Глава 2
Тезка композитора

А еще через неделю о Бахтине забыли. Павловский тоже был бы рад не вспоминать печальные обстоятельства, но спустя несколько дней у него в кабинете появился следователь и долго задавал неприятные вопросы.

«Нет, конфликтов с покойным не было», – терпеливо повторял Павловский. Да, он последний, кто видел Бахтина живым, и так далее.

О пропавшей папке он почему-то промолчал.

А затем все это разом вылетело из головы, потому что у Павловского появился новый начальник.

Звали его Александр Владимирович Бородин. Как авторитетно заявила закончившая музыкальную школу Верочка – почти полный тезка композитора. На спешно созванном заседании правления угрюмый владелец банка коротко сообщил, что обязанности председателя будет выполнять первый зампред.

В банке Бородин появился недавно, одновременно с Павловским, но они почти не пересекались, так как Влад работал напрямую с председателем. Новый начальник, попав с корабля на бал, сразу включился в работу. Однако личное знакомство Павловского с первым зампредом все откладывалось, что немало беспокоило Влада.

У Бородина целыми днями сидели начальники кредитного и клиентского управлений, забегали и выбегали аудиторы, его стервозная секретарша постоянно названивала в отделы, требуя то одну, то другую справку. Одним словом, кипела работа.

Но прошло уже две недели, а о Павловском словно забыли. Первые дни Влад практически не отлучался из кабинета, ожидая звонка Бородина. Когда выскакивал на минутку в туалет, то просил беспечную Верочку быть на телефоне, чтобы, если что, сразу соединить с его мобильным.

По вечерам, хотя работы заметно поубавилось, Влад засиживался допоздна. Уходил только когда коридоры здания пустели и подвывание пылесоса уборщицы за дверью начинало действовать на нервы.

Дни тянулись бесконечно, и Павловский пытался сосредоточиться на работе, убеждая себя, что в принципе ничего плохого не происходит. Новый зампред входит в курс дела. Понятно, что кредиты и клиенты у него сейчас на первом месте.

Однако когда прошла целая неделя, а Павловского так и не вызвали, у него нехорошо засосало под ложечкой. Дело в том, что Влад уже привык к новой большой зарплате, которая с интимным звяканьем эсэмэски падала ему на счет.

Он успел полюбить небольшой, но уютный кабинет, обставленный мебелью из темного ореха – приятный контраст с дешевым серым пластиком на прежнем месте. Ради члена правления хозяйственники расщедрились на письменный набор из тяжелого змеевика с бронзовыми часами, и каждое утро Влад приветствовал его, как друга, проводя подушечками пальцев по холодной поверхности зеленого камня.

После работы ему нравилось откинуться на спинку сиденья в черном служебном «лексусе», слушать негромкую музыку и, вдыхая дорогой запах кожаной обивки, смотреть в окно на огни города, который никогда не спит. К хорошему быстро привыкаешь, и Павловский не являлся исключением.

Он даже успел смириться с постоянным отсутствием Верочки на рабочем месте и хронической неспособностью сотрудников департамента воспроизвести в печатном виде хотя бы одну из его идей. Павловский просто понял, что на приведение этого хаоса в порядок потребуется время, и думал, что оно у него есть. Затянувшееся молчание нового первого зампреда говорило об обратном.

Наконец ровно через две недели Верочка его обрадовала – из первой приемной позвонили и назначили время. Двадцать один ноль-ноль. В пятницу. Павловский хорошо запомнил этот день, потому что именно с него началось затяжное падение в пропасть.

– Здравствуйте, здравствуйте!

Навстречу ему шагнул седой коренастый человек. Из-под клочковатых бровей на Павловского снизу вверх глянули внимательные глаза. Крепкие пальцы решительно стиснули вялую ладонь гостя.

Александр Владимирович был без пиджака, в белой, явно дорогой рубашке с запонками и в темно-синих брюках с хорошо отглаженными стрелками. Взгляд Павловского привлекла полоска из желтого металла на темно-бордовом галстуке. Такие заколки сейчас почти не носят. Раньше их любили сотрудники советских внешнеторговых организаций и посольские работники.

– Вы уж извините, Владислав Сергеевич, что только сейчас удалось выкроить время для нашей встречи.

Начало беседы выглядело вполне безобидным, однако уже следующие слова хозяина кабинета заставили Павловского насторожиться.

– Столько разом дел навалилось, одно важнее другого, только успевай поворачивайся! Сидим тут до ночи с кредитниками, думаем, что да как. Просрочка растет как на дрожжах! Ну, вот наконец и до вас руки дошли.

Павловский внутренне поежился. Разговор ему не нравился. Владу явно давали понять, что дела его департамента к важным не относятся.

– Владислав Сергеевич, нужно нам с вами кое-что обсудить, так сказать, по вашей кафедре, – неторопливо и внушительно говорил Бородин. – Я, как вы знаете, принимаю дела, пытаюсь разобраться. Что эффективно, а что не очень. Стараюсь отделить зерна от плевел. И кое-какие выводы уже для себя сделал.

Он внимательно посмотрел на застывшего в кресле Павловского.

– Знаете, какую первую задачу поставил мне владелец банка? Нет? Наверное, догадываетесь, – Бородин не сводил взгляда с напряженного лица Павловского: – Что всегда делают в условиях кризиса? Оптимизируют расходы! Согласны?

Павловский кивнул и мысленно застонал. Это конец. В глазах этого чужака его департамент, а если говорить честно, то прежде всего он сам со своей немаленькой зарплатой, выглядит как первый кандидат на сокращение.

– Предшественник мой придавал вашему департаменту большое значение. Для этого вас и приглашали – усилить в банке работу с инвестициями, так?

Павловский снова судорожно кивнул, пытаясь уловить, к чему клонит собеседник. От их беседы его бросало то в жар, то в холод. Сейчас ему показалось, что разговор начал поворачивать в благоприятное для него русло. Бородин, не дожидаясь более развернутого ответа, продолжал все тем же ровным тоном:

– Только вы меня, ради бога, извините, Владислав Сергеевич, но никаких результатов вашей деятельности на этом поприще мне обнаружить не удалось. Системы в вашем деле как не было, так и нет.

Павловский, который после слов о важности департамента успел расслабиться, вздрогнул. Это был, как говорится, удар в солнечное сплетение. Или еще хуже – левой по печени.

В это трудно поверить, но до поступления в институт Павловский – он тогда весил килограммов на пятнадцать меньше, чем сейчас, – занимался боксом. Особых успехов не достиг, однако ошеломляющий эффект от такого удара запомнил хорошо. Лежишь на полу, зажимая правый бок, и сучишь ногами от боли. После слов Бородина он испытал похожие ощущения.

– Прошу прощения, Александр Владимирович, – пришел в себя Павловский, – но я здесь всего два… два с половиной месяца…

– Владислав Сергеевич, – сокрушенно вздохнул Бородин, – это в большом государственном банке, где вы долго работали, два с половиной месяца – так, пустячок, знаете ли, – он пренебрежительно махнул рукой. – Это там можно годами ждать у моря погоды! А в коммерческом банке, если хотите выжить на рынке, два с половиной месяца – большой срок, за который нужно многое успеть! Вы со мной не согласны?

– Да, конечно… То есть нет… согласен… полностью… Но послушайте, Александр Владимирович, здесь какое-то недопонимание…

– Да какое недопонимание? – искренне удивился Бородин. – По-моему, все ясно. В нынешнем состоянии ваш департамент меня совершенно не устраивает. Даю вам время до вторника, чтобы подготовить конкретные предложения, как наладить работу по вашему направлению.

«Во вторник очередной взнос по ипотеке», – некстати вспомнилось Павловскому.

Выходные он провел в офисе. В понедельник ушел в два часа ночи. Утром следующего дня лично отнес в приемную Бородина увесистую стопку листов.

Во вторник его не пригласили, он напрасно прождал среду, четверг… В пятницу, когда он почти дошел до ручки, его наконец вызвали к Бородину.

– Посмотрел, посмотрел, – встретил его первый зампред. – В целом неплохо, но документ абсолютно нечитаемый! Тридцать пять страниц! Ну куда это годится!

– Я мог бы сократить… – беспокойно заерзал в кресле Влад.

– Да уж будьте любезны! В ЦК КПСС пояснительные записки готовили на трех страницах, – первый зампред окинул измочаленного Павловского цепким оценивающим взглядом. – Понятно, тут другое дело, однако постарайтесь уложиться страниц в десять. Все остальное в виде четких, понятных схем в приложения. Дадим вам еще один шанс?

Влад решил, что ослышался. Он поднял взгляд и неожиданно для себя увидел, что Бородин улыбается. Топорщились щеточки седоватых усов, усталое лицо разгладилось, глаза смотрели из-под клочковатых бровей добродушно и слегка насмешливо.

– Конечно… обязательно, Александр Владимирович! – восторженно залепетал Павловский.

Все нелестные эпитеты в адрес собеседника мгновенно вылетели у него из головы.

Когда Павловский, отдуваясь, вернулся в свой кабинет, рубашка на нем была вся мокрая, хоть выжимай. В горле пересохло. Сорвав с шеи галстук, он жадно потянулся к пластиковой бутылке с водой и долго глотал тепловатую жидкость, не чувствуя вкуса.

Слава богу, укороченный вариант Бородину понравился. У Влада отлегло от сердца. Он чувствовал себя как приговоренный на эшафоте, которому сначала накинули петлю на шею, а потом отпустили погулять по площади среди зевак.

Глава 3
Молодцом!

Следующие пару месяцев Павловский трудился не покладая рук, чтобы оправдать доверие Бородина. К первому зампреду он быстро проникся уважением. Да, возможно, тот не слишком разбирался в тонкостях написания инструкций, но этого человека отличало главное – масштаб личности.

Чувствовалась в нем старая советская школа. В хорошем смысле этого слова. Это стало заметно по тому, как он сразу взял быка за рога – встретился с самыми важными клиентами и с наиболее проблемными заемщиками, после чего уволил двух из пяти членов правления, которые отвечали за клиентскую и кредитную работу. Кризис кризисом, но, тьфу-тьфу, дела у банка шли нормально. Как догадывался Павловский, во многом благодаря первому зампреду.

А потом начались неприятности. Во-первых, к нему снова приходил следователь, задавал свои дурацкие вопросы, чего-то явно недоговаривая. После беседы с ним хотелось закрыться в ванной и долго тереть кожу щеткой. Разговор с Бородиным успокоил, но не слишком.

– С вами следователь беседовал? – огорошил его вопросом первый зампред.

– Да, – подтвердил Влад, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом начальника. – Два раза.

– Все сходится, – как бы отвечая собственным мыслям, кивнул первый зампред.

– Что сходится? – нервно вскинулся Павловский.

– Да так, есть одна мысль, – словно не замечая его состояния, обронил Бородин. – Глубоко копают! Возможно, есть у них некие подозрения по поводу смерти моего предшественника. А ты, Владислав Сергеевич, – единственный свидетель…

– Да какой я свидетель? – всполошился Павловский, выведенный из равновесия этим резким переходом на ты. – Просто оказался в кабинете… Случайно!

– Мы-то с тобой понимаем, что случайно, – усмехнулся Бородин, – но у следствия могут быть свои соображения. От свидетеля до подозреваемого путь короткий.

– Подождите, Александр Владимирович! – взмолился Влад. – Вы хотите сказать, что меня могут подозревать… – Просто дам тебе совет, Владислав Сергеевич. Сиди тихо, работай. Если следователь будет задавать вопросы, не говори ничего лишнего. Это только повредит твоему положению, – медленно, с расстановкой проговорил первый зампред.

Павловский потрясенно молчал, не в силах поверить услышанному.

– Я по своим каналам постараюсь сделать так, чтобы урегулировать это недоразумение, – серьезно продолжил Бородин. – Банку не нужны некрасивые истории.

– Спасибо! Спасибо, Александр Владимирович! – благодарно засуетился Павловский. – Я все понял!

– И чуть что, сразу ко мне! – завершил разговор Бородин.

А затем неприятности посыпались как из рога изобилия.

В этот день с самого утра все пошло кувырком. Во-первых, у него в кабинете появился сам Бородин. Не вызвал к себе, а заглянул, как говорится, на огонек. Судя по портфелю и стремительной походке, с какой он ворвался к Павловскому, первый зампред куда-то спешил и заскочил по пути.

Влад от неожиданности стиснул пластиковый стаканчик с кофе, горячая жидкость выплеснулась и ошпарила ему правую руку. Павловский едва не зашипел от боли и чудом удержался от того, чтобы сунуть пальцы в рот и облизать.

– Вы поаккуратнее, Владислав Сергеевич! Берегите здоровье! А то вы нам еще нужны, – услышал он насмешливый голос Бородина и поднял взгляд на вошедшего.

Странно, но, несмотря на веселый тон, глаза, прятавшиеся под кустистыми бровями, оставались серьезными. – Времени у нас с вами немного, постараюсь быть краток. Через час в офис подъедет клиент. Фамилию не помню. Уточните у моего помощника. У него строительный проект в Индии. Помощник в курсе вопроса, он занесет материалы. У меня просьба, Владислав Сергеевич, – встретьтесь с клиентом и обсудите детали сделки. Вопрос горящий. Возможно, потребуется вынести на сегодняшний кредитный комитет. Меня не будет. Если что – ищите на мобильном. Секретарь соединит. Попрошу вас лично заняться этим вопросом. Вместе с вами членов комитета будет четверо из шести, так что кворум набирается.

– В целом все ясно, Александр Владимирович, – неуверенно начал Влад, хотя никакой ясности не было и в помине.

Поручение выглядело откровенно странно. Зачем такая срочность? Индийский проект? Каким боком это относится к его департаменту? Для чего тогда нужны клиентщики? – Если позволите, хотел бы уточнить… Правильно ли я вас понял… мне нужно встретиться с клиентом, просмотреть материалы и срочно дать вам заключение к комитету? – он выжидающе взглянул на Бородина.

Зная взрывной характер первого зампреда, реакцию на непонятливого подчиненного невозможно было предсказать.

– Не совсем так, Владислав Сергеевич. Вернее, совсем не так, – неожиданно мягко ответил Бородин. – Во-первых, меня не будет, – он слегка качнул черным кожаным портфелем, – поэтому вам нужно хорошо разобраться в вопросе, продумать аргументацию. Доложите на комитете в предварительном порядке. Основное решение примем завтра на правлении. К этому времени я уже вернусь.

– А кто будет докладчиком? Ваш помощник? – уже задавая вопрос, Павловский знал ответ.

– Будем считать это шуткой, – Бородин снисходительно улыбнулся Владу, давая понять, что прощает ему явную глупость. – Вопрос срочный и важный. Вы у нас специалист по инвестициям, профессионал. На кого мне еще рассчитывать в таком деле?

У Павловского прямо-таки вертелся на языке вопрос о клиентщиках. Ведь кому, как не им, встречаться с клиентом? Однако он промолчал. Во-первых, члена правления, который раньше отвечал за клиентскую работу, уволили, а новый, хотя и назначен, сдает дела на прежнем месте и выйдет лишь через две недели.

Во-вторых, уже самим фактом своего прихода в его кабинет Бородин четко дал понять – вопрос важный.

Отсюда следовало, что отказа могут и не простить. Влад хорошо помнил, как вернулся к себе после знакомства с Бородиным, мокрый, словно после третьего раунда. И теперь, когда все вроде бы наладилось, Павловскому не хотелось разделить судьбу уволенных коллег.

В-третьих, кредитный рассмотрит вопрос только в предварительном порядке, основное решение все равно будет принимать правление при участии самого Бородина. Ну и, в конце концов, самолюбию приятно польстили слова, что на Влада рассчитывают. Услышать такое от обычно суховатого первого зампреда – дорогого стоит.

– Отлично! – ободряюще кивнул Бородин, безошибочно приняв его затянувшееся молчание за согласие. – Уверен, справитесь. Если что, я на мобильном.

Он крепко стиснул руку Павловского и стремительно вышел из кабинета, оставив Влада размышлять о случившемся. Буквально через пять минут появился помощник и вручил ему обещанные материалы. Немного. Всего на трех страницах. И самое неприятное, они почему-то напомнили страничку из пропавшей папки Бахтина! Только на этот раз название имелось – Индийская строительная компания, адрес регистрации – город Варанаси. Влад пригляделся. Нет, вроде бы, померещилось.

Через час должен был подъехать заместитель финансового директора компании.

– Владислав Сергеевич, вас там в переговорной клиентка дожидается! – сообщила Верочка, недовольно морща веснушчатый нос. – Попросила кофе, я ей чай принесла!

Клиентка оказалась брюнеткой неопределенного возраста в бесформенном брючном костюме. Она прихлебывала чай из принесенной Верочкой кружки и с суровым видом учительницы, проверяющей тетрадки первоклассников, изучала разложенные на столе бумаги.

«И откуда они таких только берут?» – мысленно скривился Павловский, украдкой отмечая массивные очки на пол-лица, гладко зачесанные волосы и нелепые накладные плечи старомодного пиджака. Весь его не слишком удачный опыт общения с женщинами сигнализировал, что перед ним явная представительница семейства стервоидных.

«Сейчас еще полезет с рукопожатием, эмансипация, чтоб ее!» – только подумал Влад, а она уже с неожиданной легкостью оказалась на ногах и решительно сунула ему жесткие, сложенные совочком пальцы. Сказала с легкой хрипотцой:

– Валерия Валерьевна!

– Павловский. Владислав Сергеевич, – сухо представился он в ответ, всем своим видом давая понять, что времени у него в обрез. – Если не возражаете, я бы хотел… – Мне назвали вашу фамилию, – очень невежливо перебила его гостья, – утверждали, что вы должны решить наш вопрос. Давайте я сначала введу вас в курс дела, а дальше мы с вами вместе обсудим варианты совместных действий…

Павловского покоробила ее напористость. Он возмущенно открыл рот, чтобы осадить нахалку, но, словно загипнотизированный блеском стекол ее уродливых очков, неожиданно для себя смешался и промолчал.

Из ее на удивление точных объяснений удалось вычленить главное. Их московская фирма собирается строить в Индии недорогие гостиничные комплексы. Эффективность проекта высокая, так как местная рабочая сила и материалы стоят копейки. У них есть завязки с городскими властями. Сама Валерия Валерьевна там не была, но в Индии находится их дочерняя компания.

Они уже вложили свои средства, но внезапно потребовалась банковская гарантия на десять миллионов долларов. Срочность как-то связана с местным законодательством. Директор их индийской компании оборвал все телефоны. Ему самому каждый день звонит заказчик. Контракт давно подписан, работы начались, а все сроки выдачи банковской гарантии исполнения контракта прошли. Александр Владимирович рекомендовал Павловского как человека, который должен решить возникшую проблему.

Когда финансистка наконец умолкла, Влад перелистал принесенную ею презентацию, пробежал глазами справку, вглядываясь в цифры финотчетности. Вроде все не так уж плохо. Для предварительного решения кредитного комитета информации хватает.

– Знаете, Валерия Валерьевна, – неохотно сообщил он, оторвавшись от бумаг, – с финотчетностью головной компании все, на первый взгляд, нормально. Полугодие закончили с прибылью. Компания не перекредитована. У индийской дочки, сами понимаете, – баланс нулевой. Но это не так уж важно! Сделку структурируем так, что основной риск все равно будет на вашей российской компании.

Он с неудовольствием отметил, что она восприняла его слова как должное, словно ни секунды не сомневалась в его согласии, и, сухо распрощавшись с финансисткой, позвонил начальнику кредитного департамента. Требовалось срочно сделать проект решения кредитного комитета. Однако его ждал неприятный сюрприз. Главный кредитник сообщил, что готов поторопить своих ребят с новой заявкой, но, при всем уважении к Павловскому, наотрез отказывается делать ее прямо сейчас. Будет личное распоряжение Бородина отложить другие срочные дела – тогда пожалуйста!

Павловский вскипел и бросился звонить Бородину.

– Александр Владимирович, – начал он, – вы сказали, сегодня нужно успеть на комитет… Я говорил с кредитниками, они вообще не в курсе этого проекта. Заявку делать отказываются! Сказали, от вас никаких указаний не поступало… Не могли бы вы…