© Зверев С., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2016

* * *

Уже третьи сутки взвод спецназа ГРУ шел по самым глухим горным тропам необъятно-величественного Алтая, совершая учебный недельный марш-бросок, основными целями которого были выработка навыков ускоренного перемещения в высокогорных условиях и выживание в безлюдной местности. Три десятка здоровенных, крепких парней в камуфляже, возглавляемых капитаном Борисом Гаврилиным (позывной – Дед), целыми днями без устали преодолевали то горные кручи, то лесные чащобы, то форсировали стремительные горные речки с обжигающе-ледяной водой.

И хотя даже самым выносливым из спецназовцев темп, заданный их командиром, иной раз казался излишне экстремальным, никто из них даже намеком не выказывал и тени недовольства. Все знали: раз Дед дал именно такую установку, значит, так тому и быть. В своем подразделении, состоящем в системе ГРУ, капитан Гаврилин слыл личностью если и не легендарной, то, во всяком случае, авторитетом для бойцов являлся непререкаемым. А что касается «легендарности», то, будучи человеком предельно скромным, он терпеть не мог даже намека на что-то подобное.

…Еще в детстве Борька Гаврилин получил суровый урок от деда-фронтовика, которому однажды во всех красках поведал о том, как вступился за соседского мальчика, к которому лезли драться двое братьев-близнецов с другого конца села. В их Карасевке эти «башибузуки» (как прозвали хулиганистых сорванцов с первого же дня их появления в селе) жили не так давно, но уже успели показать себя во всей своей красе. Они могли нахамить старику, обтрясти чужой сад, могли поднять руку даже на девочку. Вот и в этот раз «башибузуки» начали цепляться к тихоне Славке, который не вовремя вышел на улицу и попался им на глаза.

И быть бы мальчонке битым, если бы не Борис. К своим десяти годам он уже был достаточно крепким и физически развитым. Этому активно способствовал его дед, бывший колхозный агроном, в прошлом – фронтовой разведчик, имевший целый «иконостас» орденов. Михаил Романович не только приучил внука делать по утрам зарядку и обливаться колодезной водой, но и показал несколько эффективных приемов самообороны. Их-то Борька и использовал в скоротечной схватке с двумя нагловатыми оторвягами, обратив обоих драчунов в позорное бегство.

И вот, придя домой, Борис поспешил рассказать своему деду про только что состоявшуюся «битву». Выслушав его, тот иронично усмехнулся и укоризненно покачал головой:

– Внучок, а ты всей деревне теперь расскажи, какой ты хороший. Ну, чтобы все знали, как им повезло жить с тобой на одной земле… Запомни, Боря, – негромко рассмеялся Михаил Романович, – пустая бочка всегда гремит на всю округу. Вступился за Славку? Молодец. Но скоро каникулы кончатся, ты уедешь в город. А Славку эти двое так и будут донимать. Может, даже еще злее, чем до этого. Что, по-твоему, надо бы сделать?

Слушая деда, Борис почувствовал, как у него загорелись уши. Он вспомнил, что тот никогда не бахвалился своими боевыми наградами и надевал их лишь в День Победы, когда это было продиктовано торжественностью момента. Дед очень скупо рассказывал о своих фронтовых буднях, никогда не живописуя, как героически ходил в глубокий тыл врага и брал там «языков».

Сразу же после разговора с ним Борька немедленно отправился к Славке, который в это время уныло сидел на лавочке у своего двора, как видно, боясь отойти от него хоть на несколько шагов.

– Подъем! Пошли со мной! – сурово скомандовал Борька, махнув рукой.

– Куда? – озадаченно спросил тот, поднимаясь с лавочки.

– На турник! Буду учить тебя драться! – объявил Борис, направляясь к школьной спортплощадке.

…Дедом курсанта Гаврилина в училище ВДВ прозвали однокашники. С первых же дней пребывания в стенах военного учебного заведения Борис и в самом деле выглядел человеком бывалым и знающим. Даже на фоне нехилых ребят, принятых в «крылатую гвардию», он смотрелся не новичком, а, в каком-то смысле, старожилом. Имея первый разряд по самбо и четвертый дан карате, великолепно зная два иностранных языка – немецкий и английский, имея на своем счету несколько прыжков с парашютом, он без особых проблем вошел в напряженный ритм жизни элитного военного учебного заведения.

Еще во время вступительных экзаменов большим сюрпризом для него оказалась встреча в коридорах училища… с карасевским слабаком Славкой. Тот тоже приехал поступать, за прошедшие годы обратившись в долговязого, жилистого «фитиля» с неплохо накачанной мускулатурой. Правда, на первых порах Славке очень даже не повезло: он недобрал баллов и его отсеяли по конкурсу. Но парень не скис и «пошел в партизаны», обосновавшись с несколькими другими невезунчиками в пригородном лесу. И эта его настырность была вознаграждена – еще не начались осенние холода, как взамен выбывших по разным причинам первокурсников «партизан» наконец-то зачислили в курсанты.

Как давно это было! Около десяти лет назад… А много это или мало – десять лет? Ну, смотря как их прожить. Чему может быть равен обычный день спецназовца, а тем более командира подразделения, который стабильно раз в месяц участвует или в серьезных учениях, или выполняет реальные боевые операции? Наверняка как минимум трем дням жизни на гражданке. Вот и сейчас они бегут, бегут, бегут по горным склонам, благо в этих местах горы достаточно «уютные» – без уходящих в небо скалистых пиков, без отвесных обрывов, без каньонов и ущелий, как это было в самый первый день марш-броска, сразу после десантирования на высокогорное плато.

Да, марш-бросок – это испытание не для хилых. Особенно если его маршрут пролегает по горам. Хотя… Ну да – это горы. Ну да – территория сплошного экстрима. И что? Подумаешь! Всего-навсего – пробежка по сорокапятиградусному косогору, пусть даже и вверх, пусть даже и протяженностью два-три километра! Зато потом будет столь же затяжной спуск километра на три-четыре. Дело-то привычное…

Увидев вдали зеленую куртину горного леска, Гаврилин тут же несколько сместил курс, направляясь в его сторону. Да и, условно говоря, тропа пошла вниз, несколько снизив нагрузку на перетруженные, уже изрядно сбитые ноги парней. С этого момента и вещмешки как будто убавили в весе, и горы стали выглядеть не столь уж суровыми…

Когда раздалась долгожданная команда: «Привал!», многие из спецназовцев тут же обессиленно повалились навзничь, на вещмешки, одновременно приступив к выполнению специальной дыхательной гимнастики, содействующей скорейшему восстановлению сил и бодрости. Часть парней, в том числе и сам Дед, сбросив свою поклажу на траву, пробивающуюся из каменистого грунта, занялись обычными бивачными делами – стали готовить кострище, искать по чащобам сушняк на дрова, присматривать бегающую, прыгающую и ползающую живность, которую можно было бы использовать на обед. Продуктов каждый из бойцов взял с собой ровно на сутки. Остальное – что природа пошлет.

Пошарив по «сусекам» лесного массива, спецназовцы добыли трех куропаток, пару крупных сурков, несколько сусликов, полоза и четырех гадюк. Все это «мясное ассорти» после разделки было подсолено и отправлено в общий котел. Кроме того, эту экзотическую снедь кашевары-добровольцы сдобрили энным количеством съедобных трав и кореньев, которых в лесу, к счастью, было предостаточно. Котел подвесили над жарко заполыхавшим костром, и часа через полтора взвод с аппетитом уплетал за обе щеки горячее варево.

Опорожнив свою алюминиевую миску одним из первых, замкомвзвода, старший сержант Смирнов, блаженно улыбнулся и мечтательно причмокнул:

– Эх, и вкуснятина! Вот хлебца бы еще… Черняшечки! Тогда вообще был бы царский пир.

Его приятель, тоже старослужащий ефрейтор Гольчакин, не спеша смаковавший походный «шедевр кулинарии», сердито погрозил ему кулаком – не трави душу!

– Ничего, мужики, сегодня у нас и в самом деле, можно сказать, ресторанное меню… – рассмеявшись, резюмировал Гаврилин. – Не то что вчера, когда шли по голым скалам. Что у нас там было? Две вороны и куропатка – на всю нашу команду! И, как видите, никто с голоду не помер. А сегодня я отъелся за оба эти дня. Даже в сон потянуло…

– Да, только вчера я понял, сколь вкусны были вороны для Наполеона в Москве. Если проголодаешься – не нужно и рябчиков с ананасами… М-м-м!.. – зажмурился взводный балагур Васька Кипреев.

– Командир, а меня почему-то тоже потянуло в сон. Так, может, по тысяче секунд выделим на это святое дело? А? – с хитроватой улыбкой змия-искусителя поинтересовался плечистый туляк Мурашук. – Сами же знаете, после сытного обеда, по закону Архимеда, полагается поспать.

– Нет, Женя! Отсыпаться будем дома… – возразил капитан. – Нам предстоит отмотать еще не одну сотню верст. Так что еще пять минут расслабухи – и вперед!..

Он хотел добавить что-то еще, но в этот момент запиликал спутниковый телефон аварийной связи. Взглянув на монитор, Борис с удивлением увидел высветившийся на нем номер не начальника их учебно-тренировочной базы, полковника Красницкого, как следовало бы ожидать, а самого генерал-майора Дроздых, начальника отдела зарубежных операций. Это означало, что сейчас он услышит нечто очень важное. И интуиция его не подвела. Обменявшись приветствиями и спросив для проформы, как протекает марш-бросок, генерал наконец сообщил то главное, из-за чего, собственно, и позвонил:

– Борис, сейчас за вами прибудет вертолет. На нем летите до Барнаула, там же, в аэропорту, садитесь на самолет – и домой. Все подробности на месте. До связи!

Спецназовцы, в момент сообразив, что в программе их «экскурсии» по Алтаю намечаются какие-то перемены, тут же забыли о еде, вопросительно глядя на своего командира.

– Товарищ капитан, поступили новые вводные? – пробасил двухметровый челябинец Федькин.

– Да еще какие! – сдержанно улыбнулся Гаврилин. – Кто там, Петруха, что ль, мечтал черного хлебца поесть?

– Так точно! Я! – расплывшись в улыбке, поболтал в воздухе рукой Смирнов.

– Ну вот, сегодня же и поешь… – пообещал Борис.

– Понял! – уже совсем другим тоном, сразу став серьезным, откликнулся сержант. – Командир! Если на дело – я забиваю самую первую вакансию.

– Постой, не горячись! – отмахнулся Гаврилин. – Во-первых, пока еще вообще ничего не известно – командировка там или что-то другое… Во-вторых – и ты это знаешь не хуже меня, – персональный отбор будет за начальником базы, а утверждение за начальником отдела зарубежных операций. Я могу лишь предложить, а они – согласиться или не согласиться…

– Ну, пока не прилетел волшебник в голубом вертолете, с вашего позволения, я малость вздремну… – доставая спальный мешок, вопросительно взглянул на Бориса Мурашук.

– Можно, можно… – коротко махнул тот рукой.

Следом за Евгением на развернутых «спальниках» растянулись еще несколько человек. Прочие занялись каждый своим делом: кто-то пришивал оторвавшуюся пуговицу, кто-то наматывал портянки, кто-то просто смотрел на плывущие в небе облака. Два шахматных фаната – москвич Жорка Зубово и казанец Дельшат Райнуллин, уловив паузу, тут же продолжили партию, начатую на предыдущем привале. Они положили на плоскую глыбу розового известняка маленькую, в две ладони, шахматную доску, по памяти расставили на ней фигуры в нужной диспозиции, и на черно-белом «ристалище» снова закипела беззвучная битва шахматных фигур. Зрители, расположившись вокруг шахматистов, молча наблюдали за происходящим, лишь время от времени комментируя тот или иной ход или просто беззлобно подначивая игроков.

– Лошадью ходи, лошадью! Век воли не видать! – в какой-то момент воскликнул Васька Кипреев, когда угроза коню Райнуллина со стороны Жоркиной ладьи стала более чем заметна.

Но тот, развивая наступление с другого фланга, лишь молча отмахнулся и сделал ход ферзем, угрожая королю весьма опасным шахом. Дельшат, игнорируя риск, немедленно атаковал коня. Лишь пренебрежительно усмехнувшись на его потерю, Зубово тут же сразил вражеского слона и коротко объявил:

– Шах!

Уводя короля под защиту своего коня, Райнуллин ответил шахматистской присказкой:

– Незрелый шах – фигурам крах…

Жорка занес над доской руку, чтобы сделать очередной ход, но в этот момент над вершиной соседней горы раздался рокот вертолетного двигателя. Над поляной прозвучала команда Деда:

– Всем подъем! Быстро собраться и приготовиться к отправке!

– Эх, блин! Такая комбинация зависла! – досадливо вздохнул Зубово, смахивая шахматы в дерматиновый футляр.

– Ничего, на базе доиграем! – хитро подмигнул Дельшат. – У меня тоже такая комбинация зависла – о-о-о!..

– А по-моему, у вас идет к ничьей… – флегматично обронил на ходу пензяк Валерка Долгунов.

Будучи кандидатом в мастера спорта по шахматам, он уже успел уловить тенденцию, которая вела именно к такому финалу. Но игроки-второразрядники с ним не согласились категорически – каждый был уверен в том, что именно он сумеет поставить вожделенный мат чужому королю.

Через десять с небольшим минут на одну из полян, более-менее пригодную для посадки вертолета, вздымая несущим винтом тучи пыли, солидно приземлился транспортный «МИ». Еще через пару минут, прибавив оборотов, он поднялся над горами и направился в северо-западном направлении. Глядя через иллюминаторы на ставшие далекими вершины сопок и скал, на синие «кляксы» озер и извилистые жилки горных речек, спецназовцы обсуждали возможные причины столь скоропалительного отзыва с учебно-тренировочного маршрута, придя к общему мнению: где-то что-то «прорвалось» и теперь нужны спецы соответствующего профиля, способные «заштопать» эту «брешь».

Выяснив у экипажа вертолета, что до Барнаула им лететь около получаса, Жорка и Дельшат тут же продолжили свою «баталию». И хотя каждый изощрялся в хитрости ходов, в коварстве комбинаций, финал этой партии оказался именно таким, как и спрогнозировал Долгунов, – ничья. Одновременно издав разочарованный вздох, приятели синхронно развели руками, вызвав этим смех среди болельщиков.

– Жорик, тебе надо было ладью пожертвовать на правом фланге и отдать королевскую пешку… – чуть позевывая, прокомментировал Валерка.

– И что тогда? Считаешь, это помогло бы мне поставить Дельке мат? – с сомнением прищурился Зубово.

– Нет, не поставить, а получить! – с невинным видом пояснил Долгунов. – Ну, чтобы хоть какое-то разнообразие внести в ваш «турнир». У вас же как? То пат, то ничья, то ничья, то пат… Скучняк полнейший! – заключил он под общий громкий смех.

Рассмеялся и Борис, хотя мыслями он был где-то далеко. Еще когда только зазвонил телефон, Гаврилин интуитивно понял: случилось что-то весьма серьезное. И наверняка где-то далеко от границ России. Скорее всего, происшествие могло быть из категории террористических вылазок тех или иных «свободолюбивых» отморозков, якобы борющихся с «тираническими режимами». Только где именно? В Европе? Азии? А может, в Америке? И в какой именно? Северной или Латинской?

Как же насыщена событиями жизнь спецназовца! Борису еще нет тридцати, а он уже побывал на нескольких континентах, участвовал в операциях, о которых никогда не пишут в газетах и никогда не рассказывают в теленовостях. Люди-тени. Люди-невидимки. Это про них. Незаметно прибыли, изучили обстановку, выполнили задание и столь же незаметно испарились. И пусть спецслужбы извечного стратегического противника ломают голову над тем, что же это за Geeks devils («чокнутые дьяволы») в очередной раз испортили им «обедню»?! Пусть! Им еще не раз придется попотеть над головоломками и шарадами, авторами которых являются внешне обычные парни в камуфляже, прошедшие подготовку на базе спецназа ГРУ «Рысь».

Месяц назад Борис с группой спецназа из трех человек сорвал провокацию натовских спецслужб на территории одного из «независимых» государств Прибалтики. По замыслу западных «стратегов», предполагалось устроить диверсию на одном из предприятий, производящих шпроты. Причем устроить демонстративно, вызывающе, с человеческими жертвами, да еще и обеспечив улики, которые не оставили бы сомнений в том, что в этом теракте есть – сто процентов! – «русский след».

Прибыв в портовый город с готической архитектурой, трое «коммерсантов из ФРГ» поселились в шикарной гостинице, являя собой наикрутейших представителей «бундес-сливок». Они свысока взирали на здешних «недоарийцев», постоянно выказывали недовольство классом обслуживания и всем своим видом давали понять, сколь убого в их глазах здешнее житье-бытье. Одновременно с ними туда же прибыл и «турист из Франции» – оживленно-говорливый и улыбчивый.

И кто бы мог догадаться, что и «турист», и эти «суперарийцы» – сотрудники российского спецподразделения, выполняющие особо важное задание своего командования. Через местную агентуру Гаврилин очень скоро в деталях изучил обстановку в городе и смог составить представление о том, кто, где и как может совершить диверсионно-террористический акт. Его расчеты оказались абсолютно верны. Именно склад готовой продукции рыбоконсервного завода, где имелось огромное количество пластмассовой и деревянной тары – отменное горючее в случае взрыва, – оказался тем самым объектом, который должен был полыхнуть в одну из ближайших ночей. С него пламя стремительно перекинулось бы на цех, где дежурили люди у установок круглосуточного цикла, и они попали бы в огненную западню.

И вот операция началась. Спецназовцы, пробравшись на склад, моментально определили потенциальные места закладки зажигательных мин. Дождавшись полуночи, они увидели, как в помещение склада вошли пятеро неизвестных в масках. Вполголоса переговариваясь на местном диалекте, в разных концах корпуса под штабелями деревянных ящиков они установили какие-то зеленые коробки. Едва неизвестные, покончив со своими делами, удалились, спецназовцы тут же поспешили к местам закладки мин, без труда обезвредили «зажигалки» и, установив вместо них что-то другое, скрылись, не оставив никаких следов.