– Когда дух дна земли заездит вашего жеребчика, рог сам по себе отпадет. – заявил он. – Это уже бывало. Мундусов найдет ходячие кости, завернутые в шкуру, и отпилит или отломит. А нахвастает, мол, камлал, шаманил и отнял у духов. Сам рог заберет и своим продаст. У алтайцев они тоже ценятся, особенно у шаманов. Но цены совсем не те, как на китайском черном рынке. В основном, подделка встречается.

И добавил весомости своим словам салютом из ракетницы. Когда красная звезда догорела, коротко хрипнула рация.

– Понял, товарищ капитан! – довольно сказал Елкин. – Отбой! Спокойной ночи!

Терехов даже растерялся.

– Разве к нам не заедет?

– Нет, он в двенадцатом квадрате. Это далеко…

– Все-таки я не понял, зачем ракеты пулять…

– Чертей отпугивать! – засмеялся погранец. – Нечистую силу. Духов, леших, единорогов. Лучше с ними не связываться. Мешков попробовал бизнес наладить. Рог он добыл настоящий… И продал перекупщикам, а те – в Саудовскую Аравию. В общем, духи Укока потом изловили и так его отделали! Жена едва выходила…

И примолк, напялив непривычную маску хитреца. В это время из синей лунной дали послышался стук, вроде бы копыт, причем, дробный, будто табун бежит.

– Легки на помине. – шепотом обронил Терехов. – Духи скачут?

Тезка перекинул автомат на грудь и заглушил выдвижную электростанцию. Прожектор погас, в тишине все звуки стали ярче, но лунного света не хватало, чтобы рассмотреть какое-либо движение. Теперь отчетливо слышался стук копыт идущего галопом, одинокого коня, причем звук наплывал прямо по курсу на кунг!

– Конь. – дрогнувшим голосом проговорил Елкин и зачем-то снял автомат с предохранителя.

– Стрелять не вздумай. – предупредил Терехов.

– Нет, это я так. – залепетал тезка. – Сила привычки… Что делать будем? Вдруг выбежит?…

– Ловить, – хмыкнул Андрей. – Если рогов нет…

Андрею показалось, по серой каменистой пустыни уже мелькают короткие тени – луна поднялась высоко…

– А если есть? – спросил Елкин. – Стрелять в крестец?

– Я тебе выстрелю! – пригрозил Терехов. – Стрелок…

– Андрей Саныч, удача на такой охоте раз выпадает…

– На какой охоте?

– Единорожей! Другого случая не будет…

Хотел еще что-то добавить, но в этот миг звук резко оборвался, будто лошадь встали на полном скаку. А так не бывает!…

– Все! Ушла в другое измерение. – серьезно заявил солдат удачи. – В параллельный мир. Вот всегда так…

Пожалуй минуту была мертвая тишина и полная неподвижность теней. Затем послышался одинокий чирикающий бег человека и шорох брезента.

– Вроде, Рубежов. – разочарованно промолвил Елкин и опустил ствол автомата. – Я его бег по звуку узнаю, у него ноги короткие, семенит.

И впрямь скоро заплясала сначала тень бегущего человека, потом и он сам обозначился зеленой фигурой со сверкающим примкнутым штык-ножом. Сержант перешел на шаг и нетерпеливо спросил:

– Ну? Где?!… Лошадь где?

– Не было лошади! – откликнулся Елкин.

– Как – не было? На вас гнал!

– Топот слышали…

Рубежов как-то странно озирался, словно погони опасался, и при это хватался за сердце и отпыхивался.

– Видел, как вас!… Серая в яблоках!… Двести метров от кунга! Сахару дал. Вы тут базарите – она стоит, слушает… Погнал – шагом шла, в зад пихал.

– Каким шагом? – возмутился Елкин. – Галопом скакала, мы же слышали! Потом раз, и пропала.

Расстроенный сержант мрачно выругался, сдернул из-за спины автомат, поискал место, куда поставить и вдруг воткнул штык-ножом в землю.

– Все, надо переводиться с этой долбанной заставы! Или вообще на дембель, досрочно. Завтра же рапорт напишу!

– Это тебе не на дудочке играть. – ехидно заметил рядовой Елкин.

– Да пошел бы ты! – опять ругнулся сержант и повалился на стульчик. – Все, я наслужился. Ведь в прошлом году еще хотел!… Если бы не ты, Елкин-палкин, я бы уже на гражданке был. Все ты! Давай еще на один срок! Дикий гусь… Увезут в психушку и с волчьим билетом выпустят!

– Ты не переживай так, Алик. – ласково заговорил Елкин. – К этому надо привыкнуть, смириться. Существуют вещи, которые мы не можем понять и объяснить…

Тот взорвался:

– Какого хрена?!… Вот так видел! Сахар давал, по холке гладил! Куда делась?!… Все, ты как хочешь, я на дембель. Плевать на выходное пособие, на банки…

– И рог был? – серьезно спросил Елкин.

– В том-то и дело! – чуть ли не со слезами выкрикнул сержант. – В руках держал, щупал!… Самый настоящий рог. И светится еще! Белый такой…

– Тебе парень, и впрямь отдохнуть надо. – сдержанно заметил Терехов. – Где-нибудь в санатории.

– Не верите? Своими глазами!… Глюки, что ли?

– Хуже…

– Нет, я понимаю, обман зрения! Лунный свет! Черти чудятся… Но так реально!

Елкин суетился возле, готов был по голове погладить, как плачущего ребенка.

– Успокойся, утро вечера мудренее. С этим надо переспать… Иди, ложись до утра, а я в дозор.

– Я с этим не один раз спал – не помогает! – обреченно заявил Рубежов. – Не уговаривай. Все решено! Когда-нибудь все равно пришлось бы решать… Но вот скажи мне: куда она делась?!

– В другой мир ушла, в параллельный с нашим. – терпеливо и смиренно определил Елкин.

– Ага! Пришла, погуляла в нашем и дернула! – огрызнулся сержант. – Андрюха, давай вместе рапорта подадим? Пока ты окончательно в другой мир не свалил?

– Мне здесь нравится…

– Как хочешь! Потом спохватишься… Помнишь, что Тимоха говорил? Каков начальник, такова и застава! Здесь все помешанные, Андрюха! Начиная с Лунохода! И кончая Мундусовым. Теперь и я тоже?…

– Луноход, это Репьев? – уточнил Терехов.

– А кто еще? Всю ночь будет рыскать!… Вы наверное слушаете нас и думаете: разговор двух придурков. Верно?

– Пытаюсь понять, что здесь происходит.

– Я вам скажу! Вы попали на заставу сумасшедших! И товарищ капитан Репьев – первый. И пока вы рассудка здесь не потеряли, намекните по дружески, пусть головку полечит.

– Так нельзя, Алька! – обрезал его Елкин. – Замолчи!

– Мне теперь пофиг! Теперь ты иди и паси своих единорогов!

– И пойду! Сегодня ночка подходящая…

Он заскочил в кунг и там, опоясав себя ремнем с подсумками, закинул автомат за плечо и как-то быстро скрылся в лунной мгле, словно ступил за некий занавес. Рубежов запустил электростанцию и закурил.

– Про духов вам уши притирал? – спросил со злой насмешливостью. – Про рогатых коней? На которых шаманка катается? Трехметровая!

– Мы тут всякие темы обсуждали. – уклонился Терехов. – Про шаманку тоже…

– Елкин большой мастер! Наводить мистический ужас. Не слушайте его, с ума сведет. От его бредней уже и мне мерещится…

Андрей вспомнил свою неудачную охоту на лошадей и перерезанный аркан.

– Нет, Андрюха всегда с головой дружил. – Рубежов вроде бы приходил в себя. – Это здесь, под воздействием всеобщего психоза, слегка свихнулся. И мне все время талдычит, искушает, змей… Добыть рог единорога! Озолотится можно… А их в природе быть не должно! Сказки!

– А Мешкову повезло. – серьезно отпарировал Терехов. – Добыл и саудитам продал.

– Вы Мешкова знаете?

– Не знаю, но говорят…

– Елкин нагородил!… Ну где бы Мешков настоящий рог взял? От козерога рог втюхал, вот ему и переломали кости!…

– Кто переломал? Духи?

– Какие духи?! Мужики, которым втюхал…

– Но ведь кто-то ездит на угнанных гнедых жеребцах?

Рубежов прятал насмешливый тон, и делал это неумело.

– Верно, угоняет и катается. Даже имя у этого духа есть – Ланда.

Перед глазами у Терехова встал, замерзающий, покрытый инеем, турист, бормочущий это имя.

– Про Ланду тоже слышал…

– Кто тут про нее не слышал?… Можно сказать, местная достопримечательность. Вторая после принцессы Укока. Но с претензией на первую! Алтайцы ее кара мегиртке зовут, уважительно так, боятся…

– А что это значит?

– Хрен знает, не говорят. А мы Маргариткой прозвали. Навертит себе метровую прическу, нарядится под шаманку и катается. Иногда днем в маске, но голая скачет, в одной своей шапке. В общем, та еще Маргаритка. Дух изображает, сводит мужиков с ума. Представляете, ты ночью, в наряде среди гор, а на тебя голая девица скачет. На единороге!…

– И командира тоже она свела с ума?

– Лунохода?… Так это же его бывшая подруга!

– Подруга Репьева? – изумился Терехов. – Она же, вроде, с туристами сбежала…

– Вторая сбежала. А Ланда на Укоке осталась. Капитан привез ее, когда археологи тот самый курган рыли. Звал ее ландышем…

– Откуда привез?

Рубежов помялся.

– Точно не знаю, где отыскал этот цветок, но вроде на каком-то вернисаже. Она художница, тогда лет двадцать было… Да вон в кунге ее рисунки лежат!

– Это ее рисунки? С уродами?

– А чьи?… Когда-то весь этот кунг в картинах был. Луноход трепетал перед ней, на раскопки к ученым отправлял, стрелять учил, верхом ездить. Почти год возился, жениться хотел…

– И что?…

– Это же застава! Двадцать пять голодных мужиков, и все, как на подбор… У девчонки крышу и снесло, вообразила себя принцессой. И так была с тараканами, художники, они все немного вольтанутые. Объявила, в нее вселился дух откопанной шаманки! Так просто вселился и живет… Угнала командирского коня и стала кататься, дурью маяться. Сначала только в волчьи ночи гоняла вдоль границы, наряды пугала. Потом все лето чуть ли не каждую ночь…

Терехов воспользовался паузой.

– Погоди, но где она живет? Это ведь надо где-то спать, что-то есть…

– Логово есть у Маргаритки, укромное лежбище где-то в горах, говорят, в жерле уснувшего вулкана. Там тепло. Милиция однажды все лето искала, нас привлекали… Даже следов не нашли. И вулканов тут поблизости нету. Есть только заброшенный командный пункт, который Мешков выкупил. У меня подозрение, там она и живет.

– А сейчас-то ищут?

– В том-то и дело! Луноход странный человек, наверное, еще не успокоился. То искать заставляет, то запрещает… Вот этот кунг он целый год возил по плато и ставил, как ловушку для своего ландыша. Говорят, тут даже какие-то космические датчики вмонтированы. Не поймалась! Или не дура, или… У нас вообще есть подозрение, вся это история чей-то хитроумный проект. Из сферы турбизнеса, чтоб с лохов бабки стричь. Места силы показывать, ерунда. А вот скачущий дух принцессы Укока! Да еще на единороге!.. И командир на нем завязан! Сюда иногда такие денежные мешки приезжают! Кто занят в этом бизнесе, все Луноходу отслюнивают. А на что бы он строил дом на берегу Черного моря?

– А как же похмельный синдром? – вспомнил Терехов. – Водкой поят? Мухоморами угощают?

В версию Рубежова этот диагноз никак не укладывался, не знал, чем ответить.

– Кому надо, пусть разбираются. – потерял интерес. – Мне теперь все равно… Выключу эту трещетку! Тишины хочется.

Он заглушил станцию, выдернул автомат из земли, машинально обтер штык и стал подниматься по откидным ступеням кунга.

– Может, и дает пить какой-нибудь заразы. – предположил негромким полушепотом. – Откуда-то похмелье берется? Ведьма же. Рыщет, поди, сегодня… Как вы думаете, могла она пластмассовый рог привязать серой лошади? С подсветкой? На батарейке? И выпустить?

– А зачем? – спросил Андрей.

– Чтоб таких лохов, как мы, с ума сводить!

– Могла, наверное…

Тишина и впрямь обволакивала, луна вошла в зенит и раскалившись до бела, сделала мир неподвижным и безмолвным. Но только на короткое мгновение: сержант уже открыл дверь, когда совсем близко запел волчий хор. Причем, сразу на несколько слаженных голосов, отчего вой напоминал застольное пение подгулявшей компании. Рубежов резко обернулся и замер, держась за ручку двери – то ли заслушался, то ли оцепенел от внутреннего, продирающего ознобом, страха. По крайней мере, Терехов его испытывал, но в следующий миг они оба вздрогнули, ибо волки разом умолкли, и в этом подлунном пространстве закричал человек…