Читать книгу «Обряд на крови» онлайн полностью📖 — Сергея Зверева — MyBook.
image
cover

Сергей Зверев
Обряд на крови

Ибо, кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее…

Лк. 9,24

© Ашарс В., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

…Сидел на кромке голого скального выступа. Смолил подряд вторую сигарету, не замечая горечи во рту. Бездумно. Бесчувственно. Устремляясь безразличным взглядом внутрь…

– А морок[1] идет, Андрюша! Язви его! – озаботился Семеныч, сердито и решительно потряс за плечо. – Не ровен час в верхах прихватит – намытаримся…

– На… мы… таримся, – повторил за стариком врастяжку, с раздумчивым придыханием, словно пробуя слово на вкус.

Тяжело поднялся. Поддернул за ремень лежавший рядом автомат. Забросил его за плечо и шагнул… назад…

Славкин

– Ну и на кой ты их отпустил? Опять какую-то комбинашку затеял?

– А что нам этих троих чернозадых «джигитов»-джанов, уважающих «Арарат», для убедительной картинки не хватает? По-моему – за глаза…

– Да ладно, колись уже… Я ж тебя как облупленного знаю…

– Да никуда они не денутся… У них же маячки – в прикладах…

– А по пути стволы не скинут?

– Не должны… Тайга же все-таки… Да пусть и сбросят… Я ж подстраховался.

– Ну ты и жучила!.. И их, и кержаков зачистить сразу – махом…

– А что мудрить?.. Пускай дотопают, а там – по «маячку» – и вся недолга…

Краев, пряча под нос кривоватую ироничную усмешку, вытянул из протянутой Саней пачки «Петра» сигарету, неторопливо размял ее в сильных мосластых пальцах с плоскими квадратными ногтями и, приподняв глаза, мазнул напарника ехидным взглядом:

– И как, старичок?.. Корешка-то не жалко?

– Жалко, Илюша… – у пчелки в жопке, – жестко отбрил его Славкин. – И не лезь, куда тебя не просят. Понял?

– Да все. Все. Не заводись, – примирительно пробасил Краев. – Я и не лезу… Это ж не моя замута. Мое дело – сторона.

Славкин отвернулся. Посмотрел через повисшее в воздухе сизое облачко едкого сигаретного дыма в лежащую под ногами глубокую лощину, где возле распластавшей широкие лопасти недвижных винтов камуфлированной вертушки несуетно сновали затянутые в черное фигурки «спецов», и, отступив на пару шагов в сторону от края обрыва, присел на замшелую, вросшую в землю колодину. С уже потерявшим остроту, пошедшим на спад раздражением дослушал удаляющийся хруст валежника под сапогами Краева, сорвал сухую травинку и машинально сунул ее в рот: «Уже борзеть помалу начинают, замудонцы. Пора, наверно, слегка и гайки крутануть». Поднял глаза. Ухмыльнулся и, вспомнив о «благодушно» «отпущенных на все четыре стороны» свидетелях, тихо, но твердо добавил: «А тебя, Андрюша, корешок ты мой ненаглядный, я, конечно же, доберу. Придется добрать[2]. Уж тут не обессудь. Такие правила. На войне, как на войне… Наивняк. Дурашка. Простофиля».

Андрей

Быстро, на глазах, стемнело. Черная беспросветная мгла со всех сторон окутала тайгу, и она притихла, буквально омертвела в предчувствии жуткого затяжного ненастья, словно отбитый от матери насмерть перепуганный тигренок под наброшенной на него звероловами суровой непроглядной холстиной. А через четверть часа с ходу, в мгновенье ока, налетел, набросился на нее с истошным озверелым воплем мощный шквалистый муссон. Затряс, замотал, забил в лихоманке, легко, как былинки, выдирая из земли с корнем неохватные подгнившие лесины, вздымая высоко в воздух перемешанную со снегом опавшую листву, древесную труху, обглоданные временем колодины, сухой валежник, с каким-то неистовым ожесточенным упорством нагромождая ввысь и без того непролазные, густо перевитые лианой старые буреломы.

Им крупно повезло. Буквально за несколько минут до начала урагана набрели на узкую, не больше полуметра, но сравнительно глубокую щель в отвесной базальтовой скале. Достаточно глубокую для того, чтобы с минимальным комфортом переждать ненастье, укрыться от сумасшедшего ветра и пронизанного крупными градинами леденящего дождя, с тонким разбойным посвистом несущегося почти параллельно земле.

Кое-как опустившись на корточки (широко расставленные колени все равно упирались в камень), Андрей Мостовой крепко сжал в руках цевье поставленного между ног автомата, откинулся спиной на стену и плотно сомкнул веки.

Гадко было у него на душе. Тяжело и гадко, как и всегда бывает, когда неожиданно столкнешься с чьей-то откровенной подлостью. Да к тому же исходящей не от какого-то совершенно чужого тебе человека, а от действительно близкого, знакомого с давних пор, от которого, казалось, ничего, подобного этой самой подлости, и ожидать-то не приходится.

Семеныч, понимая состояние Андрея, чувствуя, что творится у того внутри, пустыми разговорами его не донимал. Сидел, тихонечко примостившись рядом. И дышал-то через раз, совсем неслышно, боясь ненароком потревожить. Но доброе утешающее отеческое тепло его плеча словно понемногу заживляло рану на душе Мостового, исподволь удерживало Андрея от бурного выплеска давно забродившей дичайшей злости.

«Эх, Санек, Санек, – играл желваками Андрей, – какой же все-таки паскудной сволочью ты на поверку оказался?! И давно, похоже, скурвился, давно… если без малейших видимых угрызений совести решился на такое? Развел нас с дедом, как последних лохов, да еще и с такой непередаваемой непринужденной легкостью? Вот же режиссер, блин, гребаный! Все ведь рассчитал, все продумал? От первого и до последнего акта… До последнего? – резко распахнул глаза и нахмурился: – Что-то не слишком это тянет на последний? При такой-то сложной многоходовой комбинации?.. А стоило ли вообще огород-то городить?.. Что-то здесь не так? Что-то тут не вяжется, не срастается? Могли ведь они спокойно и без нас это все обтяпать? Естественно, могли! Мы же с Семенычем для них – только лишняя ненужная обуза?»

По всему выходило, что они со стариком во всей этой затянувшейся таежной алмазной «эпопее» – только сбоку припека, но что-то мешало Андрею согласиться с очевидным. Абсолютно не верилось ему, что начисто лишенная каких-либо сантиментов, гнусная бездушная «система», к которой, как выяснилось, и принадлежит теперь со всеми потрохами его старый «дружище» Славкин, могла бы допустить такую непозволительную, ничем не оправданную вольность: разрешить тому задействовать в сложной операции по экспроприации драгоценных камешков абсолютно ненужных, сторонних людей. Мало того – еще и после ее завершения без всякой насущной надобности оставить в живых этих опасных свидетелей. «Значит, – рассуждал Мостовой, – мы с дедом – вовсе не сторонние? А если так, то получается, что мы все еще топчем землю лишь потому, что не до конца доиграли написанную для нас роль… Но чем же еще мы можем им быть полезны? Что же еще нам с Семенычем надлежит доделать, чтобы в полной мере «заслужить» по контрольному выстрелу в затылок?»

Задумался над этим, и стало ясно – для того, чтобы ответить на этот вопрос, придется неторопливо и тщательно разматывать весь «клубок» без остатка, начиная с того самого момента, когда он впервые узнал о существовании этого сволочного, упрятанного в глухой тайге алмазного прииска. Придется вспоминать, долго и скрупулезно выстраивать в строгом хронологическом порядке все, что произошло с ним за последние без малого четыре года. И снова, как в страшный омут с головой, окунаться в прошлое. Возвращаться туда, как бы это ни было тяжело, как бы ни было невыносимо больно. «Но есть ли в этом хоть какой-то смысл?! – сжалось все в груди у Андрея. – Не пустая ли это затея? Да и возможно ли вообще найти первопричину всей этой долгой страшной кровавой мешанины?»

А годы эти были для него действительно страшными. Какая-то сплошная черная полоса, какая-то нескончаемая вереница бед. Другому бы, наверно, и на десяток жизней с лихвою хватило…

После увольнения из армии по сокращению штатов, чем только он ни занимался, чтобы семью прокормить. И таксовал, и челночил, и дикоросы в тайге промышлял. Ничем не гнушался. Ума, правда, хватило, чтобы ни в какие сомнительные дела не ввязываться. Решил для себя сразу и бесповоротно – только своим горбом, кровью и потом копейку заколачивать. И жизнь вроде как стала понемногу выправляться, налаживаться. Не так, чтобы с избытком, но на самые необходимые насущные семейные нужды денег уже вполне хватало. Казалось уже, что так и будет впредь – день ото дня все лучше, все стабильнее. Но не тут-то было. Все это хрупкое благополучие рухнуло и разлетелось на мельчайшие осколки в один злосчастный, злополучный день…

Андрей подрядился заготавливать кедровый орех. Благо и год выдался на редкость урожайным. Только паши, не ленись, и «счастье тебе непременно будет», как друзья балагурили. Вот они и пахали себе мирно втроем с Серегой и Петровичем. Но закончилось это жуткой кровавой драмой…

Предприниматель, на которого они работали, угодил в переплет криминальных разборок, и его «работяги», естественно, стали первой разменной монетой, приняли на себя первый удар конкурирующей группировки, претендующей на главенство в районе. Мостовому, единственному из троих членов бригады шишкарей, лишь по счастливой случайности удалось выжить во время налета бандитов на зимовье. Тяжело раненным, он бросился в тайгу, спасаясь от погони. И ему снова повезло. На помощь пришел Иван Семеныч Крайнов, добрый и отзывчивый старик. Он притащил обессилевшего, впавшего в беспамятство Мостового на волокуше в поселок. Вместе с местной фельдшерицей Таней Осиповой они спасли Андрея от неминуемой гибели.

Ценой неимоверных усилий удалось им тогда выжить, выбраться из затянувшейся кровавой передряги, и, пройдя через ад, они стали действительно близкими, сроднившимися друг с другом людьми.

По суду Мостовой все-таки получает условный срок, ведь отстаивая право на жизнь, он был вынужден пойти на непреднамеренное убийство. Но и этого вполне хватает для того, чтобы его жена, даже не попытавшись вникнуть в тонкости его таежных злоключений, подала на развод, не желая связывать свою дальнейшую жизнь с «отпетым уголовником».

Постепенно между Андреем и его спасительницей Татьяной Осиповой возникает настоящее чувство. И через полгода после кровавой драмы, зарегистрировав в сельсовете свои отношения, они вместе с Семенычем уезжают из поселка, отныне связанного для всех троих с непереносимо тяжелыми воспоминаниями. Перебираются в новый дом, построенный на арендованной в приграничной полосе земле. Спокойная, размеренная жизнь с Танюшкой и Семенычем в заповедной благословенной тишине безлюдного пограничья становится для Андрея после произошедшей с ним трагедии долгожданной и вполне заслуженной наградой за перенесенные мучения.

Безмятежные, безоблачные дни, похожие один на другой, как близнецы-братья. Совершенно безликие, но до самого края наполненные светом и любовью.

Тогда они были твердо уверены в том, что черная полоса в их жизни – безвозвратно позади, что больше ничто и никогда не сможет разрушить их простое и непритязательное человеческое счастье и снова отправить в черную бездну безнадежного отчаяния. Но как же быстро, как же ужасно все закончилось?!..

Глупая и внешне совершенно обыденная ссора Андрея с китайскими рыбаками, внаглую ведущими промысел у российского берега Уссури, становится отправной точкой новой и теперь уже поистине нескончаемой черной вереницы бед. Они похищают его жену Татьяну. Но зачем? С какой целью? Не слишком ли высокая плата за проявленную принципиальность в обыкновенном бытовом конфликте? Он мечется, теряется в догадках. Прозрение наступает не сразу, а только в тот момент, когда на «сцене» появляются совсем другие, жесткие и циничные, лица, ничуть не похожие на простоватых трудяг промысловиков. Они предъявляют Андрею ультиматум: возвращение жены в обмен на участие в их грязном наркобизнесе. И Мостовой безропотно, сразу же соглашается на все их условия. Тут же, не задумываясь о последствиях, берется вывезти через КПП из приграничной зоны «посылку» с наркотиками, еще наивно полагая, что таким нехитрым способом он сможет вернуть себе любимую женщину. Встреча с российским наркокурьером заканчивается для Андрея самым неожиданным образом. После «любезно» предоставленного ему телефонного разговора с Татьяной и новых туманных обещаний по поводу ее освобождения его зачем-то «отключают». Придя в сознание, он возвращается домой за «колючку» и только тогда понимает, что даже добросовестной и долгосрочной «пахотой» на своих новых работодателей не сможет купить у них свободу своей жены.

Ему приходится рассказать о произошедшем начальнику заставы Сергею Ковалеву, с которым за время проживания в приграничной полосе у них уже сложились достаточно тесные товарищеские отношения. Произведя тщательный осмотр машины Мостового, Ковалев находит очередную «передачку» (теперь уже – в обратную сторону), которую Андрей перевез через КСП, даже не подозревая о ее существовании. В ней оказывается увесистая пачка долларов и психотропные вещества.

Проведенная пограничными «спецами» успешная операция по задержанию прибывших с китайской стороны «приемщиков», зарождает в душе Мостового новую призрачную надежду на скорое освобождение его жены. Ведь ситуация, в его представлении, кардинально изменилась – теперь у погранцов есть серьезные козыри на руках. Да и сам начальник особого отдела отряда полковник Мальков клятвенно заверяет его в том, что в самом ближайшем времени путем обмена заложниками неприятный инцидент будет благополучно разрешен. Но время идет, а дело совершенно не сдвигается с мертвой точки. Красивые заверения фээсбэшника выходят на поверку голым пустословьем. И тогда Андрей с Семенычем, потеряв терпение, невзирая на настойчивые увещевания Ковалева и Малькова, бросаются на самостоятельные поиски российского наркокурьера, от которого Андрей получил первую «посылку».

Их долгие потуги приводят наконец к успеху – им удается вычислить и «схомутать» причастного к наркотрафику уголовника, который на «допросе с пристрастием» рассказывает о существовании в глухой тайге базовой лаборатории, где производится предназначенная для отправки в Китай «дурь». В голове Андрея зарождается план: проникнуть в бандитское логово и разжиться там чем-нибудь весомым, представляющим действительную ценность в глазах бандитов, чтобы впоследствии использовать этот «аргумент» при «оплате» за освобождение Татьяны. Понимая, что попытка пробраться вдвоем да без серьезной подготовки на хорошо охраняемую «базу» – верх безрассудства, Мостовой опять вынужден обратиться за помощью к Ковалеву. Во время телефонного разговора, в ходе которого начальник заставы неожиданно легко соглашается принять в предстоящей «операции» самое непосредственное личное участие, они договариваются о встрече. Оставив Семеныча и пленного уркагана на реке, Андрей идет на место рандеву, но вместо Сергея сталкивается там со знакомым местным участковым капитаном Омельченко. Однако старый знакомец ведет себя совсем неадекватно: он изымает у Мостового паспорт и под дулом пистолета отвозит задержанного в поселок якобы для установления его личности. Здесь Андрею предъявляется шитое белыми нитками, совершенно абсурдное обвинение в изнасиловании малолетки. «Работает» участковый грубо, топорно, явно надеясь на чью-то высокую поддержку. При первом же удобном случае Андрей решается на побег из-под стражи, но снова попадает в глубокий нокаут.

После «пробуждения» Мостовой узнает от Бельдина, скользкого сладкоречивого типа в «прикиде» медработника, что он находится в качестве «гостя» на той самой таежной базе, куда он и надеялся проникнуть, но только в другом качестве и другим способом. Но только теперь, после обращения за помощью к пограничникам, положение его значительно усложнилось, а освобождение его жены Татьяны по его вине, естественно, отодвигается на неопределенный срок. Однако Андрей, уже наученный горьким опытом, больше не верит никаким бандитским обещаниям. Он теперь рассчитывает только на свои силы и намерен бороться до конца.

Через некоторое время в «камеру» к Мостовому подсаживают Семеныча, также угодившего в лапы братвы.

В очередной раз доставленный для «задушевного разговора» к Бельдину, Андрей делает вид, что безоговорочно принимает навязанные ему правила игры. Путем искусного лицедейства ему удается уверить Бельдина в своей абсолютной лояльности, в том, что отныне он не намерен совершать никаких необдуманных, опрометчивых поступков, а будет лишь в точности выполнять все, что от него потребуют. Умиротворенный минорным тоном «дружеской» беседы с пленником, Бельдин, в конце концов, окончательно утрачивает бдительность и глупо подставляется. И Андрей в полной мере использует предоставленный ему судьбою шанс.

Дальнейшие события принимают необратимый характер. Прихватив ценного в их понимании заложника, понимая, что путь домой в данный момент для них безусловно отрезан, с большим трудом оторвавшись от бандитской погони, они с Семенычем все глубже и глубже уходят в глухую тайгу.

На первом же привале, после первого мало-мальски серьезного нажима пленник «колется». Он рассказывает о том, что «база», которую на местном уровне курирует мэр Зареченска, а на краевом – губернатор, это в первую очередь нелегальный алмазодобывающий прииск. А производство психотропной «дури» и ее последующий своеобразный «обмен» на произведенную в Китае «кислоту» – всего лишь его, Бельдина, личный побочный бизнес, налаженный на пару с начальником охраны без ведома местных и московских «хозяев». Кроме того, на свой страх и риск в нем принимает участие крупный предприниматель Ван Дэнлао, имеющий к тому же статус «официального» представителя китайской стороны в совместном российско-китайском криминальном алмазодобывающем предприятии. Именно тот, проявив свою «тупую» единоличную инициативу, и приказал выкрасть жену Мостового, чтобы с помощью примитивного шантажа вынудить Андрея стать очередным курьером для переброски «товара» через границу. Сообщает «врачилка» и еще одно крайне неприятное для Андрея известие – жизнь его, Бельдина, в глазах высоких «хозяев» да и того же Ван Дэнлао не стоит и ломаного гроша, а значит, надеяться обменять его на Татьяну – совершенно пустая затея.

В таежных дебрях, столкнувшись по неопытности с недавно опоросившейся, оберегающей свое потомство кабанихой, Бельдин получает серьезное ранение. Андрею и Семенычу приходится тащить его по таежным дебрям на волокуше. На счастье заложника, когда его уже окончательно разбивает «лихоманка», они встречают кержака Елизара, и тот приводит их в потаенный скит. Здесь Андрея и Семеныча определяют на постой к живущему на отшибе Трифону, отселенному из скита после тяжелого грехопадения, который, как следует из его последующих откровений, тоже имеет к бандюкам с «базы» свой личный счет. По его словам, он на пару со своим другом Егором еще задолго до появления прииска «старался», «мыл втихаря камешки» на этом месте. После того, когда «злыдни все колючкой обнесли», промысел пришлось прекратить, но Егор, не справившись с искушением, все-таки продолжил в одиночку бутарить[3], за что, в конце концов, и поплатился собственной жизнью.

Поддавшись на уговоры Елизара, выражающего резонное опасение, что бандиты с прииска, ведущие настойчивые поиски беглецов, в конце концов, выйдут к скиту и неминуемо ввергнут его обитателей в страшный грех смертоубийства, Андрей с Семенычем и подвизавшийся к ним «холодный»[4] кержак Трифон решают нанести по «базе» упреждающий удар. Но по пути к прииску Трифон вдруг совершает досадную «промашку» – палит по козам из винтовки рядом с необстрелянным мерином. Испуганный конь шарахается в сторону, «несет» и попадает в устроенную в лудёве[5]

...
7

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Обряд на крови», автора Сергея Зверева. Данная книга имеет возрастное ограничение 16+, относится к жанру «Криминальные боевики». Произведение затрагивает такие темы, как «криминальные разборки», «борьба с преступностью». Книга «Обряд на крови» была написана в 2014 и издана в 2014 году. Приятного чтения!