Цитаты из книги «Кавказская любовь»

Герман Владимирович, – обратился к преподавателю Осман, – вот я никак не могу вникнуть в ваш предмет. Я бы хотел дополнительно позаниматься с вами, если только вы располагаете временем.

В начале ему было очень сложно. Мозг, которого давно не напрягал учебой отказывался работать и что-то запоминать. Но, он заставлял себя. Проявлял всю силу воли. Пока не подготовится ко всем завтрашним семинарским занятиям не ложился спать. Это все давалось очень тяжело, бешенная лень мешала зубрить, учить и вникать во все это. Проявив невероятные усилия над собой ему все это удавалось. Очень скоро парень привык учиться. Запоминание начало происходить быстрее. Он быстро вник в учебную деятельность и теперь будущая профессия казаться ему более понятной и даже интересной. Очень много времени уходило на самоподготовку.

С первого дня нового триместра Осман всерьез взялся за учебу. Он не пропускал ни одного занятия, старательно писал все лекции. На каждом семинарском занятии принимал активное участие, чем зарабатывал себе балы. Он готовил себя к тому, чтобы по максимальному количеству предметов получить автоматическую пятерку.

редко бывало так, чтобы ему не удавалось сдавать. И происходило это только по предметам особо принципиальных преподавателей которым безразличен статус его отца и требовали от него то же, что и от всех студентов

Давай вот что: мы летом после сессии точно поедем куда-нибудь. Так вот, если ты сдашь летнюю сессию на все пятерки я согласна сидеть рядом с тобой, и все время проводить с тобой. А если нет, – ты оставляешь меня в покое.

Это ты не видишь, а нормальные девушки видят, – Зарема с сарказмом улыбнулась. – Прости, не хотела говорить, но в университете все время идут разговоры о том, что ты слишком просто и бедно одеваешься. Там даже не верят, что ты дочь состоятельных родителей и живешь в огромном доме.

Зарема рассказала, что вы с сестрой живете одни. Неужели это правда? Как ваши родители вас так оставили? – Родители доверяют нам. И мы ничего не боимся. Чего нам бояться? Дом на сигнализации. На окнах решетки. Огромный забор и массивные ворота. И дома у нас ничего ценного нет. Папа даже мебель купил самую простую. Чтобы лишний раз никого не соблазнять. – Это хорошо, конечно. Но все же… сейчас такое опасное время. А вы с сестрой такие юные девушки. Одни в городе. Это ведь опасно.

В восьмом классе ему понравилась девушка которая тоже приходила на танцы. Танцевала она очень красиво, иногда ее и с Абдулджалилом ставили в пару. Она стала его первой любовью. И имя у нее было просто волшебное – Лейла. Но Абдулджалил так и не смог девушке признаться в своих чувствах. Два года они регулярно виделись на танцах, иногда танцевали в паре, общались… Абдулджалил ее даже до дома провожал пару раз, но так и не признался ей в любви. А потом просто не успел. Вдруг девушка просто перестала ходить на танцы. Абдулджалил ждал ее и так и не дождавшись попросил у ее подругу под каким то предлогом трубку, нашел там ее номер и запомнил. Набрал к ней. Телефон не отвечал. Тогда спросил у той же подружки где она. Та ответила, что девушка уехала с родителями, вероятно и номер поменяла. Страдал Абдулджалил не долго, вскоре чувства к девушке покинули его, оставив на память лишь воспоминания о первой любви и первых чувствах.

Шамсият была поражена красоте его подчерка. Аккуратные, мелкие буквы. Красивая, изящная каллиграфия. Осман был вторым человеком, у которого она увидела такой красивый подчерк. Первым был ее отец.

Братик, ты сегодня странный какой то, – от Карима не удалось скрыть необычное состояние. – Не обкурился случайно? – Ну так скажи мне тоже, – не унимался Карим.