Перед тем, как приступить к попытке разделывания трупика, решил снять с себя одежду – забрызгаться, или запачкать свой единственный «костюм» можно было легко, а как потом, и главное чем отмыть? Вспомнил откуда-то, что животные чувствуют запах крови очень далеко, и ходить после этого как приманка для других хищников, от которой разит на километр, ему совсем не хотелось. Первая реакция на внутренности кошака была вполне прогнозируемой: парня вырвало, потом он некоторое время отходил от рвотных позывов и снова попробовал заняться новым для себя ремеслом свежевания – так сделал несколько заходов, пока смог кое-как вскрыть брюхо у тушки. Попытка отрезать мяса с лап провалилась – его садовый ножик почти не резал твердое мускулистое мясо – здесь ведь были мышцы и сухожилия животного, поэтому пришлось дальше мучить себя в районе брюха.
Так как во внутренних органах он разбирался примерно, как в линкорах и ракетах средней дальности, то просто вывалил поочередно всю требуху на траву и стал рассматривать,… после того, как отошел от нового приступа рвоты, вызванного «букетом ароматов» из брюха животного,… да и внешний вид как-то не располагал… Из всего набора внутренностей более-менее знакомыми оказались сердце и печень – много рекламы медикаментов по телевизору для этих органов насмотрелся, хоть и полностью похожими на человеческие аналоги они не были. Но все же, все же… Сердце оказалось мягче, чем на лапах, ведь по сути – это один сплошной мускул, а вот печень его немного удивила: чрезвычайно мягкая, казалось, что надави он немного сильнее и она порвется у него в руках. Поэтому подумалось, что надо ее зажарить и съесть в первую очередь – по весу этот орган тянул на килограмма два, может три, но сначала требовалось немного отмыть руки и ноги, который заляпал кровью животного, пока пытался его вскрыть.
И тут наметились первые трудности: мыла нет, да что там – воды нет, ее всего осталось «на попить» – использовать те крохи для стирки или умывания можно было даже не мечтать. Ноги повымазывал до колен – не сильно, но, тем не менее, что-то с этим следовало делать. Выручила природа самого человека: помочился на ноги, вытирая их пучками сорванной травы, потом повторил процедуру с руками. Подумал, что какое-то время от него будет вонять, но постоянное потоотделение в такой жаркой атмосфере постепенно сведет на нет запах мочи. Ну, по крайней мере, турист на это сильно надеялся – все равно другого метода отмывания от крови он не видел. Потрошил тушку несколько часов – шубка этого зверя резалась крайне плохо, хотя чему тут удивляться – ножик у него был обычный, раскладной для туриста: таким только бутерброды нарезать и овощи чистить на природе. Второй хищник так и не появился – может шум падающих камней с башни его напугал, а может, почувствовал смерть своего напарника (или напарницы), а может еще чего-то – во всяком случае, больше его наш герой не видел. Виктор даже вышел наружу с пистолетом в одной руке и куском балки в другой, чтобы осмотреться – стадо бизонов (или буйволов) все также перемалывало траву, сместившись еще дальше, а на месте обеда двух хищников крутилась стайка каких-то мелких животных, доедая остатки добычи – вероятнее всего, местные падальщики.
После такой нехитрой разведки, немного успокоив себя мыслью, что хищник ушел от громких звуков падения башни, турист вернулся к своим вещам и стал готовить себе обед, совмещенный с ужином, если ориентироваться на положение солнца – оно опустилось уже довольно низко. Пользуясь наличием последних лучей света, быстро насобирал горючего для костра и подтащил к более-менее свободному от обломков куску пространства. Пара упавших деревянных балок – на один раз вполне должно хватить, потом подумал и подтащил все деревяшки, какие смог обнаружить, ведь приближалась ночь, и возникал вопрос поддержания костра для отпугивания местных ночных визитеров от своей лежки. Решив, что больше сделать сегодня он не в состоянии, принялся нарезать печень и сердце на ломтики для дальнейшей обжарки. С первым проблем никаких не выявилось – плотный кусок мяса хорошо разрезался на кусочки, а вот печень своим нежным видом вгоняла парня в ступор – как обойтись с таким большим куском плоти он не знал.
Так как ничего путного в голову не приходило, то вырезал из веток местного кустарника несколько «шампуров», нанизал на них ломти сердца и стал обжаривать продукт над разгоревшимся костром. Поскольку сердце тоже оказалось немаленьким: около двух килограмм, то соорудил нечто похожее на опоры, где расположил несколько самодельных шашлыков с этим органом мертвого зверя. Соль у него имелась, так что какой-то минимальный вкус это блюдо должно было приобрести, а жарить над костром решил долго – не хотелось бы подхватить какую-то заразу от неприготовленного до конца продукта. Затем стал думать над проблемой куска печени – мягкий и нежный на ощупь кусок плоти обещал начинающему повару приятное лакомство, при условии, что этот самый повар сможет его приготовить как-то. Попробовал отрезать кусок, как от сердца и потерпел поражение – печень рвалась вслед за лезвием ножа и растекалась киселем вокруг него – такое поведение главного ингредиента его будущего ужина сильно расстроило повара, и он снова стал размышлять, рассеянно переворачивая прутики с кусочками сердца, время от времени. Если бы рядом нашелся какой-нибудь лист металла, то он однозначно попробовал бы зажарить на нем весь кусок, а так…
Пришла интересная мысль – сразу занялся ее осуществлением, пока еще было хоть что-то видно. Прикинул размеры опор под шашлык и стал снова нарезать прутики – настрогал таких около десятка, потратив еще пару минут на тщательную зачистку одного из концов. Затем стал медленно пропихивать заостренные с одной стороны палочки через кусок печени с таким расчетом, чтобы палочка вышла с противоположной стороны, и весь кусок оказался нанизанным на десяток этих импровизированных шампуров. Таким образом, в результате филигранной работы, у него получилась одна большая заготовка под отбивную для жарки на весу – после приготовления сердца решил водрузить этот шмат на продольные опоры импровизированной шашлычницы. Десять прутков, торчавших с двух сторон печени, должны были удержать ее над костром, по мнению повара.
Так как консистенция продукта была весьма деликатной, то работал медленно и нежно, проворачивая прутики вправо и влево в пальцах и постепенно двигая внутрь куска. На один пруток тратил около двух минут, так как боялся, что от слишком быстрого движения печень лопнет и растечется жижей. Закончив работу, стал ждать, когда, по его мнению, приготовится сердце – отсутствие часов немного сбивало с толку, так что пытался внутренним чутьем определить течение времени – с этим выходило плохо. Ведь в прошлой «жизни» часы были везде: на руке, в телефоне, на экране компьютера, на щитке автомобиля – практически всегда рядом и под рукой. Некоторое время сидел, не двигаясь, наблюдая за костром и прислушиваясь к окружающим звукам: саванна жила своей жизнью – было довольно шумно, что он посчитал хорошим знаком – значит опасных охотников, наподобие этих странных кошек-хамелеонов рядом нет, иначе все бы, скорее всего, затихло. Так реагируют мелкие животные на присутствие опасного или большого зверя – хотя так было на Земле, а здесь могло быть и не так…
Когда от первой порции горячей жареной пищи пошел приятный аромат, Виктор почувствовал жуткий голод и приятные спазмы в желудке. Тут он вспомнил о своих приступах и немного удивился: очередность таких наскоков боли сократилась, ведь последний был еще с утра, когда он съел разогретую консерву. А ведь до того, еще буквально вчера, у него было по три приступа за день, да и ночью тоже… Хотелось верить в чудо и для себя решил, что непонятное путешествие через фиолетовый омут света пошло его организму на пользу. Сразу бросаться на горячее угощение поостерегся: сцепив зубы, и пуская слюну, решил дать ему еще немного времени на жарку, на всякий случай, так сказать – продукт все-таки новый для его кулинарных навыков.
– Еще два раза переверну шашлычки – и все! – твердил он сам себе – больше не стоит, еще пересохнет, оно и так достаточно жесткое,… да и дольше терпеть нет почти сил, кишки марш играют – сейчас бы мамонта съел!
Наконец дошла очередь и до деликатеса, как назвал печень наш повар: снял все шампуры с запеченным сердцем, сложил на чистый участок травы, а на опоры шашлычницы положил кусок эксклюзива и добавил немного топлива для костра – благо упавшие балки довольно неплохо разламывались ударами топорика. Сердце кошака оказалось так себе: жестковатое, но вполне съедобное, тем более что было посолено перед жаркой – нашего туриста это не остановило, пока не сжевал один целый шашлычок. Потом пару глотков воды – драгоценной жидкости оставалось всего пол-литра, следовало терпеть, ведь пока никаких вариантов раздобыть ценную влагу не было. Между тем кусок печени шипел над огнем и постепенно уменьшался в размерах, что не укрылось от внимания повара.
О проекте
О подписке