Цитаты из книги «Дневник книготорговца»

Когда говоришь покупателям, что книги, которую они ищут, нет в магазине, они часто продолжают долго и со всеми невыносимыми подробностями рассказывать, почему эта книга им так необходима. У меня есть на это несколько объяснений, однако наиболее убедительным я считаю то, что это нечто вроде интеллектуальной мастурбации. Они хотят рассказать тебе, что обладают знаниями на эту тему, и даже если они и не правы, то все равно продолжают поучать тебя

Когда пожилой человек в мятом костюме подошел к кассе расплатиться за «Идиота» Достоевского, я тихонько сказал ему, что у него расстегнулась молния на брюках. Он опустил глаза – как будто искал подтверждение моим словам – и сказал: «Мертвая птица из гнезда не выпадет» – и так и пошел из магазина с широко расстегнутой молнией

Уходя, Ники сказала мне, что, может быть, придет работать и в понедельник, но только если захочет.

Сегодня был солнечный день с золотистым светом. В декабре и январе солнце стоит низко, и отдел с книгами издательства Penguin освещается так ярко, как никогда в другое время года. Несомненно, самым приятным событием дня было продать книгу под названием «Мрачные воспоминания Дональда Маклеода» (Donald McLeod’s Gloomy Memories), опубликованную в 1892 году, покупателю, который искал ее целых шесть лет

утверждение о том, что истинный выбор производится на основе сомнений и неуверенности и без обращения к опыту или советам других людей.

Несмотря на литературный успех, Анна, как она сама открыто признается, – «импрессионист в отношении языка». Она обладает склонностью заново изобретать язык, и эта склонность одновременно и очаровательна, и слегка раздражает. Она как будто слышит слова вполуха, а потом выдает свою версию, которая имеет некоторое – весьма размытое – сходство с оригиналом, и в результате порой получается малопонятный словесный винегрет, приправленный горсткой слов из идиша, которым она научилась от бабушки.

Разбирая книги по теологии, принесенные старым священником, нашел книгу под названием «Gay Agony» автора с удивительно неподходящей фамилией Мэнхуд[3]

На самом же деле картина разительно отличается от вышеописанной.

Как всегда, фестиваль был открыт фейерверком в восемь часов вечера. Ники принесла в магазин самодельного домашнего пива и выпила пару стаканов перед тем, как мы отправились на открытие. Никто кроме нее не осмелился пригубить этого напитка. Она вытанцовывала под музыку волынщиков из Критауна, словно под жесткий эйсид-хаус восьмидесятых.

неухоженное, нездоровое, неинтересное для случайного посетителя существо, которое, однако, если его потревожить, может сказать что-нибудь вполне внятное о книгах» – по точности описания не уступает другим портретам книготорговцев.