Порой у Афины складывалось впечатление, что она им мешает, что Чарли гораздо приятнее поехать в клуб с Домиником, чем проводить время с ней.

К тому же существовал щекотливый вопрос секса, или, точнее, его отсутствия. Афина так и не смогла рассказать Чарли о том, что она пережила, когда ей было восемнадцать лет. Это было слишком личное. Поэтому она испытала облегчение, когда Чарли сказал, что он с радостью подождет до свадьбы. Только после этого они начнут делить постель, потому что он хочет поступить так, как «следует». Но в последнее время Афина начала тревожиться, что между ними просто-напросто отсутствует сексуальное влечение.

Лекси и Кадир на своей свадьбе едва сдерживались, вспомнила она. Лекси призналась, что ребенок, который должен был родиться со дня на день, был зачат в ту ночь.

Поцелуям Чарли не хватало важного компонента, но Афина никогда бы этого не поняла, не поцелуй ее шафер Кадира. Она закрыла глаза и попыталась стереть из памяти красивое лицо Луки де Росси. Но его скульптурно очерченные черты – высокие скулы, орлиный нос и слегка циничный изгиб губ – преследовали ее повсюду.

Афина была наслышана о его репутации плейбоя и решила, что ей не нужен мужчина, который считает, что женщины существуют исключительно для его удовольствия. Она была шокирована, поняв, что одного жаркого взгляда золотисто-янтарных глаз Луки оказалось достаточно, чтобы она растаяла. Афина еще никогда не встречала такого дьявольски сексуального мужчину. Лука заставлял ее испытывать такие эмоции, о существовании которых она даже не догадывалась – или, возможно, просто подавляла собственную чувственность, начиная с восемнадцати лет.

Афина не ожидала, что Лука поцелует ее, когда они гуляли по дворцовому саду, освещенному луной, и, уж точно, не предполагала, что ответит на чувственную магию мужских губ и поцелует его в ответ. Всего через несколько секунд Афина вырвалась из объятий Луки, терзаемая чувством вины, и поспешно напомнила себе, что она обручена с Чарли. Вернувшись в Англию, она пыталась забыть о том поцелуе, но иногда в мечтах заново переживала необыкновенное удовольствие, которое испытала, когда де Росси прижался к ее губам…

Что она делает? Почему она вспоминает поцелуй плейбоя, с которым вряд ли когда-нибудь встретится? Все ее мысли должны быть заняты мужчиной, женой которого она станет через два часа.

Афина вскочила и заметалась по спальне. Разумеется, один поцелуй с современным донжуаном ничего не значит. Но разве Лука де Росси не заставил ее осознать, что в отношениях с Чарли чего-то не хватает? Афина не обращала на это внимания, потому что подготовка к свадьбе уже началась. Она убеждала себя, что, выходя замуж за будущего лорда Ферфакса, заглаживает свою вину перед родителями. Афина разочаровала их, не став блестящим преподавателем или ученым.

Афина уверяла себя, что поступает правильно, но ей казалось, что ее грудь сковали железные обручи. Она не могла нормально дышать, потому что захлестнувшая ее паника усилилась, а вскоре открылась кошмарная правда.

Она не любит Чарли всем сердцем!

Афина была польщена, когда он проявил к ней интерес, и, откровенно говоря, ошеломлена, когда он предложил ей выйти за него замуж. Ее родители сошли с ума от счастья: их дочь станет женой лорда. На приеме в честь их помолвки Лекси предупреждала сестру: не стоит выходить замуж только ради того, чтобы заслужить одобрение родителей. Тогда Афина убедила ее, что любит Чарли, хотя на самом деле она обманывала себя. И Лекси тоже.

Афина перевела дыхание и велела себе успокоиться. Может, если она поговорит с Чарли, он убедит ее в своей любви и в том, что все будет хорошо. Да, конечно, считается плохой приметой видеть своего жениха до венчания, но она должна это сделать.

Спальня Чарли располагалась в другом крыле дома. В коридоре Афина чуть не столкнулась с суровым дворецким Ферфаксов, Бейнсом.

– Мастер Чарлз распорядился, чтобы его не тревожили, – сообщил Бейнс, неодобрительно взглянув на нее.

Дворецкий внушал Афине трепет, почти страх, но она подавила желание вернуться в свою комнату и холодно произнесла:

– Благодарю вас, Бейнс, но я должна увидеть своего будущего мужа.

Дворецкий хотел было возразить, однако сдержанно кивнул и пошел дальше.

Афина остановилась перед дверью Чарли и сделала глубокий вдох. Когда она уже была готова постучать, из спальни послышались голоса.

– В последний раз мы можем немного побыть вместе. Следующие несколько месяцев мне придется играть роль преданного мужа.

– Это будет невыносимо для нас обоих. Говоришь, Афина хочет быстро забеременеть?

– О, она безумно хочет ребенка. – Чарли рассмеялся. – Она станет идеальной племенной кобылой. Честно говоря, она не блещет умом и у нее нет амбиций. Мне придется прилично выпить, чтобы лечь с ней в постель. Если повезет, она сразу забеременеет, и тогда я смогу больше к ней не прикасаться, потому что она будет думать только о ребенке. После этого я вернусь к тебе.

Рука Афины затряслась так сильно, что она не могла ухватиться за дверную ручку. Чарли шутит? Почему он говорит о ней такие ужасные вещи? В своей спальне? Она узнала второй голос, но этого не может быть…

Она толкнула тяжелую дубовую дверь с такой силой, что та заскрипела.

– Афина!

Крик Чарли сотряс стены комнаты и стих, уступив место оглушительной тишине, прерванной протяжным голосом его шафера, в котором звучали веселые нотки.

– Ну что ж, кот вынут из мешка.

– Я не понимаю, – едва слышно, задыхаясь, прошептала Афина.

Конечно, она все поняла. Шляпа Чарли, галстук и серый костюм, который он должен был надеть на свадьбу, валялись на полу, а он лежал в постели со своим другом Домиником. Шафер тоже был обнажен, за исключением шляпы, лихо сдвинутой набок.

– Ради всего святого, Афина, что ты здесь делаешь? – Чарли спрыгнул с кровати и торопливо накинул шелковый халат.

«Какая ирония, – подумала Афина, пытаясь справиться с истерикой. – Я наконец-то увидела своего жениха обнаженным».

– Мне нужно было с тобой поговорить. – Ее прежние сомнения были несравнимы с шоком, который она переживала сейчас. – Чарли… я… я поняла, что не могу выйти за тебя замуж. А это… – Ее взгляд метнулся к Доминику, – только подтверждает, что мои сомнения были оправданными.

– Не будь идиоткой! Ты должна выйти за меня, – заявил Чарлз, подходя к ней и хватая за руку. – Мою маму удар хватит. И подумай, как ты расстроишь своих родителей, – проницательно добавил он, сразу нащупав ее самое слабое место. – Все будет в порядке, Афина. Мы с Домом… – Он пожал плечами. – Это ничего не значит. Это просто… увлечение.

– Нет, не просто. Я слышала ваш разговор. Не понимаю, почему ты предложил мне выйти за тебя замуж, когда ты… – Она беспомощно умолкла.

– Гей, – закончил за нее Чарли и хохотнул. – Именно поэтому мне нужна жена – чтобы все считали меня респектабельным. В Сити по-прежнему существует дискриминация в отношении геев, и если моя ориентация станет известна, это поставит крест на моей карьере. И погубит моего отца. Он перенес операцию на сердце, и новость может свести его в могилу. Но если я на тебе женюсь и у меня появится наследник, я осчастливлю родителей.

– Ты не можешь прожить во лжи всю жизнь и тем более требовать того же от меня, – дрожащим голосом сказала Афина. – Я представляю, как будет сложно, но нужно быть честным человеком.

Несмотря на то что Афина была шокирована, она не могла не посочувствовать Чарли. Однако ее задело, что Чарли совершенно уверен в ее поддержке.

– Прости, но я не выйду за тебя замуж.

– Ты должна! – Чарли сильнее сжал ее руку, не позволяя выйти из спальни.

Она покачала головой:

– Этим утром я поняла, что не люблю тебя, а теперь знаю, что и ты меня никогда не любил. Отпусти меня, Чарли.

– Тебе нужно выйти за меня замуж! – В его голосе послышалось отчаяние. – Кто захочет жениться на двадцатипятилетней девственнице с пунктиком насчет секса?

Это было жестоко. Афина побледнела:

– Пожалуйста, Чарли, не будь гадким. Почему мы не можем расстаться друзьями?

Он вспыхнул:

– Ты безмозглая сучка. Если ты не выйдешь за меня замуж, то все испортишь.

Каким-то чудом Афина вырвалась.

Чарли кричал ей вслед:

– Я не то хотел сказать! Афина, вернись, и давай поговорим! Мы что-нибудь придумаем!

Она вбежала в свою спальню, закрыла дверь и прислонилась к ней. Грудь ее тяжело вздымалась, словно она только что пробежала марафонскую дистанцию.

Чарли и Доминик! Почему она не поняла этого раньше? Были же знаки, однако Афина продолжала считать двоих мужчин хорошими друзьями. Не удивительно, что Чарли согласился подождать с сексом до свадьбы. Она должна была стать ширмой, скрывающей его отношения с Домиником.

Желудок Афины бунтовал. Что делать? Какую причину придумать, чтобы избежать свадьбы? Она не станет предавать огласке отношения Чарли и Доминика. Только он сам может решить, когда сказать родителям правду о своей сексуальной ориентации.

Боже, какая путаница!

Афина смотрела на телефон, испытывая соблазн позвонить сестре. Лекси наверняка подскажет, как ей следует поступить. Но нельзя тревожить ее своими проблемами, поскольку она вот-вот станет матерью. Хотя Лекси жила в далеком Зенабе, связь, которая всегда существовала между сестрами, стала еще прочнее.

В коридоре послышались голоса. Афина приоткрыла дверь и увидела своих родителей, вышедших из гостевой спальни. Ее отец выглядел элегантно в цилиндре и фраке, а на матери была чудесная широкополая шляпа с шелковыми сиреневыми розами.

– Кто бы мог подумать, что наша дочь через брак станет родственницей королевской семьи! – возбужденно щебетала Вероника Ховард.

– Дальней родственницей, – поправил ее муж. – Но да, Афина в самом деле хорошо постаралась.

Афина быстро закрыла дверь. Ее глаза наполнились слезами. Она в очередной раз разочарует своих родителей, как случалось уже не раз. Она – единственный член семьи Ховард, который не учился в Оксфорде.

Но какой у нее выбор? Выйти замуж за Чарли, несмотря ни на что?

Впрочем, есть и другой вариант. «Можно сбежать», – прошептал внутренний голос. «Разве это не трусость?» – возразила совесть. Афина чувствовала себя в ловушке.

Она по-прежнему слышала голоса родителей, видимо, стоявших возле лестницы, так что бежать можно было только через окно, но ее спальня находилась на втором этаже. Впрочем, стены обвивал плющ, и толстые вьющиеся стебли выглядели достаточно прочными…

Не давая себе времени подумать, Афина бросилась к окну, захватив с собой сумку, в которой лежали телефон и кое-какие вещи, которые она приготовила для медового месяца на Сейшелах. К сожалению, соблазнительное черное кружевное неглиже, которое Афина купила для брачной ночи, окажется не у дел.

Из окна казалось, что земля недалеко, но, когда девушка перелезла через подоконник и схватилась за плющ, у нее закружилась голова. «Это была глупая мысль», – успела подумать Афина. Не в силах заставить себя ни вернуться в комнату, ни спуститься, она замерла от страха.

– Прыгайте. Я вас поймаю.

Голос показался ей смутно знакомым, но Афина не видела говорящего. Она цеплялась за вьющиеся стебли, которые вдруг начали рваться под ее весом. Девушка с криком полетела вниз.