Глава 3

Капитан Есипов, старший лейтенант Галактионов и старший сержант Логинов подошли к воротам ущелья.

Там командир разведывательной роты обернулся, раскрытой ладонью остановил всех, кто с ним шел, но обратился к одному старшему сержанту:

– На позицию взвода тебе ходить пока запрещено. Думай относительно собственного расположения, чтобы было возможно использовать все дальнобойные качества твоей винтовки. Тебе такое оружие не зря доверили. Из всей нашей армии она стоит на вооружении только у спецназа военной разведки. Ну, может быть, есть в спецназе ФСБ или в ФСО, но это уже не армия, хотя звания у них военные.

– Это у ментов звания служебные, и потому им такую винтовку не доверяют, – довел до конца мысль командира роты старший лейтенант Галактионов. – А тебе вот его вручили, несмотря на странное, мягко говоря, имя.

– А чем имя у него странное? – с недоумением осведомился командир роты. – Анастас. Так, кажется, знаменитого советского деятеля Микояна звали.

– А вы попробуйте солдатам доказать, что старшего сержанта зовут не Ананас.

– А что вообще такое ананас, ты мне скажешь?

– По-моему, плод какой-то пальмы.

– А по-моему, это южноамериканское и африканское огородное растение, известное еще с шестнадцатого, кажется, века. Плод огородной травы с таким же именем. Она только иногда вырастает до колен нашего длинноногого Анастаса, – резко ответил капитан Есипов. – А солдаты должны приказ выслушивать и исполнять. Если командир взвода им прикажет, то они обязаны будут называть снайпера Анастасом, а не Ананасом. Это я тебе напоминаю функциональные обязанности командира взвода. Да и твоих бойцов тоже. – Командир разведроты говорил все это с включенным КРУСом.

Следовательно, вся рота слышала его слова точно так же, как командир взвода старший лейтенант Галактионов и сам снайпер Логинов, оставшийся весьма довольным тем, что капитан свой КРУС не отключил. Старший сержант понимал, что теперь парни его будут звать по настоящему имени, а не по названию южноамериканской и африканской огородной культуры.

Вместе с тем снайпер слегка растерялся оттого, что стал свидетелем такого резкого разговора командира роты с командиром взвода. Он намеренно отстал на несколько шагов, якобы не слушал офицеров и старательно поглядывал по сторонам, хотя слова капитана доносились до него не по воздуху, а через наушники, как и до всего личного состава разведывательной роты.

– Ты где, старший сержант? – не оборачиваясь, спросил капитан.

– Присматриваю место для себя, как вы и приказали, товарищ капитан, – ответил Анастас.

До задней оконечности позиции роты оставалось около шестисот метров, до расположения бандитов – тысяча шестьсот, как показал дальномер прицела новой винтовки. Аналогичным же прибором была оснащена и старенькая СВД, которую Логинов нес на левом плече.

Если снайпер бандитов имеет такую же СВД или «Винторез», особенно любимый боевиками, то он, скорее всего, не сможет без выдвижения вперед достать до позиции Анастаса. А сделать это ему никак не позволят ни бойцы спецназа, ни сам снайпер Логинов.

– Товарищ капитан, а у этого типа, который страдает любовью к трем апельсинам, винтовка какая? – осведомился старший сержант.

– А кто ж его знает. Могу сказать только, что калибр чаще всего девять миллиметров, с глушителем. Но в последнее время он стал иногда стрелять и из дальнобойки. Калибр двенадцать и семь десятых миллиметра. Наверное, несколько винтовок имеет.

– Скорее всего, сначала у него был «Винторез» или ВСК-94.

– Обоснуй!

– Эти модели винтовок чаще всего у бандитов встречаются. Ночью тоже стреляет?

– И днем, и ночью. Неизвестно, когда он спит.

– Он или она, – добавил старший лейтенант Галактионов.

Старший сержант уже понял, что командир взвода был человеком отходчивым, не умел подолгу держать на кого-то зло и обиду.

– Здесь, на Северном Кавказе, в снайперы часто молодых женщин берут, – сказал Галактионов.

– Этот снайпер прибыл из Сирии. Там успел отметиться именно с дальнобойкой, – произнес капитан Есипов. – Шутник такой! Три апельсина он, видите ли, выставляет. Тут уж любому снайперу наверняка захочется себя проверить и в этот апельсин выстрелить. Если этот фрукт так делает, значит, заманивает, заставляет подставиться под пулю. Это-то и злит. Поэтому люди и стреляют, даже зная, что за этим последует.

– Сначала он из одной винтовки стрелял, потом новую каким-то образом раздобыл и стал ее использовать. Я, товарищ капитан, пожалуй, вон там устроюсь. – Логинов показал на довольно высокий скальный уступ, весьма крутой со всех сторон. – Оттуда видно будет хорошо и далеко.

– А вскарабкаться сможешь? – поинтересовался Есипов. – Ну да, ты же у нас спортсмен. Однако мы все тут в той или иной степени спортсмены. Ты на будущее имей это в виду. Но не все на скалы лезут.

– Ничего, я заберусь. У меня есть вполне нормальная горная подготовка.

– В мотострелках, что ли, обучали? С бронетранспортера по стволу пушки взбирался?

– Да, в мотострелках тоже слегка обучали. А в школе снайперов на полосе препятствий свой скалодром был. Нас же всех в основном именно сюда, на Северный Кавказ, готовили.

– Это мне говорили. Но отправляли только лучших. А оборудование для скалолазания у тебя есть?

– Все с собой, в рюкзаке.

– Ладно, забирайся, а мы с твоим командиром взвода понаблюдаем за тобой, посмотрим, что за новичка нам прислали.

– СВД мне оставь. У тебя теперь другая винтовка, куда более высокого уровня, – сказал командир взвода. – Эту я кому-нибудь приспособлю или себе оставлю. Тоже пострелять на досуге по бандитам люблю. Есть у меня такая слабость, наверное, вполне простительная.

Логинов послушно протянул старую винтовку Галактионову. Ему самому она уже действительно была не нужна.

Резко, как обычно и бывает в горах, пришли сумерки. Ночь еще не наступила, но вечер обещал быть совсем коротким.

На скалу старший сержант забирался с чувством, с толком, с расстановкой, то есть вдумчиво, не спеша, не совершая ни малейших ошибок. Сначала он нашел подходящую трещину, добрался до нее, подтягиваясь на руках и лишь изредка помогая себе ногами. Потом Анастас вбил в эту трещину крюк, проверил, как он там держится, закрепил на нем связку для самостраховки и полез выше.

Для подъема ему потребовалось перебивать крюки четырежды. В другой обстановке Логинов обошелся бы и двумя. Он был вполне уверен в силе своих рук. Но внизу стояли капитан и старший лейтенант. Они наблюдали за его работой, словно желали проверить соблюдение им правил безопасности.

Анастас придерживался их. В отсутствие офицеров он забрался бы на скалу гораздо быстрее, эти самые правила нарушая. Крюки старший сержант оставил в стене, чтобы удобнее было спускаться в темноте, когда время придет. На веревке он сразу закрепил пару обратных жумаров, чтобы не задерживаться понапрасну на пути назад.

Жумар – часть снаряжения альпинистов, скалолазов, спелеологов и спасателей, применяющаяся для подъема и спуска веревки. Он представляет собой зажим кулачкового типа. Различаются прямые жумары, пригодные для подъема, и обратные, приспособленные для спуска по веревке. Вторые используют силу кистей, тогда как первые – всех рук и умение подтягиваться. Прямые и обратные жумары имеют слегка различную конструкцию.

Как прямыми, так и обратными жумарами запрещается пользоваться при подъеме и спуске по специальной альпинистской динамической веревке. Нельзя также применять полиспаст, потому что шипы, расположенные на кулачках жумаров, вполне могут сильно повредить саму веревку, вплоть до ее обрыва при дополнительном сильном рывке.

Взбираться на скалу с длинной дальнобойной крупнокалиберной винтовкой было сложно. Однако Анастас легко справился с этой задачей благодаря своей хорошей спортивной подготовке.

– У тебя, старший сержант, сильные руки, – оценил его работу командир взвода старший лейтенант Галактионов. – Они легко тебя самого таскают. Для боксера накаченные руки не есть хорошо, как я слышал. А ты, похоже, немало тяжестей таскал.

Говорить можно было без натуги. Гарнитура связи позволяла это делать, хотя расстояние от дна ущелья до вершины скалы составляло где-то пятьдесят метров, может быть, немного меньше.

– Боксерам предпочтительнее работать с весом собственного тела, а не с тяжестями. У нас в спортзале специальные тренажеры стояли. Каждый с собственным весом тренировался, – произнес Анастас.

– Что за тренажеры такие? – спросил командир разведроты, проявляя неподдельную заинтересованность.

– Блочные системы Чака Норриса. Его изобретение. Для боксеров они подходят так же хорошо, как и для каратистов.

– Надо будет заказать такие штуковины для бойцов роты. Или самим под руководством Анастаса сделать. – Капитан Есипов показал свою практичность, умение вылавливать везде пользу для своих бойцов. – Для развития силы удара наверное и с тяжестями работать надо, – предположил командир роты, достаточно крепкий сам по себе, от природы, да еще и основательно подкаченный.

– Удар мы развивали иначе, кувалдой по тракторному колесу молотили. Не по нему самому, а только по покрышке, естественно. По тысяче ударов за тренировку. Еще по столько же в день с каждой руки по мешку. Больше нельзя. Мышцы забиваются, скорость теряется.

– Понятно, – сказал капитан. – Ну да ладно. Как там наверху? Место удобное?

– Вполне. Мне почти весь бандитской лагерь виден кроме передового бруствера. Расстреливать боевиков отсюда можно. Дальности винтовки хватит. Думаю, что буду представлять для них серьезную опасность. Если только меня самого из дальнобойки не достанут. Дистанция и для них подходящая, хотя и великовата. Однако меня она вполне устраивает. Духи не ожидают пули с такой дистанции. Тем приятнее, думаю, будут их ощущения. А достать меня из гранатомета они не смогут. Дальность не позволит. – Старший сержант Логинов замолчал, улегся поудобнее, даже ноги вытянул.

При этом он нечаянно посмотрел влево, где скала примыкала к каменно-земляной стене ущелья.

– Товарищ капитан, тут, кажется, какой-то лаз из стены есть. Мокрый, вернее сказать, просто влажный, но ручья нет. Это может быть простой конденсат. Днем камень нагревается на солнце, с заходом остывает, и образуются капельки воды. Они при лунном свете блестят. Сейчас я фонариком подсвечу, тогда виднее будет.

– Что там за лаз? – обеспокоенно спросил командир разведроты. – Рукотворный он или природный? Человек там пробраться сможет? Или хотя бы ствол оттуда выставить?

– Десять секунд! Я сейчас проверю.

Логинов включил фонарик и посветил в стену. Он тут же убедился в том, что лаз был вполне пригоден для того, чтобы через него ползком выбрался человек.