Цитаты из книг автора «Симона Мацлиах-Ханох»

Медитативная работа, в которую погружается Белоснежка в избушке у гномов, и

удовлетворения, совершенно не пропорциональное затраченным усилиям или ее значимости; иногда мы даже говорим, что будто бы родились заново.

усилий, действиях, которые производятся руками, к примеру, вязание, складывание белья, вышивание, плетение, перебирание чечевицы или глажка – главное, чтобы эта работа отвлекала от беспокойных мыслей. Такого рода действия, если они производятся с полной концентрацией внимания и считаются очень важными, как это происходит в «карма-йоге» (требующей полной душевной отдачи в совершении любого каждодневного труда, в каждый момент, в каждую минуту), затягивают нас настолько, что весь наш мир сокращается до горки чечевицы, а наши жизненные ходики подстраиваются под ритм петель, порхающих с одной спицы на другую. Наступает момент, когда эти занятия, обычно кажущиеся нам второстепенными, которые всегда можно отложить на завтра, а то и на послезавтра, неожиданно переходят в категорию самых важных. Нам вдруг становится абсолютно ясно, что ни о каком завтра не может быть и речи: мы обязаны завершить их сегодня, иначе это завтра просто не наступит. Гора белья будет выглажена, сложена и разложена в шкафу в образцовом порядке, даже если наступит конец света! И вот, когда работа, наконец, выполнена, нас переполняет

Горе, ощущение своей беспомощности и потери контроля над происходящим вызывают у многих женщин обсессивную потребность в монотонных, повторяющихся, как мантра, действиях, не требующих особых

сил, островок упорядоченности и разумности, который снабжает ее всем необходимым для предстоящего тяжелого пути в царство небытия – и оттуда.

Неудивительно, что именно там, в непролазной чаще ее собственного подсознания, Белоснежка находит новый источни

мною запретного чувства я учуяла? Каким бы разложившимся и отвратительным ни был этот труп, его нужно обнаружить и извлечь на свежий воздух

С тех пор как я пережила и поняла этот процесс, стоит мне почувствовать даже слабый запах тревоги, и я тут же начинаю искать его источник: зловоние какого убитого и

задолго до депрессии наши внутренние сейсмометры посылают нам настойчивые сигналы о надвигающейся катастрофе. Все, что мы должны сделать прежде, чем наши тени начнут протягивать к нам свои костлявые руки из ямы, которую мы для них вырыли, – это подать им руку, помочь выбраться на поверхность, осторожно отряхнуть их от пыли и грязи и желательно обнять. Обнять тень, потому что без нее наша жизнь – не жизнь.

И вот это запретное чувство, эта безудержная ярость вместо истинного адреса перенаправляется вовнутрь; мы настолько раздавлены гневом и задушены яростью, что воспринимаем действительность через слой удушливой пелены и тупеем от недостатка воздуха. Многие из нас, несомненно, помнят с детства запретное, подавляемое чувство недовольства нашими родителями, тем, как они признавали только нашу «белоснежность», тем, что были нам недоступны. Нередко дети используют свой организм для того, чтобы выразить то, что им запрещено не только чувствовать, но и выражать словами. В альтернативной – холистической – медицине многие заболевания (в первую очередь, дыхательной системы) считают проявлением все того же тщательно скрываемого запретного гнева.