«Всё только начинается»

Пролог

Съедают одиночества и скука, 

На сердце поселилась тишина. 

Мне разочарование – подруга, 

Ведь в этой жизни я совсем одна. 

Стучат, стучат колёса электрички, 

Качаются вагоны, спит душа, 

А мне воображенье по привычке 

Его портрет рисует, не спеша. 

Я просто говорю сама с собою, 

Не зная, где мне выход отыскать, 

Как справиться с печальною судьбою, 

Вернуть удачу прошлую назад. 

Я так от одиночества устала, 

Запуталась среди тоскливых дней. 

Всё то, о чём когда-то я мечтала, 

Накрыла ночь, что всех ночей темней.

                   Евгения Сазонова

Пять дней. Ровно столько прошло с момента их последней встречи. Мариса знала, что ждать осталось всего каких-то шестнадцать часов, и они снова увидятся. Уже сегодня, ближе к полуночи она войдёт в казино, как обычно проиграет кучу денег, а затем уедет развлекаться с ним в номерах. Главное, что муж ничего не знает. И никогда не узнает… Глупый индюк.

Всю свою молодость она отдала этому псу. В то время, когда подруги разъезжали с новыми кавалерами по лазурным берегам, она покорно сидела дома и хранила домашний очаг. Благосостояние мужа росло как на дрожжах. Драгоценности сыпались рекой. Автомобили менялись как перчатки. Муж воодушевлённо играл с ней в доброго волшебника из сказок. Надоел.

Два года назад Мариса впервые изменила мужу. Тогда же в первый раз проиграла в казино. С тех пор она стала делать это постоянно. Партнёры менялись с молниеносной скоростью, порой она даже не запоминала их имён. Но потом вдруг появился он. Пёс, интимная связь с которым доставляла ей удовлетворение, которое она не испытывала никогда прежде. Это стало их тайной, которую они сердечно уберегали от посторонних глаз. Тайной, которая связала их сильнее всех известных чувств.

Однако в последнее время Мариса всё чаще стала замечать, что его эта связь тяготит, в глазах постепенно пропадает интерес. Этого она боялась больше всего. Ещё год назад ей показалась бы смешной одна только мысль, что ей будет страшно потерять очередного любовника. Но сейчас всё изменилось. Она так долго строила с ним это возбуждающее чувство тайны, что теперь уже не была уверена в том, что сможет построить нечто подобное с кем-то другим.

Месяц назад он попросил её об одном одолжении. Мариса, не раздумывая, исполнила деликатную просьбу. Тогда у Марисы появились смутные подозрения, что он её ловко использует, преследуя свои цели. Но, как оказалось, опасения были напрасны. Получив своё, он больше не обращался к ней ни с одной просьбой. Всё вновь стало как прежде, но снова ненадолго.

Он стал остывать, Мариса ощущала это с каждой новой встречей. Чувствовала и в отчаянии размышляла, что она могла ему предложить, чтобы чувства между ними разгорелись с былой страстью?

И Мариса придумала. Придумала и громко рассмеялась. Уже через шестнадцать часов она увидит его и сделает ему подарок, который наверняка принесёт желаемый результат и отсрочит охлаждение в отношениях ещё на какой-то срок. Мариса решительно сдула остатки дорожки со стола, встала с дивана и позвала горничную. Сегодня её ожидал утомительный день из череды салонов красоты и спа-процедур. Она должна быть самой неотразимой для него. Он – самый прекрасный пёс во всём собачьем мире, а она – самая красивая собака. И иначе быть не может.

Глава I

Тузик Озейло выспался. Это случилось впервые за последний месяц. Сегодня ночью Аня ни разу не заплакала, и счастливые родители проспали таким крепким сном, что утром едва услышали будильник.

Во второй половине декабря Аниту прямо из редакции журнала, в которой она работала после ухода с должности учителя литературы, увезли в роддом. Сумасшедший папаша Тузик, поддерживаемый лучшим другом Саппи Фейджем, бросил все свои дела в мэрии, скинув их на заместителя, и примчался в роддом вслед за будущей женой. По иронии судьбы Саппи не смог в полной мере разделить чувства друга в этот трудный и волнительный для него момент, так как уже через два часа в тот же самый роддом привезли Вегетту.

Коллективные роды обернулись полным хаосом в медицинском учреждении. Его сотрудники в панике пытались не допустить ни малейшей оплошности с будущей супругой мэра города. А тут ещё и обморок (впечатлительный отец Вегетты не смог переживать за дочь у себя дома в Буэнос-Айресе, поэтому примчался в Озей на такси, но, не сумев совладать с захлестнувшими его эмоциями, внезапно лишился чувств) и одновременное появление на свет двух новых ячеек собачьего общества: Анны Озейло и Снупи Фейджа.

Спустя полторы недели – незадолго до Нового года, двадцать восьмого декабря – под грифом строжайшей секретности в одном из загсов Озея было зарегистрировано два брака: Аниты Менделеевой и Тузика Озейло, а также Вегетты Кальтен и Саппи Фейджа. Последние сразу по окончании скромного свадебного пиршества в ресторане уехали в круиз по реке Дерамитес.

– Как можно отправиться в круиз зимой? – недоумевала Анита, укладывая Аню в кроватку.

С семнадцатого декабря, когда на свет появилась дочка, её сон ещё ни разу не продлился дольше двух часов. Сегодня, тридцатого декабря, когда все её коллеги отмечали Новый год в редакции и мысленно уже находились на новогодних каникулах, Анита как никогда хотела на работу – хотя бы на несколько часов вновь почувствовать себя свободной и независимой, от горшков и пелёнок. С припухлыми веками и со спутавшейся на голове шерстью она выглядела измождённой, вымотанной. К тому же, как ей казалось, после родов она набрала пару-тройку лишних килограммов.

– Очень просто, – пожимал плечами Тузик.

Глава города Озей смотрелся ничем не лучше своей жены. Двухчасовой сон, предсвадебные капризы Аниты, а также предновогодняя авральная ситуация в администрации сделали своё дело – Тузейло теперь выглядел как минимум на два года старше своего возраста.

– Оставили Снупи на опытные плечи бабушки с дедушкой в Буэнос-Айресе, а сами сбежали.

– Ну почему наши родители так далеко? – застонала Анита. – Я скоро сойду с ума. Ты хотя бы на работу ходишь…

Тузик хотел было возразить, что на работу он тоже не отдыхать ездит, однако промолчал, посчитав, что меряться тем, кому из них сейчас тяжелее, мало того что бессмысленно, так ещё и опасно, учитывая взрывной характер Аниты.

– Скоро всё кончится, – примирительно заключил Тузейло и обнял жену. – Не переживай. Уже и зубки почти все прорезались. Думаю, недели две потерпеть осталось…

– Молодцы всё-таки эти Фейджи, – проговорила Анита. В это время Аня, довольная сменой подгузника, удовлетворённо засопела, посасывая лапу. Счастливые родители, обрадованные тем, что дочь уснула, поспешили покинуть комнату и, стараясь не топать, на цыпочках перебазировались на кухню. – Обожаю их! Плывут себе на теплоходе, вино игристое попивают под ёлочкой, а в это время Вегеттины родители с подгузниками бегают… Боже мой, Тузик!

– Что такое?

– Ёлка!

– Что «ёлка»? – не понял Тузейло.

– Послезавтра Новый год, а у нас нет ёлки…

– Анита, мне некогда ездить за ёлкой, правда, – взмолился Тузейло. – Мне бы пюрешку для Аньки не забыть, а тут ещё и эта проблема. Может, без ёлки как-нибудь обойдёмся? Уже и Рождество прошло…

– Тузик, – строго сказала Анита, – ты что, совсем забыл, что ёлка для нас – это не просто новогодний атрибут? Ровно год назад в новогоднюю ночь у ёлки…

– Можно я маленькую принесу, настольную? – не сдавался Тузик.

– Ты ещё скажи, что у соседей ёлку в окне видно, и поэтому нам её наряжать не нужно, – обиделась Анита.

– Хорошо, – сдался Тузик, – будет тебе ёлка. Попрошу кого-нибудь, чтобы доставили сегодня, прямо в квартиру…

Новый год Тузик с Анитой по-хорошему так и не встретили. Накануне вечером к ним домой заглянули коллеги Аниты из редакции журнала, влюблённая парочка: лайка Луна и сибирский хаски Мануэль. Как показалось проницательному Тузику ещё на собственной свадьбе, влюблённым в этом союзе был только пёс. Лайка оставалась холодна в общении со своим кавалером. Парочка пробыла у них в гостях до одиннадцати, а затем, раздав хозяевам новогодние подарки, покинула квартиру и отправилась в центр города, где в тот момент проходили массовые гуляния.

Анита и Тузейло остались дома. Едва часы пробили полночь, молодожёны, и по совместительству счастливые родители, выпили по бокалу полусладкого игристого вина и поняли, что не хотят ни пить, ни есть, ни праздновать, а только лишь спать.

Пророчество Тузика по поводу скорого наступления более спокойных ночей сбылось шестого января. Именно в это утро Тузик и Анита выспались вдоволь. И если бы не телефонный звонок, супруги провалялись бы в кровати до обеда.

– Здоро́во, Туз! – послышался из трубки счастливый голос Саппи Фейджа. – Мы приехали! Как вы там?

– Терпимо, – прохрипел в ответ Тузик.

– Ха! Ты ответил в точности как мой тесть, даже интонация та же, – усмехнулся Фейдж. – Сегодня поедем к ним забирать Снупи. Вегетта говорит, её родители с ним намучались будь здоров. А ты сонный, я смотрю. Анька у тебя по ночам не горланит, выходит?

– Нет, она у нас вообще молчунья, – соврал Тузейло. – Вся в нас.

– Везёт! А нам такой ужас предстоит, я чувствую, – начал жаловаться Саппи. – После круиза будет тяжело перестроиться…

– Саппи, – перебил Тузик друга, – спасибо, конечно, что разбудил. Но мне нужно на работу, а то опоздаю. Анита вам позвонит ещё – насчёт следующей субботы договориться. День рождения же…

– Точно! – охнул Саппи на том конце провода. – А я и забыл уже почти. Ты только Аните не говори.

– Всё, пока, а то опоздаю! – рыкнул Тузейло и отключился.

Ещё пару минут после телефонного разговора Тузик тупо сидел на краю кровати и смотрел в бесконечность сквозь полупрозрачный тюль, размышляя над тем, как было бы прекрасно снова улечься в любимую кровать и накрыться мягким одеялом. Но вовремя взял себя в лапы и встал. Тузейло никогда не опаздывал на любимую работу.

***

Анита, в отличие от своего драгоценного супруга, в то счастливое утро встала сама. Судя по всему, материнское чувство оказалось сильнее желания валяться под одеялом в объятиях Морфея. Проведя все банные и гастрономические процедуры с дочкой, Анита села за компьютер.