– Рад тебя видеть, Горгона. – Мужчина облапил гостью за талию, бесцеремонно впился губами в ее шею.

– Называй меня лучше Хилари, так мне привычней. – Женщина со смехом отстранилась.

– Не хочешь выходить из образа «Веселой вдовы»? Ну, ну. А я как был Плантатором, так и остался.

– Надоело быть Никитой, постоянно выслеживающей и уничтожающей врагов демократии. Выпал шанс почувствовать себя светской львицей, вот и стараюсь им насладиться в полной мере.

– Детка, не увлекайся особо, мой тебе совет, – доброжелательно хмыкнул Плантатор. – Рано или поздно придется вернуться в свое естественное состояние, и это станет большим разочарованием. Это же как с кокаином: гадость еще та, мозги сушит хуже микроволновки. А помнишь, три года назад мы не по-детски зажгли в Гватемале…

– Я же тебя просила, не напоминай о прошлом, – досадливо сморщила носик женщина.

– Как скажешь, – пожал плечами верзила и, склонив голову набок, с обидой спросил: – Тогда зачем пожаловала?

– Шеф прислал посмотреть, как идут дела на твоей «плантации».

– Я же ему только вчера докладывал!

– Ну, знаешь, как говорят: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».

– Вот сам бы сюда и пожаловал. – Плантатор раздул ноздри и отвернулся.

– Ну что ты, Шеф слишком большого полета птица, чтобы рыться в наших навозных кучах.

– Ладно, поехали, покажу, как «трудятся на моей плантации». – Наемник легко подхватил на руки «Веселую вдову» и понес к джипу. Усадив Хилари на пассажирское сиденье, по-хозяйски бросил водителю: – Жди здесь.

Армейский внедорожник, монотонно рыча, несся по территории тренировочной зоны. Через опущенное ветровое стекло горячий влажный воздух тропиков обжигал нежное лицо гостьи. Хилари пришлось достать очки с затемненными стеклами, нижнюю часть лица она прикрыла шелковым шарфом на манер ковбоев, когда-то перегонявших стада коров через пыльные прерии.

В тренировочной зоне бойцы бегали, прыгали, кувыркались на полосе препятствий. На спортивной площадке отрабатывали приемы рукопашного боя, но больше всего людей собралось на плацу: повзводно, ровными коробочками они тянули ногу, тренируя парадный шаг.

– Готовимся к торжествам? – Женщина удивленно посмотрела на Плантатора. Тот зло надавил на педаль. Джип, обиженно завизжав тормозами, остановился будто вкопанный, и тут наемника наконец прорвало.

– Я торчу в этой гнилой дыре уже больше года! Эту «армию», – желваки нервно заходили под обветренной кожей, он нервно дернул головой в сторону марширующих, – полностью набрали два месяца назад! Сброд! Большая часть из них, конечно, имеет представление о боевых действиях и оружии. Но что такое регулярная армия, им вообще неизвестно, равно как и законы квантовой физики. А мне приказано в сжатые сроки сделать из них регулярное воинское подразделение, чтобы впоследствии ни у кого не возникло впечатление, что власть в стране захватили наемники, а не местные военные.

Хилари знала, что для предстоящего переворота наемников собирали с двух материков – от Мексики до Огненной Земли. Все они преступники, бродяги и люди, потерявшие жизненные ориентиры. Даже не пушечное мясо, а так, расходный материал. Теперь профессиональные наемники под предводительством Плантатора, став инструкторами, пытались «слепить» из них солдат, которые должны стать символом смены власти в Ориноко.

Понимая, что наемнику требуется выговориться, «светская львица» его не перебивала, лишь в конце гневного спича негромко спросила:

– Ну и как, получается?

– Получается, – выдохнув, уже беззлобно буркнул тот.

– А как насчет специфики предстоящего задания?

– Вся тысяча разбита на десять рот, каждая имеет свою задачу: Президентский дворец, дворец правительства, арсенал, казармы Президентской гвардии, аэропорт, государственная телекомпания и тому подобное. Соответствующее количество карт и схем, каждый боец имеет свое собственное задание.

– О’кей, – Женщина удовлетворенно откинулась на спинку кресла. – Действительно, все идет по плану.

– Только когда этот план будет превращаться в жизнь?

– Для того, чтобы яблоко упало на темечко Ньютона, оно должно созреть…

Когда они вернулись к «Скорпиону», пилот вертолета о чем-то оживленно беседовал с водителем: новые знакомые так увлеклись разговором, что не заметили возвращения начальства.

Несколько секунд Плантатор плотоядным взглядом рассматривал ладную фигуру летчика, потом провел ладонью по небритой щеке и хрипло спросил:

– Как думаешь, девочка, твой Икар согласится вечером в приватной романтической обстановке пропустить со мной по стаканчику?

«Веселая вдова» сняла очки и с нескрываемым удивлением уставилась на наемника:

– Джон, и как давно ты сменил ориентацию?

– Я ее не сменил, а только расширил, – совершенно серьезно ответил тот. – И теперь не только сексуален, а бисексуален.

– Как же тебя туда занесло?

– Несколько лет назад я участвовал в подготовке иракской армии: тамошние волонтеры настолько тупы, что приходилось искать весомые способы на них воздействовать. Вот я и нашел, а заодно приучил этих дикарей к настоящим западным ценностям.

Плантатор впился в Хилари пристальным взглядом.

– На нас столько грехов, что на Страшном суде этот могут и не заметить. Так что рекомендую, подруга.

Хилари будто ветром сдуло, хлопнув дверцей джипа, она бросила на ходу:

– Спасибо, но экспериментировать я закончила еще в колледже…

Вахтенный офицер на КПП изучил документы Виктора и сказал:

– Проходите, из ваших уже трое прибыли.

– Что значит – из наших? – насторожился Савченко. После посещения местного отделения милиции он был готов к любой провокации, но все оказалось банально просто.

– Утром список дали, так вот, говорю же, трое из него уже на месте, вы четвертый. Еще восемь должны подойти.

Краснощекий вестовой в парадной форме со значком вахтенного матроса бодрым шагом проводил Виктора в штаб. Дальше его сопроводили в небольшое помещение, где ждали трое бойцов из его группы, которые беспечно резались в «дурака».

– О, какие люди и без охраны! – швырнув карты веером, весело воскликнул Зубило.

– Ну, все, прибыло начальство, конец воле, сейчас начнется – «смирно мне», «свистать всех наверх и заодно примкнуть штыки», – проворчал мускулистый здоровяк с позывным Шницель (вообще, качок вначале требовал, чтобы его называли Шварц, но как-то не прижилось).

Пожимая бойцам руки, Стрелок заметил, что у самого молодого из группы Кощея сбиты костяшки пальцев и густо налился на скуле свинцового цвета синяк.

– Это еще что такое?

– Да на местной дискотеке с местными мачо даму сердца не поделили, – отведя глаза в сторону, пояснил офицер.

– Особенности национального отдыха, что поделаешь, – понимающе усмехнулся Савченко, про себя подумав: «Чья бы корова мычала».

– Ладно, бойцы, как говорится, «учите матчасть». – Усевшись на свободный стул, он достал из сумки небольшую книжку в мягком переплете, понимая, что в теперешнем их состоянии чтение – лучшее средство для времяпрепровождения.

После обеда один за другим появились остальные фрогмены. Едва только последний закрыл за собой дверь кабинета, как следом за ним вошел офицер с погонами капитана второго ранга в сопровождении немолодого мичмана.

– Добрый день, товарищи моряки, – бодро поздоровался вошедший. – Я начальник оперативного отдела. Прошу всех сдать документы и получить новые.

Открыв папку, он выложил на стол пачку военных билетов.

Воинская специальность в билетах была указана как «водолаз-спасатель» на контрактной службе. Все действительно было устроено согласно легенде.

Когда документы были обменяны, капитан объявил:

– Сейчас вы переоденетесь, и Михал Михалыч, – последовал кивок в сторону мичмана, – доставит вас на «Забияку». Все, товарищи офицеры, честь имею. Удачи.

Через несколько минут цивильные шмотки были аккуратно упакованы в дорожные сумки, а моряки облачились в привычные тельняшки, выгоревшие на солнце робы и тяжелые флотские ботинки-«гады».

Циклоп, здоровенный детина, в этой операции исполнял обязанности заместителя командира группы. Всунув гигантские ступни в «гады», он рефлекторно попрыгал – как бы ничего не звенело. Остальные бойцы рассмеялись, а мичман только покачал головой. На своем веку каких только морских волков и дьяволов ему видеть не приходилось, так что в этих новоприбывших он сразу распознал матерых головорезов.

– Собрались? – Виктор окинул свою группу задумчивым взглядом. Через несколько минут они ступят на борт боевого корабля, и это будет как сигнал к атаке, из которой неизвестно, кто выйдет живым, а кто сгинет на чужбине. Опытный диверсант, побывавший не в одной смертельно опасной передряге, он старался не думать о встрече со старухой с косой, но каждый раз такие мысли все же накатывали, и так до тех пор, пока не будет сделан первый шаг. – Становись в две шеренги и на выход, водолазы-контрактники.

Боевые пловцы строем под командой мичмана пересекли базу и вышли на бетонный пирс, где на волнах покачивалась длинная посудина – лоцманский катер.

– На погрузку по одному шагом марш! – зычным голосом скомандовал Михалыч. Трап под ногами «контрактников» тяжело заскрежетал. Последними на борт катера сошли Виктор и Михал Михалыч.

Старик любовно погладил натертый до блеска штурвал на капитанском мостике, потом громко крикнул стоящему на носу моряку:

– Виталька, отдать концы!

– Это мы всегда успеем, – с готовностью отозвался Виталька, который наверняка был ровесником капитана этой лайбы.

Двигатель заработал приглушенно и равномерно. Катер мягко отвалил от бетонной стенки и, рассекая темные воды бухты, заскользил вдоль выстроившихся боевых кораблей.

На эсминцах, сторожевых, ракетных катерах вовсю кипела повседневная жизнь: матросы драили палубу, чистили стволы орудий, красили борта.

– Как у вас здесь жизнь, отец? – задал Виктор вопрос.

– Раньше, что называется, еле-еле душа в теле, а сейчас вроде ничего, жизнь потихоньку налаживается. Корабли стали ходить в походы, ну и деньги появились: и на топливо, и на провизию, и на жалованье личному составу. Флот оживает, сила морская здесь, на юге, крепнет. – Стрелок сумел задеть главную струну в душе старого морехода, и тот не сдерживал эмоций, заливался соловьем: – Вот, помню, двадцать лет назад здесь все гибло, флот делился, материальная часть разворовывалась, шпионы ватагами носились, тьфу ты, прости, господи. А сейчас оживаем, как говорится, были бы кости, мясо нарастет. Правда, не знаю, когда достигнем прежнего могущества. Но главное, что движемся вперед, а не назад.

– Михал Михалыч, а вы давно служите? – спросил диверсант.

– Да я, сынок, уже девять лет как уволен в запас после тридцатилетней службы на БПК «Стремительный», теперь вольнонаемным при лоцманском катере. А форму ношу так, больше для форсу пиратского. – Старик лукаво улыбнулся и заговорщически подмигнул Виктору как доброму, старинному приятелю.

Тем временем катер миновал корабельную стоянку и вышел на большую воду, где на рейде стоял корвет, возле которого неутомимо курсировала пара малых сторожевиков.

– Вот его я помню, когда впервые пришел в Севастополь. – Мичман кивнул в направлении «Забияки». – Первый боевой корабль, вставший в строй после развала Советского Союза.

– Я знаю, – кивнул Виктор, немного подумал и добавил: – Несколько автономок на нем сделал, потом воевал с грузинами. Три года назад.

– Я так и подумал, что ты серьезный мужчина, – одобрительно проворчал старик, но последнее слово постарался оставить за собой: – И все равно после капитального ремонта и модернизации ты его не узнаешь. Хотя с виду вроде не сильно изменился.

– Посмотрим, – насупился Виктор: он терпеть не мог рассуждения посторонних о вещах, носящих гриф «Государственная тайна». Но жизненный опыт подсказывал, что такова специфика военных баз, а тайны, так их всегда узнавали, когда боевые корабли уходили в море и когда возвращались в порт. Как и многое другое, что считалось военной, государственной и прочими тайнами.

Лоцманский катер приблизился к корвету настолько близко, что можно было рассмотреть установленные на кормовой надстройке зачехленные спаренные скорострельные пушки «Дуэт». Пожалуй, это было единственное внешнее изменение корвета. В отличие от предыдущего комплекса, «Дуэт» имел более точную систему наведения и вдвое большую скорострельность, что не оставляло никаких шансов ни атакующим самолетам, ни противокорабельным ракетам. Это был самый надежный ближний щит корвета, а еще были щиты средние и дальние. Но их эффективность можно было увидеть только в бою…

Катер, сбавив ход, причалил к спущенному с корабля трапу.

– Эй, пассажиры, на выход! – рявкнул в микрофон громкой связи мичман. Из кубрика по одному поспешно выбирались боевые пловцы и так же шустро взбегали по металлическому трапу на палубу. Двигались по-боевому, как перед десантированием: первым шел Циклоп, последним должен был покинуть катер командир.

– Ну, до свидания, Михалыч. – Виктор протянул мичману руку.

– Удачи вам, бесы морские. – Старик на прощание хлопнул диверсанта по плечу. – Семь футов под ластами…