Публикация подготовлена российским отделением Школы суфийского учения: www.sufischool.ru

При упоминании Пророка Мухаммада в книге используется арабский факсимильный значок – (значок №1) – означающий традиционное приветствие– «салла-ллаху алейхи ва ахлихи ва саллам» (да благословит его и семейство его Аллах и да приветствует его).

Имена других пророков и ангелов сопровождаются факсимильным значком (значок №2), означающим «алейхи ас-салам».

После имен сподвижников Пророка (вставить первый значок) используется значок – (значок № 3) означающий, «радыя-ллаху анху/анха» (да будет доволен им/ей Аллах).

За именами суфийских наставников и святых следует значок – (значок №4) – означающий «рахмату-ллахи алейхи/алейха» (да пребудет над ним/ней милость Аллаха).

ПОСВЯЩАЕТСЯ

Всем искренним ученикам, ищущим истину

Предисловие

В сегодняшнем мире, мире смятения, сеющего разлад между целыми народами и отдельными людьми, и затрагивающего многие сердца, суфизм, к счастью, дает надежду. Многих путников, томящихся от жажды в пустыне современной культуры, влекут светозарные источники, вокруг которых суфии всегда собирались, помогая и другим жаждущим отыскать к ним путь. Иным обитателям пустыни зачастую достаточно лишь капли воды, имени Бога или мудрого слова. Помимо них, академические ученые и студенты также заинтересовались – а некоторые вдохновились – поэзией таких суфиев, как Руми, другие же почувствовали влечение к изучению мастеров суфийской прозы – аль-Газали и Ибн Араби. Таким образом, суфизм важен для многих не только по личным причинам. Научное изучение суфизма (также известного, как исламский мистицизм) – его литературы, философии, психологии и истории – уже более ста лет занимает важное место в исследованиях мусульманской культуры на западе.

Книга «Обращение к сердцу: пробуждение к пути суфия» предлагает вниманию тех, кто изучает суфизм, некоторые важные аспекты этого учения. В лаконичной форме вопросов и ответов данный текст позволяет читателю взглянуть на историю суфизма глазами живого представителя одной из действующих суфийских традиций, но отнюдь не история суфизма как таковая, находится в его фокусе. Скорее, эта работа – одно из зеркал, в которых отражаются устремления человеческого духа, находившие свое выражение в суфийской традиции на протяжение(и) более двенадцати столетий.

Хазрат Азад Расул представляет линию мастеров, начало которой положил Сейид Абд аль-Бари Шах, индийский шейх девятнадцатого века.

В лице Абд аль-Бари Шаха соединились линии шести суфийских мастеров: он получил полномочия вести обучение в орденах Накшбанди, Муджаддиди, Кадири, Чишти, Шазили и Карани. Каждый из этих орденов являет собой образец формализованной науки с собственными уникальными терминами и методами, составляющими часть духовного наследия, известного как «тасаввуф». Большинство из них сыграло активную роль в мистическом движении, которое вдохнуло новую жизнь в извечные духовные поиски человечества во всем исламском мире.

Хотя на протяжении последних восьмисот лет Суфизм характеризовался суфийскими орденами (тарика – ед. ч., турук мн. ч.), возглавляемыми шейхами, в начальный период формирования Суфизма (с восьмого по одиннадцатый век н. э.) орденов, как таковых, не существовало. Скорее, на стадии своего становления он определялся взаимодействием суфийских традиций Хорасана и Багдада*. Второй крупный период суфийской истории наступил с образованием орденов, в основу которых положена линия передачи посвящения от мастера к ученику. Одним из наиболее значимых был (и остается) орден Накшбанди, который унаследовал традиции Хваджаган из Туркестана – преемников Маламати из Нишапура (в Хорасане) – и занял главенствующее положение среди суфийских орденов Трансоксании уже в четырнадцатом веке.

Известными учителями линии Хваджаган являются ее основатель, Хваджа Абу аль-Хасан аль-Харкани (ум. 1033), и Юсуф Хамадани (ум. 1140). В то время как некоторые мистики этой эпохи делали акцент на любви к Богу и единении с ним, учителя Хваджаган также подчеркивали необходимость преодоления самости. Юсуф Хамадани говорил: «Все знают, что любовь – это высшая сила, объединяющая человеческое существо с Богом, но тот, кто не свободен от самости, не способен любить». Его преемник, Хваджа Абдель Халик Гудждувани (ум. 1179), усовершенствовал методы духовного воспитания и через его учение принципы ордена стали доступны для широкой публики.

Хваджа Бахауддин Накшбанд (ум. 1389) сыграл центральную роль в дальнейшем распространении ордена по всему Туркестану. Он реформировал практики, добиваясь их большей эффективности. Техника, которую он использовал, известна как индираж ан-нихая фи’ль-бидая – «воплощение конца в начале» – что в данном случае означает изменение последовательности выдачи практик. Вместо того чтобы вначале сосредотачиваться на «я», искателям предписывалось концентрироваться на сердце (калб). Бахауддин и его последователи полагали, что внимательное отношение к сердцу усиливало восприимчивость к присутствию Бога и что приток божественной любви, в свою очередь, может трансформировать «я». Основополагающая роль Накшбанди в истории данного ордена подтверждается тем фактом, что его именем в дальнейшем был назван сам орден.

В конце шестнадцатого века Шейх Ахмад Фаруки Сирхинди (ум. 1625) реформировал доктрину и практики ордена Накшбанди. Он стал известен под именем Муджаддид-и альф-и тани («Реформатор второго [мусульманского] тысячелетия»), и линия передачи, нисходящая от него, известна как «Накшбанди-Муджаддиди». Отвергнув многие нововведения в суфийской практике, которые появились в Индии, он подчеркивал ключевую роль исламского закона (шари‘а) для духовных поисков. Он также восстановил характерную для Накшбанди вовлеченность в политическую борьбу. В отличие от других индийских суфиев, он следовал доктрине единства бытия в том, что касается видения (вахдат аш-шухуд) – в соответствии с этой доктриной высшая стадия духовного пробуждения заключается в свидетельствовании или переживании единства с Богом, по достижении которого человек, тем не менее, продолжает осознавать различие между собой и Богом. Данная доктрина отвергала учение вахдат аль-вуджуд, или единства божественного бытия, согласно которому не существует ничего, кроме Бога, и конечная стадия единства подразумевает отождествление с Ним. Кроме того, важной частью реформы Ахмада Фарука Сирхинди стало то, что он, хорошо понимая духовные потребности современных ему духовных искателей, усовершенствовал учения Накшбанди. Он выявил десять центров сознания (лата’иф) в человеческом теле и реорганизовал практики, связанные с этими центрами. Его усилия способствовали распространению ордена среди разных народов, включая население Афганистана, Турции и Сирии. В конце девятнадцатого столетия Сейид Абд аль-Бари Шах внес дополнительные изменения в доктрину и практику ордена Накшбанди-Муджаддиди, чтобы облегчить продвижение учеников.

Орден Кадири был основан шейхом Абд аль-Кадиром Джилани (ум. 1166) из Ирака. Абд аль-Кадир Джилани возглавлял школу ханбалитского права и давал лекции в своей ханаке (суфийская ложа ) в Багдаде. Проповеди, с которыми он выступал там, дошли до нас в работе «Божественные речи» (аль-Фатах ар-Раббани). Представляя правовую и мистическую традиции, он основал систему духовного обучения и очищения, которая строго следовала учению Корана и преданиям (хадисам) о Пророке. Его сыновья и другие представители этого учения распространили методы и доктрины ордена по всему исламскому миру. Сегодня орден распространен от Марокко до Малой Азии и далее до Малайзии.

Шейх Абу Исхак из Сирии (ум. 940) основал орден Чишти – один из самых распространенных и влиятельных в Индии. Начиная с десятого века, этот орден играл ключевую роль в исламизации многоконфессионального населения этого субконтинента. Больше всего последователей орден привлек в тринадцатом веке, когда им руководил шейх Моинуддин Чишти (ум. 1236), похороненный в Аджмере. Под его именем данная линия (духовной передачи) известна и сегодня.

К числу наиболее выдающихся членов ордена относился шейх Баба Фаридуддин Гандж-и Шакар (ум. 1265-7), чьи афоризмы стали неотъемлемой частью индийской традиции суфийской мудрости. Шейх Низамуддин Авлия (ум. 1324-5), наиболее прославленный ученик Бабы Фаридуддина, возглавлял орден в период политических потрясений, ознаменовавших четырнадцатое столетие в Индии. Под его руководством влияние ордена распространилось по всей Индии. Почитание святых всех религий и вера в то, что служение другим людям благодетельнее аскетических подвигов, привлекли к нему множество последователей – мусульман и индуистов. Мистический зов ордена, основанный на доктрине вахдат аль-вуджуд («единство божественного бытия»), наряду с приверженностью идеям ненасилия, служением людям и благотворительностью определили его социальный облик, который оказался привлекательным для самых разнообразных людей. Примечательно, что чишти не требовали обращения в ислам для получения наставлений в мистической науке и практиках. Для них принятие ислама было следствием изменений, вызываемых практиками ордена, а не предварительным условием для участия в практиках.

Орден Шазили восходит к аскетической традиции Северной Африки. Шейх Абу аль-Хасан Шазили (ум. 1258), который основал этот орден в Египте, родился в Марокко, где он прошел обучение духовным дисциплинам у Ибн Машиша (ум. 1228). В то время, когда преобладала доктринальная традиция и формальные нормы поведения, а суфизм в Египте стал институтом государства, Шейх Абу аль-Хасан и его преемники, Абу аль-Аббас Мурси (ум. 1287) и Ибн Ата Алла (ум. 1309), утверждали объединяющую роль исламской духовности. Они подчеркивали, что кораническое откровение и поведение под верным руководством неразрывно связаны с гнозисом.

От учеников ожидали досконального изучения, как исламского закона, так и духовных дисциплин, а так же их поощряли иметь семью и профессию. Особенность Шазили состоит в том, что это скорее духовная школа, нежели централизованный институт или суфийский орден. С самого своего основания данная структура сохраняла гибкость, что позволило ей адаптироваться в многомерном социальном и историческом контексте. Сегодня орден широко представлен в Северной Африке и на Ближнем Востоке в виде произошедших от него ответвлений, таких как Даркави, Харраки и Алави. На Западе Шазили нашел свою нишу, вызывая интерес у многих людей, ищущих путь к более глубокой духовной жизни.

Сейид Абд аль-Бари, наделенный полномочием обучать во всех вышеперечисленных орденах, посвятил свою жизнь передаче их доктрины и практик. Однако представление им различных орденов не так важно, как то, что он привнес в их учение и передаваемые знания. Он распространил технику Накшбанди-Муджаддиди индираж ан-нихая фи’ль-бидая в других орденах, упорядочил практики и создал пошаговую систему духовного обучения, подходящую для соискателей, имеющих работу и семью. Разрешение вести обучение в русле линии Сейида Абд аль-Бари Шаха перешло к Хазрату Хамиду Хасану Алави (ум. 1959), а от него – к Мухаммаду Саиду Хану (ум. 1976). Преемник последнего – автор настоящей работы.

Формат вопросов и ответов, в котором написана эта книга, воскрешает в памяти форму, использовавшуюся в самых ранних суфийских трудах, созданных Хакимом Тирмизи (ум. 869), Харисом аль-Мухасиби (ум. 857) и Абу Абдар-Рахманом ас-Сулами (ум. 1021). Это придает данной работе характер духовного общения, особой связи, формирующей отношения учитель-ученик. Широта рассматриваемых вопросов выводит представленное здесь учение за рамки концептуальной или чисто академической работы на уровень прожитого опыта.

Азад Расул не пользуется сложными терминами, тем не менее, слова его оказывают глубокое воздействие и погружают читателя в неповторимую природу описываемого пути. Книга «Обращение к сердцу: пробуждение к пути суфия» затрагивает на разных уровнях процесс духовной трансформации и способ ее достижения.