– Из одной крысы две, товарищ старший лейтенант, сделал. Пополам ее пулей разорвал. Одна половина, та, что с головой осталась, еще шевелится… Живучая, гадость…

– И за то тебе большое спасибо бандиты скажут. Меньше крысаков будет у них харчи воровать… Здесь, наверное, этих тварей полным-полно. Я сам пару штук видел.

Вообще-то я видел уже четырех крыс, но ни по одной из них стрелять не стал. Однако не следует сравнивать выдержку офицера и солдата-призывника. Между нами большая разница. К тому же крыс я видел не в прицел подготовленного к стрельбе автомата, а в тепловизионный бинокль и потому имел время осознать, что перед моими глазами. То есть я не был настроен в те моменты, как сейчас солдат, стрелять на любое движение. Однако говорить про четырех крыс я тоже не стал. Две – еще куда ни шло, а четыре – это уже много. И неизвестно, как солдаты к крысам отнесутся. Если даже меня самого при их виде брезгливость охватывает, что о солдатах говорить!

Мы продолжили движение в том же высоком темпе, и задержка на несколько секунд не выбила колонну из колеи. Переход в соседнюю боковую галерею совершался с теми же предосторожностями, что и раньше, только теперь уже выставлялось на страховку не по четыре человека от каждой колонны, а по два – один левша и один правша.

Сам переход был коротким и стремительным. И спускались мы в галерею, имеющую значительный уклон, тоже быстро, поскольку этот путь уже был проверен и нам было необходимо только догнать группу старшего сержанта Петрушкина. Я даже разрешил использовать тактические фонари. Это еще добавило скорости. Тем не менее когда мы спустились до стены, то уже никого из бойцов колонны старшего сержанта не обнаружили. Они всем составом устремились в погоню.

Ситуация сложилась явно неоднозначная. Бандиты имели возможность выйти и до того, как мы применили огнеметы, но могли и опоздать. Если вышли, догнать их уже, вероятно, невозможно, поскольку неизвестно даже направление, в котором они двинулись, а приоритетных направлений существует множество.

Если опоздали, то термобарическая смесь проникла в проход, и бандиты сгорели. Тела, скорее всего, и пытается сейчас найти старший сержант Петрушкин. Это было бы удачным завершением всей операции.

Проход в обычной обстановке, видимо, был просто завален камнями. Откатить их в сторону было несложным делом одной минуты. А вот закрыть его за собой бандиты возможности не имели. Но они, оттягивая время расплаты за преступления и расходуя наше время, выставили пару человек в соседней галерее. Это было сделано, видимо, в последний момент.

Но загодя был подготовлен еще один вариант дезинформации – с замочной скважиной в камне. Там мы, конечно, задержались на добрых пятнадцать минут. Но это ничего не решало, поскольку огнеметы были использованы раньше, и банда должна была бы раньше попасть под пламя. Но потерянные пятнадцать минут вполне могли бы помочь бандитам уйти далеко. Многое зависело и от длины «черного хода».

Было у бандитов в запасе еще и сорок минут, которые мы потратили на ожидание вертолета, что доставил нам огнеметы. Так что они вполне могли убежать и скрыться от возмездия.

Но проверить это стоило. И я повел свою часть взвода вдогонку за старшим сержантом Петрушкиным, чтобы на месте самому принять решение, стоит ли пытаться искать банду или это дело бесполезное и с неуничтожением ее стоит смириться. Именно потому я не стал запрашивать у старшего сержанта результат поиска по связи, хотя это казалось самым простым и естественным делом в нашем положении.

Но Петрушкин сам вышел на связь, едва мы вступили в проход:

– Товарищ старший лейтенант, мы опоздали…

– Спасибо, обрадовал. Преследование?

– Я как раз сейчас смотрю карту. Выходили они, думаю, из ущелья. Но и это только мое предположение. Но, вероятно, вышли. Сразу за выходом из прохода небольшая терраса, а к ней тропа выходит. Тропа только в одну сторону, к воротам ущелья. Потому я и подумал так. А вот куда дальше двинулись, неизвестно. Могли хоть направо, хоть налево, хоть прямо. Налево и направо – в любое из ущелий свернут и спрячутся, а мы должны гадать, в какое именно. Если прямо двинули, то через двенадцать километров речка течет, по берегам кусты. Двенадцать километров они уже успели от страха мигом проскакать. Время у бандитов было. Там могли по речке двинуться хоть вверх по течению, хоть вниз. И там, в кустах, их только с вертолета и найти. И несколько сел поблизости. Если у них есть связи среди местных, их спрячут в любом сарае. Тогда и вертолет не найдет. Кроме того, вертолет будет искать через тепловизор, а тепловизор не отличит бандитов от местных жителей. Проблема, товарищ старший лейтенант…

– Понимаю, что проблема. Спрошу сейчас у начальника штаба его мнение. Если сможет, пусть вертолет на разведку пошлет. Еще лучше – высотный беспилотник.

– Нам что делать? Возвращаться?

– Мы в твою сторону было двинули. Но там, ты говоришь, и делать нечего. Возвращайся. Подумаем вместе, что предпринять…

Я сразу вызвал на связь майора Арцегова. Но он ничем помочь нам в поиске не мог. Вертолеты все были «в разгоне», собственных беспилотников у сводного отряда не было. Беспилотники время от времени присылали на испытания, но в последнее время их стали испытывать больше в Сирии, где в них была большущая надобность…

– И что делать, товарищ майор?

– Возвращаться. Дело для тебя в любом случае найдется. Какое-нибудь новое. У меня людей катастрофически не хватает. Я сейчас свяжусь со Следственным комитетом или со Следственным управлением ФСБ, поскольку банду Абдурашидова, кажется, они разрабатывали. Они вышлют своим вертолетом следственную бригаду. Как обычно, напишешь им рапорт о проделанной работе и пришлешь с их вертолетом. А пока вызывай свою группу наверх и сам поднимайся. Готовьтесь к возвращению…