В ней я и мои ученики превращаемся в некие алгебраические величины А и Б, как два велосипедиста из учебников математики, которые спешат навстречу друг другу.
Учебники по педагогике были безжизненными и сто лет тому назад. И как ни раздвинула наука свои границы, они и сегодня такие же: хмурые, сухие, строгие, грубые, требовательные и приказные, самодовольные и авторитарные.
Они упорно стараются склонить мое сознание и подсознание к насилию, строгостям и грубостям. И делают это от имени науки, которая не терпит ни малейшего возражения.
Высота духовного поиска, вдохновения и творчества делают отношения ученика и учителя особыми, доверительными, а знание – живым, действенным, согревающим ум и сердце, ибо путь к душе человека лежит через любовь.
Их развёрнутое содержание впитывает в себя в качестве источников Святые Писания основных религий, духовно-философские учения, классическое педагогическое наследие.
Эти допущения и выводы, которые автор объединяет под понятием четвертого – духовного – измерения, составляют духовно-философскую основу гуманно-личностной педагогики.
Сила духа среди учителей и воспитателей есть утверждение Культуры Образования, процветание педагогического гуманизма, который ведёт ребёнка (ученика, воспитанника) к постижению в себе своей бессмертной сущности и смысла Жизни.
Многие страницы его книг перекликаются по характеру с трудами И.Г. Песталоцци, К.Д. Ушинского, В.А. Сухомлинского, молитвами Януша Корчака – так же ярко, вдохновенно, открыто, а главное – так же просто, и так же мудро.