Скосив взгляд на мужика осмотрел его. Широкий, крепко сбитый, с пудовыми кулаками и косым шрамом у левого виска. Стать авторитета прямо пышет силой, такой если в челюсть двинет, то нокаутом не отделаешься – загремишь на кладбище. Но под глазами заметны мешки от постоянного недосыпа, а на лице признаки усталости человека, который давно и безнадёжно борется с неизлечимой болезнью. Губы, опять же, странно морщит.

Ну и как вишенка на троте, над его плечами едва заметное прозрачное тёмное марево, наподобие плаща развеваемого ветром. Плещется и клубится протуберанцами, словно уродливая клякса. Однозначно мой клиент.

– Так что скажешь? – по хриплому голосу не определить волнуется авторитет или нет.

– Помогу, иначе сразу бы ушёл, – протягиваю ему кожаную маску с ремешками. – Оденьте.

Бобёр принял маску, скептически покрутил в руках, не спеша надевать. Честно говоря, это переплетение кожаных ремешков и застёжек очень похожее на игрушку для БДСМа, я и сам бы поостерёгся натягивать себе на лицо без веских причин.

– Что-то попахивает голимым разводняком, – резонно заметил клиент.

– Григорий Анатольевич, – подобный разговор у меня далеко не первый, а потому фразы давно подобраны, проверены на практике и заучены. – Вы меня не по объявлению в дешёвой газетёнке нашли, верно? Вам меня порекомендовал уважаемый человек. Вы ему доверяете?

– Семёныч зря трепаться не будет, серьёзный мужик, – согласился авторитет ещё раз осмотрев маску.

– Тогда давайте не будем спорить. Или делаете как я говорю, иди прощайте.

– Ладно, – собственно я и не сомневался в ответе. Куда ему ещё деваться с неоперабельной астроцитомой головного мозга? Небось все дорогие зарубежные клиники уже давно списали как неизлечимого. – И больничную карту не посмотришь?

– Я не врач, – вынимаю из саквояжа короткие потрёпанные ножны и пристёгиваю к поясу. – Не разбираюсь в медицинских писульках.

– И как лечить будешь?

– Секрет фирмы.

Что ещё с собой взять? Пожалуй ничего. Судя по прозрачности мерцающей тени над головой клиента, задача не сложная. Мелкий бес «удачно» приклеился – всех дел на пару взмахов.

Хотя, лучше перестраховаться. Мало ли, а вдруг «солдат»? Достал резиновую грушу с пробочкой, переложил в карман пиджака. А ещё вынул металлический держатель, похожий на школьный циркуль и серебристую зажигалку «Zippo».

Чирк. Пламя неожиданно заиграло оттенками зелени и бирюзы – в зажигалке совсем не бензин. Поджигаю маленький беловатый шарик на конце держателя. По комнате распространяется специфический запах.

Широко размахивая рукой, окуриваю дымком себя и клиента.

– Это что?

– Ладан.

– Зачем?

– Чтобы от нас пахло ладаном, – неопределённо пожимаю плечами.

Долго уламывать клиентов не приходится. Люди столкнувшиеся с неизлечимой болезнью готовы следовать любой чепухе чтобы излечиться. Читают молитвы, гладят дельфинов, пьют мочу, приносят жертвы, соглашаются с любой ахинеей.

Это потом, после обряда, Бобёр начнёт орать, что я его кинул и всё это глупый театр для лохов. На что я ему скажу, что деньги сразу отдавать не нужно. Пусть поедет в любую клинику, убедиться в излечении, а уже после расплачивается. Это его охладит. Всех охлаждает. Ну, а затем, за деньгами приедет Павел Семёнович. У адвоката имеется куча убедительных доводов для подобных клиентов и комиссию он с меня не берёт. Заодно избавляет от последующего настырного внимания со стороны нервных персон.

Так что без долгих разглагольствований и объяснений, которые всё-равно ничего не объяснят, я помог клиенту надеть маску закрывающую глаза.

Специальные ремешки плотно закрепляют шоры, чтобы нельзя было подглядывать. Изначально я просто просил людей зажмуриться и ни в коем случае не открывать глаза и не смотреть. Из десяти клиентов моей просьбе последовали … ноль. Ровно – ни одного.

Каждый считал себя самым умным на свете и думал, что ничего плохого не случится, если немножечко поглазеть. Одним-то глазком можно. Если что, то его всегда можно опять закрыть. Так-то оно так, но есть проблема – обратно «развидеть» увиденное уже нельзя.

После череды курьёзных случаев я стал использовать кусок плотной материи на манер повязки. Однако она тоже не даёт гарантии полной слепоты. То съехала, то неплотно прилегла, то клиент сорвал неосторожным движением.

Пришлось изобрести целую сбрую с ремнями и защёлками. Такую запросто не снять. У меня, по крайней мере, быстро не получается. Сейчас на Бобре будет первое полноценное испытание, так сказать, в полевых условиях.

Затянув последние ремешки, кратко инструктирую клиента.

– В точности выполняйте все мои распоряжения. Чтобы ни случилось, не волнуйтесь. Вам ничего не угрожает. Посторонние звуки и запахи всего лишь происки вашего воображения. На самом деле ничего такого нет, а за дверьми ваша охрана, так что… Относитесь к происходящему спокойно.

– Ну ты прям циркач и фокусник. Главное чтобы сработало.

– Это уже моя проблема. Начнём.

Отработанным движением провожу сверху вниз позади клиента. Рука встречает лёгкое сопротивление, будто ведёшь ею по глади воды. Ладонь остро режет холодом тонкой струны. С лёгким гулом пространство под моими пальцами расходится в стороны, словно я разорвал висящую в воздухе штору, а за ней оказалось другое помещение.

Та же комната, только сгустились сумерки, ковёр на полу посерел, мебель перекосило, на стёклах проступили трещины. За окнами, вместо весёлой зелени, блеклая желтизна осени. Ветер срывает листья, подхватывает их и уносит в никуда.

В дальнем углу зашевелились две непоседливые тени. Серые сгустки размером с кошек. Деловито снуют вдоль стены, слепо тычутся друг в друга, упираются в преграды и тихонько пофыркивают.

«Этаж первый» – простой. Хорошо бы им всё и закончилось. Но так бывает редко.

Осторожно беру клиента за плечи и подталкивая, заставляю сделать несколько шагов назад, прямо в разрыв с изменённой реальностью. Завоняло затхлостью, гнилью и плесенью.

– Что за хрень? – поморщился авторитет принюхавшись.

– Издержки производства, не волнуйтесь, всё в порядке.

– Да я и не волнуюсь, – храбрится Бобёр. – Это ты волнуйся. Если что, тебе отвечать.

Изменений происходящих вокруг он не видит, не то уже началась бы обычная истерика и ругань с мордобоем и попытками убежать. Значит маска работает.

Тени за плечами клиента стали более объёмными и мрачными, но стоит сосредоточить на них взгляд – исчезают. Пакость какая. Придётся идти глубже. Но что-то такое я и подозревал, а потому не очень опечалился.

Снова провожу рукой сверху вниз, теперь уже перед лицом клиента. За его спиной стена и дальше отойти не получится. Нужно было его сразу в центре комнаты поставить. Ну да ладно.

Левую ладонь режет ещё одна ледяная струна. Теперь сопротивление ощущается сильнее, как будто разрываешь тонкое полотно. Пальцы теряют чувствительность от холода. Открывается проход на «второй» этаж.

Два шага вперёд и мы оказываемся посреди полуразрушенного дома. Потолок светлеет проломами, ковёр исчез, а доски пола покорёжено вывернулись. Мебель валяется вдоль стен трухой и щепками. Стёкла выбиты и порывы горячего ветра несут в помещение оранжевые искры. Жарко. Пахнет раскалённым камнем, горелой древесиной и прогорклым жиром.

А за окнами деревья тянут в ярко-красное небо обрубки голых ветвей, сквозь обвалившуюся стену видны несколько худых фигур, жмущихся к их сухим стволам. Руки странных созданий так длинны, что достают до земли. Кривые головы тянут морды по ветру, пытаясь унюхать гостей. Хорошо, что я заранее окурил нас ладаном, горлумы чуют лучше собак.

Бобёр забеспокоился и попытался вытереть выступивший на лбу пот. Я перехватил его руку, не хватало ещё чтобы маску сдёрнул.

– Что-то мне как-то…

– Всё в порядке, Григорий Анатольевич, – мягко прижимаю его руки по швам. – Не двигайтесь. Это воображаемые чувства, проявляются у всех по разному. Скоро всё кончится.

Однако, как на зло, тень за плечами клиента осталась почти без изменений. Такая же полупрозрачная хмарь исчезающая стоит только сосредоточить на ней взгляд. Неужели придётся соваться на «третий»? А я и плащ не захватил. Собственно, если бы знал заранее, запросил бы в два раза больше денег, а то и вовсе отказался бы. Но теперь уже отступать и торговаться поздно. Нет, ну какое безобразие, а? Второй раз в течении трёх недель.

Решительно выдыхаю и снова открываю проход. Глубже. Ладонь рвёт лютым морозом. Рука немеет по локоть. Создаётся чувство, что я голыми пальцами срываю со стены уже твердеющую, но ещё влажную штукатурку. Пальцы несколько раз соскальзывают и приходится повторять движение несколько раз. Наконец за спиной клиента появляется разрыв. «Третий этаж». Там уже нужно будет действовать быстро. Если жрущая Бобра тварь живёт аж на «третьем», долго раздумывать она мне не даст.

Подталкиваю клиента в портал. Жара резко сменяется промозглой прохладой. Стены окончательно сминаются, превращаясь в кучи мусора. Сквозь остатки пола торчит исковерканный колючий кустарник. Крыша полностью исчезла, открыв нереальное фиолетовое небо с разводами застывших молний. На небе ни облачка, но тем не менее, постоянно моросит противный мелкий дождик. Даже не капли, а водяная пыль.

– Замри, – шиплю я на заёрзавшего авторитета, которому на лицо попала влага. – Ни звука.

Клиент послушно затих. Над его плечами возвышается тёмная туша. Чем-то она смахивает на голову слона, хобот которого воткнулся Бобру в шейные позвонки. Вместо ушей из слоновьей головы тянутся паучьи лапы, растопыриваются в разные стороны, постепенно истончаются и исчезают вдали, словно линии электропередач в тумане. Шесть лап – значит ещё шесть жертв. Они могут быть где угодно, но это сейчас не важно.

Я смотрю на спящего демона в упор и он начинает чувствовать моё присутствие.

Выхватываю клинок из ножен. Легко запахло вишней. Тонкая прямая рукоять почти в два раза длиннее лезвия. Само лезвие – криво обломано на конце, остался лишь жалкий кусочек, сантиметров десять. Таким я «слона» ну ни как не одолею. По крайней мере быстро, пока он не окончательно проснулся.

Остаётся «тяжёлая артиллерия». Дорого конечно. Но здоровье дороже. Выхватываю из наплечной кобуры пистолет похожий на «"Glock"». Металл отливает золотом. На ствольной коробке выгравированы два переплетающихся синих дракона. Таких как изображает восточная мифология – длинные змеи с лапами.

Глаз демона-слона приоткрывается. Подношу к его зрачку ствол. Бах! Эхом разносится выстрел. Тёмное буркало разлетается жирной смолой. Хобот с чавканьем вырывается из спины клиента, а я уже размахиваю обломанным клинком, отсекая тонкие лапы отростки, соединяющие демона с другими жертвами.

Без подпитки монстр быстро издохнет, слишком много энергии вложил в захваты. Запасы и защиту наращивать не стал, а жертв нахватал аж целых семь, хапуга. Жадных демонов убивать проще всего. Туша уже оседает на землю, брызжа тёмной кровью и постепенно истаивая.

Одного я не учёл. Клиент – бывший уголовник. Ему отлично известен звук выстрела. Небось неоднократно «нюхал порох» на бандитских стрелках. Потому он не просто упал и закрыл голову руками, как и положено человеку с маской на лице, у которого над ухом прогремел выстрел. Он ещё и проворно откатился в сторону, подпрыгнул, мгновенно (вот гадство, а я столько возился) сорвал маску и ломанул куда глаза глядят. Ошалело таращась на окружающий ландшафт.

– Стой! – да куда там, прётся сквозь сухой кустарник, как лось сквозь чащу, подымая пыль, пиная битые кирпичи и ломая ветки. – Идиот.

На звук выстрела уже сбегаются горлумы. Один сунулся ко мне, но получил обломанным клинком по черепу и с воплем отскочил. Тихо шагаю подальше от эпицентра прозвучавшего выстрела. Бежать нельзя, звуки шагов удивительно далеко разносятся по «третьему этажу». Это лишь привлечёт ещё больше внимания. И хорошо если это будут обычные солдаты вроде горлума.

Бобёр, истошно матерясь, отбежал метров на двадцать. За ним увязалось уже двое солдат. Растопырили длинные руки, тянутся к вожделенной пище. Авторитет запнулся на ровном месте и упал. Всё. Конец клиенту. Как теперь объяснять охране куда запропастился уважаемый Григорий Анатольевич? Впрочем, можно ничего и не объяснять, а выйти в другом месте. Пусть теряются в догадках. Но какой удар по моей репутации. Пришёл лечить, а сам выкрал.

– Дьявольщина.

Однако, Бобёр продолжил меня удивлять. Всё-таки воровская жизнь приучает быстро соображать. Он не только, проворно для своего телосложения, перекатился и поднялся. Но ещё и умудрился врезать близко подобравшемуся горлуму ногой в челюсть. Тот как раз удобно встал на четвереньки, глупо подставившись. Тоже, видать, не ожидал от моего клиента такой прыти.

Монстра откинуло назад и он врезался в своего товарища, они злобно сцепились между собой, а Бобёр помчался ко мне, на ходу выкрикивая:

– Стреляй! Стреляй, твою мать! – его вопли привлекли ещё трёх солдат, появившихся из-за ближайших деревьев.