Цитаты из книги «Postscript»

мысли, что в разные периоды нашей жизни нас тянет к разным людям – по разным причинам, но в основном потому, что наше представление о себе в этот момент совпадает с тем, как мы их видим. Если держаться друг за друга, работать над отношениями, можно вместе вырасти, измениться, хотя и по-разному. Иногда жизнь вас разводит, но я верю, что существует правильный человек, единственный, для всех наших версий себя. С Гэбриелом мы жили в настоящем. А с Джерри были нацелены на вечность. Нам достался только фрагмент вечности. Но и славное настоящее, и фрагмент вечности – все же всегда лучше, чем ничего. Выйдя из ванной, обнаруживаю пропущенный звонок от Джой. Берту стало хуже, он без сознания. Волнуясь, она добавляет: «Готовы ли его письма?»

выпрямляя ногу, осваиваясь с непривычной свободой. Мне все еще странно без гипса, и плохо верится, что больная нога способна выдержать полную нагрузку без опоры на сапожок. Но я буду осмотрительна и терпелива, пока не восстановится мышечный тонус, и постараюсь относиться к себе столь же бережно, как вела бы себя с другими. Сердце сжимается от того, что Гэбриел для меня потерян, и от мысли, какую боль я ему причинила. Но я напоминаю себе, что он взамен приобрел – у него есть Ава. И разумеется, думаю о том, что сама приобрела в этом году новых друзей из клуба, а также о том, кого и что они привнесли в мою жизнь. Я никогда не была уверена, что мы с Гэбриелом – навеки. Когда мы встретились с Джерри, я была совсем юная и наивно – наверное, наивно – считала, что мы родственные души, что он – тот самый, единственный, но когда он умер, я перестала так думать. Я пришла к мысли, что в разные периоды нашей жизни

Перед каждой поездкой, когда предстояло лететь, я садился вечером и писал всем вам, детям, записки. На тот случай, если самолет упадет и я не смогу с вами больше поговорить. Я оставлял их в ящике столика у кровати и строго наказывал Элизабет, чтобы она не позабыла их вам отдать.

Я пережила моего мужа и даже переросла его. Прелесть и красота долгосрочных отношений в том, что двое идут по дороге, изменяются, сворачивают с маршрута – рука об руку, рядом, под одной крышей. Чаще всего эти перемены и отклонения почти незаметны, а ты подсознательно все время приноравливаешься к неуклонному, но постоянному внутреннему движению человека, с которым так тесно связан; как будто два оборотня борются, чтобы слиться воедино, на радость или на горе. Оставайся такой, как есть, пока он меняется, – или сама меняйся вместе с ним. Вдохновляй его, чтобы подтолкнуть в нужном тебе направлении, но осторожно: тяни, толкай, лепи, отрывай, поощряй лаской, подкармливай. Не торопись. Жди.

Не вполне, но в том-то и дело, верно? Люди, которые не подходят друг другу, внезапно становятся парой, и ты уже не можешь представить их друг без друга. Обстоятельства и счастливая случайность вступают в контакт, чтобы синхронизировать двух людей, которые до того на дух один другого не выносили, и вот они уже затянуты в центр электрического поля. Любовь естественна, как сдвиг тектонических плит с землетрясением в итоге

Слишком занята тем, чтобы стереть дерьмо со своих собственных крыл, – вместо того чтобы помочь юной женщине взлететь.

Я мать, я всегда думаю на два шага вперед о детях.

Любовь, Холли, – дело тонкое и редкостное. Это то, чему надо радоваться, ликовать, кричать «ура» и демонстрировать всем и каждому, а не прятать в ящики шкафа, не стыдиться.

Инстинктивно я стремлюсь внутрь себя, свернуться в клубочек, как еж, но никогда – спрятаться или бежать

Все, что разрушается вокруг нас, только сильнее нас сближает, потому что, как бы ни бушевал вокруг хаос, каждый должен найти себе укрытие, иначе он не услышит, что он сам думает. Наше укрытие – друг в друге. Мы создали свое пространство,