Принимая решение по делу и отказывая в удовлетворении заявления прокурора, суд первой инстанции исходил из того, что в силу п. 2 ст. 18 Федерального закона от 24 июня 1998 г. N 89-ФЗ «Об отходах производства и потребления» органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации наделены полномочиями по установлению лимитов на размещение отходов производства и потребления наряду с Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору. Нормативы образования отходов производства и потребления и лимиты на их размещение устанавливаются в целях предотвращения их негативного воздействия на окружающую среду и обеспечения ее охраны, а органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации осуществляют в соответствии с п. 3 ст. 65 Федерального закона от 10 января 2002 г. N 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» государственный экологический контроль на объектах хозяйственной и иной деятельности, подлежащих такому контролю, за исключением объектов, подлежащих федеральному экологическому контролю, в связи с чем, как указал суд первой инстанции, органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации вправе устанавливать в отношении данных объектов хозяйственной деятельности и лимиты на размещение отходов.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила решение областного суда об отказе в удовлетворении заявления прокурора и приняла по делу новое решение, указав следующее.

В соответствии с п. 2 ст. 18 Федерального закона «Об отходах производства и потребления» лимиты на размещение отходов устанавливают в соответствии с нормативами предельно допустимых вредных воздействий на окружающую среду уполномоченные федеральные органы исполнительной власти или органы исполнительной власти субъекта Российской Федерации в области обращения с отходами в соответствии со своей компетенцией.

Разграничение компетенции между Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации в сфере обращения с отходами закреплено ст. 5 и 6 Федерального закона от 24 июня 1998 г. N 89-ФЗ «Об отходах производства и потребления».

В соответствии со статьей пятой названного Федерального закона, определяющей полномочия Российской Федерации в сфере обращения с отходами, установление государственных стандартов, правил, нормативов и требований безопасного обращения с отходами отнесено к полномочиям Российской Федерации в указанной сфере.

Субъекты Российской Федерации полномочиями по установлению нормативов в сфере обращения с отходами Федеральным законом от 24 июня 1998 г. N 89-ФЗ не наделены, такие полномочия в ст. 6 Закона отсутствуют.

Аналогичные положения закреплены и в ст. 5 Федерального закона от 10 января 2002 г. N 7-ФЗ «Об охране окружающей среды», согласно которой установление требований в области охраны окружающей среды, разработка и утверждение нормативов, государственных стандартов и иных нормативных документов в области охраны окружающей среды также отнесены к полномочиям органов государственной власти Российской Федерации в сфере отношений, связанных с охраной окружающей среды.

К полномочиям же органов государственной власти субъектов Российской Федерации по нормированию в области охраны окружающей среды в силу ст. 6 этого же Закона отнесено лишь установление нормативов качества окружающей среды, содержащих соответствующие требования и нормы не ниже требований и норм, установленных на федеральном уровне.

Между тем ст. 21 Федерального закона «Об охране окружающей среды» лимиты на размещение отходов к нормативам качества окружающей среды не относит.

Напротив, в соответствии со ст. 22 данного Закона нормативы образования отходов производства и потребления и лимиты на их размещение отнесены к нормативам допустимого воздействия на окружающую среду, определение которых не входит в компетенцию органов государственной власти субъектов Российской Федерации.

Таким образом, ни Федеральный закон «Об охране окружающей среды», регулирующий отношения в сфере охраны окружающей среды в целом, ни специальный Федеральный закон «Об отходах производства и потребления» не содержат положения, которые относили бы решение вопроса установления лимитов на размещение отходов к компетенции органов государственной власти субъектов Российской Федерации.

В соответствии же с утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 16 июня 2000 г. N 461 Правилами разработки и утверждения нормативов образования отходов и лимитов на их размещение Федеральная служба по экологическому, технологическому и атомному надзору, территориальные органы которой утверждают представленные юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями проекты нормативов образования отходов и лимитов на их размещение, является единственным государственным органом, уполномоченным решать вопросы установления лимитов на размещение отходов (п. 4 Правил).

Возможность утверждения таких лимитов какими-либо иными органами государственной власти, кроме указанной Федеральной службы, нормативными правовыми актами федерального уровня не предусмотрена.

Доводы суда о том, что органы государственной власти субъектов Российской Федерации вправе устанавливать лимиты размещения отходов для юридических лиц и индивидуальных предпринимателей в отношении объектов, экологический контроль за которыми они осуществляют, не основаны на законе.

Статьи 20, 64 Федерального закона «Об охране окружающей среды» предполагают осуществление экологического контроля за применением и соблюдением нормативов в области охраны окружающей среды, установленных компетентным органом в соответствии с требованиями закона.

Определение по делу N 86-Г10—8

9. Ограничение прав граждан на членство в политической партии или ином общественном объединении, преследующем политические цели, по профессиональному признаку может быть установлено только федеральным законом.

Заявитель обратился в суд с требованием о признании противоречащим федеральному законодательству и недействующим положение закона субъекта Российской Федерации, определяющего статус и условия деятельности Уполномоченного по правам человека в субъекте Российской Федерации, в соответствии с которым уполномоченный не вправе заниматься политической деятельностью, быть членом политической партии или иного общественного объединения, преследующего политические цели.

Принимая решение по делу и отказывая заявителю в удовлетворении требования, суд первой инстанции указал, что в соответствии с пп. «а» и «б» ч. 1 ст. 72 Конституции Российской Федерации в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации находится защита прав и свобод человека и гражданина, а также обеспечение соответствия законов и иных нормативных правовых актов краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов Конституции Российской Федерации и федеральным законам.

По мнению суда первой инстанции, закон субъекта Российской Федерации, определяющий статус и условия деятельности Уполномоченного по правам человека в субъекте Российской Федерации, не может противоречить Федеральному конституционному закону от 26 февраля 1997 г. N 1-ФКЗ «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации», п. 2 ст. 11 которого содержит положения, запрещающие Уполномоченному заниматься политической деятельностью.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшееся судебное постановление и приняла по делу новое решение, признав оспариваемые положения закона субъекта Российской Федерации противоречащими федеральному законодательству по следующим основаниям.

Субъект Российской Федерации, осуществляя в силу чч. 2 и 5 ст. 76 Конституции Российской Федерации правовое регулирование вопросов совместного ведения, должен обеспечить соответствие закона субъекта Российской Федерации федеральному законодательству.

Федеральным законом от 11 июля 2001 г. N 95-ФЗ «О политических партиях» (пп. 8 и 10 ст. 23) установлен прямой запрет на ограничение членства в политической партии по признаку профессиональной принадлежности. Членство гражданина Российской Федерации в политической партии не может служить основанием для ограничения его прав и свобод. Ограничение права на вступление в политическую партию либо обязанность приостановления членства в политической партии может устанавливаться для определенных категорий граждан Российской Федерации федеральными конституционными законами и федеральными законами.

Данные положения федерального закона основаны на конституционных принципах признания и гарантирования прав и свобод человека и гражданина, в том числе права на объединение, которое может быть ограничено исключительно федеральным законом (ст. 17, 30 и ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации).

При принятии решения по делу судом первой инстанции оставлено без внимания, что согласно ч. 1 ст. 76 Конституции Российской Федерации федеральные конституционные законы принимаются по предметам ведения Российской Федерации.

Определение статуса Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации относится к исключительному ведению Российской Федерации, а установление для него федеральным конституционным законом ограничения на членство в политической партии полностью соответствует приведенным выше положениям Конституции Российской Федерации и Федерального закона «О политических партиях».

Федеральный конституционный закон «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации» и законы субъектов Российской Федерации определяют правовой статус должности Уполномоченного по правам человека на различных уровнях. Единую централизованную систему на территории Российской Федерации указанные должности не составляют и единым статусом замещающие эти должности лица не обладают, а их компетенция, порядок назначения (избрания) на должность, освобождения от должности (прекращение полномочий), организационные формы и условия деятельности (порядок деятельности) не могут быть идентичными.

Проверка судом первой инстанции соответствия оспариваемого закона субъекта Российской Федерации, определяющего статус и условия деятельности Уполномоченного по правам человека в субъекте Российской Федерации, Федеральному конституционному закону «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации» признана необоснованной.

Трансформация отдельных норм данного Федерального конституционного закона в законы субъектов Российской Федерации не исключена при условии, если при этом, как того требуют положения чч. 2 и 5 ст. 76 Конституции Российской Федерации, не нарушаются федеральные законы.

С учетом изложенного положения закона субъекта Российской Федерации, принятого по вопросу совместного с Российской Федерацией ведения, противоречащие федеральному закону, запрещающему ограничение прав граждан на членство в политической партии по профессиональному признаку, признаны судом недействующими и не подлежащими применению.