– Вот это женщина! – немедленно отреагировал Болтун с неподдельным восхищением. – А этот рогатенький – просто класс! И тавеллианец…

– Макс, ты мог бы менее бурно расточать свои сомнительные комплименты, они всё-таки мои компаньоны?

– Ладно, я тебя понял. Ты не в настроении. Что ж, тогда расскажу о своих друзьях. Нас в звене семеро. Каждый со своими причудами и привычками, со своей личной историей. Они сами не видят, какие они все разные, а для меня не может быть иначе. Начну, пожалуй, с Булочки. Грегори Верный, мой вечно хмурый дружок. Бывший «агностик», отбросивший условности веры и вступивший в нашу команду, когда на Двойное Донце напали «мясоеды». Правда, убеждения поменял не сразу, лишь после двух лет войны, да и то какой-то особый случай был. Он не рассказывает, какой именно, лишь как-то раз многозначительно намекнул, что Господь Всевидящий указал ему иной путь служения своему народу, и неважно, что в его народе мало кто встал на такой путь вместе с ним. Но люди отнеслись к его выбору с пониманием, это немаловажно, хоть и удивительно. Моральная поддержка среди своих ему обеспечена, что позволяет Булочке с определённым оптимизмом жить в настоящем и смотреть в будущее…

– Хорош трепаться, пустозвон, – встрял в разговор по внутренней связи «вечно хмурый дружок». Окошко на виртуалке осталось пустым, видимо, обходясь без лоцмана в повседневной жизни, Булочка не считал нужным держать для себя ни «визитку», ни аватара в операционной системе «Шершня», но голос у него был недовольный…

Что такое «визитка»? Быть того не может, чтобы вы этого не знали. «Визитка» – это ментальная проекция нашего сознания, воплощённая лоцманом в визуальный образ – тонкие реакции мимики, внутренние движения лицевых мышц, своего рода внешняя картинка того, каким человек себя воспринимает сам. Поэтому связь по лоцману и позволяет без всяких натяжек вести живое общение. Но если хочешь по каким-то причинам сохранить инкогнито или иначе выразить настроение, для этого существует аватар – синтетический интерактивный объект, представляющий пользователя в виртуальном мире, попросту говоря, анимированная личина. Вчера лоцман сделал достаточно снимков внешности Грегори Верного, поэтому я позволил браузеру операционки подобрать образ для Булочки самостоятельно, предпочитаю смотреть на лица тех, с кем общаюсь. Пухлая, конопатая физиономия «агностика» проявилась на виртуальной панели, мрачный взгляд, уголки губ уныло приспущены. Вполне соответствует. Впрочем, вчера, после испытания «Следопыта», я видел его и другим – тогда в его глазах горело вдохновение, восторг. Может же быть другим человеком, когда хоть немного отрешается от своих постоянных внутренних проблем.

– Сомаха, не слушай эту трещотку, – ворчал Грегори дальше. – Не было у меня никакого видения свыше. Просто захотелось сделать для своей планеты что-нибудь действительно стоящее, значительное. А ты, кстати, разве никогда не испытывал такого желания?

Непростой вопросик, однако.

Все время, пока я сотрудничаю с Кассидом, я всегда рад новым впечатлениям. Мне это помогает. Помогает отвлечься от горьких переживаний, тлевших в душе угольями уже затухающего, но еще не погасшего костра. Полтергейст… само имя родной планеты хотелось забыть, надолго, если не навсегда вычеркнуть из памяти. Я им не судья, тем, кто меня изгнал. Я – обвинитель. Но эта роль хороша лишь для внутреннего саморазрушения, и я понимал, что обиду нужно превозмочь. Любыми средствами. Как бы ни тяжело это было сделать. Так лучше будет для меня самого. Так легче жить дальше.

И я сумел забыть обиду, растворить ее в повседневных делах. Но вопрос Грегори неожиданно всколыхнул старую горечь. Я понял, что чересчур обольщался на свой счет. Ничего я не забыл. Обида лишь немного потускнела за прожитый срок. Пять лет назад я потерял лучшего друга и любимую девушку за одну ночь, ночь, наполненную грохотом поступи боевых роботов и ревущими вспышками выстрелов. Такое забыть непросто.

– Спасибо, нет, – сдержанно отозвался я на вопрос Грегори. – Я уже через это проходил. Думал, буду героем после всего. А в результате меня вышибли с родной планеты. Лучше я буду придерживаться меркантильных оценок. Просчет и потеря прибыли – это не так погано, как потеря доверия людей, среди которых прожил всю жизнь. И вполне восстановимо.

– Что-то мне не нравится подобная точка зрения, – Булочка скривился.

– Оставь, это его личное дело, – вступился за меня Макс. – И вообще, не вмешивайся в наш разговор. Сам не можешь про себя связно рассказать, так хоть мне не мешай… Кто у нас следующий? А, извини, забыл сбросить снимки. Наши с Булочкой «карточки» ты уже видел живьём, а на остальных не мешает и глянуть. Получил? Вот, смотри, Саня Мельница, или Большой. Сам здоровенный, как робот, и как только в кокон пилота помещается, но при этом добродушный, как… почти как я, к примеру. А ещё он порядочный хитрец. Говоришь с ним, слушает, поддакивает, а сам мотает на ус, чего от тебя ждать со всеми твоими рассуждениями. Но всё равно хороший парень, совершенно не скандальный. Зато цену себе знает и умеет настоять на своём. Мой земляк, между прочим, наш адрес прописки в космическом реестре: Дельта – Зубатка. Так, смотри дальше. Видишь эту круглую усатую физию с аккуратной бородкой и весёлыми плутоватыми глазками? Серёга Холмогор, наш Борода. Хвастун и враль, каких ещё поискать. Если не соврал за день ни разу, значит, день прошёл зря, и завтра нужно будет наверстать упущенное. Впрочем, совершенно безобиден, может уморить только старыми анекдотами, до которых охоч невероятно…

– Отсюда и кличка – Борода?

– Ну, да, – не стал отрицать Макс. – И Серёга, и наша единственная принцесса – Шайя Цедзе, родом с Зармонды. А вот Петр Свистун, между нами – Бластер, Бонус, Бумс, называй как хочешь, – уникум. Совершенно безбашенный тип, наёмник из клана Скорпионов, с Сонгердана.

Очередное голофото – высокий, широкоплечий и поджарый парень примерно моих лет. Русые волосы. Вытянутое лицо, серые, слегка навыкате глаза.

– Погоди, – спохватился я. – Какой еще клан Скорпионов? Сонгердан – родина саламандр.

Саламандры, насколько я знал – чужая раса гуманоидного типа, по внешности они очень близки к людям, и если бы не серо-зелёная, как у ящериц кожа, можно было спутать с человеком. Очень редкие гости из Галактической Федерации, практически не покидают своей планеты, относительно мирные и безобидные существа, хотя прекрасные военные инженеры, поэтому слышать о наёмниках с Сонгердана было как-то диковато.

– Ага, ты тоже не в курсе, – аватар Болтуна самодовольно ухмыльнулся и похлопал ослиными ушами. – Он и нас просветил, когда впервые появился в нашей команде. Клан Скорпионов – человеческая община в обществе саламандр. Обладают равными правами с аборигенами и подчиняются их основным законам.

– И в чём выражается его безбашенность?

– Любит драки, не упускает случая набить морду «приглянувшемуся» собеседнику, не позволяет на себя не то, чтобы кричать, а просто голоса повысить. Если будешь оскорблять его тихим, мирным тоном, то можешь заниматься этим хоть до посинения – не обидится, какие бы гадости не произносились. Но стоит повысить голос… запомни, кстати, настоятельно советую. Пётр с виду всегда спокоен, как бревно, но может ударить совершенно неожиданно. Потому и Бонус. Никогда не знаешь, чего от него ждать. Что ещё? Любит оружие до патологии. Маньяк. Чуть не спит с пушкой в руках. Но самое удивительное, при всей своей безбашенности изо всех сил тянется к знаниям, сказывается недостаток образования жителя сельской местности. Поэтому не удивляйся, если он неожиданно задаст тебе какой-нибудь наивно-каверзный вопрос, это он делает для нужд собственного просвещения.

Я подумал, что в Болтуне и в самом деле есть что-то от толкового психолога. Краткие ёмкие характеристики, подкреплённые голоснимками, словно заставили меня пообщаться с названными людьми вживую.

Внимание ненадолго отвлеклось. Грузовоз как раз проезжал мимо одного из «ртов» в склоне – из трёхметрового провала вырывался непрерывный столб пара, словно внутри дымил огромный костёр. Снег по краям был оплавлен в ледяную корку. Внутри Леса, несмотря на мороз, царивший снаружи, всегда стояла плюсовая температура. Лес умел вырабатывать и хранить тепло, поддерживать определённую температуру, не зависимую от температуры окружающей атмосферы. Уникальное качество, присущее лишь теплокровным существам. Впрочем, Лес – тоже живое существо, хоть и не животное. Но раньше, до появления на Двойном Донце, я о подобных гигантских организмах не слышал.

С некоторым усилием, всё-таки сказывалась почти бессонная ночь, я перевел внимание на следующее фото. Капитан Бола. Смуглый худощавый человечек небольшого роста – всего метр шестьдесят четыре, судя по сопроводительной информации. Плоское скуластое лицо с острым подбородком, узкий разрез карих глаз и черные вьющиеся волосы, короткие, как и у всех ребят в звене, кроме самого Макса Хуллигана.

– Несколько лет назад я как-то был по делам на Сокте, – прокомментировал я. – У вашего капитана типичная внешность уроженца этой планеты.

– Угадал, он действительно родом с Сокты.

Вот это да. Неужели тот самый Бола?

– А он имеет какое-нибудь отношение к клубу «Подражатели»?

– Чего не знаю, того не знаю. Спросишь у капитана сам. Что за клуб-то?

– Игровой симулятор высшего класса по боевым роботам. Любимое развлечение аборигенов на Сокте, являющихся членами этого клуба.

– Любопытственно. Расскажи-ка чуть подробнее.

– Хм-м. Правда что ли не слышал?

– А должен был?

Шустрый парень, этот Макс. Не упускает случая поддеть. Конечно же, невозможно знать обо всем, что творится на десятках планет. Тут и на своей-то не всегда все знаешь…

– Клуб эксплуатирует одну-единственную гэпэшку, сценарий игры действует по непрерывной схеме, модель поведения – все против всех, отсюда и название – «Противостояние». В игре используются все типы роботов – легкого, среднего, тяжелого и штурмового классов, а все игроки по степени подготовки делятся на четыре категории – новички, рейдеры, ветераны и элитары. Последние – самые маститые игроки, в совершенстве владеющие всеми классами роботов и любым вооружением, и потому – самые опасные. Когда я побывал на Сокте, «Противостояние» в клубе «Подражателей» непрерывно шло уже несколько лет. Игра превратилась в культовую и, насколько я знаю, известна далеко за пределами Сокты. Так вот, был там среди элитаров некий Бола. Весьма серьезный противник.

– Уверен, нашего Бола тоже можно назвать элитаром, – радостно сообщил Макс, словно мастерство капитана имело к нему непосредственное отношение. – Командор-полковник Маришел оплачивает его профессиональные услуги по высшей ставке, чего не скажешь обо мне или Булочке… Удивительное дело. Выходит, ты знаешь о прошлом нашего капитана больше, чем любой из нас.

– Поправка – если это действительно он. Бола – не такое уж редкое имя для Сокты. Ладно, вернемся к Шайе. – Движением век я перелистнул голоснимок на виртуалке. Лицо самое обычное – курносая глазастая девчонка, рот, пожалуй, чуть крупноват, что красоты не добавляло, а узким губам не помешало бы полноты, зато волосы – огненно-желтый «ежик». Стильно. И короткая стрижка и цвет волос добавляли некоего шарма чертам в общем-то заурядного лица. – Ты мало что сказал о ней.

– Что, заинтересовала? Да, она у нас симпатичная. Принцесса. Я уже говорил, она у нас против кличек, никого по кличке не зовёт и себя не позволяет, но между собой мы называем её Принцессой, в ущерб нашему списку «б». А так, по жизни, Шайя очень живая, смышлёная, общительная девчонка. Хотя кое-кто в нашем звене, в частности, Петр Свистун, он же, напоминаю, Бонус, считает её взбалмошной, самоуверенной и как бы поаккуратнее выразиться… любвеобильной, что ли.

– Эй, Болтун, заткнись ты, наконец!

– Не мешай, Грегори. Я всего лишь говорю, что Пётр её недолюбливает. Пару раз они едва не сцепились из-за какой-то ерунды. Лично по мне – отличная деваха. А Булочка так и вовсе в неё влюблён. Да, ладно, Булочка, кто этого не знает. Конспиратор из тебя как из мухи истребитель.

– Когда-нибудь я оторву твой длинный язык, – Булочка явно рассердился на Болтуна и обиделся за Шайю. – Оторву своими собственными руками.

– Руки коротки, – беспечно отмахнулся Болтун, а его аватар показал мне длинный язык и комично выпучил глаза, видимо, то же самое узрел на мониторе своего «Шершня» и Булочка, поскольку раздражённо хмыкнул. – Хочешь знать, Сомаха, как Шайя относится к вниманию Грегори? Да никак. Шайя по-своему неплохая девчонка, но Булочка с его телячьей привязанностью не для неё. Она подтрунивает над ним, но нечасто, щадит его чувства. И держит на дистанции, не подступишься.

В тоне Болтуна вдруг прозвучала какая-то странная нотка, будто прорвалась какая-то далеко упрятанная злость. Всего на миг, тут же растворившись в прежней весёлой беззаботности, но впечатление лёгкости и непринуждённости враз было смазано, а моё полусонное миролюбивое настроение, в которое я было впал, исчезло напрочь. Встрепенулась прежняя настороженная мысль. Болтун действительно не тот простак, каким старается казаться. Возможно, что-то и у него было с Принцессой. Или что-то с ней не получилось. Не оправдались определённые ожидания. Или что-то ещё.

– Макс, по-моему, ты перегибаешь палку, – осторожно заметил я, не желая вмешиваться в отношения, о которых знал так мало, но и смолчать тоже не смог.

– Да брось ты. Я же тебе говорю – не смотри, что он такой хмурый с виду. На самом деле Грегори очень доверчивый парень. Быстро забывает обиды и легко прощает обман, такой уж уродился.

Этого Грегори Верный не стерпел:

– Хочешь знать, Сомаха, что думает о Болтуне команда, а не он сам? Пустобрех, пошляк и бабник. Ненадёжный человек.

– Очень ёмкая характеристика, – я невольно улыбнулся, – хотя не совсем лицеприятная.

– Эй-эй, Грегори! Не забудь добавить, что я любопытный, добродушный, всех стараюсь понять и помирить. Я вообще злиться не способен, а отсутствие злости возмещаю азартом, накатывающим в бою!

– Угу. Ещё и хвастун. Иногда они с Серёгой Бородой друг друга стоят.

– Да ладно тебе, человек не может состоять только из положительных качеств!

– Где ты видел у себя положительные качества, засранец?

Заявление приятеля Макс прокомментировал замогильным голосом:

– «Я не такой уж страшный монстр, каким меня принято считать», – объяснял монстр своей жертве, вырывая из её тела самые лакомые куски…

– Внимание! – внезапный крик Грегори оборвал треп Хуллигана. – Остановить колонну!

Его голос наполняла неподдельная тревога.