Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

English Girl in New York © 2014 by Scarlet Wilson

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

Глава 1

Поезд подземки с грохотом въехал на станцию, двери открылись, и Кэрри была подхвачена толпой пассажиров на платформе. Она сжалась от холода в своем тонком пальто, которое купила через Интернет – там оно выглядело основательнее.

Она едва удержалась от того, чтобы не прижаться к человеку, оказавшемуся перед ней в набитом людьми вагоне. Почти все поезда в городе двигались с вынужденными остановками из-за неожиданного и сильного снегопада.

Улицы из уныло серых и шумных за несколько часов сделались совершенно белыми, а под огромными сугробами ничего нельзя было различить.

Такого бурана в октябре в Нью-Йорке никогда не было. Репортерам крупно повезло с новостями. Ну, тем, кто был в студии, а не на улицах. Кэрри прекрасно это понимала. Ее зимнее пальто должны доставить через две недели. Да она околеет от холода до этого времени. Пальцы у нее уже побелели и онемели. Хорошо хотя бы, что из носа не капает, потому что при такой температуре капли превратились бы в сосульки.

– Отменили несколько автобусов, – пробормотала женщина рядом с Кэрри. – Мне придется добираться домой с тремя пересадками.

У Кэрри по позвоночнику пробежала дрожь. Только бы поезд доехал до конца линии! Этот участок метро не весь находился под землей – частично поезда выходили на поверхность, и Кэрри видела, как падают вокруг них крупные снежинки.

Провести год в Нью-Йорке представлялось ей волшебством. Это – возможность убежать от ее annus horribilis^[1].

Убежать от всех, кто знал ее, знал то, что с ней случилось и что преследовало ее целый год. Единственное, что она взяла с собой, – это ее образцовая служебная характеристика. В том черном тумане, окутавшем весь ее прошлый год, это было яркой путеводной звездой.

Она не сразу догадалась, в чем дело, когда босс пригласил ее к себе в кабинет, предложил сесть и посмотрел на нее одновременно сочувственно и жестко. Прокашлявшись, он произнес:

– Кэрри, нам необходимо, чтобы кто-то отправился в Нью-Йорк, представлял там лондонский офис и подготовил все для нового проекта. Я понимаю, что этот год был у вас очень трудным. Но вы – самая подходящая кандидатура. Конечно, если я слишком многого требую… – Он не договорил, но подтекст был ясен – ей перейдут дорогу два ушлых интерна.

Она прикусила губу:

– Нет. Все своевременно. Новое место – это то, что мне необходимо. Возможность на какое-то время сменить обстановку.

Шеф кивнул и протянул ей руку:

– Я рад, что вы согласились. Ни о чем не беспокойтесь. У фирмы есть квартира в Гринвич-Виллидж на Манхэттене^[2]. Это приятное, тихое место, и туда удобно добираться.

– Когда я должна уехать?

Он кашлянул.

– Через три недели. – И поспешил улыбнуться. – Один из наших партнеров отправляется в Японию, и ему нужно ввести вас в курс дел до своего отъезда.

Кэрри надеялась, что у нее на лице не отразился ужас. Всего три недели! Она встала и поправила юбку.

– Я успею. – Голос у нее дрогнул, и она надеялась, что шеф не заметил.

Он тоже встал:

– Замечательно. Кэрри, я уверен, что вы прекрасно со всем справитесь.

Поезд подъехал к следующей станции. Люди вокруг задвигались. Стало еще теснее, поскольку в вагон влилась новая толпа пассажиров. Такое впечатление, что все жители Нью-Йорка разъезжаются по домам пораньше.

До нее дотронулась чья-то рука – ей устало улыбнулась женщина:

– Передали по радио, что закрыли Центральный парк – рухнуло дерево под тяжестью снега. Господи, хоть бы школьные автобусы доехали до дома. Не хватает снегоочистителей, и некоторые дороги перекрыты. А песок не смогут доставить еще две недели. – Она раскраснелась и лихорадочно продолжила: – Я такого никогда не видела, а вы? Уверена, что за пару дней нас всех занесет.

Кэрри уныло пожала плечами:

– Я не местная. Я из Лондона, а в Нью-Йорке я впервые.

Женщина вздохнула:

– Бедняжка. Ну что ж, добро пожаловать в наш бедлам.

Поезд выехал со станции, но скорость не набрал, а полз еле-еле, то ли от снега на рельсах, то ли от тяжести вагонов, переполненных пассажирами, пытавшимися добраться домой, пока не наступил транспортный коллапс. Хоть бы доехать! Ей осталось всего две остановки до дома.

Дом. Неужели здесь ее дом?

Квартира в Вест-Виллидж^[3] была роскошной. Конечно, не пентхаус, но в районе богатых особняков. Здесь что-то напоминало Лондон, было много шикарных магазинов, кафе и ресторанов. Но все равно это не ее дом.

Сегодня, в центре снежного бурана, ей захотелось вернуться домой, вдохнуть запах кипящего на плите супа, услышать, как журчит вода в ванне с пенными пузырьками и зажженными по краям свечами. Она хотела уехать куда-нибудь, где задернуты шторы на окнах, а в камине приветливо поблескивает огонь. Что угодно, но не звук собственных шагов по деревянному полу в пустой квартире. И сознание того, что единственное живое существо, с кем она заговорит по пути на работу, будет хозяин кофейного ларька на другой стороне улицы.

Кэрри поморщилась. Возможно, скоро и этого не произойдет. Небо быстро темнело. Наверное, женщина рядом с ней права: их занесет снегом, и она, вероятно, много дней не будет вообще ни с кем разговаривать. У нее достаточно работы на несколько дней, так что можно не думать о том, чтобы возвращаться в офис. Если снегопад продлится, то она долго не увидит никого из сотрудников.

Жители в ее доме кивали ей при встрече, но разговор ни разу не завязывался. Даже доброжелательного приветствия не было. Вероятно, они просто привыкли, что в одной из квартир живут бизнесмены, которые через несколько недель уедут. Поэтому какой смысл знакомиться?

У Кэрри по позвоночнику снова пробежали холодные мурашки. А хватит ли у нее запасов еды? И вообще, каково ей будет оказаться в заснеженном Нью-Йорке, где она практически никого не знает? Конечно, за прошедшие два месяца она общалась с сотрудниками в офисе и даже пару раз присутствовала на небольших вечеринках после работы. Но обстановка в офисе не располагала к легкому общению. Там все исступленно работали, чтобы успеть закончить проекты в срок. Коллеги? Да, но не друзья.

Поезд, дернувшись, остановился на Четырнадцатой улице, и двери раскрылись.

– Все на выход!

По вагону пронесся общий стон и крики:

– Что такое?

– Нельзя проехать?

– Что случилось?

У двери появился дежурный:

– Это последняя остановка. На путях снег. Все поезда стоят. Просьба к пассажирам выйти.

Кэрри посмотрела на табличку. Четырнадцатая улица. Одна остановка до ее дома. Она опустила глаза на свои короткие сапожки из красной замши. С ними придется попрощаться. Она боялась представить, во что превратятся сапоги, когда она доберется до дома по глубокой грязной слякоти.

Толпа выплеснулась на платформу и двинулась к выходу на Четырнадцатую улицу. Кругом раздавались взволнованные голоса – люди обсуждали, как им доехать до дома. Она-то, по крайней мере, сможет дойти пешком, невзирая на снегопад.

Небо быстро темнело, над головой нависли серые тучи, из которых валил снег.

Снег. Это ведь такое красивое зрелище. Дети вырезают из бумаги снежинки, потом приклеивают их на синюю бумагу и украшают классную доску или приделывают нитки и вешают на елку.

Сегодняшний снег не похож на рождественский, который описывают в книжках. Глубокие сугробы возвышались по краям улиц, покрывали дороги и остановили транспорт. Снег уже не был белым, а превратился в серую, скользкую, густую грязь.

Сзади, на другой стороне улицы, раздался треск и крики:

– Уходите! Скорее!

Кэрри увидела, как большая куча снега медленно соскальзывает с крыши четырехэтажного дома. Люди торопливо шли по улице, не видя, что делается у них над головой.

Это было похоже на замедленную сцену в кинофильме, когда сознаешь неизбежность происходящего, а вмешаться не можешь. У нее в горле застрял комок. Женщина в красном пальто. Маленький мальчик. Пожилая пара идет, взявшись за руки. Несколько бизнесменов, подняв воротники пальто, сосредоточенно говорили по мобильникам.

Промелькнул кто-то в темно-синем. Женщина в красном пальто и мальчик были откинуты на середину пустой мостовой. Пожилые люди вжались в стеклянную витрину магазина, и отчаянные крики заставили мужчин отвлечься от мобильников.

Раздался глухой удар – это упал снежный ком, подняв в воздух клубы белой пыли. Грязные брызги полетели в лицо Кэрри.

На несколько секунд наступила полная тишина, которую тут же нарушил плач маленького мальчика, упавшего на дороге. Затем начался хаос. Прохожие кинулись к женщине и ребенку, помогая им встать и дойти до ближайшего кафе. Кто-то отвел в сторону пожилую пару, спрятавшуюся под козырьком магазина.

– Где полицейский?

Полицейский. Тот, который бросился на помощь? Кэрри заметила синие огоньки машины полиции. Полицейские автомобили – настолько постоянное зрелище в Нью-Йорке, что она не обращала на них внимания.

Она увидела, как из сугроба, барахтаясь и чертыхаясь, вылез полицейский вместе с одним из мужчин.

Кэрри толкнули сзади, и она машинально зашагала по грязному тротуару. Чем она может здесь помочь? Она не умеет оказывать медицинскую помощь, а на улице есть люди, готовые и умеющие это делать. Она увидела, как полицейский отряхивает снег с форменной куртки. Он показался ей знакомым. Но откуда? Где она его видела? У него как-то странно была вывернута рука, и он озирался, словно проверял, всех ли людей он спас.

– Вытритесь. – Какая-то женщина сунула ей под нос бумажный платок и указала на забрызганные грязью пальто, сапоги и лицо.

Кэрри повернулась к витрине магазина. Боже, она похожа на мокрую кошку.

– Спасибо, – пробормотала она. Светло-зеленое пальто придется выбросить. На этикетке значилось: «Только сухая чистка», но пальто это уже не поможет.

Она посмотрела на темное небо. Пора возвращаться домой, нравится ей этот дом или нет.

Дэниел Купер откашлялся и сплюнул. Небо Нью-Йорка обрушилось на него кучей серо-белого снега. Но разве снег не легкий и пушистый? Почему ему кажется, что его придавило? Боль прострелила руку. Он не стал обращать на это внимания и приказал себе думать только о деле.

Над ним послышался шум и шорох. Он снова сплюнул. Снег попал ему в нос. Странно оказаться под сугробом. Почти нереально.

Он не мог двигаться. А Дэн не любил, когда что-то было не в его власти.

Вдруг пара сильных рук потянула его наверх и вытащила из снега. Он повернул голову, чтобы убедиться, в безопасности ли мать и ребенок.

Они там – на другой стороне улицы. Он увидел ее красное пальто. Конечно, отбросить их на середину улицы – не самое разумное действие, но машин поблизости не было видно. Вокруг них столпились люди, но оба живы, пусть и испуганы. Женщина подняла голову и встретилась с ним взглядом. Она явно была в шоке, глядя на огромную кучу снега, под которой они едва не погибли. Губы сложились в молчаливое «спасибо».

Он улыбнулся и с облегчением выдохнул. Снег попал ему за ворот, таял и стекал по спине.

Пожилая пара… Где они? И почему у него так сильно болит кисть? Он обернулся. Пожилых людей переводили через улицу. Слава богу. Он вздрогнул. Страшно представить, что с ними могло быть – и переломы, и сотрясение мозга.

– Дружище, что с вашей рукой? – Перед ним остановился прохожий в толстом шерстяном пальто – он участливо смотрел на Дэна.

Дэн отвел глаза и посмотрел на кучу снега, которая его накрыла: оттуда вылезали куски шиферной кровли. Ему просто повезло, что обломок упал на руку, а не на голову.

– Я займусь рукой позже, – пробормотал Дэн. – Уверен, ничего серьезного. А сейчас хочу убедиться, что с людьми все в порядке.

– Для того парня вызвали «скорую». – Мужчина кивнул в сторону тротуара, где сидел пострадавший: его явно мутило.

Честно говоря, Дэн сам был не в лучшем состоянии. Но он, разумеется, этого не покажет.

Он стряхнул снег с форменной куртки.

– Лучше отвезти его в больницу на Шестнадцатой улице. – И помахал другому полицейскому. – Сможешь договориться, чтобы его увезли? Сколько времени сюда может добираться «скорая»?

Тот покачал головой и развел руками:

– Весь город практически стоит. Я бы не рассчитывал, что кто-нибудь сюда скоро доедет. – Он посмотрел по сторонам. – Проверю, сколько еще людей нуждаются в помощи, – и указал на Дэна, – включая тебя, а затем доставлю всех в больницу. – И закатил глаза. – Дежурство обещает быть долгим.

Дэн поморщился. Город уже в критической ситуации. Люди застряли на улицах и не могут попасть домой. Перелеты отменены. Общественный транспорт работает с перебоями. Какая польза от него с пораненной рукой?

Ему стало неловко, когда он окинул взглядом улицу, переполненную людьми. Он должен помогать им, выполнять свою работу, а не прятаться в ближайшей больнице. У него внутри все бунтовало против беспомощности, когда что-то выше его сил. Он видел, как со стороны станции подземки на Четырнадцатой улице тротуары заполняются толпами.

Ситуация ухудшается.

Кэрри выглянула в окно. Солнца не видно, улицы блестят под снегом. Это уже не отвратительная слякоть, по которой она тащилась домой, а свежий, белый снег. Приятно смотреть на такой снег из теплой квартиры.

В животе у нее забурчало. Слава богу, что мистер Мелтцер живет в квартире над своим магазином. Все магазины в квартале закрыты. Она оглядела свои запасы: молоко, вода, хлеб, рогалики, сыр, макароны и шоколад. Эта еда ее устраивает. Если ей предстоит сидеть в заснеженном Нью-Йорке, то хотелось бы есть то, что она любит и что пойдет ей на пользу. После пережитого в прошлом году стресса она так и не набрала потерянный вес. Надо набрать вес, чтобы одежда не висела. Странно, что некоторые женщины сидят на разнообразных диетах, а все, чего хочет она, – это снова вернуть прежнюю форму.

Вдруг она насторожилась. Опять тот же непонятный звук, из-за которого она подошла к окну. Вообще, в этой квартире полно звуков, но к большинству она уже привыкла. Бульканье в трубах, скрип дверей и половиц, необъяснимые сквозняки. А этот звук не похож ни на что. Кажется, он раздается снаружи.

Кэрри прижала нос к стеклу, которое тут же запотело от ее дыхания. На улице царила мертвая тишина. Кто отважится выйти в такой вечер? Новостные каналы предупреждали, что не стоит выходить на улицу без особой необходимости. Все, кто в своем уме, сидят дома.

Кэрри приоткрыла окно, впустив струйку холодного воздуха. Хорошо, что она в теплой пижаме, носках для сна и толстом халате.