– Граф Крэтторн. Одна из тех увешанных драгоценностями и верностью Ирнии особей, о которых я говорил. Впрочем… пойдем-ка в библиотеку, как и собирались. Тут не лучшее место для разговоров.

– Ага, – растерянно кивнул Карвен.

Кажется, прямо сейчас его не казнят. Может, и потом не тронут. Принцу граф не нравится, принц за Карвена заступится. Уже заступился. Вот только… очень уж пристально его этот самый граф разглядывал. Наверняка ведь запомнил. И если Карвен ненароком попадется ему на глаза, да еще и сам по себе, без принца… Плетей он тогда точно отведает, а то и чего похуже плетей… Это принцу хорошо говорить: мол, так этому графу и надо. На него небось граф руки не подымет.

Карвен вздохнул.

Понадеяться, что граф не станет запоминать всяких там путающихся у него под ногами ничтожеств? Не выйдет. Принц назвал его гостем. А гость принца не может быть ничтожеством. Принц, он, конечно, не со зла, он его защитить таким образом пытался. Но… раз Карвен – гость принца, значит, он если и не равен графу, то около того. А тогда получается… тогда получается, что он, сам того не желая, бросил графу вызов. И Крэтторн этого, разумеется, не забудет. И не преминет ответить, как графу и положено. Вот и выходит, что Карвен обрел первого в своей жизни врага. Да еще такого, который Карвена очень даже может тронуть, а Карвену его трогать нипочем нельзя. Или все-таки можно?

Как только за ним и принцем закрылась дверь библиотеки, Карвен изложил Ильтару свои путаные размышления.

– Нет, – покачал головой Ильтар. – Первым ты к нему не лезь. Не стоит. А вот если он к тебе полезет… приложи его еще раз об стену. Отец наверняка выскажет тебе порицание, заявит, что его люди не должны бросаться друг на друга, и все такое… а на самом деле будет доволен. Он бы и сам с охотой это проделал, но королю нельзя…

– А я-то думал, королю можно все, чего ему хочется, – пошутил Карвен.

– А это всем так почему-то кажется, – усмехнулся Ильтар. – Даже тем, которые с рождения у подножья трона толкутся. На самом же деле королю нельзя почти все, чего ему хочется.

– Так кто он все-таки, этот граф? – спросил Карвен.

– Один из тех, чьи владения почти граничат с Вирдисом, – ответил Ильтар. – Почти, но не совсем. Его земли та война как раз обошла стороной. Должен сказать, он неплохо нажился на ней. И ему наплевать, что остальная Ирния на ней потеряла. Он считает – это лишь оттого, что он один умеет хватать удачу за горло, а все остальные раззявы. Он хочет, чтобы мы еще раз ввязались в войну. Чтобы первыми напали на Вирдис, раз там у них сейчас бог знает что творится. Отец уже несколько раз с ним спорил по этому поводу.

– Но разве король не может попросту запретить? – поразился Карвен.

– Он и запрещает. Но граф Крэтторн изыскивает новые аргументы. И новые поводы вернуться к этой теме. И он не одинок, у него хватает влиятельных союзников, так что… с ним приходится считаться. А земли у него столько, что не на графство, на герцогство тянет. И замки. Добротные, укрепленные…

– Понятно, – угрюмо пробурчал Карвен.

– Что тебе понятно?

– Какого тигра я за хвост ухватил, – вздохнул Карвен.

– Еще какого, – кивнул принц.

– И какого дурака свалял.

– А что ты мог сделать? Это не ты на него, это он на тебя налетел. Словно ты мог успеть подумать!

– Должен был успеть, – проворчал Карвен. – Но знаешь…

Он на мгновение задумался, не зная, как сказать, как передать то, что ему вдруг подумалось, вдруг открылось, словно неведомая и непреложная истина, подслушанная ненароком в чьей-то чужой, более мудрой голове.

– Меня он, конечно, при случае высечет, если случай такой представится… а вот тебя, Ильтар… тебя он когда-нибудь попробует отравить. Или подстеречь. И не спрашивай, откуда я это знаю. Ниоткуда. Просто так чувствую.

– Ты думаешь, я удивлен? – искривил губы принц. – Или… может, ты считаешь, что он такой один? Спасибо, конечно, за предупреждение, но… это дворец. Здесь так живут.

– Или умирают.

– Или умирают. Это уж кому как повезет. Ладно, давай в самом деле про битву, а то разговор выходит совсем невеселый.

* * *

– Крэтторн? – Верген, слушая пересказ последних похождений Карвена, хмурился все больше и больше. – Отвратительно, – подытожил он.

– Я знаю, что не должен был… – потупился Карвен. – Но… оно само получилось. Я сперва бросил его и только потом сообразил, что…

– Хуже нет – заиметь такого врага, как Крэтторн, – перебил его Верген. – Я не к тому, что ты в чем-то виноват, но очень скверно, что все так получилось. Крэтторн – потрясающий боец и при этом сволочь, каких свет не видывал. Ты для него не соперник, даже и не думай всерьез с ним связываться. Особенно на шпагах. Он тебя в два движения заколет, если захочет.

Верген озабоченно посмотрел на Карвена.

– Беда в том, что с него станется попросту отравить тебя или нанять убийцу…

– Что же мне теперь делать?

– Быть очень осторожным, – ответил Верген. – Следить за всякой тенью. Не есть никакой случайной пищи во дворце. Не есть и не пить. Я имею в виду, все то, что носят слуги… Придется тебе, да и мне заодно, есть только то, что нам доставляет сюда секретная служба. Думаю, это не слишком высокая плата за наши жизни, верно?

Карвен энергично кивнул.

* * *

– Граф Лэрис, значит… – мрачно пробормотал генерал Гламмер, отрывая глаза от донесения своего лучшего агента. – Вот оно что… почему-то мне так с самого начала и казалось. Ирнийцы его не казнили. Они его спрятали. Достоверно казнить – вообще наилучший способ кого-то спрятать. Так. Что там еще…

Очередное донесение заставило его помрачнеть еще больше.

– Вирдисская гвардия уже в ирнийских казармах, – констатировал он. – Вот вам и тайная операция… с этим, конечно, можно работать… но время… маршал Эрдан и капитан Лэрис в одной упряжке? Кого мы можем противопоставить этим двоим?

Он на мгновение задумался, глядя в стену.

– Уничтожить придется, – наконец тяжело обронил он.

И, помолчав, добавил:

– Обоих.

Очередной документ заставил его замереть на месте. И если раньше лицо его казалось всего лишь мрачным, то теперь на нем явно собирались грозовые тучи. Он решительно встал и вызвал секретаря.

– Немедля доставить мне агента, передавшего сегодняшнее сообщение за одиннадцатым номером, – приказал он.

– Слушаюсь, господин генерал, – отчеканил секретарь. – Разрешите выполнять?

Генерал тяжко вздохнул.

– Выполняй, – распорядился он, наваливаясь на стол.

– Застрелиться, что ли? – сам у себя спросил генерал, оставшись один.

И сам себе ответил:

– Застрелиться. А этот гад и дальше будет…

Но застрелиться ему не дали.

Стук в дверь. Скрип.

– Господин генерал, разрешите доложить. Секретный агент Лист прибыл по вашему приказанию!

Генерал повернулся и столкнулся взглядом с юным улыбчивым эльфом.

Впрочем, сейчас тот не улыбался. И с чего это генерал решил, что он улыбчивый? Вовсе даже нет. Эльф испуганно смотрел на генерала своими огромными эльфийскими глазищами.

– Господин генерал, не надо, – тихо попросил он.

– Чего – не надо? – оторопел генерал.

– Стреляться не надо, – еще тише сказал эльф. – Как же мы без вас?

– Ты что, мысли читаешь? – устало поинтересовался генерал Гламмер.

– Немножко, – смутился эльф. – То есть… обычно я не умею. Только когда… как сейчас. Тогда оно само…

– Понятно, – тяжко вздохнул генерал. – Ты не бойся. Я не буду. Хотя очень хочется. Ты лучше скажи, то, что в твоем докладе… допрос гвардейцами Эрдана этого… наемника проклятого… это все правда?

Агент аж вздрогнул, до того жалобно прозвучал голос генерала.

Ну разумеется, правда! Какая ж это может быть неправда, когда – донесение?! Агент открыл рот и закрыл его. Генералу так хочется поверить, что это неправда. Так хочется. Ему и самому… Впрочем, он же ничего не решает, тогда как генерал…

– Я был бы счастлив, если бы мог сказать, что солгал, – виновато сказал эльф. – Увы…

Сильная рука в бешенстве смяла доклад и швырнула его на стол.

– Да как он посмел, сволочь?! Как?! – страшным шепотом вопросил генерал Гламмер.

И почувствовал, что больше не может даже шевельнуться. Эльф связал его сноровисто и молниеносно.

– Как? Ты? Меня связывать?!

Генерал уже намеревался было глупо добавить: «На кого ты работаешь?» – он даже открыл рот, когда эльф одним движением вогнал туда кляп и ледяным тоном отрезал:

– Не развяжу, пока не успокоитесь, господин генерал. – И добавил, куда менее резко: – Мы же без вас пропадем все…

Вот так и переваривал генерал факты об истинном положении дел, о том, чем занимался король Эттон втайне от своей секретной службы, что он намеревался сделать с маршалом Эрданом, с Ирнией и со всем остальным. Вот так и переваривал. Связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту. И хорошо, что связанный, хорошо, что с кляпом, – иначе бы не переварил.

Генерал Гламмер недолго думал, как спасти запутавшегося в собственных мерзостях, пойманного за руку короля Эттона. Собственно, он и вовсе об этом не думал.

– Я не стану докладывать его величеству о графе Лэрисе, – пообещал он самому себе, когда эльф развязал его и извлек кляп. – И о гвардии сообщать не стану. Потому что поздно спасать его величество Эттона. Потому что преступно спасать такого короля. Потому что спасать нужно все остальное. Вирдис нужно спасать.

– И правильно, – сказал эльф. А потом добавил: – Разрешите идти, господин генерал?

– Иди, – махнул рукой Гламмер. – Ты сегодня… может быть, всю нашу службу спас… а то и вообще весь Вирдис… Вот только награды за такое не даются, сам понимаешь… но я тебя запомню, мальчишка!

– А разве может быть более высокая награда? – краем рта улыбнулся эльф и вышел.

«У него и в самом деле потрясающая улыбка, – подумалось Гламмеру. – Не зря мне тогда показалось. Просто… Время сейчас такое. Не до улыбок».

* * *

Сержант Верген и его величество Илген прогуливались по дворцовой галерее, беседуя о воинской доблести. Поскольку беседа была серьезной, разных там недорослей на нее не допустили. К тому же недоросли в данный момент постигали основы геральдической мудрости под чутким руководством наставника Дэррана и были очень заняты.

– Побывал сегодня с Эрданом у вирдисцев, – сказал его величество Илген. – Посмотрел, как их разместили. Познакомился.

– Да? И. как они вам?

– Отличные солдаты, – вздохнул король. – Изумительные. Мерзавец Эттон их плевка не стоит, а только…

– Да, ваше величество?

– Сегодня я окончательно понял, что они никогда не будут моими, – констатировал он.

– А у вас была такая надежда, ваше величество? – удивился Верген.

– Была. Понимаешь, они… они с таким гневом отзываются об Эттоне. Этих наемников они просто в клочья разорвали. И короля своего разорвут, если дотянутся. Им так стыдно за то, что он посмел сделать… они, можно сказать, своей виной это считают. Ведь это их король такое удумал. Так что, когда они до него доберутся… завещание он точно не успеет написать. Ах, какие воины, сержант! За маршала Эрдана в огонь и воду пойдут. Но они – оттуда, понимаешь? Все их помыслы – там, в Вирдисе. Они никогда не станут сражаться за Ирнию так же, как за Вирдис. Они будут биться против Эттона и его армии, если придется. Но не за Ирнию, а за Вирдис. За Вирдис, свободный от Эттона. Я слушал их, я говорил с ними… это в каждом их слове, в каждом жесте чувствуется.

Король снова вздохнул.

– Я, конечно, сделаю для них все, что в моих силах. Постараюсь спасти их семьи, дам оружие, амуницию, коней, денег, все, что понадобится… а все-таки жаль, что они никогда не будут моими…

– Нечего жадничать, ваше величество, – ухмыльнулся Верген. – Королю это не к лицу. Что ж у вас, своих солдат не хватает, что ли?

– И то верно, – печально кивнул король. – Ладно. Не буду жадничать.

– Кроме того, тому, кто когда-нибудь захочет заставить их воевать против Ирнии, придется сильно потрудиться. А это не так уж мало, ваше величество.

– Это если только с нашей стороны смотреть – не так уж мало, – ответил Илген. – А если по совести… жалко мне их, бедолаг. Ну куда они денутся?

– А король только с этой стороны и должен смотреть. Только с нашей, и ни с какой другой.

– Думаешь, я этого не помню? – сердито фыркнул Илген. – Можешь не сомневаться, если я буду уверен, что для блага Ирнии необходимо всех их казнить, они тотчас головы на плаху положат! Уж если я не остановился перед тем, чтобы пожертвовать тобой, несмотря на все твои заслуги и подвиги, несмотря на то, что без тебя я вообще не знаю, что было бы… неужто я остановлюсь перед тем, чтобы принести в жертву каких-то совершенно посторонних для Ирнии воинов? Бывших врагов, если разобраться! Вот только… государственные интересы этого пока не требуют, а по-человечески… их жаль, вот и все.

– Жаль, – кивнул Верген. – Скитаться на чужбине, доживать свой век как попало… плохая доля для солдата. Может, все-таки уговорить Эрдана сразиться за вирдисский престол? Он был бы куда более достойным королем, чем этот мерзавец.

– Он не удержится на троне, – покачал головой Илген. – Ты же сам говорил, что он – человек войны, хоть и эльф. А король должен быть и воином, и дипломатом, и нянькой для высокородных дураков, и пугалом для мерзавцев, и боги знают кем еще одновременно. Он просто не сумеет выиграть все эти битвы. А некоторые – не захочет выигрывать. К тому же слухи о том, что он получил прибежище при нашем дворе, вряд ли поспособствуют его популярности. Шила в мешке не утаишь, как ни старайся. Я уже думал над этим. Мне тоже приятнее было бы иметь такого соседа, как Эрдан, чем такого, как Эттон, но – нет, не выйдет.

– Кстати, ваше величество, как поживает господин полномочный посол Вирдиса?

– Выживет, – кратко ответил король Илген.

И, видя, с каким недоуменным изумлением уставился на него Верген, поспешно добавил:

– Он как узнал про наемничков и прочие художества Эттона…

– Вот уж точно, что «художества», – пробормотал Верген.

– …его хватил удар, – закончил король.

– Даже так? Он не придуривается?

– Какое там. Он едва не умер. Я послал к нему лучших лекарей и мага-целителя. Говорят – выживет.

– Понятно, – кивнул Верген. – Что ж, порядочному человеку и впрямь нелегко пережить подобное.

– Он эльф.

– Эльфа хватил удар? – изумился Верген. – А так вообще бывает?

– Вообще – не бывает, а в частности…

– Понятно.

Король Илген и сержант Верген прогуливались по дворцовой галерее, беседуя о воинской доблести, решая судьбы людей, эльфов и царств. Как и прочие смертные, они были невероятно самонадеянны, им казалось, что от их решений и впрямь что-то зависит. И, что самое удивительное, иногда именно так и было.

* * *

Король Эттон был безутешен. Весь день он смотрел на своего самого близкого, самого верного сподвижника, говорил с ним, слушал его, наслаждался последними часами близости с ним. Ведь очень скоро этого человека рядом с ним уже не будет. Его придется предать. Пожертвовать им ради того, чтобы спасти все остальное.

Уже завтра придется серьезно поговорить с генералом Гламмером. Нужно спешить. Послезавтра может быть уже поздно.

Проклятый маршал Эрдан. Если бы он остался верен… Если бы позволил предать себя… не пришлось бы теперь предавать еще и барона Тамба. И совесть его величества не омрачала бы еще и эта тяжесть. Что ж, придется вынести еще и это. У короля ведь никто не спрашивает, может ли он нести ту ношу, которую наваливает на него судьба. Он – король. А значит, должен.

Что ж… сегодня вечером герцоги Ренарт и Угерн, два старых соперника, получат соответствующие королевские распоряжения. И пусть думают, как во всем обвинить несчастного барона, да так, чтобы и его величество, и они сами в стороне остались. Чтобы даже тень ни на него, ни на них не пала. Они в этом деле по уши замазаны, вот пусть и постараются.

Его величество Эттон слушал доклад обреченного барона, милостиво кивая головой. Ему хотелось плакать. Он ощущал себя таким мерзавцем, что хоть вешайся… Он с горечью подумал, что в таком настроении ему даже и пытаться не стоит браться за кисти. А все ирнийцы проклятые! Создали же боги такое наказание за грехи! Король Эттон спиной почувствовал чей-то взгляд и сразу же подумал о маршале Эрдане. Вздрогнул. Обернулся. За спиной никого не было. Лишь барон Тамб остановился, удивленно глядя на короля.

– Что-то случилось, ваше величество? – негромко спросил он.

– Нет. Ничего. Продолжай.

* * *

Задачу на тему, что лучше – быть простолюдином с головой или бароном без оной, бывший воротный страж, а ныне главный министр короля Эттона решал недолго. Быть может, потому что дорожил упомянутой головой и вовсе не собирался ее лишаться. Одно дело – рассуждать с коронованным живописцем о тонкостях лессировки, о композиции и цвете, и совсем другое – отправиться за этого живописца на плаху.

По некоторым обмолвкам его величества Эттона барон догадался, что его тайное послание достигло цели. Король Илген получил предупреждение, и его служба безопасности вовремя обезвредила всех засланных на ирнийскую землю мерзавцев и душегубов. А по тому, как внимательно и с каким сочувствием на него смотрит его собственный король, барон Тамб догадался, на кого в конечном итоге повесят все грехи.

Что ж, он и впрямь виновен – предал своего государя. Того, кто возвысил его. Поднял от простого солдата до господина, министра, барона… Вот только отвечать-то ему придется вовсе не за то. За королевские злодеяния ему отвечать придется. По крайней мере, король сильно на это рассчитывает.

Пусть рассчитывает. Барон Тамб не станет его разубеждать. Не хватало еще – с королем спорить. Он и жив-то до сих пор лишь потому, что никогда не позволял себе подобного.

Вот только… Виноват он лишь в глазах короля Эттона. Думается, король Илген ему только спасибо скажет за его предательство. Да разве он один? И разве можно было поступить по-другому? Молчать, храня верность своему государю? Знать, какое чудовищное деяние он намеревается совершить, – и молчать? Вот уж нет! Хвала богам, Тамб не родился высокородным господином и хорошо понимает, где заканчивается здравый смысл и начинается бред.

Сейчас главное, чтобы король ничего не заподозрил…

– Да, ваше величество. – Барон Тамб склонился в поклоне. – Обязательно. Непременно займусь.

Знал бы его величество Эттон, чем на самом деле собирается заняться барон Тамб, – велел бы схватить его немедля.

* * *

– Наставник?

– Да, – откликнулся Верген.

– А как все-таки вышло, что у нас тебя до сих пор ищут, а в Вирдисе считают давно казненным?

– Давай придерживаться официальной версии, – поморщился Верген. – Ищут и считают казненным графа Лэриса. Хвала богам, меня зовут совсем иначе.

– Прости, наставник. Просто ты отказался тогда говорить о графе Лэрисе, вот я и решил поговорить о тебе. Это ведь не запретная тема?

– Вот пристал, – покачал головой Верген. – Мало тебя наставники принца гоняют? Сказать, чтобы еще больше навалили?

– Ох, не надо! – испугался Карвен. – И так чуть дышу. А только все же…

– «Все же»! – фыркнул Верген. – Если тебе так интересно, как именно это проделали, задай вопрос начальнику нашей секретной службы. Это их работа. Насколько я понимаю, они состряпали две версии слухов. Одну для Вирдиса, другую для нас. Ну, знаешь, как это бывает? Вслух объявляется одно, а на ухо тебе шепчут совсем другое. Например, вслух и громко: «Сбежал опасный преступник!», а шепотом: «Да не сбежал он, бедняга. Повесили, сволочи! Хороший был парень, в жизни никого не обидел, это они все врут, что преступник. Сами они преступники». Ну, или наоборот. Вслух: «Казнен государственный преступник!», а на ухо: «Как же! Казнен! Сбежал этот мерзавец! Власти, как всегда, все прохлопали!» Примерно так, понял?

– Понял, – кивнул Карвен. – Тому, что на ухо шепчут, веры всегда больше.

– Не всегда. Но как правило. Тут многое зависит от того, кто шепчет и как.

– А также кому, в какой момент и так далее, – подхватил Карвен.

– Верно, – кивнул Верген. – Наши агенты большие мастера в этих делах. Тем же вирдисцам до них далеко. Они ведь тогда, после Феанкарна, попытались было выдать свое поражение за победу, да только не вышло.

* * *