Цитаты из книг автора «Симона Мацлиах-Ханох»

врач-психиатр, утверждает (полушутя), что ни у кого из нас нет в принципе «настоящих родителей», а это значит, что те родители, которых мы несем в себе, и являются нашими собеседниками или оппонентами в нашем пожизненном бесконечном диалоге.

конвенциональная медицина пусть не всегда, но признает, что в анамнезе многих заболеваний прослеживается история подавления эмоций, наших или наших родителей, или, на худой конец, что подавление эмоций может нанести вред физическому здоровью

А в этой действительности тысячи лет власти мужчин исказили отношение к женщинам, к женственности и женской сексуальности. Если в глубокой древности наши предки рисовали у входа в пещеру треугольные знаки женских половых органов как символ благословения и защиты, то со временем плодоносные силы были обесточены и в женском сексуальном наслаждении увидели причину всех бед – «греховное начало», как выражаются монотеисты, смертоносную дыру. «Vagina dentata», зубастое влагалище – это народное выражение использовал Фрейд, описывая страх кастрации, который испытывает мужчина перед женщиной.

Цели, к которым я стремилась изо всех сил, не замечая, как по дороге топчу и давлю другие частицы моего же собственного Я, вдруг испарились, будто их и не было. Образы успеха и счастья, поселившиеся в моем сознании еще в детстве, безжалостно подгонявшие меня, наступавшие мне на пятки, неподвижно замерли. Теперь мною управляли новые силы; и они были мягче, сострадательнее, человечнее по отношению ко мне и окружающим.

Бруно Беттельгейм в его книге «Очарование волшебных сказок»

Роберт Грейвс, автор «Белой Богини»

Вот что пишет Сильвия Бринтон Перера, юнгианский аналитик, в своей книге «В подземном царстве темной богини. Символический путь женской инициации»[12]

Я слишком хорошо знаю, что если ты не будешь подчиняться законам, тебя не будут любить; а если тебя не будут любить – это конец…»

Жуткое, таинственное, кровавое зрелище скрывается под наружным, открытым всеобщему обозрению слоем каждодневных жизненных атрибутов: роды, брак, смерть, родители, школы, кровати и обеденные столы – отовсюду появляются темные, жестокие и смертоносные тени, демонические существа, костлявые ведьмы»[23], – записывает в своем дневнике измученная приступами тревожности Сильвия Плат.

«Почему я совершенно не чувствую, что она меня любит? – пишет Сильвия Плат в своем дневнике. – Какой именно „любви“ я жду? Как выглядит то, что я не получаю и что заставляет меня плакать?.. Я желаю ее смерти, чтобы я смогла наконец-то понять, кто я на самом деле»[15].