В донесении 7 ноября 1649 г. сообщалось, что «рейтары полковника Букгофена большею частью уехали домой до дня св. Николая или до Рождества, но 200 лучших из них остались в Москве и усердно упражняются ежедневно, чтобы делаться способными командовать другими, которые будут еще вербоваться; другие же говорят, что помянутые 200 всадников пойдут в качестве гвардии с Григорием Пушкиным и пр.»⁵³

И вот в донесении от 22 ноября 1649 г. появляется весьма любопытная информация, кажется расшифровывающая предшествующее сообщение шведского резидента. «Между тем, – пишет он своей королеве, – 2000 дворянских рейтаров Букгофена никак не хотят позволить командовать собой голландским или иноземным офицерам, которых они называют некрещеными; они говорят, что те (т. е. офицеры) сами большей частью никакой службы не имеют и те, которые были под Смоленском, более понимают, чем эти. Поэтому 200 рейтаров обучают еще ежедневно, чтобы они потом могли обучать своих товарищей и других и командовать ими»⁵⁴. Из данного сообщения следует, что в числе 200 рейтар, оставшихся продолжать обучение, были те, что участвовали еще в Смоленской войне 1632–1634 гг. Это сообщение предоставляет нам возможность вернуться к вопросу о приблизительной дате рождения В.А. Змеёва.

Указание на то, что в рейтарском полку Фан-Буковена в 1649–1653 гг. подготовку рейтарских и солдатских командиров вели, и вели очень хорошо, некоторые участники Смоленской войны 1632–1634 гг., позволяет предположить, что в их числе был и В.А. Змеёв. К 25 августа 1649 г. в числе командиров подразделений в этом полку были 1 стольник (В.Г. Толстой) и 21 стряпчий, в том числе и В.А. Змеёв. Как правило, «призывной возраст» в России наступал с совершеннолетия, т. е. с 15-летнего возраста. Однако нередки были случаи, когда на военную службу поступали «недоросли» моложе 15 лет. Так, генерал М.О. Кровков начал свою службу в жилецком чине с 12-летнего возраста⁵⁵. Поэтому и В.А. Змеёв мог начать свою военную службу в жилецком чине тоже до наступления совершеннолетия, возможно в 12–14 лет. Если В.А. Змеёв родился ок. 1618–1619 гг., он вполне мог по своему возрасту принять участие в Смоленской войне 1632–1633 г. В цитированном выше фрагменте говорится о «русских» инструкторах в рейтарском полку Фан-Буковена (в 1649–1652 гг.), «бывших под Смоленском», но не обязательно в рейтарском полку. Поэтому В.А. Змеёв, участвуя в Смоленской войне в 13–15-летнем возрасте, родился ок. 1619 г. Если он умер в начале 1697 г., то на время смерти ему было 78 лет, что вполне допустимо. В.А. Змеёв был отправлен в «чистую отставку» в марте – апреле 1696 г.⁵⁶, т. е. на 77‑м году жизни. В то же время военная служба на протяжении 60 лет и в таком преклонном возрасте была нередким явлением в Московском государстве XVII в.

Таким образом, можно полагать, что В.А. Змеёв родился ок.1618 г. и умер в 1697 г., на 79-м году жизни. Начав службу в рейтарском полку летом 1649 г. стряпчим рейтарского строя, очевидно, за отличия в подготовке русских начальных людей для рейтарского и солдатского строя, в июле 1652 г. он уже жалуется в «стольники рейтарской службы» (всего через три года после пожалования в стряпчие) в возрасте 33 лет, а в 37 лет становится полковником рейтарского строя. Для сравнения: М.О. Кровков был пожалован в полковники и стал командиром 2-го Московского выборного полка солдатского строя тоже в 37 лет.

Косвенным указанием на предположительное рождение Змеёва ок. 1618 г. можно считать величание его «по отчеству» (Венедикт Андреевич) в самом первом «Списочном составе рейтарского полка В.А. Змеёва от 9 августа 1656 г.»⁵⁷: «…Рейтарского строю столника Веденихтова полку Андреевича Змеёва…»⁵⁸. Как известно, величание человека по имени и отчеству в официальных документах было в Московском государстве особой, высокой царской наградой. Она давалась людям очень заслуженным и, конечно же, достаточно солидным по возрасту. В августе 1656 г. Змеёв такой награды еще не был удостоен, хотя известно, что царь Алексей Михайлович величал Змеёва «по отечеству» в личных к нему письмах и грамотах. В частности, в грамоте 1668 г.⁵⁹ Официально Змеёв был пожалован «вичем» лишь в 1679 г. Можно с большей или меньшей уверенностью предположить, что дьяк, составлявший «Список» чинов рейтарского полка Змеёва 9 августа 1656 г., указал его «с отчеством» либо по привычке (поскольку слышал, как все так называют В.А. Змеёва), допустив таким образом невольное бюрократическое нарушение в официальном документе, либо ему именно так продиктовали. Во всяком случае, уже в августе 1657 г., очевидно вслед за самим царем, все величали Змеёва по имени и отечеству. Видимо, В.А. Змеёв к этому времени уже заслужил репутацию авторитетного знатока «регулярного воинского строя» и пользовался большим уважением царя, обращавшемся к нему «по отчеству». Но еще более вероятно то, что Змеёв был значительно старше царя Алексея Михайловича, родившегося в 1629 г. (на 10–11 лет). Неофициально государь мог позволить себе проявить таким обращением уважение к Змеёву (вряд ли царь при всем своем уважении обратился бы по имени и отчеству к своему незнатному ровеснику). Аналогичным образом царь Алексей Михайлович обращается по имени и отчеству к другому известному русскому военачальнику того времени, приблизительно ровеснику Змеёву, Г.И. Косагову. По совокупности указанных выше косвенных показателей можно с достаточной долей уверенности считать, что В.А. Змеёв родился ок. 1618 г.

Панорама Коломенского с дворцом царя Алексея Михайловича.

Рисунок XVIII в.

Завершим, однако, рассказ о подготовке «национальных русских офицерских кадрах» в Московском рейтарском полку полковника Фан-Буковена с участием В.А. Змеёва.

«Полковник Бухгофен, – доносил уже другой шведский резидент Иоганн фон Родес в 1652 г. из Москвы, – со своим сыном уже 2–3 года (т. е. с 1649 г.) обучает здесь упражнениям конного строя два русских полка, которые большей частью состоят из благородных. Думают, что он их теперь так сильно обучил, что среди них мало найдется таких, которые не были бы в состоянии заменить полковника, а чтобы их даже еще больше усовершенствовать и сделать совершенством, он теперь обучает их упражнениям также пешего строя с пиками и мушкетами»⁶⁰.

Следует, однако, отметить, что «Первый» Московский рейтарский полк был укомплектован «служилыми людьми», большинство которых не испытывали желания служить в рейтарах. Эта служба была для них сложнее обычной «поместной», когда они должны были являться в царское войско «конно, людно и оружно» лишь в случае войны или на ограниченное время (скажем, для службы на «засечной черте», на «валовой службе»). При этом от них не требовалось никакой специальной военной подготовки. Рейтарская служба предполагала перевод этих «служилых людей» в «полки нового строя», что требовало предварительного обучения, т. е. военно-профессиональной подготовки. Кроме того, сама по себе «рейтарская служба», хотя и предполагала «отпуск» на время окончания военных действий, в целом же требовала от «служилого человека» более длительного пребывания «в строю», а если он становился «начальным человеком» («офицером»), то эта служба становилась постоянной и «регулярной». Поэтому царю Алексею Михайловичу приходилось стимулировать желание «служилых людей», «дворян» служить в рейтарах, поступать в рейтарский полк Фан-Буковена для обучения «регулярному строю». В качестве такого стимула использовалось пожалование «служилого человека» в следующий, более высокий «чин» указанной выше «дворцовой иерархии». Если же «служилый человек» уходил из «рейтарского строя» на традиционную «сотенную службу», то он понижался в «чине», как это видно из соответствующего анализа «боярских списков». Так, в ответ на челобитную «жильцов» Алексеева, Малыгина, М.О. Кровкова, Г.Ф. Тарбеева, не проявлявших особого желания служить в рейтарах, 30–31 августа 1649 г. царь Алексей Михайлович жалует их в чин «стряпчих», но с обязательством служить «в рейтарском строе»⁶¹.

Следует, однако, обратить внимание на еще одно обстоятельство. С формирование рейтарского полка Фан-Буковена и комплектованием его русскими «служилыми людьми» летом 1649 г. зарождается новая, не «дворцовая», а узко «военная» иерархия «чинов». Однако первое время для обозначения этих «военных чинов» для «начальных людей» рейтарских полков используются «чины дворцовые», но с соответствующим указанием на военно-профессиональный характер их службы: «рейтар», «жилец рейтарской службы (или строя)», «московский дворянин рейтарской службы», «стряпчий рейтарской службы», «стольник рейтарской службы». В зависимости от «чина» тот или иной «начальный человек» в «рейтарской службе» занимал и соответствующую командную должность. Г.К. Котошихин достаточно подробно расшифровал эти должностные обязанности.

Царь Алексей Михайлович

«А бывают у рейтар началные люди, – сообщает Г.К. Котошихин, – полковники и полуполковники, и майоры, и ротмистры, и иные чины розных иноземских государств люди; а русские началные люди бывают у рейтар: столники и дворяне, и жилцы, ученые люди иноземных же полков из рейтар и из началных людей»⁶². Из текста и контекста, сообщаемого Котошихиным, можно вывести приблизительное соответствие «воинских чинов» в рейтарских полках для офицеров-иноземцев и «начальных людей» из русских: полковник – стольник, стряпчий – полуполковник, майор – дворянин (московский дворянин), ротмистр – жилец, «городовой дворянин» – поручик, прапорщик, сын боярский – прапорщик, нижестоящий «начальный человек» или рядовой рейтар.

В отличие от традиционных «жильцов», «стряпчих», «стольников», дворцовые и служебные обязанности которых издревле были обозначены и определялись их иерархическим и «служебным» положением в дворцовом ритуале, в центре которого стоял царь, «жильцы», «стряпчие», «стольники» и пр. «в рейтарской службе» должны были исполнять лишь военно-служебные обязанности согласно «уставу рейтарской службы» и в зависимости от своего чина.

Лишь примерно с 1655 г. военные чины «иноземного» происхождения (полковник, полуполковник, майор, ротмистр, поручик, прапорщик и т. д.) начали использоваться для обозначения места «начальных людей» из русских дворян в иерархии командного состава рейтарских полков.

Итак, В.А. Змеёв в чине «стряпчего в рейтарской службе» состоял с июля – августа 1649 г. и оставался в таковом чине до 30.07.1652⁶³, получив за это время в рейтарском полку полковника И. Фан-Буковена «регулярную» профессиональную военную подготовку⁶⁴. 30 июля 1652 г. он был пожалован «из стряпчих рейтарского строю» в «стольники в рейтарской службе». В этом чине он оставался, согласно записям в «боярских списках», до 1656⁶⁵.

К началу «смоленского похода» царя Алексея Михайловича в составе его войска было уже 7 рейтарских полков, включая 1-й Московский рейтарский полк Фан-Буковена. К лету 1654 г., т. е. к началу «смоленского похода», сам полковник уже умер (в 1653–1654 гг.), поскольку его полком в этом походе командовал полковник В. Фан-Дроцкий. По свидетельству очевидца, 6 других рейтарских полков возглавляли полковники «немцы»⁶⁶. Известно, что к январю 1655 г. одним из рейтарских полков командовал полковник Д. Фан-Визин. Скорее всего, одним из командиров указанных шести рейтарских полков в «смоленском походе» был он. Другим рейтарским полком, по мнению исследователей, командовал бывший драгунский полковник В.В. Кречетников, как полагают, происходивший также из «служилых иноземцев», перешедших в православие, так называемых «новокрещеных».

В литературе утверждается, что командиром еще одного рейтарского полка был полковник Ф.А. Фан-Буковен (сын полковника И. Фан-Буковена), однако, согласно данным источников, он командовал солдатским полком. Во всяком случае, если он и возглавлял один из рейтарских полков, то только до июля 1654 г., когда этот полк возглавил Арист Фамендин (фон Менгден).

Что же касается перечисленных выше 7 «стольников рейтарской службы» (включая В.А. Змеёва), то известно, что в «смоленском походе» Б.П. Соймонов был в должности «головы у рейтар» при царе Алексее Михайловиче (видимо, отборный отряд)⁶⁷.

М.Г. Хитрово в конце 1652 г. покинул «рейтарскую службу» и в январе 1653 г. был исключен из числа «стольников рейтарской службы»⁶⁸.

В.Г. Толстой, видимо, также покинул рейтарскую службу к началу «смоленского похода», поскольку последний раз в «боярских списках» «стольником в рейтарской службе» он значится в 1654/1655 г. Напомню вновь, что запись о служебном состоянии в очередном «боярском списке» по положению на предшествующий год. В данном случае на 7162 г. (1.9.1653/31.8.1654).

И.Д. Зубов еще в 1653/1654 г. был назначен головой у московских стрельцов⁶⁹, т. е. также покинул рейтарскую службу. Оставались лишь трое: И.Д. Елчанинов, В.А. Змеёв, С.А. Зубов. Последний из названных летом 1656 г. был в чине майора рейтарского полка⁷⁰. В.А. Змеёв 14 августа 1656 г. впервые назван рейтарским полковником⁷¹, а И.Д. Елчанинов стал рейтарским полковником к 1659 г.⁷²

После пожалования В.А. Змеёва в стольники рейтарского строя 30 июля 1652 г. и до августа 1656 г. какие-либо сведения о его жизнедеятельности на сегодняшний день отсутствуют. Можно лишь предположить, что в 1654 г., после смерти полковника И. Фан-Буковена, Змеёв продолжал обучение будущих «начальных людей» (офицеров) для «регулярных» полков рейтарского, драгунского и солдатского строя. Это продолжалось вплоть до начала русско-шведской войны 1656–1658 гг.