– Я вам уже говорил, что работой каждого конкретного обменного пункта я не занимаюсь. По этому поводу нужно обратиться к начальнику управления обменных операций. Если же хотите знать мое личное мнение, пожалуйста. Накануне, на торгах Московской валютной биржи, курс рубля испытал существенное снижение. Не слишком катастрофическое, но заметное. Любой грамотный банковский работник имел полное право ожидать, что граждане, узнав о значительном снижении курса рубля, захотят обезопасить свои сбережения и отправятся в обменные пункты за валютой. В пределах имеющегося у нас лимита на ведение операций с наличностью у меня не вызывает никаких вопросов наличие в кассе обменного пункта названных вами сумм.

Майор Турченко скептически хмыкнул.

– Неужели после грабительской приватизации и задержек с выплатами зарплаты в нашем городе есть люди, которые способны покупать тысячами доллары и дойчмарки? Что-то очень сомнительно.

Молодой банкир снисходительно посмотрел на следователя и, наверное, впервые за все время разговора искренне улыбнулся.

– Таких граждан много, – уверенно сказал он, – и гораздо больше, чем вы, Михаил Андреевич, думаете. Кстати, могу я задать вам встречный вопрос? В вашем ведомстве зарплату задерживают?

Следователь поморщился.

– Это не имеет отношения к делу.

– Значит, не задерживают. Не так все плохо, как порой пишут в газетах.

В кабинете воцарилось молчание. Майор склонился над столом и, долго раздумывая над каждой фразой, заносил в протокол слова Карнаухова.

Наконец он поставил внизу документа размашистую подпись и протянул протокол своему визави.

– Прочтите и распишитесь.

– Что будет означать моя подпись на этом документе? – осторожно спросил Карнаухов.

– Только то, что вы с содержанием протокола ознакомлены, – успокоил его Турченко.

Карнаухов внимательно прочел протокол. Затем, немного поколебавшись, вынул из нагрудного кармана пиджака дорогую перьевую ручку, снял колпачок и поставил подпись.

– Я могу идти?

– Да, вы свободны. Давайте вашу повестку, я отмечу.

Покинув кабинет следователя, Карнаухов спустился вниз, вышел на крыльцо, снял с пояса мобильный телефон и набрал номер.

– Константин Петрович? Это Карнаухов. Я могу поговорить с вами? Да, лучше сейчас. Вы будете в офисе? Я вызываю машину. Приеду к вам, – он глянул на золотые наручные часы, – через пятнадцать минут. Договорились.

* * *

Спустя четверть часа в дверь кабинета руководителя фирмы «Лидер» Константина Панфилова постучали. Вслед за этим на пороге показалось миловидное лицо секретарши.

– Константин Петрович, к вам Карнаухов.

Панфилов захлопнул лежавшую перед ним на столе папку с документами, отодвинул ее в сторону и кивнул:

– Я его жду.

– Кофе?

– Да, пожалуйста.

Кабинет Панфилова занимал едва ли не половину верхнего этажа в двухэтажном особняке на тихой тенистой улице города Запрудного.

Сразу после новогодних праздников в особняке начался ремонт. Через два месяца здание было не узнать.

Московская строительная фирма проводила ремонт с перепланировкой и европейской отделкой. Панфилов не жалел денег на качественные импортные строительные и отделочные материалы, на зарплату архитекторам, дизайнерам и рабочим.

Естественно, в таком небольшом городке, как Запрудный, подобное не могло остаться незамеченным.

Вначале среди сотрудников фирмы «Лидер», а затем и в кабинетах конкурентов стали циркулировать слухи о том, что Панфилов после своей поездки в Америку осенью прошлого года неслыханно обогатился, что он разбрасывается деньгами налево и направо, вместо того чтобы вкладывать их в дело.

Некоторые деловые партнеры при встрече с Панфиловым пытались осторожно выяснить, зачем ему понадобился этот дорогостоящий ремонт. На это Панфилов с неизменной таинственной улыбкой отвечал:

– Расширяемся.

Из особняка, ставшего теперь головным офисом фирмы «Лидер», генеральный директор Панфилов своим распоряжением выселил все подсобные подразделения. Для них он арендовал здание бывшего детского сада, расположенное в нескольких кварталах отсюда. В запущенной двухэтажной кирпичной постройке также пришлось провести ремонт и перепланировку.

В офисе остались лишь кабинет генерального директора, теперь более напоминавший зал для приемов, бухгалтерия и служба безопасности.

Место главбуха на протяжении уже нескольких лет занимал как всегда педантичный и скрупулезный Виктор Сергеевич Шевченко. Лучшего сотрудника на эту должность Панфилов едва ли мог бы найти. При Шевченко все финансовые дела держались в образцовом порядке.

Сдержанный и скупой на слова, он тем не менее всегда находил общий язык с налоговиками, банкирами, прекрасно ладил с собственными подчиненными. Его уважали прежде всего за профессионализм.

Некоторое время назад Панфилов предложил своему бухгалтеру должность коммерческого директора фирмы. Шевченко без раздумья отказался. Свой отказ он объяснил просто: лучше быть хорошим бухгалтером, чем плохим бизнесменом.

После этого Панфилов вдвое поднял зарплату своему главбуху.

Службу безопасности фирмы «Лидер» возглавлял отставной разведчик Семенков. Его подчиненные занимали теперь половину первого этажа здания головного офиса. Технический отдел был оснащен самой современной аппаратурой, укомплектован толковыми молодыми специалистами.

Порой, глядя на их работу, Панфилов шутливо говорил своему заму:

– У нас тут что-то вроде филиала ЦРУ.

– Насчет ЦРУ не знаю, – отвечал Семенков, – бывать там не приходилось, однако надо бы еще кое-что прикупить.

На развитие службы безопасности Панфилов денег не жалел. Он давно усвоил одну простую истину – успех в любом деле зависит от полноты информации. К бизнесу это имело самое непосредственное отношение.

А ведь в ближайших планах Константина Панфилова был не только бизнес…

– Турченко, значит? – переспросил Панфилов, помешивая ложечкой кофе в изящной китайской фарфоровой чашке.

– Да, майор Турченко, – подтвердил Карнаухов.

Константин хмыкнул:

– А я думал, этот капитан никогда не станет майором.

– Что-что? – не понял молодой банкир.

– Это я так, отвлекся, продолжай.

– Я вообще не понимаю, зачем он меня вызывал. – Карнаухов выглядел несколько растерянным. – Его дело – гильзы собирать и свидетелей допрашивать. А его явно интересуют наши внутрибанковские дела. Интересовался учредителями, уставными документами.

Панфилов нахмурился, вытащил из кармана пачку «Кэмела», сунул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой.

Сидевший чуть поодаль Семенков обменялся с шефом выразительными взглядами.

– Я, конечно, не собирался выкладывать ему на стол устав, тем более что у меня его с собой и не было… – оправдывающимся тоном сказал Карнаухов.

– При желании достать устав не составит ему особого труда, – отозвался Семенков.

– Что еще интересовало гражданина следователя? – спросил Панфилов.

– Сумма наличными в кассе обменного пункта показалась ему слишком большой. Я объяснил, что накануне на торгах валютной биржи произошло снижение курса рубля и мы вправе были ожидать, что повысится спрос на наличную валюту.

– Ну что ж, вполне разумное объяснение. По крайней мере, с формальной точки зрения, – согласился Семенков.

– Сколько у нас там было? – спросил Панфилов.

– Двадцать семь тысяч долларов, пятнадцать тысяч марок и восемнадцать миллионов рублей, – уточнил председатель правления банка.

– Многовато для обменника, – поморщился Панфилов, затушив в пепельнице сигарету. – По документам все чисто?

Карнаухов нервно поерзал в кресле.

– Я уже отдал распоряжение, чтобы все документы были оформлены как следует, задним числом, конечно.

– Владимир Иванович, – обратился Панфилов к начальнику службы безопасности, – возьми этот вопрос на контроль.

– Обязательно.

– Остальное не заслуживает внимания. Спрашивал про работников обменного пункта. Я сказал, что такими мелочами не занимаюсь.

– Все?

– Да.

Не обращая внимания на неодобрительный взгляд Семенкова, Константин достал еще одну сигарету, снова закурил.

– Значит, так. Работу с черным налом пока остановим. Береженого бог бережет.

– Что – вообще прекратить? – обеспокоенно спросил Карнаухов.

– Разве я сказал прекратить? – раздраженно откликнулся Панфилов. – Я сказал – остановить. Подождем неделю-другую. Как говорил один мой знакомый с Кавказа – тарапытца нада нэт. Знаю, что остановится несколько проектов. Как-нибудь переживем. Главное, надежно прикрыть тылы. Вопросы есть?

– А если этот Турченко опять вызовет?

– Юноша, – наставительно сказал Панфилов, – запомни раз и навсегда, никаких лишних телодвижений. Вызовет – проконсультируешься с нами. Нет – значит, и беспокоиться не о чем. Старайся не светиться, поменьше привлекай к себе внимание.

– Я и так скромно живу, – оправдывался Карнаухов. – Обедаю дома или в офисе, спиртного в рот не беру. Даже любовницы у меня нет. Некоторые в банке уже смеются.

– Вот и хорошо. Именно этого я и хотел, когда брал тебя на работу в банк, – строго сказал Панфилов. – Пусть смеются. А тем временем твой личный счет будет пополняться.

Сглотнув, Карнаухов посмотрел на Панфилова, потом на шефа службы безопасности. Поняв, что разговор закончен, он встал и молча вышел из кабинета.

– Что скажешь, Владимир Иванович?

Семенков встал с кресла, прошелся по кабинету, сунув руки в карманы брюк.

– Не нравится мне все это, Константин Петрович, ох, как не нравится. Меня с самого начала не привлекала эта идея с черным налом. Конечно, все это приносит хорошие проценты, но риск слишком велик. Много людей задействовано. Информация обязательно откуда-нибудь просочится. Помнишь, как говорил Мюллер: то, что знают двое, знает свинья.

– А как же иначе? Риск есть в любом деле.

– Тоже верно. Не знаю, Константин Петрович, не знаю…

– А что, если события будут развиваться по худшему для нас сценарию? Турченко явно что-то пронюхал…

– Как далеко он сможет зайти, зависит уже от нас с тобой, Владимир Иванович. Главное, вовремя остановить ретивого следака.

– Кстати, не припоминаю, чтобы он проявлял какое-то особенное рвение при расследовании прошлогоднего налета на бензоколонку.

– Ты, кажется, говорил, что после этого дела у него лишних звездочек на погонах не прибавится, а вот поди ж ты, майором стал.

– Может, потому и стал, что дело в висяк превратил.

– У нас есть какие-нибудь выходы на этого Турченко?

– Напрямую – нет, только через городского прокурора.

– Как там у него дела? Освоился уже в новом кабинете?

– Кто – Бирюков? Я его уже несколько дней не видел. Уехал в Москву. Начальство из областной прокуратуры вызвало к себе.

– Для нас это не опасно? – нахмурил брови Панфилов.

– Нет, обычная служебная рутина. Новый человек вступил в должность. Проинструктировать надо, по рюмочке пропустить.

– Какой же он новый? – возразил Панфилов. – Сколько лет помощником городского прокурора проработал. И потом, Бирюков рюмками не пьет. Это для него слишком мелкая посуда. Ладно, черт с ним. Только бы вернулся поскорей. Проведи с ним работу.

– Я думаю, все будет в порядке. Бирюков обязан нам своим креслом. Если оно ему дорого, найдет способ приструнить Турченко.

– С этим закончили, – кивнул Константин. – Теперь вот еще что. В ближайшие три дня остаешься за главного. Если что – найдешь меня по мобильнику. По пустячным делам не звони, решай сам.

– Отдохнуть хочешь?

– Надо совместить приятное с полезным. Съезжу в Москву. У одного хорошего знакомого, любителя джаза, день рождения.