– В общем, так, если коротко, я типа экстрасенс, могу видеть души людей. Без разницы живых или мёртвых. Так вот, тебя пытались вытолкнуть из твоего тела, – фраза, брошенная как бы невзначай, мимолётом, почти равнодушно, заставила её замереть на месте.

– Как это вытолкнуть? Убить?

Миша, кто тебя за язык тянул? Снова захотелось почувствовать себя героем перед молоденькой и привлекательной девчушкой? Она бедненькая только что считала самым страшным смерть под колесами, а тут ей дурак раскрывает глаза на возможность более страшного исхода.

– Типа того, там же, – я ткнул пальцем в её сторону, – может быть только одна душа. Если не ты, значит, это уже другой человек. Не стоим, Катя, время не ждёт!

Нужно срочно менять тему, пока она не впала в ступор, представляя жизнь своего тела с иной начинкой.

– И где тот, кто хотел меня…?

Вот опять, я категорически забыл, что тащу за собой, как на аркане эту злобную уголовницу. То-то я смотрю, Матвей всё время куда-то косит глазом – он-то её отлично видит, для него она такая же реальность, как для меня Катя.

– Это… не имеет… значения! – разделив фразу на слова, твёрдо ответил я. – Просто поверь, пока ты рядом со мной, с тобой ничего не случится.

– А что это было с вами там, в машине? – в чём чём, а в логике и наблюдательности ей не откажешь.

– Расслабился, пропустил нападение сзади, – признался я. – Но такого больше не повторится. Эй, следователь, ты по сторонам поглядывай, чтобы на нас никто не кинулся по дороге, кричи, если что!

– Вот опять, вы с кем-то разговариваете, Миша! Это нормально?

– Да, Катя, для меня это в порядке вещей. С нами душа того водителя, что погиб в машине, врезавшейся в такси. Его зовут Матвей, если тебе это интересно. Я могу с ним разговаривать мысленно, но сейчас мне некогда разделять вас на живых и мёртвых. Давайте все вместе просто двигаться к цели! Договорились?

– Сзади, – крик Матвея был очень вовремя.

Не заморачиваясь на ловлю очередного агрессора, я просто вытолкнул защиту, притянув к себе Матвея и Катю. Уголовница сорвалась с крючка и чёрт с ней, нам бы отбиться от этих ненормальных зомби, с выпученными глазами ломящихся в защиту. Не знаю, что там говорит физика, но двигаться стало ощутимо сложнее, словно толкаешь перед собой телегу с камнями.

– Катя, не вырывайся, ты мне мешаешь, чёрт бы тебя побрал, – не выдержал я.

Дерёшься тут за всех, а она брыкается, словно её в подворотню пьяные хулиганы тащат.

– А что вы меня тискаете? – другая влюблённая радовалась бы, рыцарь проявляет нежные чувства, а эта орёт, как ненормальная, словно кто-то покушается на девичью честь.

– Дура, нас атакуют со всех сторон! Хочешь проверить? Отпускаю, делай шаг в сторону, выходи из-под защиты! Чего стоишь? Тогда иди ближе и не брыкайся, мне так проще держать вас всех под контролем.

– Чего им от нас нужно? – всхлипнула Катя. – Чего они к нам пристали?

– Мне спросить? – вопрос повис в воздухе.

Мы практически бегом проскочили длинный дом, нырнули в арку и побежали к садику. Увиденное заставило меня сжаться от ужаса – сотни душ бродили вокруг забора, почему-то не решаясь пройти сквозь него. Расталкивая толпу призраков защитой, я словно ледокол упорно пробивался к входу.

– Алло, я к Светлане Васильевне, откройте калитку, пожалуйста!

Надеюсь, мой голос звучал достаточно ровно, чтобы охранник не обеспокоился. Мужик он хороший, но мнительный, из бывших, всё ему происки бандитские со всех сторон видятся. Приводишь Танюшку, всякий раз взглядом, как рентгеном насквозь просветит. Чувствуешь себя не взрослым папашей, а пацаном, забравшимся в чужой сад. С другой стороны, в этом деле лучше перебдеть, чем недобдеть, дети всё ж таки!

Сухо щёлкнул магнит, освобождая замок.

– Так, я открываю калитку, и вы все сразу туда проскакиваете! Понятно говорю?

Оба попутчика кивают, как болванчики, готовые немедленно и без обсуждений исполнить любой мой приказ. Матвею искренне сочувствую, он всё видит сам, Катя целиком и полностью доверяет мне, считая, что мы всенепременно вляпаемся в неприятности.

Расширяю защиту, чтобы перекрыть калитку, пропускаю вперёд Катю, потом Матвея, втягиваюсь сам и быстро захлопываю обратно. Не знаю и знать не хочу, почему они не могут войти, главное, внутри чисто. К тому же возле садика какие-то спецназовцы суетятся. Круто, никто ничего не знает, но меры приняты!

– Эй, смотри, с ними один проскочил, гаси его!

Странно, вроде чисто было, о ком это он? Понимание приходит с некоторым запозданием, в защиту ударяет луч, заставляя меня отшагнуть назад. Это что было? Спецназовец озадаченно смотрит на металлический цилиндр в руке, трясёт его и снова направляет в нашу сторону.

– Матвей, ближе ко мне! – ору я, отчётливо понимая, кто сейчас является мишенью.

Не мы с Катей, а именно он, душа, которую они видят, как реальность. Защита выдерживает удар, но сам факт нападения начинает раздражать.

– Мужики, не стреляйте, – ору я, размахивая руками, – свои! У меня тут жена и дочка! Хорош палить по нам!

Они озадаченно переглядываются, не понимая, что происходит. К гадалке не ходи, у садика точно такие же призраки, но какие-то правильные, что ли. Заставляют этих зомбаков бояться, палят по ним из какого-то своего оружия, пресекают проникновение на территорию. Хоть какие-то хорошие новости! Осталось провести переговоры и подписать пакт о ненападении.

– Ты живой?

– Да, я и эта девушка живые. Матвей с нами, его вытолкнули из тела, он не из них.

– Почему на вас не действует излучатель?

– Защита, – как само собой разумеющееся сообщаю я. – Типа я экстрасенс.

– Миша, что происходит, с кем вы снова разговариваете?

Опять я забыл про бедную девочку, представляю, что она обо мне думает после того, как я наплёл ей про душу, идущую с нами. А теперь снова болтаю с кем-то невидимым. Нужно как-то приучить себя разговаривать с призраками мысленно, а то так и в психушку загреметь недолго. К тому же не следует слишком явно афишировать мои способности, иначе боком выйдет.

– Катя, нам повезло, у садика есть охрана. Это как тот суслик, ты их не видишь, но они есть. Просто успокойся, мы под надёжной защитой! Я правильно говорю, парни?

– Не совсем, – признался спецназовец.

Он смотрел на нас с недоверием, словно раздумывая, а не попробовать ли ещё разок пульнуть в пришельцев, нагло уверяющих, что они свои, к тому же живых и видящих призраков. Странная компания, подозрительная, шлёпнуть хотя бы призрака, а там виднее будет.

– Мы свои, жена у меня тут воспитателем работает, и дочка здесь же находится. Увидел, что в городе творится, ринулся сюда своих спасать. А эти по дороге прибились, – я кивнул в сторону Кати и Матвея, стоявших рядом, как близкие друзья. – Этот погиб, когда его такие вот атаковали, а эту я успел отбить.

– Излучатели практически на нуле, если они почуют, нам их не сдержать, – доверие к нам явно превысило некий порог, после которого можно и проблемами поделиться.

– А почему вы не с ними? – этот вопрос настойчиво зудит в голове, не давая покоя.

Есть какая-то неправильность во всём происходящем, поэтому все сомнения толкуются в пользу живых.

– Мы полиция Плацдарма, – с каким-то особым значением произносит спецназовец, словно кому-кому, а уж мне-то это должно быть известно. – А это обычный контингент, только сошедший с ума после вчерашних событий.

– Какого Плацдарма? – судя по выражению взгляда спецназовца, понимаю, что вопрос глупый.

– В смысле, какого? Этого, – он обводит руками пространство вокруг себя.

– Ага, – делаю вид, что понимаю, – садик ваш Плацдарм, который вы защищаете? А что за событие?

– Ты, мужик, реально не в теме? – он говорит это с таким подозрением, что я начинаю считать себя единственным из присутствующих, который не в курсе всем известного факта. – Ты же экстрасенс! Так какого…?

– Значит так, мужики, договоримся на берегу, что вот такой я хреновый экстрасенс. Вас вижу, защиту могу поставить, оторвать присосавшуюся душу от тела, залечить разрыв – это умею, а про ваш Плацдарм не в курсе. Вы мне лучше скажите, в садике всё в порядке?

Если он и хотел что-то ответить, то времени для этого сейчас нет, потому что против землетрясения или урагана с пистолетом не попрёшь.

– Миша, что ты тут делаешь? А это кто с тобой? Что случилось, Миша?

Спецназовцы не успевают разбежаться, Светка проносится прямо сквозь них боевым носорогом с явным намерением кого-то забодать насмерть. Успеваю отодвинуть Катю за спину и схватить супругу в объятия.

– Слава богу, у вас всё хорошо!

– А что у нас могло случиться, Миша?

Такое ощущение, что в её памяти уже выветрился наш утренний разговор и мой ночной кошмар. Вполне естественно, мужик жив, значит, всё в порядке, а всякого рода заморочки в голове случаются, не зря ведь в игровом клубе админом работает. Не хочется пугать, но сама говорила, не стоит играть в героя и беречь её от правды.

– Могло случиться всё, Света! В городе бардак, вокруг садика зомби, но вам повезло, вас защищают!

– Петрович, что ли? – нервно хихикнула она, считая, что я неудачно пошутил. – Извини, ты не представил свою даму, – тоном королевской кобры, готовой напасть на жертву, напомнила она о главной с её точки зрения проблеме.

Интересно, она слышала то, что я ей только что сказал или как обычно пропустила мимо ушей? Между прочим, речь шла о чрезвычайно важном событии, перед которым какая-то девчонка рядом с мужем вообще не должна замечаться. Но в женском сознании события имеют свойство переворачиваться самым необычным образом. И сейчас нет важнее вопроса на свете, чем выяснить, кто охотится на её мужа?

– Ах, это? Это Катя, это Света – моя жена, – коротко представил я дам, напряжённо обдумывая, как помягче продолжить рассказ об ужасах нашего городка.

– Ваш Миша мне жизнь спас, – пискнула Катя, – если бы не он, я бы сейчас была, как Матвей.

– Какой Матвей? – Светка закрутила головой, не понимая, как она не разглядела ещё одного гостя.

– Вы его не видите, и я не вижу, его только Миша видит, – затараторила Катя, – он в аварии погиб.

– Миша, ты же обещал, ты же мне клялся, что никогда…

– Как вы можете так говорить? – возмутилась Катя. – Он герой!

– Света, в общем, всё плохо, – признался я, чувствуя, что слова Кати уносят мысли жены совсем в другую сторону.

– Нас обнаружили? – забытые было страхи неожиданно прорвались из глубин Светкиной памяти.

– Нет, Света, тут другое дело. Вспомни сон, мой сон, я тебе утром рассказывал. Там были души, много душ, они особенные, их не принимает барьер. Они заполнили весь город, сейчас вокруг твоего садика их целая толпа, – вот чисто интересно, сейчас она обратит внимание на эти слова.

– И что им нужно? – взгляд жены забегал по сторонам, словно она надеялась лично увидеть опасные сущности.

– Не поверишь, то, что я делал в лаборатории под приборами, они исполняют на раз безо всяких инструментов. Они хотят жить, Света! А для этого им нужны мы – живые, здоровые, молодые, сильные. Нужно просто вытолкнуть нашу душу и занять освободившееся место.

– Скажи, что пошутил, а на самом деле решил уйти от нас с Танюшкой к этой смазливой вертихвостке, – жалобно попросила Светка, надеясь, что это один из моих неудачных розыгрышей.

– Я не вертихвостка, – обиделась Катя.

– Нет, Света, это не шутки, – мне только женских обид сейчас не хватало. – С Катей я познакомился полчаса назад, душа водителя, погибшего в аварии, стоит слева от меня. А за твоей спиной спецназовцы, утверждающие, что они полиция Плацдарма.

– Какого Плацдарма, Миша?

Так, спокойного разбора ситуации не получится, Светка уже на грани истерики. Душой она понимает, что я не вру, но поверить в сказанное мной, значит, принять сам факт ужасного события, понять, что опасность угрожает не только нам и детям. И это не грабитель в подворотне или пьяный сосед, которого можно остановить скалкой, сковородой или выстрелом из дробовика. Невидимый враг наносит удар исподтишка, неожиданно, безжалостно. Их десятки тысяч, а защитить её и Танюшку могу лишь я один. И ещё какие-то полицейские с какого-то Плацдарма, будь он неладен.

– Света, соберись! – если вовремя не остановить сваливание в переживания, истерики не избежать. – Всё под контролем, периметр садика под защитой, успокойся и убери тревогу с лица, иначе Петрович сюда вызовет всю кавалерию. Ну, у нас и хуже было, вспомни!

Скептическое выражение на лице любимой жены однозначно говорит, что её муж идиот – нашёл время вспоминать о тех ужасах, которые столько лет старались оставить в прошлом.

– Мы их сделаем, Света! – бью себя кулаком в грудь, затем крепко прижимаю к себе жену. – Мы сильные, мы справимся, всё будет хорошо!

От таких слов Катя совершенно расстраивается. Понятное дело, в кино, когда говорят, что всё будет хорошо, сразу и начинается самое ужасное, после чего все умирают под грустную музыку – он от пули, она от любви.

А её никто не пожалеет, к сердцу не прижмёт, не скажет добрые слова. Чёрт побери, я не могу разорваться! Девочка, придумай что-нибудь сама, как себя успокоить! Не знаю, в позу лотоса сядь, мантру почитай, музыку мажорную на телефоне вруби. Мужикам воевать нужно, некогда нам сопли утирать!