Цитаты из книг автора «Шэрон Бегли»

Аналогично революция в генетике последних двадцати лет принесла данные о том, что риск развития того или иного душевного расстройства может определяться множеством генов, и за редкими исключениями наличие единственного дефектного гена необязательно вызывает болезнь, а его отсутствие не гарантирует здоровья.

Стремление усматривать психическое отклонение в любой эксцентричности окончательно и бесповоротно опровергается одним критерием, который долгое время считался в психиатрии обязательным: чтобы поведение считалось симптомом душевной болезни, оно должно вызывать стресс или недееспособность. Многим из нас небольшие компульсии, наоборот, помогают жить нормальной жизнью и устраняют тревожность — отличительный признак компульсивного поведения. Они успокаивают, а не угнетают, помогают, а не разрушают жизнь.

Противники расширения границ понятия душевного расстройства указывали, что грань между здоровой и больной психикой колеблется под влиянием меняющихся культурных норм, что ставит под сомнение предлагаемые сторонниками противоположного подхода научные обоснования теневых симптомов. Например, в 1850 г. врач из Луизианы Сэмьюэл Картрайт заявил ассоциации врачей штата об открытии до сих пор неизвестного заболевания. Он предложил назвать его драпетоманией, от древнегреческих драпетес (беглый раб) и мания (бредовая идея). Именно это психическое заболевание заставляет «негров убегать» от хозяев, объяснял он на страницах новоорлеанского медицинского журнала, поскольку только сума­сшедший пытается бежать из рабства. Побег служил основным симптомом драпетомании, но были и второстепенные: недовольство тем, что являешься собственностью другого человека, и угрюмый нрав. Прежде чем высмеять (или оплакать) невежество непросвещенного века, вспомним, что до 1973 г. Американская ассоциация психиатров считала гомосексуальность психическим расстройством.

Разумеется, последовала ответная реакция. Критики этого подхода объясняли его стремлением увеличить доходы психотерапевтов. «Это помешательство на деньгах», — писал психолог из Гарварда Ричард Макнэлли в книге «Что такое психическое заболевание?» (What Is Mental Illness?), изданной в 2011 г. Одна из крупнейших фигур в области психиатрии, бывший редактор DSM доктор Аллен Фрэнсис сетовал в эссе, опубликованном в 2010 г. в Psychiatric Times, что «проявления, прежде считавшиеся трудностями и горестями повседневной жизни, теперь зачастую объявляются психическим расстройством и лечатся таблеткой. Чудаки, которых следовало бы просто принимать такими, как есть, получают клеймо больных». Не все идиосинкразии и причуды, даже если за ними стоит острая тревога, питающая компульсии, являются симптомами психического расстройства, утверждал он и другие специалисты.

на теорию, согласно которой поведение, мысли и эмоции человека, которые прежде считались чудаковатыми, эксцентричными, странными или просто необычными, в действительности являются проявлениями психиатрических нарушений. Количество новых недугов росло как снежный ком. Создавалось впечатление, что психиатры пытаются внушить нам мысль, что все мы немного того.

Один из авторов книги, психиатр Джон Рэйти из Гарвардской медицинской школы, продвигал предложенный в заглавии термин в качестве обозначения легких форм психической болезни. Он опирался

«Я знаю, что могу снова все разложить, как нужно, и не раздражаюсь, — замечает она. — Но я определенно испытываю острую потребность это сделать. Я привыкла спрашивать себя: Какую каверзу мир готовит для меня на следующий раз? Чего теперь от него ждать? Моя система дает мне контроль над происходящим хотя бы в четырех стенах моего дома».

К примеру, пациенты учатся объяснять себе, что их обсессия — всего лишь ложный сигнал мозга, а не индикатор реальной опасности. «Осознанность задействует эгодистонный характер обсессии», — сказал Шимански из IOCDF. Поскольку примерно для 97% больных ОКР сообщение мозга «что-то не в порядке» противоречит тому, что они считают истинным, они получают преимущество при отслеживании своих мыслей — им проще увидеть в источнике тревоги обычные помехи, аберрацию сознания, нейронный шум. Поэтому применение техник осознанности представляется простым делом, хотя простота эта кажущаяся. Шварц и другие специалисты накопили свидетельства того, что этот метод вносит в работу мозга изменения, сопоставимые с результатами занятий медитацией: снижается активность гиперактивных зон, вероятно, являющихся источником ОКР.

Изначально техника медитации, осознанность предлагает вам мысленно выйти за пределы своей личности и со стороны наблюдать содержание своего сознания без нетерпения, осуждения и эмоциональной вовлеченности. Определение «когнитивная» означает, что осознанность должна быть направлена на оценку ваших мыслей. Прием осознанности в терапии обсессивно-компульсивного расстройства впервые применил психоневролог Джеффри Шварц из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе.

У лекарств и экспозиционной терапии есть альтернатива, которая многим больным ОКР кажется как более эффективной, так и более переносимой. Это когнитивная терапия, основанная на осознанности.