В трех метрах от меня драконоконь остановился, шумно выпустил белое пламя из ноздрей и, слегка повернув морду вбок, кровожадно скосил на меня черный антрацитовый глаз размером с блюдце. Даже на таком расстоянии его седок показался мне опасно близким – пришлось поднять взгляд, чтобы не упустить из виду хищное полузвериное лицо этой устрашающей махины.

Пока я мысленно обсасывал первую фразу предстоящего разговора, воин заговорил первым, и низкий мощный голос почти зримо всколыхнул воздух, странной вибрирующей дрожью проникая в мышцы…

– Раб, прибывший из-за Сферы для услужения Владыки Колдэна, повинуйся мне, его слуге, Хранителю Силы Рода, ловчему магу Драхубу! На колени!

«Этот тип пытается воздействовать на меня ментально», – с некоторым удивлением понял я. Причем слышал я резкие, отрывистые слоги незнакомого языка, который почему-то понимал, хотя сиглайзер, автоматически переключившийся в режим лингвистического анализатора – эмлота, не распознал еще ни одного слова: слишком скудной была информация. Очень странно. Но с этим разберемся позже… Погоди, я ведь не ослышался? Ловчему магу? Магу, Зло его подери! Вот теперь я окончательно уверился в своих предположениях относительно мира, в который так опрометчиво сам себя загнал. Ловчий маг – это, видимо, маг, в обязанности которого входит отлавливание чужаков вроде меня. А ловушка, естественно, магическая. А мир, конечно же, живет по этим самым магическим законам, будь они неладны. Вот так занесло…

Стоп.

Кажется, этот тип толковал о рабстве?

Большая ошибка с его стороны. Очень большая.

Не дождавшись от меня никакой реакции, маг по имени Драхуб снова угрожающе зарычал:

– На колени, раб! Поторопись выполнить мою волю, ибо неповиновение будет наказано…

Теперь с каждым словом из черного провала рта вырывался язычок голубого пламени, завиваясь в кольца вокруг ослепительно белых клыков, густо усеивающих обе челюсти. Я поморщился, как от оскомины. С пламенем этот любитель эффектов явно переборщил. Самоуверенный тип. Даже странно, что до него до сих пор не дошло, что магическая ловушка на меня, чужака, не особенно-то и подействовала. А сей факт, соответственно, предполагает наличие у этого чужака определенных способностей и силы. Или он считает себя настолько крутым, что ему абсолютно все равно: есть у чужака сила или нет?

Я недобро прищурился. Ясно было, что никакие объяснения приняты не будут, раз я уже низведен в раба: ведь рабы права голоса не имеют. Впрочем, я и не собирался пускаться в объяснения со столь неприветливым инорасовиком. Мне нужен источник информации, и подходящий источник был как раз передо мной.

– Неповиновение будет наказано! – вновь злобно пророкотал всадник и широко взмахнул руками в стороны, принимая позу, характерную для сотворения заклинания. Я частенько видел подобные жесты в фэнтезийных визо-постановках: там этих типов – магов, колдунов, чародеев, волшебников – хлебом не корми, только дай руками помахать; пара-другая заклинаний – и все проблемы решены.

В тот же миг я понял, что не так все просто. Я отчетливо ощутил, как потенциальная опасность в долю секунды переросла в смертельную угрозу, и не стал ждать, когда маг сделает меня своей решенной проблемой. Кто знает, как заклинание подействует на меня, чужака в этом мире, не рожденного среди его магии…

Тело привычно ухнуло глубоко в Лешу, в несколько раз ускорив все жизненные процессы, и мир вокруг стремительно замедлил бег.

Руки всадника продолжали подниматься, но теперь, с новой скоростью восприятия, так медленно, словно к запястьям мага вдруг подвесили по тяжеленной гире, а шевеление губ, произносивших какие-то слова, стало почти незаметным. Изменилась и характеристика окружающего пространства – воздух как бы загустел, и высокие тона звуковых волн стерлись на фоне низкого угрожающего гудения. Уровень восприятия обычно ускоряется в соответствии с ускорением уровня угрозы для жизни – похоже, на этот раз опасность была не так уж и велика, если реальность все еще двигалась.

Недолго думая, я прыгнул прямо с места – три метра не расстояние и без Лешу. Удар открытой ладонью пришелся точно в центр затянутой стальным панцирем груди мага. Затем, едва коснувшись носками ботинок скованной холодом земли, совершенно уверенный в результате своего выпада, я таким же длинным прыжком отскочил на прежнее расстояние. Для обычного наблюдателя со стороны, не владеющего Лешу, удар мог так и остаться незамеченным, в крайнем случае маг мог разглядеть лишь размытую тень, мелькнувшую туда и обратно.

Но не ощутить такой удар было невозможно.

Наблюдая за результатом своего выпада, словно глядя на экран при страшно замедленной покадровой развертке, я видел, как стальной панцирь на груди мага дрогнул и стал сминаться внутрь по форме человеческой пятерни, будто был слеплен из воска. Он сминался глубже и глубже, пока деформируемый невидимой силой металл не коснулся тела – и оно содрогнулось, прогнулось назад. Выбросив вперед руки и склонив голову, словно от удара многотонного тарана, каким проламывают ворота средневековых крепостей, воин-маг медленно стал вылетать из седла. По меркам Лешу, полет его мог продолжаться довольно долго, поэтому я вернулся в поток скорости обычного сознания. Полюбоваться делом своих рук можно было и так, без неоправданных трат жизненных сил, сгоравших в быстро-временье, как топливо корабля на предельном форсаже.

Мир тут же сорвался с места, загрохотал и завопил на высоких тонах, атакуя органы восприятия, затем сознание очистилось… Все было привычно.

Пролетев несколько метров, маг тяжелой бесформенной грудой рухнул на лед, глухо лязгнув латами.

Я нахмурился.

Маг больше не шевелился, излучения жизненных эманации быстро гасли. После контрольного сканирования выяснилось, что ловчий маг Драхуб, слуга Владыки Колдэна и Хранитель Силы Рода, при падении банально свернул себе шею. Я выругался вслух и от души. Скверно получилось. Не этого я добивался. Не нужна мне смерть этого существа! Так, слегка проучить…

Мысль оборвалась – жуткий, леденящий душу рев буквально взорвал воздух рядом, и что-то мощное и стремительное бросилось на меня. Еще не осознав, что случилось, я снова оказался в Лешу…

Драконоконь!

Огромное тело взвилось на дыбы, тяжелый стальной щит на груди взметнулся, словно лист бумаги, подброшенный движением мощных грудных мышц, копыта с костяными серповидными резаками полоснули воздух перед лицом, замахнувшись для смертельного удара. В одно неуловимое мгновение я ощутил силу и мощь этого адского создания, его бешеную ярость, кровавым отблеском полыхнувшую в антрацитовых глазах, жажду крови и мести за хозяина. Хриплый вибрирующий выдох прочертил воздух пламенной струей, скользнувшей по правому плечу и непременно бы опалившей, если бы я не уклонился, мгновенно сместив корпус вправо.

Скорость чудовища оказалась просто невероятной, и уровень Лешу моментально взвинтился на целый порядок. Тварь была так смертельно быстра, что страшные копыта в одно мгновение не только расчленили бы меня на несколько окровавленных кусков, но и пронзили сталь, попадись она в этот миг на их пути.

Мощь… Конечно, я значительно превосходил драконоконя по скорости, и резерв был еще далеко не исчерпан, но мощь тела зверя, его стремительные движения наводили ужас и… и вызывали восхищение. Да, именно восхищение.

Промахнувшись, копыта со всей силы опустились на лед.

Серебристый фонтан сверкающего холода.

Драконоконь тут же развернулся в очередном прыжке.

Ответ был уже готов: связующая мыслеформула сконцентрировалась в руке.

Метнувшись прямо под зверя, я нанес жесткий удар открытой ладонью в надвигающуюся сверху широченную грудную клетку, под приподнявшийся стальной щит. Ладонь словно врубилась в бетон, и отдача едва не вырвала мне плечо, а махина из мяса и костей продолжала надвигаться, даже не заметив моих усилий по ее укрощению. В Лешу практически нет мыслей – точнее, там они качественно иные и сразу, едва возникнув, выплавляются в действие, – ибо мощный интеллект подсознания за едва уловимое мгновение просчитывает солидную кучу возможных комбинаций и выбирает наиболее подходящую. Поэтому некогда особенно сокрушаться, если, например, расчет веса этой туши почему-то оказался небрежно занижен этим самым злоклятым интеллектом. Не получилось сразу – попробуй применить второй, третий… десятый вариант, пока не добьешься успеха или не погибнешь сам. В данном случае погибать было просто смешно. Погибать я и не думал – задачка была не слишком сложна. Убивать зверя… Это великолепное адское создание? Об этом не могло быть и речи. Куда интереснее и перспективнее – попытаться подчинить его себе, ведь способы для этого имелись, способы, которые я никогда не применял на людях, по крайней мере, последние несколько лет.

Дальше все напоминало отдельно вырезанные кадры из визофильма.

«Энергия со всего тела споро течет в правую руку, формируя ее в молот…

Земля снова вздрагивает от удара копыт, осколки льда медленно отделяются от нее и устремляются вверх…

Очередной пламенный выдох зверя – и язычок пламени перед мордой начинает формироваться в струю…

Нырок влево…

Два быстрых шага прямо под брюхо, затянутое корсетом бронированной чешуи и стальных мышц…

Короткий отвод руки к груди для удара – энергия пылает на кончиках пальцев…

Рука пошла вперед…

Движение копыта задней ноги зверя навстречу…

(Слишком медленно. Но как он мог угадать?!)

Пальцы впиваются в чешуйчатую кожу брюха, в связки и мышцы, из-за взвинченной скорости удара податливые, словно масло… уклонение… копыто острым срезом скользит поверх плеча, словно меч разъяренного воина…

…И только сейчас пламя выдоха достигает льда и плавит его там, где меня давно уже нет. Давно – по меркам Лешу.)

Три скользящих шага в сторону…

Дело сделано».

Ментограмма, которую я ввел в прикосновение пальцев, уже запущена и действует в драконоконе самостоятельно. Структурирующий поток энергии скользит по нервным волокнам твари, глубоко проникает внутрь, минует внутренности, движется дальше, по гигантским мехам легких, достигает нервного сгустка, вычисленного как сердце, и охватывает его жестким коконом заданного алгоритма… Расчет оказался точен, и ощущение затухающей жизни зверя улавливается моей аурой как слабеющее тепло солнечного заката…

Драконоконь поражен. Оглушен и скован. Сон наваливается на него непреодолимой многотонной тяжестью.

Возврат из Лешу в обычный поток сознания.

Снова привычный хаос из звуков и образов, сопровождающий переход сознания на другой уровень восприятия, и спустя какой-то миг все приходит в норму…

Драконоконь пятился из последних сил, запаленно хрипел, приседал на задние ноги, словно пытаясь сбросить чуждые оковы магии Мобра, особого искусства структурирования мыслеобраза с Новы-2, но одолеть их был не в силах. Огромное тело неотвратимо влекло к земле… Пламя вилось множеством отдельных смерчиков вокруг судорожно раздувающихся ноздрей. В темных, влажно отблескивающих глазах – невероятное потрясение… Затем земля вздрагивает – драконоконь обрушивается на нее подобно высокой каменной башне при землетрясении…

В этот момент толчок интуиции заставил меня оглянуться.

Как оказывается, своевременно. Разрез в пространстве, через который проник маг, медленно закрывался. Его края будто затягивались прозрачным вязким клеем, скрывая траву и деревья и возвращая на место картину адского пекла. Забавно, но в фэнтезийных визопостановках заклятия обычно гасли после смерти сотворившего их мага.

Впрочем, я сейчас не дома перед визором.

На решение проблемы оставались считанные мгновения, и я метнулся вперед. Разрез затянулся уже наполовину, но тридцать шагов – ничтожная доля секунды для быстровременья, сдвиг в которое произошел сам собой, без малейших усилий – сил пока было еще немало. Одинаково дробящие лед и пекло удары каблуков, прыжок…

…И я выпадаю в другую реальность, под бледное солнце и свежий ветер.