крикивали, радуясь отваге моих родных и такой поддержке. Я ими так гордилась! И все улыбались, все утирали слезы, а мама, брат и сестра и еще какие-то люди, которых они сумели собрать и организовать, аплодировали нам. Я поняла вдруг, что тут, у ворот замка, собрались не только родные и близкие Заклейменных: вон ребята из школы Тобиаса, они вышли на протест, как и собирались, и Тобиас с ними, бунтует против организации, где работает его мать. Мама протянула мне руку, и я ухватилась за нее на ходу. Страж кинулся нас растаскивать, но мы держались крепко, смотрели друг другу в глаза, едва могли смотреть от слез.
– Я люблю тебя, маленькая. Я так тобой горжусь! – еле выговорила она. И, собравшись с духом, громче: – Выше голову, Селестина! Выше голову – все! Мы пришли поддержать вас.
Я вздернула подбородок. Так и пойду. Мы расцепили руки.
А еще есть у каждого свои главные люди: каковы бы ни были наши изъяны, в их душах мы всегда найдем приют.