Помятые стихи на помятом фоне

«Минуты мнутся»

Минуты мнутся, собираясь в веер дней.

И с каждым взмахом тяжелее смысл побега

часов, стремящихся укрыться от теней,

что своенравием растут до власти неба…

(Ольга Борина)

Минуты мнутся.
Мнутся дни недели.
Помялся мой вечерний сарафан.
Помялась простынь на моей постели,
И даже муж помялся, что на ней лежал.
Помялся помидор – он переспелый.
Но всё равно отправлю его в рот.
Хоть он помятый, всё же он вкуснее,
Чем, скажем, гладкий и шершавый бутерброд.
На улице стоит моя машина,
Помятый ВАЗ – 2107.
Он спереди помят, ещё в бочине,
И сзади он помят почти совсем.
С приветом улыбается сосед мой,
Помятою улыбкою своей.
Он вышел из помятого подъезда,
Помятый, как три тысячи чертей.
И кстати, я скажу вам по секрету,
Что мы живём в помятом мире, Господа.
И, если циркулем измерить всю планету
То, мы увидим, что помята и она.
И вот, узнав об этом интересном факте,
Решила я стихов насочинять.
Помятых правда, но зато как в сказке
Помятым довелось поэтом стать.

ПАРОДИЯ №2 (СОВСЕМ КОРОТКАЯ)

Поэты мнутся под критической прессовкой.
Кто в этом виноват? Кого хулить?
Им бы заняться самодрессировкой,
Тогда и не за что их было бы давить.

Сострадание к поэту

«Ноша»

Неподъёмно стихи на душе

грузом

приземляют желание жить

вольно.

Расставляет капканы на мысль

муза.

Хитро пойман я. Где-то внутри

больно…

(Викентий Пержинский)

Ах, тяжела поэта ноша!
Неумолимо гнёт его в дугу.
И как не зарекайся, что мол, – брошу!
Она опять свистит в свою дуду.

О, Муза! Прекратите издеваться!
Имейте каплю совести подчас.
Поэзией не каждый может заниматься.
Особенно под руководством Вас.

Снимите цепи с слабого поэта.
А то, вот – вот отъедет на тот свет.
И пусть себе шагает он с приветом
Туда, где умственного перегруза нет.

Любезная, ну сжальтесь! – он ведь еле дышит.
И принесите кто-нибудь воды.
Смотрите! – он прям землю лижет,
Так напрягли поэта нашего труды.

Вот ведь случается беда в подлунном мире!
Отправят мальчика словесно воевать.
И сколько их таких уже зарыли?
Нам остаётся лишь предполагать.

ПАРОДИЯ №2 (СОВСЕМ КОРОТКАЯ)

Расставляет капканы на мысль Критик.
Призван он на борьбу с Графоманом.
Он – ни как они все – Нытик,
А суровый воин с мозгами.

Лицедейка

«Я – ива»

По гороскопу друидов я – ива,

Но в гороскопы не верю: не гнусь!

Своеобразна, стройна и красива,

Но не наивна и этим горжусь!

(Нина Носова)

Я-ива. Я-рябина.
Я-кедр. Саксаул.
Я-северная льдина.
Я-город Аль-Кабул.
Я-рог от носорога.
Я-брызги на ветру.
Я-бородавка Бога,
Или кукиш в ноздрю.
Я-масло для мотора.
Я-скрип от колеса.
Я-надпись на заборе,
Или собачья вша.
Я, в общем, кто угодно,
Но только не поэт.
А что, сейчас ведь модно
Быть тем, кого и нет.

Баллада о неизвестном поэте

Прости, что не назвал тебя по имени,

Не помню я его, да и не знал…

Не удивляйся так ресницами красивыми,

Ведь я когда-то также умирал.

(Виктор Зацепин)

Прости, что не назвал тебя по имени,
Ведь твоё имя знает вся страна.
Оно начертано даже в коровьем вымени,
Для повышенья пользы и удоя молока.

А в сущности, чему тут удивляться?
Порой реклама вытворяет чудеса.
Она способна выскочку и тунеядца
Преподнести как мудрого творца.

Законы физики лишь к ним не благосклонны.
Они равняют всех под один пресс.
И как бы не были талантливы, способны вы,
Они сравняют вас в один присест.

И вот, когда останется лишь лужица,
Лишь маленькое мокрое клеймо,
Тогда и выясняется кто умница,
А кто сухое и ненужное дерьмо.

Прости, что не назвал тебя по имени.
Да я его особо и не знал.
Я лишь хотел напомнить о том времени,
Когда ты первые стихи свои продал.

Папкина крошка-резвушка

Проснись!!

Проснись, ты слышишь этот крик?

Он режет слух, такой молящий

его услышит даже спящий…

(Эшу)

Проснись!
Ты слышишь этот стон?
Поэт рожает строчки среди ночи.
К утру он должен разрешиться – точно.
Проснись!
Ну сколько можно спать!
Пойдём посмотрим, как светило мысли
Взлетает в неизведанные выси.
Проснись!
Ты так всю жизнь проспишь!
Пойдём послушаем волшебный голос мэтра,
Когда пускает он слова по ветру.
Проснись!
Так даже мёртвые не спят!
Пойдём посмотрим на поэта взгляд.
Он будто гением родился.
Отстань!
Прошу тебя не трогай!
Я отпахал три смены – дай поспать!
Мне в семь утра вставать и снова на работу,
А на поэта мне вообще плевать.

Нутряная поэзия

Я – не поэт, и то, что я пишу

Поэзией назвать реально сложно.

Стекает в строки – чем живу, дышу,

То, что во мне самой течёт подкожно.

(Елена Лесная)

Когда я за столом своим сижу,
Стихи пою и строчки сочиняю,
Я остро ощущаю, что дышу,
И воздухом я строфы наполняю.

(Дышу – пишу; дышу – пишу;
В такую я игру, как бы играю.)

Когда я чувствую подкожные процессы,
Воображаю, как бежит по жилам кровь,
Я пробую свой пульс и с интересом
Прослушиваю сердце, подняв бровь.

Когда я съем горохового супа,
Моё нутро отчаянно бурлит,
И в рифмах отражается звук пука,
И даже звук, когда живот болит.

Когда, я извиняюсь, мне неймётся,
Ну, в смысле – это женские дела,
Тогда я сочиняю что придётся,
Как если б ёжика, к примеру, родила.

Я – не поэт, поскольку я не вижу
Движенье мысли, образов и форм,
Зато я остро ощущаю грыжу,
Между четвёртым/пятым позвонком.

Страдания русского поэта

Я уеду в Аргентину,

В Буэнос-Айрес навсегда.

Океан я сплю и вижу,

Ничего, что там жара.

Заведу кур, огородик,

Урожай три раза в год.

Может быть, построю плотик,

Яхту или пароход.

(Дмитрий Шаронов)

Я был бы счастливей, друзья,
Если б на ферме жил.
Вставал бы ни свет ни заря,
И курочкам кушать носил.

Стихи, вообще, сложная штука.
Здесь нужен особый дар.
Но, коли набил я руку,
То надо бы выпустить пар.

И вот,
Провалиться на месте мне,
Критик, будто змея,
Ужалил под локоть, падлюка,
И захворал я, друзья.

Теперь я сижу на постели,
Лирически глядя в окно,
Мечтаю о Венесуэле,
Или ЮАР – всё равно.

Тяжко живётся в России мне.
Здесь хлебом народ не корми,
Дай лишь помериться силами, —
Романтики, чёрт их дери!

Эротический кошмар

Мне снятся эротические сны,

К чему все это толком не пойму.

Деревья снятся голые, кусты,

Наверно как они я жду весну.

Мне снежная, холодная зима

Совсем, мои друзья, не по душе…

(Дмитрий Шаронов)

Мне намедни…
Удивляюсь!
Сон приснился
Ух какой!
И подтекст в нём,
Извиняюсь,
Эротический такой.
В общем, я по тротуару
Мирненько себе иду.
Вдруг,
Встречаю снежну бабу,
И с испугу не пойму.
Она движется на мэнэ,
Улыбаясь и шутя,
Предлагает, чтоб измерил
Я рукой её грудя.
Я толкую:
«Извините.
Я по-мойму ещё сплю.
Лучше вы меня щипните.
Я проснусь и всё – адью!»
Но она мне отвечает:
«Как, простите, понимать?
Что, вам грудь моя не нравэ-
Ться? Етио – значит – мать!»
Я немного испугался,
И в ответ ей говорю:
«Ваша грудь…
Я б не сознался,
Но вам открыто намекну…
Ваша грудь весьма красива.
Она фору многим даст.
Но уж слишком холодлива!
Аж пропал во мне экстаз.
Может, вы, мамаша, кожей
Обтянули б их и всё…
Вот тогда на грудь похожа
Она б стала, ё – моё!»
И старушка приуныла.
И пустила слёз струю.
– Ну и хам!
Скажи на милость!
Так сказать про грудь мою!
И сказав мне на прощанье,
Столь обидные слова,
Она скрылась из вниманья,
Оставив мне после себя
Лужу.
В ней ещё мерцали,
Мои бесстыдные глаза.
Тут я вздрогнул на постели,
И открыл свои глаза.
Заглянув под одеяло,
Удивился я, друзья,
Как прекрасно одеяло
Впитало лужу от меня.

Всякому своё

«Всё во Вселенной неслучайно»

Когда придет и ляжет туча

На сердце звонкое твоё.

Когда его молчать научит

Чужое мерзкое враньё,

Когда затем шарахнут грозы

И станет плохо на душе,

Подумай, что поникли розы

И их пора полить уже…

(Марина Кнутова)

Я слов на ветер не бросаю.
Бумагу пачкать не хочу.
Предпочитаю эти… как их?
Ну – розы!… Что ж я торможу.

Они – живая мысль поэта.
Они – лишают меня сна.
И в общем, в этом нет секрета.
От роз я нынче без ума.

Я нежно глажу их рукою.
Вдыхаю дивный аромат.
Я поливаю их водою,
И каждый кустик очень рад.

Я аккуратно обрезаю
Гнилые ветви и листки.
От этого я просто таю!
И тьфу на всякие стихи.

Всё во Вселенной не случайно.
Здесь место всякому своё.
Не стану я поэтом скверным!
Я быть садовником хочу.

Плачу палачу

«Почему я такой?»

Я не буду своим и твоим палачом,

Меня можно избить, уничтожить, продать.

Только я не терплю говорить ни о чём,

Мне хотелось бы, чтобы смогла ты понять…

(Бонди)

Почему я такой?
Почему я такой?
Поэт поверхностный!
Поэт плохой!
Почему я люблю
Говорить ни о чём?
Может мне по башке
Себе дать кирпичом?
Но увы, сам себя
Наказать не могу.
Ведь с мозгами, покамест,
Ещё я дружу.
Критик пусть лучше станет
Моим палачом.
Пусть отделает смело
Хлёстким бичом.
И возможно тогда
Чувства хлынут ключом.
И я вдруг перестану
Писать ни о чём.
И не будет нужды
Себя бить кирпичом.
И иллюзий исчезнет
Обманчивых всплеск.
И появится знаний
Чарующий блеск.
Где же ты?
Отзовись
Беспощадный палач!
Ну-ка мною займись,
Пробуди во мне плач!
Я поэтом хочу
Теперь стать настоящим.
И за то палачу
Ставлю пива я ящик.