– Не обижайся, – доверительно сказал Индигир, – только ты всё спутал, ты купец, а у нас товар.

– Я от волнения, – признался Камисар.

– Понятно, всё так неожиданно. Я смеялся без зла, уж больно вид у тебя был растерянный. Догорож, позови мою дочь, должны же мы узнать её мнение.

Вошла Скифиса, и скромно опустив глаза, спросила:

– Вы звали меня, отец?

– Да, – мягким голосом ответил Индигир, – посол царя персидского хочет взять тебя в жёны. Ты согласна?

Она подняла взгляд, пристально взглянула на Камисара и ответила:

– Я согласна.

– Ну, что же, – Индигир хлопнул себя по коленке и поднялся, – тогда устроим пир по этому поводу, а через месяц, когда прибудут гости и родственники, устроим свадьбу.

За то время, пока шла подготовка к свадьбе, Камисар крепко сдружился с Догорожем. Дни летели быстро, и вот уже был устроен предсвадебный пир, на котором присутствовали одни мужчины.

– За то время пока я тебя узнал, – Догоруж сильно захмелел, – стал тебя очень уважать и хотел бы стать твоим побратимом.

– Это как? – удивился Камисар.

– Это значит, что мы станем ближе, чем братья, каждый из нас отдаст за побратима, здоровье и жизнь.

– Прежде чем стать твоим побратимом, я хотел узнать, что это значит.

Догоруж отхлебнул из кубка, отёр рукой усы и спросил:

– Как тебе наш напиток?

– Хорош. Из чего он делается?

– Из мёда. Ты хотел узнать побольше о побратимах? Так слушай. Побратим, это самый близкий друг. Этот обычай у разных народов называется по-разному, одни зазывают его ардхорд, мы же просто побратимами.

Этот обычай соблюдают не больше трёх человек, потому, что таких верных друзей не может быть много. Есть давнее придание об одном племени, в котором были два побратима, Дандамис и Амизок. В то время их племя враждовало с другим племенем савроматов. И вот, когда Дандамис был в отъезде, на стойбище Амизока напали враги и увели его плен. Дандамис устремился в погоню и настиг савроматов. Те, увидев чужака, схватились за оружие, но тот сказал, что прибыл без оружия, с мирными намерениями. Когда его привели к вождю савроматов, он спросил, зачем явился Дандамис. Тот ответил, что прибыл, чтобы выкупить своего побратима Амизока, но, у него ни чего нет. Тогда вождь зло усмехнулся, решил проверить их дружбу, предложил отдать свои глаза за свободу друга. Ничуть не колеблясь, Дандамис лёг под нож палача.

Вождь савроматов, поражённый такой преданностью друга отпустил их обоих, дал коня и все необходимые припасы. Когда они добрались до родных кочевий, Амизок сам лишил себя зрения, чтобы быть равным в беде с другом. Вот такие люди побратимы. Ты согласен?

– Да. Когда мы исполним этот обычай.

– Сейчас его и проведём.

– Всё хочу спросить, кто этот молодой человек угрюмо сидящий в углу.

– Это Анкифас. Дальний родственник Индигира. Сам хотел жениться на Скифисе. Предупредить хочу, человек он не надёжный и мстительный.

– Я хотел бы узнать, откуда на этих землях пришло племя гелонов?

– Мы потомки греков, живших на берегах Понта Эквсинского и изгнанные оттуда варварами, осевшие среди будинов и перемешавшиеся с ними, потому, предания о нашем происхождении имеют как греческие корни, так и скифские.

– Это интересно, – Камисар внимательно посмотрел на Догоружа, – я бы с удовольствием послушал.

– Я расскажу, а пока, давай ещё выпьем, – и Догорож налил ещё кубок напитка, который гелоны называли хмельным мёдом.

– Вот слушай, что о нашем происхождении говорят греки. Когда Геракл, по приказанию царя Эврисфея совершал свой десятый подвиг, победив гиганта Гериона и отобрав у него стадо удивительных коров, он гнал их через необитаемую страну. Пустив пастись вечером своих коней, утром он их не обнаружил. В своих поисках коней он прибыл в землю, которая называлась Гилея. Здесь в одной пещере он повстречал странное существо, полуженщину, полузмею. Он спросил, не знает ли она, куда девались его кони. Это существо ответило, что кони у неё, но отдаст она их при условии, что он проведёт с ней ночь.

Наутро она поведала, что от этой связи у неё родятся три сына. И спросила, как ей с ними поступить, отослать ли их все к нему.

Геракл немного подумал и ответил, что когда они станут взрослыми, то тот, кто сможет натянуть его лук, надеть его пояс, того может оставить у себя, других выслать из страны. После чего натянул один из двух своих луков и снял с себя пояс.

В своё время родились три сына: Агафирс, Гелон и Скиф. И только Скиф смог справится с заданием Геракла, он стал первым правителем этой страны. От него и пошли все остальные скифские цари.

– Очень интересно, – в голове у Камиссара шумело от выпитого, – что говорят сами скифы о своём происхождении?

– Так слушай дальше, – Догоруж, положил на стол свои могучие руки, – был такой правитель Таргитай и имел он троих сыновей, Липоксаиса, Арпоксаиса и младшего Коласаиса. В это время с неба упали золотые предметы: плуг, ярмо, секира и чаша. Первыми увидел эти вещи старший брат, но, когда он попытался их взять, они запылали огнём. Второй брат тоже не смог ими овладеть и только младший Колаксаис смог ими владеть.

От старшего брата пошло племя, называемое авхотами, от среднего племена катиаров и траспиев. Младший стал родоначальником паралатов. Всех их называют скифами.

– Слушай, Догоруж, не знаю, как ты, у меня глаза слипаются, утром свадьба. Мне понравился твой рассказ, но я больше не могу, спать хочу.

– Сейчас проведёт обряд братания и иди спи, жених, – Догоруж раскатисто рассмеялся, – не привычен ты к нашим пирам.

Они вышли на двор, в руках у Догоружа была чаша с вином.

Он поставил чашу на землю, достал нож, сделал надрез на пальце держа руку над чашей, кровь из пореза капала в вино.

– Теперь это должен сделать ты, Камисар, – торжественно произнёс Доргоруж и протянул нож своему побратиму.

Камисар надрезал палец, несколько капель упали в чашу.

Доргоруж достал из ножен свой меч:

– Окунём наше оружие в вино, и выпьем его до дна. С этого момента мы побратимы, каждый из нас должен не жалеть жизни друг для друга.

Так они и сделали.

Утром Камисар проснулся от громкого стука в дверь:

– Вставай, засоня, а то свою свадьбу проспишь! – раздался голос Догоружа.

Каиссар с трудом разлепил глаза:

– Какая свадьба, с кем? – с удивлением спросил Камисар спросонья.

– Да твоя свадьба, твоя, – засмеялся Догоруж.

– Ах, да, точно, моя свадьба, – он встал, открыл дверь.

– Пойдём, по обычаю нужно омыться в бане, одеть всё чистое, как жениху.

После бани, Камисар почувствовал себя намного легче.

– Ты мне расскажи, какие тут свадебные обычаи, я знаю, что у разных народов они не одинаковые.

– Да всё просто, если, что я тебе подскажу, слушай, – и Догоруж рассказал, как празднуют свадьбы у гелонов.

После бани они оделись в красивые одежды, во дворе их ждали нарядно одетые парни, человек тридцать, Догоруж и ещё один их товарищ, Доброней, подхватили Камисара по руки и они отправились ко двору Индигира. Парни распевали весёлые песни, один из них зычным голосом крикнул: «Что женишок, всё не терпится жёнушку увидеть, смотри от нетерпения, не проткни её до самого горла». Все громко засмеялись, но Камисар не обиделся. Он уже знал, что это в обычаях гелонов такие грубые шутки, тем самым молодым желали здоровья и процветания.

В воротах им путь преградили девушки в цветастых платьях:

– Кто это тут появился, коршун дикий, хочет нашу ласточку похитить. Не отдадим подружку нашу, – заявила низенькая смешливая девушка.

– Нет, не отдадим, – затараторили её товарки, – ни за что не отдадим.

– Да мы же не просто так, – забасил Догоруж, – худого вашей ласточке не сделаем, а вам страже верной, подарочки припасены! – и подал небольшой ларец, с украшениями, кольцами, серёжками, золотыми цепочками.

– Вот это другое дело, – девушки расступились и запели песню:

Как летала наша лебёдушка

В синем небе да за облачком

Вольной птичкою, лёгким листиком

Да дружила с ветром ласковым

Над горами, лесом тёмным

Да увидел её сокол ясный

И отбил её, лебедь белую

От подруг, лебединой стаи

Распалился жених на лебёдушку

И унёс её в своё гнёздышко.

Как всплакнули то подружки

Проводив их на капище,

Где богами благословенные

Стали муж с женой в веки вечные.

Во дворе их ожидал Индигир со своей супругой, дородной женщиной украшенная золотом и серебром, в расшитом платье.

В руках у женщины был каравай с стоящей на нём кубке с мёдом, а Индигира небольшой поднос с деревянными божками.

– Дети мои, – сказала женщина низким грудным голосом, – вкусите это хлеб, что бы жизнь была у вас сытная и мёд, что бы жизнь была сладкая.

Камисар и Скифиса отщипнули хлеба, макнули в мёд, и съели их.

– Дети мои, – Индигир счастливо улыбался, – поклонитесь богам нашим, и поедем в капище. Наше благословение родительское вы получили, а теперь поклонимся нашим богам, что бы они благословили ваш брак на небесах.

Невеста с женихом, в сопровождении родителей и гостей вышли со двора, расселись по раскрашенным повозкам.

В распахнутых воротах их уже ожидал жрец, лысый высокий старик, с длинной седой бородой, в белой до пола, одежде. Он поглаживал морщинистой рукой лысину, щурясь, поглядывал на яркое солнце.

– Святой волхв, – обратился к нему Индигир, – пришли мы к тебе с детьми своим, что бы боги благословили их брак на небесах.

– Жду вас, гости дорогие, всё уже готово.

– Это пожертвования богам, – двое из гостей вытащили из повозки небольшой сундук и поставили у ног волхва, там лежали золотые и серебряные украшения, драгоценные одежды.

Волхв взял жениха и невесту за руки, подвёл к столику, на котором лежало полотенце, пучок трав, ковш с водой и небольшая жаровня.

Связав полотенцем руки молодожёнов, он повёл их по кругу внутри капища.

Остановившись перед огромным деревянным изображением божества, с серебряными усами и золотой бородой, волхв сказал:

– Дети мои, это наш верховный бог Перунас, повелитель богов и людей, повелитель молний, поклонитесь ему, чтобы он покровительствовал вам. Жертва, бык уже принесён, его кровью я окропил бога.

Они сделали второй круг, теперь остановились перед женским изображением, державшим в руках клубок шерсти и веретено:

– Дети мои, это богиня Макашь, покровительница дома, женской судьбы. Пусть она охраняет покой вашего дома, пусть в нём будет благость и достаток. В жертву ей положите моток шерсти и веретено.

На третьем кругу они остановились ещё одного идола из дерева, сурово глядящего