Цитаты из книги «Кристин, дочь Лавранса»

а ты никогда не думала о том, что каждое дитя, когда родится, получает крещение в крови, и первое, что человек вдыхает на этой земле, есть запах крови?

Но разве ты не понимаешь, что скверно твое дело, раз тебе больше нравится слушать о проступках других людей, чем о поведении людей хороших, которое могло бы служить для тебя примером?..

Никто и ничто не может причинить нам вред, дитя мое, кроме того, что мы любим или чего боимся.

Сигрид Унсет Кристин, дочь Лавранса

Как раз так я и думал, – сказал Ульв, сын Халдора, а потом усмехнулся. – И вот что, отец, я почти раскаиваюсь, что держал себя таким праведником… с ней. – Бесполезно тратить время на столь тщетное раскаяние, – ответил священник. – Что ты хочешь сказать? – Раскаиваться надо только в содеянном грехе, думаю я. – Как это? – Потому что никто не добр, кроме Бога. И ничего доброго мы не можем свершить без его помощи. Так что совсем уж бессмысленно раскаиваться в добром деянии, Ульв, потому что добро, свершенное тобой, не может пойти прахом; и, сокрушись все горы на свете, оно останется…

Казалось, что в этом мире смерти, ужаса и несчастья люди потеряли счет времени. Если перечесть по дням, то оказалось бы, что прошло всего лишь несколько недель, а между тем воспоминание о мире, существовавшем до того, как чума и смерть стали, не таясь, бродить по земле, начисто исчезло из памяти людей. Так исчезает из глаз берег, когда попутный ветер уносит нас в открытое море. Словно ни одна живая душа не в силах была помнить о том, что когда-то жизнь и череда дней в трудах казались единственно надежными и близкими, а смерть – далекой. Люди не в состоянии были представить себе, что когда-нибудь все снова будет по-прежнему, если только не все они перемрут.

Если перечесть по дням, то оказалось бы, что прошло всего лишь несколько недель, а между тем воспоминание о мире, существовавшем до того, как чума и смерть стали, не таясь, бродить по земле, начисто исчезло из памяти людей.

– Так уж заведено в наших краях: слуги слушаются своих хозяев, когда те подают им благие советы, – сказала Юфрид своей свекрови, подивившейся было, как это сладился такой брак. – А в здешних местах, – ответила Кристин, – бедняки не привыкли повиноваться нам, когда мы утрачиваем благоразумие, или слушаться наших советов, если они не пойдут им на пользу в той же мере, что и нам. Я даю тебе добрый совет, Юфрид, не забывать об этом.

Мы не знаем, от каких бед уберегся тот, кто умирает молодым, – тихо сказала мать.

Ты ведь отлично знаешь, моя Кристин, что неразумен тот, кто оплакивает уход человека из нашего мира, – ты ведь слышала, что говорят: «Пусть будет Господу, а не мне»