричал тот, не обращая внимания на работу остальных операторов.
– Выполняю службу, Командир. Что-то не так?
– Что-то? Под трибунал захотели? – Наблюдатель знал из своих источников, что уже полгода как трибунал был упразднен, поэтому усмехнулся.
– Улыбаетесь?
– Никак нет, Командир, – сдержался Наблюдатель.
– Цель Вашей вылазки? – спросил Командир.
– Добыча сведений о данной местности! – отчеканил Наблюдатель.
– И…
– Устранение любой опасности? – полувопросом спросил Наблюдатель.
– Именно! – закричал Командир. – Так почему Вы упустили из виду всех собак?
– Готовил транквилизатор, – соврал Наблюдатель. Он не мог сказать, что менял баллон в респираторе: в правилах ясно сказано: «Следить за уровнем кислорода регулярно», а Наблюдатель никогда этого не делал – вспоминал лишь, когда на браслет придет напоминание.
– А почему заранее не были подготовлены?
– Не было причин! Командир, это запрещено так же, как досылать патрон в патронник!
– Ты меня еще поучи! – засуетился Командир, не зная, как вернуть себе прежнее положение. – Упустил собак?! – вновь заорал он, окончательно перейдя на ты.
– Упустил.
– Стало быть, подверг всех нас опасности, – Наблюдатель понимал, что он это так, несерьезно, разгоняется перед чем-то важным, но решил промолчать.
– Что было затем?
– Это существо, то ли человек…
– Вы даже не идентифицировали его? Как такое возможно? Экран должен был сам распознать, несет ли оно угрозу, существо это или человек. Где Ваша маска? – Наблюдатель только пожал плечами. – Снова в своих голлах ползаете?
– Гогглах, – поправил Наблюдатель.
– Да мне плевать, как они называются. Почему нарушаете форму одежды?
– Виноват, товарищ Командир, – сказал Наблюдатель.
– Вот Ваша видеозапись, – Командир раздвинул пальцами окно, увеличив его таким образом, чтобы было хорошо видно. – Вы почему вышли из укрытия?
– Ну, Вы же видите, его нигде нет! – чуть ли не крича от непонимания, взорвался Наблюдатель.
– Это еще что за истерика у Вас? А ну, соберитесь!
– Есть, – сказал Наблюдатель и выдохнул.
– Так что говорите, что он провел вас как мальчика, дает вам право расчеркивать себя?
Наблюдатель молчал.
– Ладно, – выдохнул Командир. – Свое Вы получили.
– Могу идти?
– Куда? Я разве Вас отпускал?
Наблюдатель закатил глаза: он хотел как можно скорее покончить с этим бесполезным спором. Он был готов сделать все, что велит ему Командир, ведь завтра у него начинался отпуск, и он поедет в Москву к своей девушке, а в конце недели состоится готический бал. Шерри, его девушка, была представителем готической культуры, и как бы Наблюдатель ни хотел проникнуться готикой, она так и не стала ему по-настоящему близка. Бал должен был быть юбилейным – то ли сотым, то ли двухсотым – Наблюдатель толком не имел представления, но Шерри очень его ждала, и он непременно должен был сдержать свое обещание и присутствовать на балу в качестве ее кавалера.
– Вы отправляетесь обратно и приведете мне этого человека. Это явно человек – я невооруженным глазом вижу – и нам предстоит выяснить, что с ним. Можете выполнять.
– Но товарищ Командир, я ухожу в отпуск с завтрашнего дня. У меня уже все документы на руках.
– Как только приведете мне этого человека, если он не умрет до этого времени, я отпущу Вас на положенные две недели.
– Да где же я найду его до завтра?
– Ищите где угодно, Вы у нас Наблюдатель. Скажите спасибо, что я еще не потребовал принести мне всех собак, которых Вы упустили! – он перевел дыхание. – Свободны.
О проекте
О подписке