Цитаты из книги «Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии»

евхаристию – важнейшее из христианских таинств

от латинского корня, означающего «край», как в английском слове « »), обитатели книжных окраин, визуальн

Опасными могут быть не только еретические, но и двусмысленные образы, а чтобы избежать двусмысленности, требуется контроль. И

латынь. Иисус отвечает, что говорил только по-древнееврейски

XV в. итальянский гуманист Флавио Бьонд

Сначала из Иисуса выдернули перья – то есть раздели, затем посадили на вертел – распяли на кресте, а после зажарили – оставили умирать на палящем солнце. Как острым ножом проверяют готовность мяса, так в бок Христа вонзили копье. Как из мяса, когда оно испечется на вертеле, истекает белый жир, так из раны в боку Иисуса «истекла кровь и вода». Это означало конец готовки и снятие мяса с вертела – снятие с креста. В соответствии с аллегорическим толкованием проповедника, «приготовленное» тело Христа изобиловало «жиром любви и милосердия», т. е. он своей кровью искупил первородный грех человечества и даровал праведникам Царствие Небесное. Чудесный «белый жир спасения» уподоблялся благоуханному миру, текущему из гробниц святых и возникающему при мироточении икон. В

Мастер изобразил эпизод из жития св. Евгении. Эта история гласит, что в III в. в Александрии жила прекрасная девушка из хорошей семьи. Против воли родных она приняла христианство и, скрыв свой пол, постриглась в монахи, приняв имя Евгений. Со временем она стала игуменом монастыря и своей красотой привлекла внимание вдовицы Мелании. Та сначала пыталась соблазнить Евгения, а когда это не удалось, обвинила его в изнасиловании. На суде, чтобы защитить себя, Евгению/Евгении пришлось открыть свой истинный пол, продемонстрировав грудь. Этот сюжет изображался в средневековом искусстве крайне редко, однако, при всей своей необычности, такая история не уникальна. Евгения была лишь одной из многих святых-«трансвеститов» (всего их насчитывают 34), то есть прославленных Церковью женщин, которые переодевались мужчинами, чтобы избежать брака, попасть в монастырь и т. д.

когда мир представал в перевернутом виде

При этом очевидно, что французские карикатуристы высмеивали не православие как таковое, а слияние церкви с властью, веру как инструмент политики.

Гораздо сложнее понять, зачем потребовалась колоссальная галерея метаморфоз, которая встречала прихожан в Руанском соборе (81).