В кафе, судя по звукам, зашел Бонус. Но направился не в директорский кабинет, а в зал.

– Кто там? – опасливо прислушался участковый.

– Свои. Вернее, наши. Так, ты проснулся или взбодрить?

– Да я и не спал, в общем… Так, прикорнул…

– Тогда отвечай быстро и четко. Уборщица здесь работает. Светленькая, лет двадцати пяти. Симпатичная. Знаешь ее?

– Надя?

– Наверное… Сын есть у нее? Лет семь.

– Да… Костик. А зачем она вам?

– Была б не нужна, не спрашивал. Где живет, знаешь?

– Рядом где-то… Можно у Михалыча посмотреть. – Парень поднялся с дивана, сел за директорский стол, выдвинул ящик и, порывшись в бумагах, достал потрепанный блокнот. – Вот… Победы, пятнадцать, корпус три, тридцать четыре. Телефон надо?

– Давай.

Участковый записал номер на листочке и протянул оперу. Внешний вид пришельца, к слову, его совершенно не удивил. Это ж отдел собственной безопасности, чего с них взять?

Артур прикинул, что лучше – звонить или съездить. Выбрал последнее, тем более что ехать не очень далеко. Не исключено, что убийца кто-то из близких, поэтому грамотнее нагрянуть без предварительного звонка.

– Ты ее сегодня видел?

– Нет, – ответил участковый и на всякий случай добавил: – Честное слово. Я к десяти прихожу, а все в девять уходят.

– А как сама? По жизни?

– Да нормальная вроде… Без задвигов. Я ее вообще-то не очень знаю. Так, привет-привет. Она ж уборщица обычная.

«А я целый лейтенант».

– С кем живет?

– Откуда я знаю? Пацана ее видел, она иногда с ним приходит… Надо у Михалыча спросить.

– Сами спросим. Телефон дай.

Участковый назвал номер по памяти. Артур вбил его в свой мобильник. Затем вернул лейтенанту пистолет:

– По понятиям, ты мне поляну выкатить должен за пушку. Но я не люблю понятий. Дверь почини. Там петли сорваны.

Не простившись, он вышел из кафе, по пути окликнув Бонуса. Тот сел в машину не с пустыми руками. Пара бутылок пива, несколько бутербродов, «Сникерс» и пакетики с орешками.

– Во, бонус за моральные страдания. Ночь длинная, без провианта не дотяну… Ну чего там?

Артур рассказал.

– Директору будем звонить?

– Шум поднимет. Сперва к ней прокатимся.

Когда выехали из парка, ливень ударил с такой силой, что у «Ауди» прогнулась крыша. Народ забился по квартирам, и только стойкие куртизанки не покидали рабочих мест, зарабатывая на хлеб и бижутерию.

– Ого… Боженька заплакал, – прокомментировал Бонус, надкусывая халявный бутерброд.

Артур включил древний «Pioneer» послушать новости. Вдруг про конец света уже все знают… Но новостей не было. Транслировали старенькую жизнеутверждающую песенку «Queen». «All dead, all dead»^[2]. Словно по заказу для товарища майора. Основатель опять ненавязчиво напомнил, что шутить не собирается.

– Слушай, Бонус, – Артур посмотрел на небо, – представь, что сегодня последний день. То есть ночь.

– В каком смысле?

– В прямом. Завтра – конец света. Метеорит там, потоп, война ядерная… Что бы ты сделал?

– Чего это ты вдруг? – не прекращая жевать, удивился напарник.

– Так, погодой навеяло.

– Ну что-что… Взял бы коньячку, рванул бы к чиксе и, так сказать, по полной программе. А что тут еще придумать? Не огород же копать и не показатели улучшать… А то и с двумя сразу. А ты?

– Я? Я б стремя.

Дом нашли не сразу. Район неблагополучный, таблички с номерами повсеместно аккуратно разбиты. Уборщица Надя проживала в обычной пятиэтажной хрущобе.

Артур посмотрел на ноги. Да, в шортах несолидно. Но выбора не было.

Пока добежали до подъезда, успели промокнуть. Подсвечивая тем же мобильником, нашли нужную квартиру. Бонус заглянул в замочную скважину:

– Не спят. Свет горит.

Достал пистолет и нажал кнопку звонка. Быстрые шаги, щелканье отпираемого замка.

– Надь, это вы? – Голос принадлежал молодому мужчине.

– Милиция, – ответил Артур, приготовив удостоверение.

Дверь тут же открылась. Никакой техники безопасности. Точно, парень лет семнадцати. Тонкая шея, узкие плечи, подростковая сутулость. Футболка, треники. Свисающие наушники от плеера.

Артур представился, назвал номер отдела.

– А вы точно к нам?

– Точно.

Из комнаты вышла женщина чуть старше средних лет. Халат, тапочки. Возмущение на лице:

– Кто вы? В чем дело?!

Шорты и мокрая футболка Артура с надписью «Рожденный убивать» могли возмутить кого угодно.

– Из милиции, – на сей раз ответил Бонус, переложив гвоздь из одного уголка рта в другой. Для доходчивости. Но ксиву всё же показал.

Женщина, достав из кармана халата увеличительное стекло, изучила их удостоверения.

– Надежда Викторова кем вам приходится? – оторвал ее от разглядывания голограммы майор.

– Дочерью… А что случилось?

Артур незаметно подтолкнул коллегу, чтобы тот помалкивал. Если сейчас сказать правду, полезной информации не получишь. Наверное, это жестоко, но дело важней.

– Ничего. Ищем одного его знакомого. Сергеева Игоря. Знаете такого? – Артур врал профессионально, научился за долгие годы работы в органах.

– Нет, не слышала. – Женщина растерянно посмотрела на парня. Тот тоже покачал головой.

– А ты кто такой? – ткнул ему пальцев в грудь Бонус, поддержав игру.

– Я Надин брат… Живу здесь.

– Документы принеси.

Парень, пожав плечами, скрылся в комнате.

– А где сама Надежда?

– Не знаю… Она уехала к подруге… Я уже волнуюсь… Час ночи, а их все нет. Транспорт уже не ходит.

– Их?..

– Она уехала с Костиком, с сыном. И трубку не снимает. Что за манера? Засунет в сумку на самое дно, а ты нервничай… Подождите, что за Игорь Сергеев?

Вернулся парень с паспортом. Бонус для блезиру принялся изучать документ.

– Я же сказал, знакомый ее. Вы звонили подруге?

– Конечно. Они ушли от нее часа два назад. Тут езды-то… Сорок минут на метро. «Черт, – подумал Артур, – погано, если случайный вариант. Могли сесть в тачку к каким-нибудь уродам. Те порезвились и выкинули».

– Можно телефон подруги?

Женщина надела очки и взяла с полочки записную книжку. Продиктовала номер, который Артур также занес в мобильник.

– Звать ее как?

– Алла.

– Это она пригласила Надю?

– Не знаю… Надя сегодня выходная. Она два через два работает. В парке Целинников, в кафе. Часов в семь сказала, что съездит к Алле. Костик с ней напросился.

– Где живет Алла?

– На Васильевском. Раньше здесь жила, они с Надей со школы дружат. Потом к бабушке переехала…

– Чем занимается, не в курсе?

Надина мать как-то обреченно вздохнула, махнув рукой:

– А-а! По ресторанам гуляет… Да по парням. Непутевая какая-то. Я Надю прошу, чтобы с ней не общалась, да разве они слушают?..

– Как я понял, Надя не замужем.

– Нет… Не складывается…

– Бывает. Вы точно ничего не слышали про Сергеева? – поддержал игру Бонус.

– Впервые слышу. Да что за Сергеев? Что он натворил?

Артур мог сочинить любую правдоподобную историю, но не стал. Таймер бежит. В иной ситуации он потратил бы на разговор с матерью часа четыре, а то и больше, вытягивая информацию о дочери.

– Завтра объясним. Извините за вторжение. Спокойной ночи. – На пороге он обернулся. – Да… Вот еще. Какая у Нади сумочка? Ну, в смысле, как выглядела?

– Обычная… Черная, под крокодилову кожу. С вишенками. А почему вы спрашиваете? Что все-таки случилось? Где Надя? Где Костик?

Сыграть достоверно не удалось, мать заподозрила неладное.

– Они вернутся… Я обещаю. Ложитесь спать.

…Артур никогда не обещал того, что не сможет сделать. Сейчас пришлось.

В машине он сунул Бонусу мобильник:

– Звони в дежурку, пусть пробьют данные Аллы.

Чтобы не терять времени, взял курс на Васильевский остров. Мосты уже разведены, придется ехать в обход, по вантовому.

– Хрен они пробьют. В «бандита» режутся.

Когда вышел закон об игровых зонах и стали закрываться павильоны, один автомат коллеги конфисковали у хозяина игрального зала на память. Поставили в дежурную часть рядом с ящиком для доносов. Скидывались с получки по сотне и заряжали, благо закон не распространялся на учреждения, служащие народу. В трудную минуту снимали нервное напряжение. Первый джекпот сорвал, разумеется, замполит.

– Звони, звони…

К ливню добавился град. Машину могло занести на повороте, но Артур не снижал скорость. Даже храбрый «участник боевых действий» почувствовал себя неуютно. И пристегнулся ремнем.

– Не гони так. Скользко.

Майор не ответил, всматриваясь в дорогу.

Свернув с кольцевой, он не прекратил гонку. Притормаживал лишь на перекрестках.

– Все наши беды от превышения скорости, – философски заметил Бонус.

– В каком смысле?

– Во всех.

Алла жила на дальней от центра стороне острова, в доме дореволюционной постройки. Здесь гроза уже отстрелялась, в огромных лужах отражались освещенные окна и неразбитые фонари.

Домофон отозвался пьяным женским голосом:

– Кто там?

– Полиция штата Калифорния.

Начались обычные в таких случаях препирательства: «Не вызывали, приходите утром, не имеете права». Артур не стал устаивать диалог, просто рванул дверь на себя, благо она была деревянной.

У квартиры повторил просьбу открыть, в случае отказа пообещав взорвать кумулятивным снарядом. Бонус подтвердил серьезность намерений, сунув в скважину свой гвоздь.

Женщина, хоть и была под градусом, оценила серьезность намерений и впустила ночных гостей из карательных органов. К слову, градус был не очень высок. Она самостоятельно держалась на ногах и вполне членораздельно возмущалась. Внешне же она походила на подержанную машину. Пять лет пробега без капремонта, морда битая, но покрашенная, торг уместен.

– Заткнись, – вежливо прервал приветственную речь Артур Юрьевич, отодвинул хозяйку и быстро осмотрел ее жилище. Ничего, кроме обычного бардака, не обнаружил. Незаправленная тахта, слой пыли, хоть картошку сажай. На кухонном столе – полупустая поллитровка, рюмка, пластиковый стаканчик с остатками квашеной капусты и шкурки от докторской колбасы.

– Ты Алла?

– Ну я. Чего дальше?

– В одиночку бухаешь? – показал на бутылку Артур.

– А что, не имею права?

– Имеешь.

Одета она была не по-домашнему. Словно не спать собралась, а на дискотеку.

– Алло, господа… В чем пафос?

Общение с представителями милицейской интеллигенции, видимо, было для Аллы делом привычным, и должного трепета она не испытывала. Но все же не смогла скрыть волнения, которое было вызвано отнюдь не ночными визитерами и не шортами Артура Юрьевича. Пальчики тряслись, глазки моргали, уши краснели.

– Дурой не прикидывайся… Надя была у тебя? С пацаном?

– Ну была. – Алла уселась на табурет и закурила с третьей попытки. Не могла попасть сигаретой в зажигалку.

– И куда они делись?

– Уехали… Часов в десять. Позвоните ей, спросите.

– На чем уехали?

– Откуда я знаю? Я их не провожала. На метро, наверное.

– А у тебя что делали? – Артур еще раз обвел взглядом кухню.

– Так, приехали, поболтали. Выпили немного. Костя телик смотрел, а мы на кухне сидели.

– Еще кто-нибудь был?

– Никого. Послушайте, какие проблемы? Ну ладно позавчера шумели, а сегодня-то…

– Проблемы у тебя.

Артур начинал закипать. С Аллой надо работать долго и обстоятельно. Но у него не было такой возможности. Плюс не было уверенности, что убийство совершено знакомыми Нади и что подруга к нему вообще причастна.

– И ты отлично знаешь, почему мы здесь. Поэтому и водку жрешь сама с собой. Артур набрал ее номер. Мобильник отозвался из комнаты. Он кивнул Бонусу, тот сходил за трубкой и начал просматривать входящие звонки.

Алла, несмотря на алкоголь в крови, бросилась на опера с криком «Отдай!», но нарвалась на хорошо поставленный удар в челюсть. Бонус не рефлексировал по поводу нарушения прав человека, к тому же женского пола. Нам, участникам боевых действий, чужды сопливые эмоции. Звон разбившейся тарелки, грохот упавшего тела…

– Сядь на место… Юрич, тут пара телефончиков стремных. Особенно последний. Пробьем и прокатимся.

Повторять попытку нападения Алла не стала. Она поднялась, разревелась, потом, смазав тушь руками, шепотом спросила:

– Что с ними?

Артур ответил. Подробно. И про мусорный бак, и про галстуки.

– О, господи…

Она быстро вылила остатки водки в рюмку, но выпить не успела – майор был начеку.

– Сначала расклад, потом травись. И давай без недомолвок. Здесь не мочалку украли.

– Будем бить, – добавил Бонус, вытащив изо рта гвоздь.

Алла вытерла нос, поставила рюмку обратно. Как и подозревал Артур, опьянение было больше показным. Для публики. Если язык чуток и заплетался, то мозг работал в нормальном режиме.

– Мы на той неделе у Пашки были… Дубровкина. Там, нам Матросова. Это приятель наш. В одной школе учились. Он на пять лет старше.

– Дубровкин? Который за бакланку сидел? В смысле, за хулиганство, – припомнил майор.

– Да… Он.

Майор сделал знак Бонусу, чтобы включил диктофон в мобильнике. На случай, если утром дама откажется от своих слов, останется хоть какое-то доказательство.

«Доказательство… От тебя сейчас других доказательств ждут».

– Но сейчас он бизнесмен, в нефтяную контору пристроился. Пасьянсы из кредиток раскладывает. «Мерина» себе купил, квартиру в новом доме.

– Напротив Надиного?

– Да… Двушку. Ремонт сделал. Ну и пригласил нас. Похвастаться. Типа, каким крутым стал. Полянку накрыл. Сходили, посмотрели. Хата как хата… Сели, выпиваем. Тут приятель его притащился. Гарик. Игорь, то есть. Тоже из нефтяных кругов. На коксе вроде сидит. Пашка говорил.

– Так на нефти или на коксе? – уточнил Бонус.

– На том и другом. Чтобы был кокс, нужна нефть.

– Не перебивай, – шепнул Артур, потом кивнул Алле: – Продолжай.

– Ну чего… Посидели, выпили… Этот Гарик на Надю глаз положил. Я сразу поняла. Она ж красавица…

Последнее слово было сказано с легким раздражением. Даже сейчас, зная, что подруги нет в живых, Алла тайно завидовала ее внешним данным, как и заведено у лучших подруг.

– Но – обломилось… Надька тоже с гонором, да и язык подвешен. Гуляй, типа, мальчик… Обойдусь без любви с первого цента. Дурочка… Я понимаю, мужик бы был у нее постоянный… Всё выбирает. Вот, довыбиралась…

– А пацан от кого?

– А… – поморщилась Алла. – Курсант один. С Дальнего Востока или с Камчатки. Учился здесь. На гражданского летчика. Надька глупая была, голову потеряла. Женимся, женимся… А он, как узнал, что она ребенка ждет, тут же к себе слинял, даже училище не закончил. И ей бросить пришлось. Сначала с Костей сидела, а потом не до учебы. Семью кормить надо. Мать на инвалидности, диабет у нее. Братец только школу закончил да Костик. Всё на ней.

Алла снова закурила:

– Мыкалась, мыкалась… Сейчас в кафе, два через два. Да квартиры отстойщикам всяким убирает. С ее-то внешностью!.. Дурочка. Мужики слюни пускают, а она всё того придурка с Камчатки забыть не может. Он бы, козел, хоть копейку на сына прислал. Сволочь!.. В общем, отбрила этого Гарика. А чего он ей сделал? Подумаешь, ущипнул. А она дверью хлопнула да сказала ему пару теплых… Я ей после позвонила, мозги вправила. Одно дело, когда ее клиент драный в кафе ущипнет, за это можно и по роже, другое – знакомый навороченный. Тем более в шутку.

– Логично, – поддакнул Бонус.

– А этот, видать, не привык, когда дверью хлопают и посылают. С его понтами – западло… Короче, вчера Пашка позвонил. Часов в пять. Так и так, Гарик извиниться хочет, приходите. С нас шампанское и цветы. Я прикинула, что по телефону Надьку не уговорю.

– А тебе очень хотелось сходить, – догадался Артур.

– А почему нет? Это ж не гопота помойная. Серьезные люди.

– Да уж… Серьезней некуда. Дальше.

– Позвонила Надьке. Приезжай, посидим поболтаем. Типа, я платье новое купила, заценишь. Она приехала. С Костей. Посидели, выпили немножко. Она вино привезла. Я про Гарика разговор завела, мол, мучается парень, переживает. Извиниться хочет. Типа, не подумавши полез. А Надька и сама поняла, что переборщила. Ладно, говорит, поехали, пускай извиняется. Я, дура, ей тему прогнала, что он запал на нее. Не по-детски. Дескать, Пашка сказал. А что такого? Я ж ей помочь хотела! Чего она без мужика мается?

– Помогла. Спасибо.

– Тачку поймали, приехали. Она думала Костика домой закинуть, а тот заканючил – хочу с тобой, хочу с тобой. Пришлось брать… Ну, в общем, Пашка с Гариком уже хорошие были. Правда, поначалу, в благородных поиграли. Пардона просим, готовы искупить кровью. Искупили…

Алла опять заревела, стала обзывать себя грязными словами и просить у подруги прощения. Артур подмигнул Бонусу, мол, не зря съездили, потом поторопил даму:

– Не реви. Что дальше было?

– Мы в гостиной сидели, Костик телик смотрел на кухне. Потом Пашка меня в спальню заманил и говорит шепотом – поезжай домой. Гарик с Надькой поговорить хочет один на один. А при посторонних стесняется. Ты выйди на площадку покурить и линяй по-английски. Я, дура, и поверила. Ну кто ж такое предположить мог?! Тем более Костик с ней. Это как обнюхаться надо! Да у меня и в мыслях ничего дурного не было! Пашку мы с пятого класса знаем! Ну да, выпивал, из школы один раз чуть не отчислили. Но кто из нас не выпивал?! Не мог он… Это Гарик. Пидор…

– Мог не мог – не твоя забота, – прервал Бонус.

– Погоди, – притормозил напарника Артур, – так ты уехала?

– Конечно! Я ж как лучше хотела!

Алла протрезвела окончательно. Не исключено, что она недоговаривала, но в целом пока не врала.

– Ну и всё… Домой вернулась. Как раз гроза начиналась.

– Всё?! А чего ж ты водку-то пить стала? От счастья, что жива осталась? Эй, девочка, сосредоточься! – Артур пощелкал перед ее лицом пальцами. – Или тебя к помойке свозить на экскурсию?

Алла поднялась, включила воду и вымыла лицо. Больше не садилась:

– Не надо… Мне Пашка позвонил. Сказал, если будут спрашивать, то мы у них не были. Надя с Костиком от тебя ушли, и больше ты их не видела. Я спросила, что случилось, а он не ответил.

– Во сколько звонил? – уточнил Артур.

– В десять пятнадцать, – ответил за Аллу Бонус, показав входящие на мобильнике. – Это его номер?