– Можешь, конечно, хвастаться, но только, пожалуйста, не обнажай оружие. И еще. Если ты решил отправиться с нами, то запомни одно правило. Я его скажу только один раз. Нарушишь – наше совместное путешествие с тобой закончится. Это я тебе обещаю и даю слово рыцаря.

Рон с испугом посмотрел на меня.

– Правило просто. Ты беспрекословно выполняешь любой приказ, каким бы странным или непонятным он тебе не показался. Мой приказ или Эльвинга. Если кто-то из нас велит тебе заквакать, будешь квакать. Нет – я сажаю тебя на ближайший караван до Амстера. Ты это понял?

Рон быстро закивал.

– Нет, ты не понял. Мы идем не на прогулку, и от успеха нашей миссии зависит очень многое. Многое как для меня, так и для всех людей этого мира. Как ты владеешь оружием, я уже видел, поэтому мы с Эльвингом займемся твоим обучением. Можешь быть уверен, займемся серьезно. Итак, ты по-прежнему хочешь отправиться с нами?

– Я не вернусь.

– Тогда в путь.

Из деревни мы выехали через час. Местные жители явно были рады избавиться от нашего беспокойного присутствия и не скрывали радости при расставании.

Желая наверстать потерянное в деревне время, мы двигались очень быстро. На ночлег решили остановиться только тогда, когда дальше двигаться стало невозможно. В первой же деревне мы остановились у крайнего дома и попросились переночевать. Правда, я немного опасался, что в такое позднее время нас никто не пустит. Зря беспокоился: ни один крестьянин, находясь в здравом уме, не откажет рыцарю ни в какой просьбе. Нам немедленно предоставили комнату, а сами хозяева с детьми ушли спать на сеновал. Я бы с удовольствием поменялся с ними местами, тем более, что спать в летнюю жару в доме – удовольствие то еще. Но вскоре убедился, что все просьбы и уговоры бесполезны. Я рыцарь, мои спутники – друзья рыцаря, следовательно, нам должны выделить самое лучшее помещение.

Проклиная консерватизм жителей, я настежь раскрыл все окна и улегся на полу. Эльвинг и Рон последовали моему примеру.

– Энинг, не мешало бы выставить часовых.

– Ой, да ладно тебе, Деррон. Каких часовых? Никто из местных и пальцем не осмелится нас тронуть.

– Я не про местных, я про наемных убийц. Ты забыл, что случилось в Амстере?

– Сверкающий знал, что я там буду, поэтому и смог подготовиться к встрече. Сейчас же никто и представления не имеет, где мы. Я думаю, что мы уже сбили со следа всех убийц.

– Замечательные слова, – едко заметил Деррон. – Из них выйдет хорошая эпитафия тебе на могилу. Вы так хорошо запутали следы, что вас отыскал даже мальчишка.

Я отвернулся к стене и попытался заснуть. Эльф и Рон уже спали, но я все ворочался с боку на бок, проклиная душное помещение. Как здесь можно спать? Теперь я понимаю, почему придумали правило уступать рыцарям дома – так крестьяне мстили им за все зло, которое эти рыцари им сделали. Но я же не делал им зла! За что меня-то так наказали? В конце концов усталость взяла свое, и мне удалось заснуть.

Все-таки наверно стоило прислушаться к словам Деррона.

Рано утром, когда солнце еще только-только поднялось над горизонтом, я проснулся с отчетливым ощущением опасности. Эльф уже стоял с луком наготове. Только Рон посапывал во сне, широко раскинув руки.

Некоторое время мы с эльфом молчали, прислушиваясь к звукам на улице. Вроде все тихо, но ощущение опасности становилось все явственней. Я встал, оделся и пристегнул меч. Проверил ножи. Потом подошел к открытому окну и осторожно выглянул наружу. Рядом встал Эльвинг и вопросительно посмотрел на меня. Я молча показал пальцем в сторону спящего Рона. Эльф согласно кивнул и отправился будить мальчишку.

В этот момент дверь с треском распахнулась, и одновременно поднялся шум по всей деревне. На улице мелькали какие-то люди. Но присматриваться было некогда – пришлось заняться непрошеным гостем.

А тот, совершенно не разобравшись в обстановке в полутемном помещении и считая, что перед ним простые крестьянские дети, кинулся ко мне, пытаясь схватить за руку. Идиот. Все, что мне требовалось, это чуть отклониться и слегка подправить его полет, продолжая начатую противником атаку. Теперь, даже если бы он захотел, то не смог бы остановиться – слишком большую инерцию набрал этот вояка. Сила противника, если она использована без ума, оборачивается против самого атакующего. Этот прием был из арсенала сайве, которой обучил меня Деррон, хотя я называл это «принцип айкидо».

Незваный гость весьма эффектно вылетел в окно головой вперед. Да-с, были бы мозги, было бы сотрясение, а так просто легкий ушиб. Голова – это кость, ей не больно. Я выскочил следом. Эльвинг немедленно занял позицию у окна с луком наготове, готовый в случае необходимости прикрыть меня.

В деревне творилось, что-то несусветное. Всадники в полном вооружении разъезжали по деревне. Часть из них, спешившись, врывалась в дома. Они выгоняли хозяев на улицу и следом выбрасывали их вещи. Крестьяне сбились в толпу, испуганно косясь на пришельцев, плакали дети.

– Для грабителей они слишком хорошо вооружены, – заметил Деррон, – Да и ни один барон не потерпит на своей территории разбойников. Скорее всего, какой-то барон решил пополнить казну за счет соседа.

– Разве это не тот же грабеж?

– Энинг, как тебе не стыдно? Разве благородный барон может заниматься грабежом? – притворно возмутился рыцарь. – Как ты мог даже подумать о таком? Это называется не грабеж, а реквизиция.

Неожиданно камень в моем обруче нагрелся и запульсировал. Каким-то шестым чувством я догадался, что это означает – где-то неподалеку находился рыцарь.

– Кто здесь еще? – отчетливо зазвучал в моей голове чей-то не очень вежливый голос.

Деррон говорил мне, что с помощью камня можно мысленно общаться с другим рыцарем, но ранее делать подобного мне не приходилось. Это было необычно. К счастью, общаясь с Мастером и Дерроном, я уже привык к подобным разговорам. Сосредоточившись, я ответил:

– А кто спрашивает? – Мне уже было ясно, что, скорее всего рыцарь и командует солдатами, а этот грабеж мне очень не нравился. Не нравилось и то, как эти солдаты посматривали на молодых женщин. Быть зрителем на таком «спектакле» мне не доставляло никакого удовольствия.

Из-за дома на могучем жеребце выехал закованный с ног до головы в доспехи всадник. Увидев меня, он резко затормозил и снял шлем. Некоторое время с удивлением меня разглядывал. Потом презрительно сплюнул.

– Мальчик, я даю тебе пять минут, чтобы убраться отсюда. – Он повернулся, собираясь уехать.

– Вот даже как?! – До этого я не собирался вмешиваться. Смерть крестьянам не грозила, поскольку правила баронов запрещали им убивать не носящих оружие, поэтому благоразумнее было бы уехать. Но этот снисходительно-нагловатый тон меня взбесил. – Вы нарушаете мой сон. Будите меня, когда я не успел как следует отдохнуть после вчерашней скачки. А все, что слышу вместо извинений: «У тебя есть пять минут, чтобы убраться отсюда»?

Рыцарь повернулся и посмотрел на меня, как обычно люди смотрят на таракана, случайно попавшего к ним в суп.

– Значит, я перед тобой извиняться должен? Малыш, я хотел сделать тебе одолжение: отпустить тебя. А ты вместо того, чтобы убраться отсюда, хамишь мне. Я такого никому не прощаю. Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, сопляк?!

– Нетрудно догадаться. Вы самый большой грубиян, которого я видел.

У рыцаря от удивления отвисла челюсть. По-моему, с ним никто так раньше не разговаривал. Что ж, узнать о себе что-то новое всегда полезно.

– Ах ты… да я убивал людей и за меньшее оскорбление!

– Охотно верю. Глупцы всегда оскорбляются, услышав о себе правду.

– Что?.. Да… Ты… Я Гаерг Третних и я не прощаю тех, кто смеет оскорблять меня! Эй, возьмите этого нахала, всыпьте ему хорошенько и отправьте его отсюда голышом! Пусть побегает!

– Вот как. Гаерг Третних – самый большой негодяй в Тевтонии. Подлец и убийца, не останавливающийся ни перед чем ради достижения своих целей. Шантаж, яд, засады – вот только небольшой перечень его «геройств». Накопил колоссальные богатства за счет грабежа и вымогательства. Несколько раз его пытались убить, но безуспешно. Он устоял даже против армии короля, который все сильнее и сильнее ощущает угрозу с его стороны. Говорят, он готовит мятеж против короля, но это все на уровне слухов. Однако, зная его, можно предположить, что в этих слухах может оказаться доля истины. Да-с, Энинг, умеешь ты находить себе врагов, – прокомментировал ситуацию Мастер. – Одно непонятно, что он здесь делает с таким небольшим отрядом.

– Что ж тут непонятного, – объяснил Деррон. – Эта земля принадлежит одному давнему врагу Гаерга, к тому же, я слышал, Гаерг здесь что-то ищет. Много людей ему для этого не нужно. Обычный грабительский рейд – отомстит врагу и отыщет то, что ему нужно.

– С таким отрядом?! – изумился Мастер. – Да, в смелости ему не откажешь. А ты не знаешь, что он ищет?

– Гаерг действительно славится отвагой и дерзостью, но никогда не рискует понапрасну. Если ощущает угрозу, то предпочтет уйти и затаится. А то, что он ищет… я не уверен, но упоминался какой-то амулет. Якобы с его помощью можно сделать меч способным разрубать камень.

Я бы еще послушал, но в этот момент двое солдат с глумливыми улыбками двинулись в мою сторону. Я как бы невзначай положил руки на метательные ножи. Эти двое даже не успеют подойти ко мне. Но те, словно почувствовав опасность, остановились и попятились.

– Ну что же вы, смелые воины? Вперед! Подходите, у меня на всех гостинцев хватит, – раздался за моим плечом насмешливый голос эльфа.

Эльвинг встал рядом со мной. На тетиву была наложена стрела, и смотрела она точно на солдат, еще две были воткнуты в землю перед ним. Грабеж мгновенно прекратился, и солдаты стали подтягиваться к командиру. Кажется, все они прекрасно знали, что такое эльф с луком, пусть даже и молодой эльф.

– Вот, значит, как, – проскрипел зубами Гаерг. – Рыцарь прячется за спину эльфа. Храбрый рыцарь.

Кажется, этим он хотел меня оскорбить.

– Что-то поздновато вы вспомнили о том, что я рыцарь, – в тон ему ответил я. – Никак эльф с луком вам мозги прочистил? А до этого, помнится, кто-то обещал выпороть меня. Надо же, какой героический рыцарский подвиг! Даже не сами пошли, а двоих солдат отправили на одного ребенка. О вас легенду сложат, сэр рыцарь, воспевая вашу храбрость.

Третних побагровел от ярости.

– Сзади!!! – неожиданно раздался предупреждающий крик Рона.

Я скосил глаза, пытаясь рассмотреть опасность и одновременно не потерять из виду Гаерга. Эльвинг же молниеносно развернулся, стрела сорвалась с тетивы прежде, чем кто-либо успел что-то понять. Арбалетчик, подкрадывающийся к нам из-за угла дома и уже готовый выстрелить, опрокинулся на спину. Стрела, пущенная эльфом, вонзилась ему точно в глаз. Я проглотил комок в горле и поспешно отвернулся. Если до этого у кого-то из солдат Гаерга и были сомнения относительно мастерства эльфа, то теперь они рассеялись.

Из дома гордо вышел Рон, неся оба отнятых мной у наемных убийц арбалета. И когда он успел зарядить их? Арбалеты были довольно легкими, и каждый из них можно было держать одной рукой. Идеальное оружие для наемных убийц и для ближнего боя. Солдаты это тоже сообразили. Рон подошел ко мне и вручил арбалеты.

– Молодец, – похвалил я его. Теперь пусть попробуют нас атаковать. Половину нападающих уложит Эльвинг, я тоже не промахнусь, плюс ножи. А с оставшимися можно будет разобраться с помощью шеркона.

– Как ты думаешь, – спросил я эльфа так громко, чтобы меня мог услышать Гаерг, – ты мог бы застрелить сэра Третниха отсюда?

– Запросто, – так же громко ответил Эльвинг.

– Тогда, если они предпримут еще какие-нибудь враждебные действия, то следует сразу же прибить главаря бандитов.

Барон, слышавший все, зашипел. Мне даже показалось, что у него от ярости из ушей пошел пар.

– Ах вы… вы… сопляки! – Гаерг делал героические усилия, чтобы успокоиться.

– Слушай, Энинг, не будет ли нарушением рыцарских правил, если мы просто высечем барона, а потом голым отправим отсюда?

– Не знаю, Эльвинг. Я ведь недавно стал рыцарем. Но с другой стороны, если подобное предложил зерцало рыцарства барон Гаерг Третних, то, думаю, никаких нарушений не будет.

Барон дураком не был и понимал, что если прикажет атаковать нас, то лишится очень многих людей – эльфы славились меткостью и скоростью стрельбы из лука. Да и у меня в руках было два арбалета – тоже сила. Но вот терять-то людей, находясь вдали от дома, он как раз и не мог себе позволить.

– Наглый мальчишка! Если ты в самом деле воображаешь себя рыцарем, то я вызываю тебя на бой! Пусть он все решит!

– А с чего это мне принимать ваш вызов? В конце концов, вы не показали себя образцом рыцарства?

– Если боишься, то нечего было напяливать обруч!

– Энинг, ты не можешь отказаться от поединка при свидетелях, – сказал Деррон. – Зачем тебе вообще понадобилось доводить до этого? Третних бы отпустил вас всех, он ведь понимает, что схватка может стоить ему слишком дорого. Тебе надо было просто сделать так, чтобы он сохранил лицо.

– А что бы он сделал здесь?

– Ничего хорошего, конечно, но ты только что приобрел очень опасного врага.

– Опаснее Сверкающего?

– Нет, но легче от этого тебе вряд ли станет.

– Деррон, если я победю… побежу… э-э, одолею его, он сдержит данное перед схваткой слово?

– Сдержит. При свидетелях он не посмеет нарушить его. Это лишит его поддержки всех баронов. При своих солдатах он бы еще не церемонился, но крестьяне обязательно расскажут о том, что здесь произойдет. И если станет известно, что он не сдержал слово, то это будет его концом.

– Значит, слово он сдержит?

– Сдержит, но потом постарается отомстить. Он никогда не простит тебе то, что случилось сегодня.

– Вы что всерьез полагаете, что у Энинга есть шансы устоять в схватке с бароном? – вмешался Мастер.

– Я бы даже сказал – очень неплохие. Барон разгневан, а гнев плохой советчик. К тому же, он недооценивает противника.

– Деррон, это не шутки!

– Поэтому не отвлекайте меня, – попросил я и повернулся к барону. – Хорошо, я принимаю вызов! Каковы ваши условия?

Гаерг зловеще усмехнулся.

– Условия просты: если побеждаю я, то вы, все трое, умрете; если ты, то можете убираться отсюда!

– Не пойдет. Если побеждаю я, то умрете вы или уводите своих людей к себе, не трогая по пути ни одной деревни!

– Щенок, да я из тебя навоз сделаю!

– Непрактично! Из вас больше получится и более качественный!

– К бою! – Гаерг резко развернул коня.

– Стойте! Как вызванный я имею право на выбор оружия!

Барон ожег меня ненавидящим взглядом.

– Поспеши!

– Пешими и на мечах!

– Ты собрался сражаться со мной той зубочисткой, что у тебя на поясе?

– Да, собираюсь немного почистить вам зубы. Но если вы боитесь, то признайте себя побежденным и можете проваливать. Сечь вас я, так и быть, не буду.

Просто удивительно, как у Гаерга не произошел сердечный приступ. Несколько раз он пытался что-то сказать, но смог выдавить только какой-то хрип. Потом соскочил с коня, обнажил тяжелый двуручный меч и двинулся ко мне.

– Ты уверен, что справишься? – заметно нервничая, спросил эльф.

– Он же в одиночку сражался с целым отрядом наемников, – заметил Рон. Однако особой уверенности и в его голосе не было.

Умеют мои друзья поддержать в трудную минуту.

Больше никого не слушая, я двинулся навстречу барону, просчитывая свою стратегию. Барон взбешен. Это хорошо. Еще Деррон сказал, что он недооценивает меня как соперника, значит, сразу пойдет в атаку. Этим можно воспользоваться. Тогда весь поединок можно закончить за несколько секунд. Но для подстраховки можно еще немного позлить Гаерга.

Арбалеты я отдал Рону, и тот немедленно, приняв воинственный вид, наставил их на солдат. Те занервничали. Мальчишка, явно новичок в обращении с оружием, внушал им больше опасений, чем эльф с луком. Их можно было понять: я тоже опасался Рона с арбалетами гораздо больше, чем барона и его латников. Однако теперь уже поздно что-либо менять, раньше думать надо было.

Выйдя вперед, я скрестил руки на груди и стал спокойно наблюдать за приближающимся противником. Внешне спокойно. Мне хотелось убежать от этого ходячего танка как можно скорее и как можно дальше. Вместо этого я сорвал цветок и понюхал его, делая вид, что совершенно не обращаю внимания на барона. Как и ожидалось, это еще сильнее разозлило его. Он взмахнул мечом с явным намерением развалить меня пополам. Тяжелый меч начал опускаться. С трудом сдерживаясь, чтобы не броситься наутек немедленно, я дождался момента, когда меч был уже в нескольких сантиметрах от моей головы, а в глазах барона мелькнуло торжество победы. И только тогда я начал действовать. Мгновенно взвинтив восприятие до предела, ушел с линии удара. Для постороннего наблюдателя мой силуэт неожиданно расплылся, потерял четкие очертания и чуть сдвинулся в сторону. Однако этого чуть вполне хватило, чтобы двуручник прошелестел мимо меня и зарылся в землю. В то же мгновение шеркон вылетел из ножен, проник в щель между шлемом и доспехами и замер, коснувшись шеи. Барон тоже замер. Переход от торжества победы к поражению был слишком резким, и рыцарь оказался ошеломлен, просто раздавлен этим. Он понимал, что стоит мне слегка надавить, и шеркон пронзит его горло.

– Рыцарь Гаерг Третних, признаете ли вы себя побежденным? Выполните ли вы свою часть договора?

– Да, черт возьми! – Его глаза в прорезях шлема засверкали такой жгучей ненавистью, что я уже пожалел, что остановил меч. Но сожалеть об этом было уже поздно. Оставалось только отступить и отдать салют.

– Ты допустил ошибку, оставив его в живых, – недовольно заметил Деррон. – Ты никак не хочешь понять, что это война. Здесь либо убиваешь ты, либо тебя. Оставив его в живых, ты оставил врага. Смертельного врага.

– Знаю, Деррон, но я не могу так хладнокровно…

– Он может и, при случае, сделает это. И можешь поверить, случай он будет искать.

Барон тем временем быстро собрал отряд и, не оборачиваясь, уехал. Его солдаты были недовольны исходом дела, но не спорили. Жители деревни разразились радостными криками. Некоторые испытывали непреодолимое желание упасть мне в ноги. Напуганный подобным приемом, я поспешно отступил к дому.

– Зря ты его не убил, – заметил эльф, как только я подошел к нему. – Третних негодяй и не простит тебе случившегося.

И этот туда же. А то я и сам не знаю, что зря.

– И что теперь? – с досадой спросил я эльфа.

– Теперь? Теперь нам лучше всего поторопиться. Рон, оставь ты эти арбалеты, быстро собирайся. Мы отправляемся.

Как можно вежливее мы отказались от всех предложений крестьян остаться и откушать с ними. Поняв, что мы действительно не собираемся задерживаться, они быстро насобирали нам в дорогу разной снеди, категорически отказавшись от денег.

Вскоре мы покинули деревню, провожаемые прощальными напутствиями жителей, обещавших вечно помнить спасителей.

– Завтра же забудут о нас, – заметил эльф. – Люди – это такое неблагодарное племя. Вот эльфы…

– Какая разница, забудут они нас или нет?

– Да никакой, – пожал плечами Эльвинг. – Вперед, навстречу новым приключениям.

– С удовольствием обойдусь без них, – буркнул я, пришпоривая Урагана.