А есть ли всё-таки жизнь на этом пресловутом Марсе?

ГЛАВА 5

Возрадовавшись чудесному спасению, Вольдемар не сразу сообразил, как это они так оказались именно в конторе изобретений, а не в каком-то ином месте.

Изобретатель Чертоногов объяснил недоумевающему главе конторы, что пока тот пожимал лавры нью-Хлестакова, хозяйственный конструктор машин времени не терял даром зря это самое время. Оставив квадросинтезатор под присмотром какого-то дремлющего инопланетянина, он направился на поиски чего-нибудь любопытненького. Любопытное не заставило себя ждать. Неподалёку в углу стояла, очевидно, бесхозная машина времени. Быстренько разобравшись в конструкции неосторожно оставленного агрегата, Чертоногов решил: «не пропадать же добру». Оглядевшись, он с невинным видом отвинтил от машины небольшой аппарат, позволяющий перемещаться машине не только в потоках времени, но и пространства.

Лишь когда изобретатель прикрепил аппарат по перемещению в пространстве к квадросинтезатору и подключил его к бортовому компьютеру, он краем глаза заметил, что обворованная машина оказалась не такой уж и бесхозной. В неё уселись два ничего не подозревающих насекомоподобных инородца в дорогих костюмах. Когда их машина по перемещению во времени начала, теряя очертания, исчезать, Чертоногов заметил на лицах насекомых выражение крайнего удивления. Куда забросила судьба родственников тараканов оставалось лишь гадать.

Решив обмыть чудесное спасение из лап бюрократов, Вольдемар отправился в ближайший магазин, за бутылочкой шампанского. С трудом, отворив дверь конторы, он столкнулся нос к носу с директором ритуального предприятия. И хотя нелёгкие испытания, выпавшие на долю главы гробокопателей сказались на его внешности: голову ритуального директора украшали козлиные рога, на лице виднелась козлиная же бородка, а сзади болтался хвост, Мендельсон сразу узнал его грузную фигуру.

Затолкав своим телом обомлевшего Вольдемара обратно в помещение, козлиный директор с места в карьер понёс.

– Я всё знаю, – заговорщеским шёпотом произнёс он.

– Как всё? – не понял Вольдемар.

– Про машину времени, – выпалил директор, махнув хвостом.

– А-а, – хором проговорили Чертоногов с Мендельсоном.

Пока Вольдемар с изобретателем болтались во вневременной станции, с главным гробовщиком произошли удивительные приключения. Сбежав, он, ополоумевши, забился в первую попавшеюся машину времени. Через некоторое время возвратились оштрафованные владельцы транспорта и продолжили прерванное путешествие.

Спрятавшийся под какую-то коробку, директор услышал возмущённые голоса. Он приподнялся и увидел вошедших пассажиров. Это были уже знакомые директору кальмар и козлиноподобный инопланетянин.

– Я этого так не оставлю, – вопил кальмар, размахивая в возмущении всеми щупальцами, – это произвол.

– Да бросьте вы, Апполинарий Феоктистович, – успокаивал того козлиный представитель.

– Как бросить, Василий Феоктистович? Штрафовать на пятьдесят кредиток за пересечение сплошной линии разметки пространственных измерений, – это просто грабёж.

– Здесь, в этом забытом богом уголке Галактики, свои порядки, – пояснил козлиный представитель.

– Ничего, найдём и на них управу, – внезапно успокоился головоногий, и стал заносить что-то в записную книжку.

– А пока, продолжим наше путешествие в 1980 год, – сказал козлиный Феоктистович и принялся колдовать над пультом управления.

Собравшийся было, после такого развития событий, снова удариться в бега гробовщик передумал. Отчасти потому, что в иллюминаторах немного изменился пейзаж. Вместо ярко освещённого ангара, в окнах показались звёзды, туманности и скопления. Директору даже показалось, что он разглядел парочку чёрных дыр.

Чёрные дыры на центральном мониторе вскоре сменились обстановкой, показавшейся грободиректору подозрительно знакомой. Высунувшись подальше из-под ящика, он смог получше разглядеть телепередачу. Шла трансляция очередного съезда КПСС. Выступающий, весь увешанный орденами и медалями, с трудом выжёвывая слова, произносил приветственную речь. Зрители, как один, горячо и продолжительно аплодировали. Всё было до боли знакомо директору за исключением того, что оратор был с рогами и козлиной бородой. Присмотревшись, главный гробовщик заметил, что и аудитория состояла сплошь и рядом из одних козлов. Директор готов был поклясться, что это обстановка восьмидесятых годов, если бы не вся эта козлиная катавасия.

Ситуацию немного прояснил разговор двух Феоктистовичей подслушанный гробовщиком. Оказалось Феоктистовичи – учёные-социологи с мировым именем, бакалавры и академики тринадцати туманностей и пятнадцати скоплений. Ведя давний научный спор о происхождении и развитии диалектического коммунизма, они, чтобы разрешить сомнения, отправились в год наивысшего развития интересующего их строя. Но своей, козлиной цивилизации. Точнее, цивилизация была своей только для козлиного Феоктистовича, кальмароподобный социолог был с другой планеты. Тем не менее, хорошо изучивший козлиное общество он считался большим специалистом в козлиных вопросах. Он настаивал на точке зрения небольшой группы молодых учёных утверждавших, что 1980 год не был, и не мог быть годом построения развитого коммунизма. Козлиный же Василий Феоктистович, наоборот, придерживался точки зрения большинства социологов что, именно в 1980 году был построен развитой коммунизм.

По наблюдениям директора гробовщиков спор имел очень давние корни и иногда переходил на личности. Так же директор, наконец-то, уяснил, что ни на каком он не на том свете, а в машине времени и пространства. На которой, кстати, можно было запросто прыгать как из года в год, так и с планеты на планету.

«Вот оно, оказывается, в чём дело», – припомнив все фантастические события последнего времени, догадался гробовщик. Решив, что поскольку ему не грозит попасть в преисподнюю (по крайней мере, сейчас), директор ритуальной конторы, сбросив ненавистный ящик, открыл своё инкогнито.

Учёные, обладающие достаточно гибким мышлением, не очень удивились появлению «зайца». Только лишь кальмароподобный академик от неожиданности сиганул на люстру.

Сняв академика со светильника, директор, как мог, успокоил бакалавров и заверил их в полной своей лояльности. Для убедительности даже предъявив имеющийся у него документ – месячный проездной билет на все виды городского транспорта. Как ни странно, вид документа полностью успокоил членов Галактической академии наук.

Для пущей убедительности ритуальный директор сообщил также, что он будет несомненно очень полезен. Поскольку имел счастье, так сказать, проживать лично в данном историческом периоде.

– Правда, – добавил он немного погодя, когда смолкли аплодисменты социологов, – в человеческом обществе.

– Ничего, это не страшно. Наши цивилизации находятся в параллельных мирах, на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Истории человеческой и козлиной цивилизации удивительно похожи, за исключением небольших деталей, – ободрил директора козёл-академик.

– Вот вам, Василий Феоктистович, как бы, независимый эксперт. Он нам и поможет разрешить наш спор, – добавил, продолжая по всей видимости давний разговор, кальмар-социолог.

Вслед за этим словами последовали взаимные представления. Фамилия у директора гробовщиков оказалась немного странноватой – Бунш-Байдерович. Зато имя-отчество самое обыкновенное – Микрюк Маркович. Поприветствовав друг друга, приступили к работе.

После небольшого научного консилиума, было решено отправить эксперта-директора вместе с козлом в экспедицию для выяснения истины. Кальмар-социолог, ввиду несоответствия своей внешности с внешностью аборигенов, остался в машине, сторожить аппарат.

На мосье Байдеровича в срочном порядке был наложен грим и спустя некоторое время Микрюк Маркович (а в среде близких, просто Мими) мало чем отличался от обыкновенного козла.

Машина времени приземлилась в парке на окраине небольшого городка среди кустарников. Замаскировав аппарат ветками и придав ему вид обыкновенного куста ежевики, Байдерович с козлом Феоктистовичем отправились в научную экспедицию.

При входе в город директора охватило странное ностальгическое чувство. В памяти сами собой всплыли вехи того знаменательного времени. Олимпиада, Днепрогэс, съезд Партии, да мало ли чего не происходило в то великое время. Воспоминания вихрем охватили растрогавшегося Байдеровича. Он со слезами на глазах вспомнил, как тогда жили, как творили, как работали. А как заседали! Череда собраний от пионерских до месткомовских нескончаемой лентой прошла перед мысленным взором гробовщика. Тогда не было ещё того дурацкого плюрализма и гласности нынешнего времени. Весь народ в едином порыве безоговорочно верил родной Партии и выполнял её решения. Микрюк Маркович поделился тёплыми воспоминаниями с учёным-социологом. Тот только поддакивал, мотая козлиной бородкой: «понимаю, понимаю».

«Что ты можешь понять, козлиная ты башка, – молча подумал директор гробовщиков, – если ты никогда не был ни на одном комсомольском собрании». При воспоминании о собраниях Байдерович снова разомлел. «Ах, какие тогда были собрания, какие собрания», – последнюю фразу он, увлекшись, произнёс вслух.

«Кстати, мы имеем великолепную возможность посетить, так называемое, профсоюзное собрание», – сказал козлиный социолог и указал на афишу. Афиша гласила: «17—00 Профсоюзное собрание (в повестке дня подведение итогов прошедшей недели), далее лекция на тему: „Есть ли жизнь на Марсе“».

Предаваясь воспоминаниям, исследователи незаметно добрели до какого-то помпезного заведения. Что-то вроде клуба или дома культуры. Не долго думая, социологи вошли внутрь, но незнакомые с местной системой коммуникаций, запутались в дверях и заблудились в длинных коридорах. Микрюк Маркович случайно отбился от академика козлиных наук и сдуру выскочил прямо на сцену к трибуне. Профсоюзное собрание как раз закончилось, и все ожидали выхода выступающего с лекцией «Есть ли жизнь на Марсе».

Ошалевший от неожиданности, оказавшись один на один с сотнями глаз и рогов, директор гробовщиков тем не менее быстро взял себя в руки. «В самом деле, неужели он – бывалый комсомольский вожак, не сможет провести какое-то профсоюзное собрание перед этой козлиной аудиторией?» – подумал гробовых дел мастер и, откашлявшись, начал выступление. Первым делом он, как полагается, обрушился на мировой капитализм в лице всемирного полицейского жандарма – Соединённых Штатов Америки. После получасового доклада на тему внешней политики, плавно перешёл к выполнению планов партии.

«Решения Партии в жизнь!» – орал не на шутку разошедшийся оратор.

Уснувшая, было, в ходе первого профсоюзного собрания публика заметно оживилась. Всем понравилось пылкое выступление нового выступающего. Не понятно было только почему он вновь начал вещать на профсоюзную тему, а не на полагающуюся по регламенту марсианскую.

В перерыве между репликами оратора, когда иссохнувший Байдерович, торопясь, поглощал, стакан воды, один молодой козёл из зала задал животрепещущий вопрос: «А есть ли всё-таки жизнь на этом пресловутом Марсе?»

Не понявший сути вопроса, горе-лектор продолжил: «…и весь советский народ, сплотившись под руководством родной Коммунистической партии, в едином порыве верит – жизнь на Марсе и Сникерсе есть».

Получив ответ на вопрос, мучивший не одно поколение советских людей, аудитория встретила последние слова выступающего громкими и продолжительными аплодисментами. Все встали и стоя аплодировали оратору. Воодушевлённая выступлением толпа, не выдержав, ринулась на сцену и принялась качать Байдеровича. Козлы единым порывом подбрасывали бедного гробовщика довольно высоко, и в один из таких бросков тело выступающего, размахивая всеми конечностями, по эллипсоидной траектории улетело за кулисы. Зрители ринулись за оратором, сорвав занавес. В сутолоке действующие лица были перепутаны. Толпа второпях схватила и вновь принялась кидать, ничего не подозревающего, козлиного социолога, который мирно ожидал конца лекции за кулисами.

Спасшийся чудом гробовщик, не разбирая дороги, на карачках кинулся прочь от такой популярности. Экс-комсомольский лидер на четвереньках успел, довольно далеко, удалиться от толпы, когда, наконец, остановился. Запыхавшийся Байдерович оказался у магазина в центре города.

Возблагодарив за чудесное спасения Бога, атеист-директор, отряхнувшись, зашёл в магазин. Магазин неприятно удивил директора гробовщиков. Успевший отвыкнуть от такой скудости товаров, Микрюк Маркович был поражён. На прилавках кроме консервированной морской капусты времён Николая Второго «Кровавого» и засохших плавленых сырков ничего не было. Ошарашенный Байдерович кинулся в промтоварный отдел. Здесь его ждало ещё большее разочарование. На продажу были выставлены лишь галоши на копыта, и те только сорок пятого размера.

Сбитый с толку, директор спросил у одной из трёх козлушек-продавщиц: «И это, весь ваш ассортимент?» На что получил лаконичный ответ: «Сам ты это слово, ка-зёл!»

Возмущенный директор гордо покинул хамский магазин. Подумав, что это ошибка и ему просто не повезло с посещением, он заскочил в попавшеюся на пути аптеку. В аптеке кроме лекарства от всех болезней – анальгина и фармацевта-козы ничего не было. Директор гробовщиков, отчаявшись, принялся заскакивать во все подряд подвернувшиеся под руку магазины, ателье и другие заведения сферы услуг, в надежде хоть на какой-то проблеск. Но везде была одна и та же картина – голые прилавки и грубость обслуживающего персонала.

Вежливо его послали только один раз, когда он случайно наткнулся на очередь за туалетной бумагой. Директора-социолога ненавязчиво попросили встать в конец очереди, что сделать было практически невозможно, поскольку в пределах прямой видимости конца её не было видно. На свой вопрос у одного из очередников: «куда же подевалась туалетная бумага, ведь в стране навалом леса», удивлённый Байдерович получил ответ, «Олимпиада, знаете ли, Днепрогэс, и, вообще, съезд Партии».

Возмущённый таким отношением к работе, не зная на кого вылить своё негодование и желая найти поддержку и понимание, он обратился к представителю официальной власти – постовому милиционеру. Высказав всё, что думает по поводу увиденного, внимательно выслушавшему его работнику правоохранительных органов, Бунш-Байдерович услышал в ответ: «Вы, что Советской властью недовольны?» И пока милиционер, отвернувшись, вызывал по рации патрульную машину, смутившийся критик незаметно, бочком пошёл прочь. После свистка постового, спортивная ходьба директора ритуальной конторы плавно переросла в спринтерский бег.

Выскочив рысью из города и попав в парк культуры и отдыха, он кинулся на поиски так неосмотрительно оставленной машины времени и пространства. Поиски оказались тщетны. Кустов ежевики виднелось огромное множество, но с замаскированной машиной времени не было ни одного. У Микрюка Марковича сложилось впечатление, что город только и жил как экспортом ежевичного сока.

Проверив, а частью и выдергав все ежевичные кусты в радиусе километра, Байдерович сдался. Он, отчаявшись, обхватив голову руками, присел на пенёк и принялся усердно молиться о ниспослании ему царствия Божия и вызволения из этого козлиного мира. Мольбы страждущего экс-атеиста вскоре были услышаны и прямо перед ним из-под земли выросли ангелы с крыльями в виде двух птеродактилей в форме галактической службы спасения. Телефон 9-1-1. Они без лишних слов препроводили незадачливого социолога точно на крыльцо конторы изобретений.

Выслушав рассказ разочаровавшегося в любимом строе гробовщика-социолога, Мендельсон с Чертоноговым в ответ только покачали головами: «с кем не бывает, мол, надо делать соответствующие выводы».

Но выводы ритуальный учёный сделал какие-то свои, оригинальные. Он выдвинул перед удивлёнными Мендельсоном и изобретателем теорию, согласно которой стоит лишь в какой-нибудь важный исторический момент немного исправить ошибки прошлого, как в сей же миг в нашем времени наступит золотой век. Например, у него есть идея насчёт построения социализма с человеческим, а не козлиным лицом. Надо только внести небольшие коррективы в переломном для страны 1917 году в ход Октябрьской революции, и «нынешнее поколение советских людей заживёт при коммунизме».

Видя такое состояние хвостатого гробовщика, Вольдемар предложил, не откладывая на завтра, сейчас же выполнить задуманное. Он повёл, ринувшегося было к гробу времени, реформатора в гараж конторы, где, по его словам, находилась новая, модернизированная со всеми удобствами супермашина времени.

Там посадив сияющего директора за руль машины конторы изобретений, Вольдемар быстро захлопнул дверцу и отворил ворота гаража.

Моментально включившийся автопилот вынес автомобиль из помещения вон. Последнее что успел заметить Мендельсон, было выражение безграничного удивления на мыльной голове директора гробовщиков. К тому моменту в салоне уже летали мини-кукурузники, орошая поп-корном лысину водителя, а статуя Свободы хохотала вовсю. Автомобиль, как стрела пролетел по улице, резко затормозил и, не разворачиваясь, поехал назад. Наблюдательный глава конторы заметил, что самолёты уже не летали, совершив вынужденную посадку между рогов несостоявшегося путешественника во времени. Машина, неожиданно развернувшись, сделала несколько кругов по кварталу и исчезла в неизвестном направлении.

В следующий раз псевдобэтмомобиль Вольдемар видел уже утром, когда возвращался из магазина с двумя бутылками кефира и батоном хлеба. Неугомонное транспортное средство проехало мимо остолбеневшего Вольдемара, обдав того грязной водой из лужи. Автомобиль весело просигналил и скрылся в облаках утреннего тумана.

За рулём супермашины никого не было.