Читать книгу «Пастух для крокодилов» онлайн полностью📖 — Сергея Возного — MyBook.

Глава пятая.
В которой смерть впервые проходит
рядом и герои видят ее следы

Женщина плакала – очень страшно, на одной затянувшейся высокой ноте. Непривычно плакала, не по-русски.

«Ерунда какая в башку лезет, – поморщился Богдан. – По-русски, не по-русски! Ужас и горе у всех одинаковы.»

Плачущие женщины, особенно пожилые, неизменно вызывали у Богуславского чувство вины. О матери напоминали, наверное. Стыдно становилось, почему-то, хотелось спрятать глаза и отвернуться.

– Сегодня у нее погибла дочь, я уже говорил… – Стивен Хоксли определенно демонстрировал окружающим свою британскую невозмутимость, но трубка в руках чуть-чуть да подрагивала. Куда больше, чем там, на дороге. «Как он может быть охотником, если без курева полчаса не терпит?! От него же дымом несет за километр!» Как любой недавно «завязавший», Богдан отчаянно тосковал по табаку и питал черную зависть к курильщикам. Особенно в такие вот моменты.

– Ночью они запираются в своих домах и боятся даже выглянуть, но после рассвета считают себя в безопасности. Считали. Сегодня утром скот в краале2 начал шуметь, и девушка вышла с ружьем.

– А что, мужчин у них для этого дела не нашлось?

– Увы. Мать с дочерью жили вдвоем, – охотник покосился на плачущую и кивнул в направлении деревни. – Идемте, джентльмены и вы, леди, я покажу вам, где все произошло.

По колхозно-советским понятиям назвать это деревней было сложно – деревушка, скорее. Всего-то десятка три хижин – бамбуковых, на высоких сваях, окруженных дворовыми постройками. Посреди улочки бродят крупные куры, чуть в стороне деловито роет дерн серая от пыли свинья.

– Прям, родным повеяло, – хмыкнул Богдан, тщетно пытаясь углядеть хоть какую-нибудь опасность в окружающем пейзаже. Не было ее. Солнце, вышедшее в зенит, палит нестерпимо, воздух источает ароматы пряной зелени и навоза, скотина в хлевах мычит, хрюкает и бьет копытами. Бурое пятно на светлой земле выглядит совсем даже не страшным – пройдешь и не заметишь.

– Здесь он прятался, – сказал Хоксли, поднимая с земли большой кусок мешковины. – Я прикрыл след, чтобы вы могли взглянуть. Когда девушка спустилась, зверь обошел крааль и прыгнул ей на спину, примерно с пятнадцати футов. Потом унес в джунгли. Она не успела даже вскрикнуть…

Глубокая, неправильной формы вмятина с четырьмя ямками поменьше. Классический кошачий след.

– Если хотите, можем дойти до того места, где он ее разорвал. Это недалеко.

Джунгли начались в нескольких десятках метров от крайней хижины – тоже классические. То самое, что вездесущие англичане как раз и окрестили этим словом в недалекой отсюда Индии. Высокая, в рост человека, желтая трава с листьями, похожими на клинки сабель. Редкие деревья неизвестной породы вытарчивают тут и там, сменяясь еще дальше темным пологом леса.

– Тут, наверное, змеи есть! – поежилась Кира, нащупывая зачем-то кобуру. – Наступишь и не увидишь!

– Зато они нас услышат, – усмехнулся Богдан, пропуская Хоксли вперед. – Четыре человека в тяжелых башмаках топают как стадо слонов. Змеям тоже жить охота!

Так и пошли гуськом, по узкой, свежевытоптанной тропке. Бурые потеки и брызги на траве отчетливо указывали путь того, кто крался здесь нынешней ночью, волоча в зубах, как пушинку, человеческое тело. Шел, раздвигая стебли и не сломав ни единой травинки. Люди так ходить не умели, а потому запинались через каждые пару метров и помогали себе тесаками – коридор образовался вполне приличный.

– Вот тут все закончилось, – буркнул Хоксли, выходя на утоптанное пространство. – Он был голоден, не стал уносить далеко…

Богдан постарался сохранить хладнокровие, борясь с подкатившим к горлу тошнотным комком, сделал шаг в сторону, отвернулся. Кира, за спиной издала утробный звук – что-то среднее между всхлипыванием и кашлем. Дмитрий Константинович Суханов сочно выматерился, позабыв про свой имидж джентльмена.

– Да как же это…

Больше всего тут поражал запах – липкий, чуть сладковатый букет крови и разложения. Крупные зеленые мухи обильно ползают по обрывкам одежды, среди которых видны несколько неровно обглоданных костей – берцовых, еще каких-то. Много мух, взлетают и вновь садятся, наполняя воздух монотонным гулом.

– Здесь еще была голова, – сказал Хоксли тихо, будто извиняясь, и Богдан порадовался, что Кира не знает английского. -Родственники ее забрали. Я разрешил. Ради одной головы не стоит строить махан, зверь к ней не вернется.

– Что строить?

– Махан. Так это называют в Индии, – охотник вынул привычным жестом трубку, но сейчас Богуславский был ему за это благодарен. Аромат голландского табака даст шанс избавиться от тошноты.

– Специальный насест на дереве или на жердях, где тигр не может достать тебя.

– Ага, знаю. У нас в тайге это называется «лабаз», – пройдя пару метров, Богдан опустился на корточки и отчетливо уловил еще один запах, кислый, терпкий. Запах большого зверя. А еще говорят, что кошки не пахнут – им мол, из засады нужно охотиться, чистюли они. Чушь!

– У меня предложение, – Суханов цветом своего лица напоминал сейчас свежую слоновую кость. – Я думаю, здесь мы осмотрели все, что можно. Пойдемте-ка назад, господа-товарищи.

Фраза произнесена была по-русски, но все присутствующие поняли ее одинаково хорошо.

*            *            *

– Индийские раджи любили охотиться со слонов. Жаль, что нам это дело недоступно, – под влиянием алкоголя Стивен Хоксли начал, вдруг, изъясняться без всякой джентльментской велеречивости, как и большинство подвыпивших мужиков во всех странах и на всех континентах.

– Недоступно по двум причинам. Во-первых, дрессированный слон нам не по карману, да?

– Ну, это кому как, – проворчал Суханов, устраиваясь поудобнее на древесном чурбаке и плеснув себе в стакан не по-западному большую порцию «Белой лошади». За последние полчаса порция была уже четвертой, но пьянеть Дмитрий Константинович пока не собирался.

– Я, при желании, могу сюда стадо пригнать.

– О’кей, ладно, – Хоксли глубоко кивнул. – Вы – богатый мистер из далекой и загадочной России, о’кей! Возможно, вы даже богаче тех самых раджей и махараджей тоже! Разве это поможет вам проехать сквозь джунгли в хоудахе?!

– В чем?

– Во-от, вы даже не знаете! Слон – не жеребец, скажу я вам, и на него не сядешь без седла. Понимаете мою мысль?

– Отчасти.

– Так вот, существует специальная корзина, которую пристегивают слону на хребет, чтобы вы, сэр, могли там устроиться и чувствовать себя на все сто. В Индии это срабатывает – тамошние джунгли состоят из травы да кустарников, но попробуйте-ка протиснуться на слоне сквозь здешний лесок! Первая же ветка вышибет вас из корзины, клянусь честью!

Богдан зевнул. Скукота, однако! Пить на работе не дозволял себе и в лучшие времена, в местах куда безопаснее этих. Разговаривать с пьяными собеседниками не хотелось, а коллега-трезвенница Кира упорно его игнорировала,

– Говорят, что все людоеды – дряхлые и беззубые старики, но не верьте этим басням, сэр. Наш зверь молод и силен, это видно по его следу. Он достойный соперник, скажу я вам!

Время близилось к вечеру, и солнце, перестав палить, источало приятное тепло. Гудели в воздухе насекомые, из леса доносились крики обезьян и неведомых птиц. Охотники ужинали, уютно устроившись возле отведенной им хижины и сочетая небогатые местные блюда с собственным сухпайком.

– Местные крестьяне издавна охотились на тигра загоном, я же всегда предпочитал махан. Это, знаете ли, гораздо честнее – один на один, без страховки…

– Господа желают еще пучьяки? – миловидная девушка лет двадцати пяти, выполнявшая сегодня роль хозяйки и прислуги, подошла неслышно с большим блюдом в руках.

– Слово-то какое, – пробормотал Суханов. – Всего-то навсего, свинина с рисом. Ставьте на стол, милая, не надрывайтесь.

– Не забывайте про соус! – воскликнул гурман Хоксли. – Для приготовления соуса используется двадцать видов местных пряностей, а рецепты держатся в строжайшей тайне.

– Ну да, как и все остальное в Азии, – улыбнулся Дмитрий Константинович, обмакнув в соус кусочек хлеба и поднеся его к носу. – Мне достаточно одного обоняния, чтобы сразу опознать душистый перец и лавровый лист, а прочие компоненты слишком слабо проявляются, чтобы о них говорить. К сожалению, мои вкусовые пупырышки уже парализованы алкоголем, иначе я разложил бы этот ваш соус по спектру, на составляющие от «а» до «я».

– До чего?

– До последней буквы русского алфавита. Или до «зет» если вам угодно.

– Господам угодно что-то еще? – встрепенулась девушка, уловив знакомое слово. – Пучьяки нужно есть горячим.

– Не спеши, милая. Сама лучше сядь, перекуси.

Последняя фраза была сказана по-русски, и девушка, наморщив лоб, сочла за лучшее удалиться.

– Хороша, не правда ли? – Хоксли проводил хозяйку-прислугу долгим взглядом, улыбнулся мечтательно. – Увы, господа, местные обычаи строги. Эта крошка – вдова, а потому ей дозволено угощать чужих, хотя и с соблюдением всех норм приличия. Порядочная замужняя женщина, или, паче, того, молодая девица нас даже на порог не пустят.

– В самом деле? – усомнился Богдан, припоминая иные свои азиатские впечатления. – А паранджу тут не носят?

– Нет. К сожалению. Внешность большинства местных дам весьма далека от совершенства, а потому их законные мужья предпочитают обитать вдали от дома. Работают по найму на рудниках, добывают медь, серебро, рубины с сапфирами. Золотишко моют, если повезет.

– Рудники, насколько я знаю, в государственной собственности? – прищурился Суханов.

– О, да. В этом отношении сложилась целая традиция, еще с колониальных времен. Может, и правильно. При здешнем количестве бандитов на каждую милю только армия может уберечь добытые камушки, – понюхав свой стакан, Хоксли потянулся за бутылкой, но передумал. – Обратите внимание, господа, на вон того типа, который как раз идет к нам. Это ни больше, ни меньше, староста здешней общины. Отъявленный плут, но в целом, парень неплохой.

Богдан усмехнулся – никак не мог привыкнуть к американистой манере называть «парнями» всех лиц мужского пола, вне зависимости от возраста. Человек, приближающийся сейчас к охотникам, выглядел на все семьдесят, сед и морщинист, но слабым не казался. Ощущалась в нем жилистая упругость, какая достигается десятилетиями ежедневного физического труда на свежем воздухе, при умеренности в еде и питии.

– Бьен као, – поздоровался староста, не по-стариковски гибко поклонившись, затем перешел на второй государственный язык. – Я желаю господам приятного аппетита и приглашаю их после ужина принять участие в собрании.

– Вот те раз! – удивился Суханов. – У них тут, никак, местная партячейка?!

– Никакой политики, – успокоил Хоксли и вальяжно кивнул старосте. – Пусть собираются. В крайнем случае, я приду один, послушаю.

Староста поклонился вторично.

– И на какое-такое мероприятие вы нас подписали, господин охотник? – поинтересовался с ленцой Дмитрий Константинович, глядя «парню» вслед. – Не иначе, оргия с выпивкой?

– Вынужден разочаровать, но все будет очень скучно. Местные жители обожают непосредственную демократию, и все серьезные вопросы решают на собраниях мужчин. Кстати, староста, придя сюда лично, оказал нам большую честь, господа.

– Чего?! – вскинув брови, Суханов пару секунд глядел на собеседников, затем звучно хохотнул. – Ну, дела! Да меня министры регулярно на банкеты зазывают, такие люди, что… – ухватил, не договорив, изрядный кусок мяса и принялся яростно жевать.

Богдан веселья не поддержал – слишком хорошо знал, какой властью обладают родоначальники таких вот затерянных в глуши, живущих по своим законам селений. Местные аборигены, могут считать себя вполне современными, ездить ежемесячно в город и слушать радио, но попробуй, зацепи их всерьез! В каждой бамбуковой хижине, у каждого мужчины имеется, как минимум, дробовик, а чужаки, решившие нанести вред общине, исчезают, подчас, бесследно. Были такие случаи, были.

– Мне кажется, имеет смысл сходить, – сказал Богуславский почти равнодушно, выражая лишь собственное мнение. – Они могут нам эффективно помочь.

– Ладно, – махнул рукой Дмитрий Константинович. – Считай, уговорили! В конце, концов, если тебе оказывают честь, пусть даже в такой дыре…

«А он неглупый мужик, – сделал Богдан окончательный вывод. – Хоть с «новорусскими» замашками, но соображает! Может, мне реально подфартило с этим заказом?».

1
...
...
10