Глава 5

6 января 2014 г.

Адриен всегда с неохотой возвращался к школьным занятиям после рождественских каникул, но никогда ему не было так тяжело, как сейчас. При мысли, что он может встретить в коллеже Марион под ручку с Франком, он хочет только одного: остаться дома.

Адриен стряхивает снег с кроссовок и проходит мимо бесстрастного охранника. Потом бросает взгляд на красивый кирпичный фасад школы, на маленький дворик, заполняющийся учениками: слава богу, Марион еще нет. Обычно они встречаются несколько раз в день – в коридорах, в столовой, во дворе, – чтобы обменяться новостями и рассказать друг другу, как провели вчерашний вечер… Но теперь он постарается избегать тех мест, где может ее встретить, хотя это будет сложно.

А что он вообще здесь делает? Какой смысл учиться дальше?

Мама говорит, что это даст ему возможность потом найти работу, но в их краях работы нет. У них в классе у половины учеников родители – безработные. Папа тоже говорит, что учиться – важно. Только где он сейчас? У черта на рогах, где-то в Азии, со своей новой женой.

«Мне уже седьмой год подряд присуждают первую награду…» – написал кузен Адриан в своем письме. И бла-бла-бла. Скажите, какой крутой! И что тут ответишь? К чему он вообще это написал?

И вообще, что такое «первая награда»? Адриен никогда о такой не слышал. Да какая разница, если у девушек не котируются отличники. В прошлом году они с Марион повторили всю программу по математике за год, а теперь она встречается с другим.

«Моя милая Симона», – говорится в письме дальше. Неужели еще есть девушки с таким именем? Так звали наших бабушек!

Однако кузену повезло: он встречается с любимой девушкой.

«Ей нет нужды фасониться по-городскому, она и так красивая».

Что это значит? Как-то странно он выражается. Неужели он думает, что Марион красится? Да она в жизни не пользовалась помадой!

Адриен внезапно застывает: прямо из-за угла коридора появляются Марион с Франком! Он держит ее за руку, а она смеется и смотрит на него так, как будто остального мира не существует. Ее пестрое пальто, каштановые локоны, манера щурить глаза – всё это Адриен помнит наизусть, и каждая ее черточка болью отзывается в его сердце. В панике он резко поворачивается и чуть не налетает на другую девочку, идущую за ним.

– Извини, прошу прощения, – бормочет он, не зная ее имени.

– Ничего себе! Ты прямо бульдозер!

Это новая ученица – рыжая и довольно симпатичная. Она появилась в школе недели три назад. – Прости, – повторяет он, стараясь улизнуть.

– Ничего страшного. Тебя, кажется, зовут Адриен?

Он отворачивается к стене и ждет, опустив глаза, когда Марион и Франк пройдут мимо. Уф, слава богу! Ушли! Он переводит дух.

– А меня – Сара, – говорит рыжая.

Он напрочь это забыл.

– Я помню, – врет он. – Добро пожаловать в Лан, Сара.

А про себя добавляет: «Хоть это и дыра дырой».

Она улыбается.

– Как мило, мне еще никто такого не говорил! В следующую субботу у меня будет день рождения, и я хочу устроить вечеринку, придешь ко мне?

– Конечно! Спасибо за приглашение.

Адриен не может отказаться. Обычно он всегда первый подходит к новеньким, чтобы помочь им освоиться в классе, и теперь сердится на себя, что не поступил так же с Сарой.

– Супер! – вскрикивает она так громко, что он вздрагивает. – Я ужасно рада!

От полноты чувств она чмокает его в обе щеки и стрелой летит по коридору.

С тех пор как Адриен получил на кладбище сообщение от Марион, ему стало все безразлично. Не хочется ни рисовать, ни читать, ни гулять. Разве что играть в стрелялки на компьютере – это еще куда ни шло. По крайней мере он ни о чем не думает, пока выбивает виртуальных монстров, которые взрываются со страшными воплями.

Он честно пытался сделать задание по географии, которое им дали на каникулы. Садился за стол, доставал тетрадь, открывал учебник на нужной странице. Но ничего не получалось: как только он принимался за текст, строчки сразу начинали прыгать перед глазами и на него наваливалась смертельная тоска.

«Европейские колониальные империи накануне войны 1914 года».

Ну кому это сейчас интересно?

До сих пор Адриен учил уроки, чтобы не расстраивать мать. Но сейчас ему наплевать даже на это. Ему наплевать на всё.

– Эй, Адриен, как прошли каникулы? – слышит он за спиной насмешливый голос. – Охмурил наконец свою красотку?

Это Вилли, один из тех подростков, которые слишком быстро созрели. Этот балбес шлет девочкам всякую пошлятину по СМС и кидается с задней парты шариками из жеваной бумаги. Как он узнал про Марион? Хотя об этом, наверное, все знают: Адриену не хватает сдержанности, он без конца говорит о ней. – Ну что, будешь бить морду этому старшекласснику, который сейчас ее целует во дворе?

Вилли гогочет, а вместе с ним и два его приятеля, которые следуют за ним как свита. Адриен молча опускает голову. Из последних сил он сдерживает слезы, чтобы не опозориться на глазах у всех.

Класс уже полон: одни ученики снимают тяжелые пальто, освобождаются от шарфов, со скрипом отодвигают стулья. Другие собираются группками вокруг радиаторов отопления, болтают, хохочут, шушукаются. Адриен ревниво смотрит на Тома, который целует новенькую, Сару. Он, видно, не терял времени даром.

– Привет! – говорит ему Максим, сосед по парте.

Адриен вежливо кивает.

– Я получил на Рождество айфон пятой модели, хочешь посмотреть? – продолжает тот и вынимает из кармана телефон. – У него куча новых опций… А кстати, у тебя какой мобильник?

Максим – неплохой парень, но какой же нудный! Адриен со вздохом достает свой старый телефон, который стоил один евро плюс оплата годового тарифа. У соседа по парте вытягивается лицо, и он смотрит на Адриена с жалостью.

В класс стремительно входит учительница истории и географии с ноутбуком под мышкой и захлопывает за собой дверь. Это маленькая женщина в очках, ровесница его матери, у которой есть дар за секунду наводить в классе тишину.

– Добрый день и с Новым годом, ребята!

– С Новым годом, мадам! – робко отвечают некоторые ученики из первого ряда.

Остальные слишком заняты своими смартфонами, стараясь убрать их подальше, во избежание конфискации.

– Итак, надеюсь, вы успели за каникулы сделать задание?

На этот раз никто не отвечает. Все боятся неожиданного опроса.

– В таком случае уберите учебники в портфели, возьмите тетрадный лист и ручку. Это будет ваша первая контрольная в новом году!

Она поворачивается к пустой доске и пишет: «Основные французские колонии в 1914 г.» Ниже следуют пять знакомых вопросов.

– Через тридцать минут я соберу ваши работы!

Катастрофа!

Адриен бледнеет как полотно. Основные французские колонии? Ох…

Он отчаянно пытается вспомнить последний урок истории перед самыми каникулами. В памяти всплывают цветные географические карты: контуры границ, маленькие квадратики, обозначающие города, и названия каких-то африканских государств. Учительница ходит между рядами, заложив руки за спину.

Адриен пишет на листке первую фразу: «В 1914 году Франция являлась второй по величине колониальной империей после Великобритании…»

А дальше-то что? Кроме Индокитая и Алжира он не помнит ничего…

И внезапно его охватывает полная безмятежность. Он оглядывается и видит вокруг себя головы, склоненные над партами, ловит несколько случайных взглядов, слышит, как ручки скрипят по бумаге. Замечает на другом конце класса Сару: улыбнувшись ему, она снова склоняется над своим листком.

Адриен берет линейку и аккуратно перечеркивает фразу о второй по величине колониальной империи. Впервые в жизни он получит ноль, ну и что? Ничего страшного, от этого не умирают. Ну что с ним могут сделать? Посадить в тюрьму? Ха-ха! Ничего они не сделают. И вместо того чтобы писать контрольную, он вырывает листок из черновой тетради и пишет хлесткий ответ кузену Адриану:

Дорогой кузен!

Если бы я захотел, я бы тоже мог получить первую награду.

Просто у меня есть дела поважнее.

Мне надоела эта учеба. Я вырасту и стану художником, а для этого мне не нужны поздравления школьной комиссии и первая награда.

Не знаю твою Симону, но Марион – самая красивая, самая очаровательная, самая классная девушка на свете! И, между прочим, она не красится.

Вот так-то!

После этого он переворачивает листок с ненаписанной контрольной на другую сторону и, как всегда, когда ему грустно, начинает рисовать…

Выходя из класса, он старается смешаться с толпой учеников, но учительница окликает его. Он нехотя поворачивает обратно, еле волоча ноги.

– Адриен, ты можешь мне объяснить это?

Она держит двумя пальцами его листок. На лицевой стороне написана фамилия, класс, дата и перечеркнутая фраза о второй в мире колониальной империи. А на обороте он нарисовал туарега, сидящего на верблюде среди барханов Сахары с тюрбаном на голове и старинной длинноствольной винтовкой. Он вспомнил картинку из учебника и нарисовал ее по памяти.

– Ты хорошо рисуешь, дружок, – говорит она, глядя ему в глаза.

Он краснеет и опускает голову.

– Послушай, мне нетрудно поставить «ноль» балбесу, который валяет дурака на уроке…

Она берет другой листок из стопки. Это контрольная Вилли, и в ней лишь несколько слов.

– …но мне очень не хочется ставить его тебе, Адриен. Что случилось? До сих пор ты всегда готовился к урокам. Не понимаю.

Адриен не отвечает. Одинокая слеза течет по его по щеке, и он опрометью выбегает из класса.

Глава 6

14 января 1914 г.

С понедельника начались занятия, и каникулы с их хозяйственной повинностью, слава богу, закончились! Адриан радостно входит в класс для мальчиков, который расположен прямо над кабинетом мэра. Девочки учатся в другом классе с другой учительницей, и Адриан, к своему великому сожалению, видится с Симоной только после уроков. Его калоши скрипят по старому деревянному полу с белыми и голубыми следами раздавленного мела. Тихо гудит печь. Вдыхая запах свежих чернил и глядя на маленького Марселина, который осторожно наполняет чернильницы, стараясь не запачкаться, Адриан невольно улыбается. Ему тоже поручали это, когда он учился в младших классах. В то время учителем был старый мэтр Пьер. А два года назад его заменил мэтр Жюльен.

Мэтр Жюльен совсем молодой, ему не больше двадцати пяти лет. Он сидит на возвышении за столом, уткнувшись носом в толстый учебник. Маленькая бородка, вместо того чтобы добавлять ему лет, делает его совсем юношей, и он больше похож на старшего брата какого-нибудь ученика, чем на учителя. Его тонкие пальцы барабанят по тяжелой деревянной линейке, которой он ни разу не бил их по рукам, в отличие от своего предшественника. Такое впечатление, что его невозможно вывести из равновесия. Хотя сейчас на его глазах Люсьен и Эдмон дразнят Марселина, делая вид, что хотят толкнуть его под локоть, чтобы чернила залили весь стол; Андре и Эрнест болтают, а маленький Луи громко топает в своих грубых башмаках у входа в класс, стряхивая с них снег.

Адриан не видит Жюля, брата Симоны. Чем он сейчас занимается? Доит коров? Рубит дрова? Или просто выбрал дальнюю дорогу, чтобы немного прогуляться перед уроками? Если он сегодня не придет, Адриану придется делать доклад в одиночку, а это уже не лезет ни в какие ворота! Впрочем… он выкрутится и без Жюля, по крайней мере, не придется выслушивать ерунду, которую тот обычно несет!

Адриан не спешит сесть на свое место, потому что не переносит хвастовство Люсьена. Это его сосед сзади, а также соперник за первое место в классе. Он с гордостью показывает часы, которые ему, конечно, подарили на Рождество. Его отец – врач у них в деревне, он очень богат, и Люсьен не стесняется кичиться этим при каждой возможности. И сейчас он наверняка только и ждет, когда Адриан сядет на место, чтобы сообщить ему, сколько стоит его новая забава!

Чтобы избежать маневра Люсьена, Адриан делает вид, что увлеченно рассматривает карту Европы, висящую слева от доски. Он задерживается взглядом на границе Франции, на областях Эльзас и Лотарингия, которые немцы отняли у французов в 1870 году; потом его взгляд устремляется к новым государствам на Балканах. Он переходит к следующей карте – карте полушарий, на которой колонии изображены в цвете: желтый цвет британских владений превалирует, но сияние французского голубого придает этому ростбифу^[7] зеленоватый оттенок. К тому же французские границы более протяженные. А у бошей, к счастью, лишь кое-где несколько зеленых пятнышек. Учителю не нравится, что Адриан так называет немцев. Он говорит, что взаимопонимание между народами начинается с уважения к каждому человеку. Пусть так, но фрицев все равно никто не любит!

– Адриан! – раздается голос Жюля, который в последнюю минуту врывается в класс весь взъерошенный. – Говорят, ты принес журнал?

Люсьен это слышит, но у него даже нет возможности что-то сказать, потому что в этот момент мэтр Жюльен хлопает по столу своей тяжелой деревянной линейкой, показывая этим, что урок начинается и каждый должен занять свое место. Адриан бросает торжествующий взгляд на докторского сына, а потом подмигивает своему другу. Все дружно садятся, и наступает тишина.

– С Новым годом, молодые люди! Пусть он принесет вам успехи в учебе, и надеюсь, что трое наших кандидатов на аттестат станут гордостью школы!

Если бы не мэтр Жюльен, Адриану даже в голову бы не пришло заявить о своем желании получить аттестат; в их деревне на это обычно решаются только один-два ученика, и потом… Это целая история – надо тщательно, несколько месяцев готовиться к экзамену. Он будет проходить в конце июня в присутствии учителей со всего округа, и победители получат ценные подарки: книги, словари и значительную сумму денег на счет в сберегательном банке. Это дает шанс выучиться на почтальона, жандарма или железнодорожника. Благодаря стипендии можно даже сначала поступить в коллеж в Лане, потом в лицей и, наконец, – в Школу искусств и ремесел, где преподают инженерное дело. Адриан мечтает стать инженером…

– Адриан! Вы что, спите? – спрашивает учитель с таким возмущением, что он сразу выходит из задумчивости. – Мы ждем ваш доклад!

Поспешно вскакивая, мальчик запутывается в длинном ремне своей сумки и чуть не падает. Люсьен начинает хихикать, а за ним и весь класс. Жюль помогает ему встать и, пользуясь моментом, шепчет на ухо:

– Сам все расскажешь, ладно?

Это вполне устраивает Адриана: он выходит к доске и подробно описывает колониальное устройство Франции, пока учитель в конце второй части не прерывает его:

– Вы рассказали достаточно; это было групповое задание, поэтому оставьте третью часть вашему товарищу.

Жюль в панике смотрит на учителя, пока Адриан передает ему свои записи. Увы, они не слишком разборчивы, и его друг ошибается при чтении: Кохинхин с Индией объединил в «Кохинхиндию», а алжирских берберов окрестил «алжирными балберами», что вызвало дикий смех в стане маленького Луи. С бесстрастным лицом учитель дает Жюлю возможность выдать последний перл о канаках Новой Каледонии^[8], которые у него стали «макаками».

В классе стоит настоящий хохот, все потешаются над «докладчиками». Адриан не знает, куда деваться от стыда, и с тревогой посматривает на лежащий на шкафу дурацкий колпак^[9], опасаясь, что их с Жюлем заставят его примерить. Он знает, что мэтр Жюльен очень не любит, когда смеются над другими культурами, и ждет худшего.

– Ладно-ладно, – начинает учитель. – Судя по всему, только Адриан готовился, и это не делает чести вам обоим, потому что работа в паре требует распределения задания на двоих. Конечно, Адриан, доклад – исключительно ваша работа. И у меня не было сомнений, что вы его сделаете. Но я хотел проверить ваше умение работать вместе с товарищем. Вы не справились. Жюль, вас я тоже не могу поздравить, вы поставили Адриана в трудное положение. Вам придется сделать новый доклад, и на этот раз вы распределите работу поровну.

Расстроенный Адриан возвращается на место и обнаруживает, что Люсьен воспользовался его недолгим отсутствием и вытащил у него журнал.

– А ну отдай!

– Что?

– Журнал, который ты держишь в руках!

– Что тут происходит? – спрашивает учитель.

– Адриан показывал мне журнал, – отвечает Люсьен с невинным видом.

– Вам не кажется, что на сегодня уже достаточно? Дайте его мне и сосредоточьтесь на работе, аттестат никто не принесет вам на блюдечке!

Люсьен ухмыляется, довольный таким оборотом дела, и Адриан в бессильной ярости сжимает кулаки. Весь остаток дня он переживает из-за наказания – новый доклад с Жюлем! Ничего у них не получится, его другу плевать на школу, он думает лишь о лошадях и о том, как будет учиться на кузнеца…

Вернувшись наконец домой, он застает на кухне только мать, занятую приготовлением ужина. С усталой улыбкой она протягивает ему бутерброд.

– Ешь, мой милый, подкрепи силы, отец ждет тебя в хлеву.

– Но, мама…

– Иди скорей, это ненадолго, Люсьена уже занялась дойкой. Вы быстро справитесь, и ты успеешь после ужина сделать уроки. К тому же тебе пришло новое письмо, и нужно будет на него ответить.

– Новое? Папа снова будет ругаться, что я жгу свечи, – с негодованием возражает Адриан.

– Не разговаривай со мной в таком тоне, – отвечает мать устало, – я тут ни при чем, и от того, что ты злишься, ты все равно не получишь все, что хочешь. Захвати с собой Марту.

Адриан пристыженно молчит. Мать помешивает суп на плите, а он с грустью смотрит на ее опущенные плечи, на непослушные пряди волос, выбившиеся из наспех сделанного пучка. Замечает, что ее голубое платье выцвело, а грязный фартук усеян жирными пятнами. В уголках глаз появилось множество морщинок, а лицо стало красным от кухонного жара; и трудно поверить, что раньше она была хорошенькой городской барышней. Судя по тому, что пишет Адриен, его мать, должно быть, очень красивая в своих изящных платьях и с элегантной прической.

Младшая сестра тянет Адриана за рукав и выводит его из задумчивости.

– Адри! Отнесешь меня?

– Марта, тебе четыре года, ты уже умеешь ходить!

– Ну посади меня на плечи, – просит сестренка.

– Ладно, – уступает Адриан, улыбаясь.

Она прыгает от радости, и ее локоны подпрыгивают в такт. У малышки от природы вьющиеся волосы такого сияющего золотистого цвета, будто в них запутались солнечные лучи. К тому же у нее большие голубые глаза с лукавым блеском, и она очень ласковая. Марта в сто раз красивее Люсьены, у которой из-за дурного характера на лице всегда гримаса недовольства. Размышляя об этом, Адриан вспоминает, что у докторского сынка Люсьена такой же надутый, недовольный вид – недаром у них одинаковые имена!

В хлеву Марта сразу подбегает к сену, чтобы дать его своей любимой корове Дусетте^[10]. Ей очень подходит это имя.

– А, явился! Займись Дусеттой, пока Люсьена заканчивает доить Бретонку, а потом отнесешь молоко на ферму, чтобы мама сбила масло.

Адриан ставит ведро под вымя коровы и начинает мягко тянуть за соски, а Марта чистит свою любимицу щеткой и угощает с руки солью. Потом дети несут полные ведра с молоком в соседнюю комнату с низким потолком и с окнами, забранными от мух сеткой. Все свежее молоко сливается в большие горшки. Рано утром мать снимет с него сливки, отнесет в маслобойку и собьет вкусное, светло-желтое масло. Их семья делает сливки и сливочное масло для всей деревни и этим зарабатывает на жизнь. Масло и сливки такие вкусные, что они поставляют их даже в два ресторана в округе.