Цитаты из книг автора «Сильвен Тессон»

И нас, как Ахиллеса, преследуют эти воды. А мы все еще не понимаем, что пора замедлить свой бег к той пропасти, которую мы, по глупости, продолжаем называть прогрессом.

Сам дух этих мест питает людей. Я верю в капиллярное проникновение географии в наши души. «Мы — порождение наших пейзажей», — писал Лоренс Даррелл.

Читая «Одиссею», мы словно глядимся в зеркало своей собственной души.

нужно будет посетить царство Аида, что будет первым схождением Одиссея в ад.

Одиссей зарабатывает очко в негласном состязании с Христом, который демонстрирует нам все свои добродетели, кроме чувства юмора.

Хюбрис — это вмешательство разбушевавшегося человека в равновесие мира, это оскорбление космоса.

Позднее монотеистические откровения установят бинарное восприятие мира, отравив токсинами морали многоцветие человеческих взаимоотношений к несчастью наших двухмерных обществ, в которых эта угрожающе узкая граница будет отделять светлую сторону от темной.

цивилизация — это когда есть что терять; варварство — это когда есть что приобрести.

В этих поэмах кристаллизуются мифы, которые две тысячи пятьсот лет назад распространялись аэдами среди населения Микенского царства и Древней Греции. Сегодня они кажутся нам странноватыми, иногда чудовищными. Они населены безобразными созданиями, прекрасными, как смерть, колдуньями, обращенными в бегство армиями, бескомпромиссными друзьями, преданными женами и неистовыми воинами. Поднимаются штормы, обрушиваются стены, совокупляются боги, рыдают царевны, солдаты отирают свои слезы замаранными в крови туниками, мужчины режут друг другу горло. А потом это массовое кровопролитие обрывает какая-нибудь трогательная сцена и проявление нежных чувств удерживает героев от мщения.

«Илиада» — это рассказ о Троянской войне. «Одиссея» — о возвращении героя на родную Итаку. Там описывается война, тут — восстановление порядка. И обе поэмы дают картину удела человеческого. Под Троей — толчея разъяренных масс, которыми манипулируют боги. В «Одиссее» герой блуждает в паутине островов, но в конце концов находит из нее выход. Эти эпосы словно вторят друг другу: проклятие войны — здесь, возможность острова — там; эпоха героев — с одной стороны, личные странствия — с другой.