А старую трубку Андрея оставили в рабочем столе местного временного офиса. Офис специально сняли, чтобы создать перед залётными продавцами видимость долговременной работы в городе. Серьёзные люди не могут обходиться без офиса. Потому и не смогла до Тобако добраться Александра.

Джип Ангела заметный. Его увидели. Сбавили скорость.

Ночной город позволяет простреливать взглядом улицы и определять «хвосты». Ангел и днём хорошо умеет это делать. Ночью-то уж совсем свободно работает.

– Доктор, кто желает устроить нам гонки?

В зеркало видно плохо. Доктор смотрит сквозь заднее стекло. Сохатый убирает голову в сторону, чтобы не мешать. Стекло не сильно тонировано, тем не менее удаётся рассмотреть только свет фар.

– «Хвост»?

– «Хвост».

– Что за машина?

– «Хонда» Джип. Белый.

– Интересно...

Доктор достаёт трубку и набирает номер Тобако. Андрей отвечает сразу, словно свою трубку держит около уха постоянно.

– Слушаю тебя. Если обернусь, то и увижу.

– Спроси у своих друзей. За нами машина идёт. «Хонда». Джип. Белый. Их ребята?

Плохо слышатся отдалённые голоса. Тобако спрашивает. И отвечает Доктору:

– Это их машина. Там один человек. Он входит в общее число. Говорят, мы обговаривали только число людей на встрече, но не количество машин. Претензий быть не может. Если есть желание проверить, они готовы позвонить и попросить своего парня остановиться сразу, как остановитесь вы.

– Есть такое желание. Даже обязательно. Там запросто может целая толпа со стволами устроиться. Вы тоже тормозите. Он – пусть метрах в тридцати позади нас встанет.

Доктор умело «рисует» повышенную осторожность. Не верить новым поставщикам – это естественно, а если ты, скажем, под знаком Скорпиона родился, то есть всегда подозрителен, то вообще обязан всё проверять тщательно. Знакомые поставщики знают, что им ещё много раз сюда приезжать, и не попрут, не дурные. А новые – постреляли, деньги забрали и с тем же вопросом в соседнюю область. Временщики, что с них взять... Такое порой встречается...

Передняя машина включает сигнал поворота. Ангел повторяет:

– «Хонда» тоже тормозит.

– Дым Дымыч, проверь, – командует Доктор. – Мы подстрахуем...

Момент для захвата денег подходящий. Предположим, там в самом деле толпа со стволами. Начинают «валить» наповал. И больше встречаться нигде не надо. Столько тонкостей в игре, что уставать начинаешь... Подобных действий трудно ожидать от более торговых азеров или таджиков. А у чечен абреки в почёте больше, чем торгаши. Потому ожидать можно всякого. Да и заработки у них ниже – на войну налог платить надо... Не заплатишь, жалеть себя будешь недолго...

Дым Дымыч выходит. К «Хонде» направляется не спеша. Тоже играет. Изображает из себя «лоха» – руку держит под курткой. Дескать, на оружии. Но Доктор хорошо знает, что оружие Сохатый всегда носит на спине в поясной кобуре. И никогда не будет заранее показывать. Хладнокровия ему на несколько пар таких поставщиков хватит.

Дверца «Хонды» открывается. Разговор длится всего минуту. Дым Дымыч возвращается. Садится на своё место. Зло хлопает дверца машины.

– Не разбивай мне двери... – реплика Ангела.

– Что? – спрашивает Доктор.

– Двое. Подружка с ним.

– Ещё не легче! Вот уж, южная, мать их, кровь...

Он опять набирает номер Тобако.

– Андрюша, несерьёзно получается. В машине двое.

– Как – двое? – Короткий разговор в «Ленд Ровере». – Сейчас позвонят...

Пауза длится около минуты. Наконец, Андрей поясняет:

– Это местная подружка их парня. Она, говорят, не помешает. Из машины выходить не будет.

– Категорично. Пусть высаживает.

– Они говорят – ночь на улице! Холодно... Куда же он её высадит...

– Тогда скажи, я согласен встретиться днём...

Тобако говорит что-то. Слышен только конец фразы: «Он упёртый. Сказал, значит, будет на своём стоять, хоть ствол наставьте...» В машине ещё о чём-то спорят. Через трубку разговор разобрать невозможно. Может быть, звонят в «Хонду». Судя по отдельным словам, говорят на чеченском, который Тобако начал в последнее время учить с Зурабом. Зураб был бы сейчас кстати, но он в другой командировке. В Чечню поехал по заданию Басаргина.

– Высадил... – сообщил Ангел, который не отрывает взгляд от зеркала на дверце. И не удержался, чтобы не добавить, как истинный бабник: – В самом деле, куда девка попрётся ночью...

– Эти шалавы, что на залётных чечен виснут, ночью себя чувствуют лучше, чем днём... – Сохатый не слишком высокого мнения о женском поле вообще и о подобных представительницах этого пола – тем более.

Они проявляют человеческие эмоции, но не обсуждают ситуацию, потому что знают, чем сегодняшняя встреча должна завершиться. Подставлять под выстрелы ещё и постороннего человека, пусть даже и шалаву, не годится.

– Едем. Не отставай...

«Ленд Ровер» набирает скорость со злостью. Обиделись. Но Ангел квалифицированный водитель. Он сам говорит, что впервые за руль сел раньше, чем ходить научился. У отца на коленях тогда располагался. И рулил. С тех пор навыки постоянно совершенствует.

– За город, похоже, выскочить хотят...

– Не настолько же они дураки! На любой выездной дороге пост ГИБДД, и через день-два ОМОН с ними дежурит. Нет, просто на окраины. Там где-то есть деревообрабатывающий комбинат. Вокруг промзона. Посторонних в это время нет.

– Это хорошо.

– Может быть. Но мы же очень недоверчивые люди. Поэтому должны и свои условия ставить.

Доктор снова набирает номер Тобако.

– Андрей, скажи, пусть налево поворачивают. И едут вдоль забора воинской части. За железнодорожной веткой есть пустырь. Там просмотр на пятьсот метров в любую сторону. И ни одного дерева, как на Северном полюсе.

Доктор плохо знает этот город. И потому потратил три дня, выискивая места, подходящие для подобного свидания. Чечены обязаны его знать ещё хуже. И потому места должны искать наугад. Но, должно быть, тоже поколесили по окраинам, если хотели ехать в сторону деревообрабатывающего комбината. Впрочем, среди них есть, кажется, местный. Вернее, почти местный – несколько лет здесь живёт. Плохо, когда так мало данных на противника!

Указания Доктора выполняются. Грунтовая дорога, прикрытая тонким снежным настом, как стиральная доска, не даёт сильно разогнаться, и все три машины сходятся на более короткой дистанции. Можно было бы проехать дальше, свернуть вправо от забора, переехать через заброшенную железнодорожную ветку и выбрать место для остановки на любой вкус. Но чечены провели свой контрход. Прямо на дороге останавливаются. Под забором. Из машины выходит один, худой и высокий, традиционно не любящий бриться, за ним Тобако.

– Говорить здесь будем, – акцент откровенно абрекский, как и рожа.

– Годится, – соглашается Доктор и показывает на капот «Гранд Чероки», – вот и стол для переговоров. Правда, не очень круглый...

Появляются и остальные чечены из «Ленд Ровера». В руках одного хозяйственная сумка с товаром. Сзади пристраивается уютный джипчик «Хонда». Но останавливается не прямо, а слегка заворачивает в сугроб. Ловко пристраивается, блокируя машину Ангела от возможных маневров. Ещё один чечен занимает позицию за спиной Доктора, шагах в пяти. Тут же покидают машину Ангел с Сохатым. Причём Сохатый демонстративно встаёт с Доктором спина к спине и начинает откровенно рассматривать заднего чечена.

Тобако шагает вперёд, чтобы присоединиться к Доктору. Работать должны начать, как только он окажется рядом. Андрею остаётся сделать только три маленьких шага, когда главный чечен говорит вдруг без малейшего акцента:

– Сопротивление бесполезно! – И представляется: – Федеральная служба безопасности.

Откуда-то сзади слышится шум двигателей. Там подъезжают новые машины. Должно быть, работали по радиомаяку. Но уже после первых слов пистолеты спецназовцев оказываются у них в руках – реагируют раньше, чем смысл слов доходит до сознания. Хорошо, оппонент говорит быстро. Иначе могли бы и выстрелить.

– Тьфу ты, козлы... – говорит Доктор не очень вежливо, но не агрессивно. Он остаётся на месте, не сдвигается, потому что быстрее других успевает сообразить, что настоящие чечены стали бы стрелять, а не предупреждать. – Будем, матерь вашу, знакомы! Мы из Интерпола. Три недели на вас потратили... Последователи Петерса^[6]... Звоните своему начальнику управления. Он в курсе...

И, не обращая внимания на оружие оперов областного управления ФСБ, поворачивается к Тобако. Опера теряются от такой встречи с коллегами, но оружия тем не менее не убирают. Старший начинает звонить своему дежурному по управлению, не решаясь напрямую обращаться к начальнику. А Доктор сообщает Андрею:

– Звонила Санька. Там большие неприятности. Летим ближайшим рейсом.

– Что-то с Зурабом?

– С Басаргиным...

Старший в бригаде оперов дозванивается, наконец-то, и выясняет ситуацию. Шагает к Доктору.

– Извините... Мы эту операцию больше месяца готовили... А тут вы...

– Нам, как только доложили, пришлось все дела бросить и к вам срываться...

– Кто доложил?

– Это уже не ваши проблемы.

– Где вы так научились по-чеченски болтать? – спросил Тобако, ловко переводя разговор на другую тему. – Да ещё так быстро. Я только отдельные слова понял. Какой-то диалект, что ли? Да и сотрудников подобрали... По внешности – чечены...

– Это не чеченский, – хмуро говорит опер. – Это татарский... И сотрудники...

Доктор тем временем распоряжается:

– Ангел, у нас до самолёта ещё часов пять осталось. Нас подбрасываешь в аэропорт, а сам вместе с Дым Дымычем гонишь прямиком в Москву. За сколько доберётесь?

– Пятнадцать часов, – за Ангела отвечает Дым Дымыч. – Я уже ездил по этой дороге. Пятнадцать... Вдвоём – со сменой – можно быстрее.

– Если есть необходимость, доедем за десять, – говорит Ангел.

– Значит, ближе к обеду ждём вас на месте... Могут понадобиться все силы. Думаю, придётся и Зураба отозвать.

– Так что там случилось?

– Разберёмся. Ничего не знаю. Только подозреваю. У меня перед отъездом был короткий разговор с Басаргиным. В два слова... Если дело обстоит так, как я думаю, придётся покрутиться...

– Если что, – подсказал Ангел, – позвони Пулату. Он может добраться за пару часов. Если трезв... Пора уже подключать его... Лучше звонить как можно раньше, пока магазины не открыли...

– Пожалуй, я попрошу его быть трезвым...