2. Разоблачение

Никогда не поверю, что у меня был такой же ошарашенный вид после прибытия на остров, как у Тома. Мы еле-еле вытянули, как его звать: от наших бесконечных «вот из ю нэйм?» в ушах звенело, когда он наконец произнес свое имя. Потом мы повели Тома в замок, но он уперся, и пришлось остаться снаружи. Рита знала английский получше нас, наверное, ее учил Крис, но и она ничего не смогла объяснить Тому. Он или молчал, или начинал говорить так торопливо и сбивчиво, что мы не могли разобрать ни слова. А еще Том постоянно щипал себя за руку и протирал глаза. Вначале мне это казалось смешным, потом стало жалко мальчишку. А затем снова разобрал смех. Я представил, что к вечеру Том окажется с красными глазами и в синяках. А все из-за недоверчивости…

– Что за шум? Пополнение прибыло?

Мы разом вскинули головы. С южного моста, облокотившись на перила, смотрел Крис. Он разделся до пояса, но, только разглядев обмотанную набрякшей футболкой правую кисть, я понял, что это не от любви к загару. Рита, сообразив, в чем дело, ойкнула и метнулась к воротам замка. Я побежал следом. Если Меломан остался дежурить в одиночку, его необходимо выручать… Но Крис выглядел абсолютно спокойным. Похоже, Игорю ничего не угрожало.

Рита первым делом принялась перебинтовывать рану Криса. Откуда у нее взялись бинт и мазь, я так и не сообразил. В кармане она их таскает, что ли… Подойдя к ним, я спросил:

– Мне на южный мост?

Крис пожал плечами, с деланной небрежностью ответил:

– Как хочешь. Игорь может достоять и один, все разбежались.

Странно он на меня смотрел, насмешливо и в то же время с уважением. Так смотрят на детей, сделавших что-то не по возрасту умное.

– У нас новенький.

Крис кивнул.

– Англичанин… или американец.

Вот теперь наш предводитель оживился:

– Двое в один день, совсем неплохо. Рита, бинтуй быстрее.

– А почему двое? – завязывая бинт, спросила Рита. – Или англоязычные народы в бою стоят двоих?

Засмеявшись, Крис высвободил руку. Зубами и свободной рукой начал затягивать бинт потуже.

– Ты плохо бинтуешь, Рита. Надо делать повязку плотнее, тогда мазь быстрее всасывается… А в бою одинаковы все, иногда даже девчонки умеют сражаться. Соблаговолите обернуться, мисс Острый Язык.

Мы с Ритой обернулись одновременно. И я почувствовал, как лицо у меня растягивается в невольной счастливой улыбке. Присев на подоконник одного из открывающихся на террасу окон, поправляя обеими руками растрепанную прическу, на меня смотрела Инга.

– Ты…

– Нет, моя тень.

– Дима, вы знакомы? – удивленно спросила Рита.

Я замялся. Мы же собирались держать это в тайне… Но заговорил Крис:

– Первым ее вопросом было: «С Димой ничего не случилось?»

Инга покраснела. Но Рита не обратила на это ни малейшего внимания.

– Неужели с другого острова? Решила перейти к нам?

Крис пошел к лестнице и, уже спускаясь, крикнул:

– Рита, о том, что они знакомы, говорить не стоит. О'кей?

Молча кивнув, Рита подошла к Инге и спросила:

– Ты не ранена?

На светло-желтой блузке Инги бурели подсохшие пятна.

– Нет, это не моя кровь.

Они не обращали на меня ни малейшего внимания. Стояли с видом давних подружек и разговаривали вполголоса.

– У нас хороший остров, вот увидишь. И девчонок четыре… пять теперь. Тане двенадцать, Лере десять, а Оля совсем малышка. У вас было много девчонок?

– Нет, три: Лорка, Айна и я.

Рита сочувственно кивнула.

– Понятно… Пошли ко мне, переоденешься, а твою блузку постираем.

– Пойдем.

Я молча таращил на них глаза. Ну ладно, ставшая разговорчивой Рита – это еще куда ни шло. Но Инга, разыгрывающая из себя пай-девочку и глядящая на Риту послушнее, чем первоклассница на учительницу! Это не лезло ни в какие ворота.

Девчонки направились к двери. Я шагнул следом и ни с того ни с сего охрипшим голосом спросил:

– Инга, а…

– Вечером, Дима, вечером… – Инга повернулась и вдруг показала мне язык.

Вздохнув, я пошел к другой лестнице. Инга может злиться сколько ее душе угодно. Но прийти на встречу с ней я не мог.

Том оказался австралийцем. Когда я спустился, Крис уже пересказывал притихшим девчонкам его историю.

Пожалуй, он был единственным, кто мог поблагодарить пришельцев за свое похищение. Тома «сфотографировали», когда он падал с седьмого этажа. Как он ухитрился выпасть, Том не объяснил. Зато красочно описывал свои чувства в момент, когда вместо стремительно приближающегося асфальта под ним оказался тропический островок. Как он смущенно объяснил, первой его версией было, что он попал в рай.

Предположение о рае Крис перевел, давясь от смеха. Но рассказывать Тому о нашей далеко не райской жизни не стал. Видимо, это было правилом – не вываливать на новичка сразу все ожидающие его трудности.

Глядя на постепенно оживляющегося Тома, с любопытством расспрашивающего нас об острове, о «волшебных» мостах, я не мог отделаться от мысли, что двойник его, то есть не двойник, а настоящий Том, лежит сейчас на асфальте. И никакая мазь не сможет затянуть его раны…

Если у нас оставалось хотя бы сомнительное утешение – двойник на Земле, то этот мальчишка был один на всю Вселенную.

До вечера мы ходили с ним по замку, знакомя Тома с расположением комнат и потихоньку раскрывая все новые и новые детали Игры. Когда начали возвращаться с мостов ребята, Том знал все. К моему удивлению, отреагировал он довольно спокойно. Наверное, не воспринял рассказ всерьез…

Несколько раз мы сталкивались с Ритой и Ингой. Девчонки со скучающими лицами проходили мимо нас и тут же начинали хихикать. Я посмотрел на Криса – он улыбался. Его происходящее тоже забавляло, но я, хоть убей, ничего смешного не видел.

Первым пришел с дежурства Меломан. Удивленно взглянул на Тома, попытался что-то ему сказать по-английски, потом засмеялся и попросил Криса перевести: «Очень рад увидеть новое лицо, хоть это и эгоистично». Крис с серьезным видом перевел. А Меломан тихо спросил меня:

– Новенькую видел?

Я насторожился.

– Да.

– Красивая, правда?

Я растерялся. Мы с Ингой знакомы так давно, что я об этом не задумывался.

– Ничего…

Меломан хмыкнул, водружая на голову наушники.

– Ничего… Сказал тоже. Черт, опять звук тянет. На этих дурацких островах плейер плохо заряжается, словно от электрических ламп, а не от солнца.

Я насторожился.

– Здесь чужое солнце, Игорь.

– Я понимаю. И все равно обидно.

С восточного моста пришли Игорек и Януш. У Януша вид был довольный, у Игорька скучный – верный признак того, что день прошел без стычек. Быстро взглянув на меня, Игорек отвел глаза. Иногда у меня возникало мерзкое чувство, что он знает, как я выследил его ночью в подвале…

– У нас новенький, – сообщил Крис.

Януш нерешительно улыбнулся. Тщательно выговаривая слова, спросил:

– Ты откуда попал?

Он был очень молчаливым, Януш. А в разговоре всегда старался говорить абсолютно правильно, хотя у него не слишком получалось.

– Он англичанин, – встрял Игорь.

– Австралиец, – поправил я.

– А, какая разница… – махнул рукой Меломан. – Главное, что знает только английский.

– Попади ты на Восемнадцатый, – беззлобно сказал Крис, – тоже знал бы английский. А про тебя говорили бы: «Он турок».

Тут на западном мосту показались три маленькие фигурки.

– Наконец-то, – с удовлетворением сказал Крис. – Хороший день.

Вечером я убедился, что появление Инги ошарашило всех куда больше, чем появление Тома. Может быть, потому, что перебежчики на Островах куда большая редкость, чем обычное «сфотографированное» пополнение. А может, и не из-за этого…

После ужина никто не спешил расходиться. Крис коротко пересказал нам последние новости с Земли, те, что знал Том: мировой войны нет, Штаты вывели войска из какой-то страны, из какой – Том не помнит, а в России какие-то выборы прошли. Больше ничего о нашей стране Том не знал, ну а новости из жизни города Джералдтон нас не слишком интересовали. Крис продолжал беседовать с Томом, Януш лежал на диване, уставившись в потолок, а остальные постепенно собрались вокруг Инги.

Она сидела у камина; напротив нее верхом на стуле устроился Тимур. Инга что-то с улыбкой рассказывала, ребята как завороженные слушали. Некоторое время я оставался в сторонке, потом не выдержал и подошел ближе.

– …а Гарик, он такой тощий, носатый, ну, кавказец, говорил, что лучше будет драться один против двоих, чем против того парня, который фехтует двумя мечами…

Лицо у Тимура было растерянно-довольное, уши горели. Я постоял, слушая Ингу, потом небрежно произнес:

– Инга, ты совсем Тимура заболтала. Я-то ладно, с семи лет тебя слушаю. А ребята с непривычки и поверить могут.

Наступила тишина. Тимур посмотрел на меня, усмехнулся и уставился в огонь. Инга с вызовом повернулась ко мне. Меломан покачал головой и включил своей плейер на полную громкость. Крис шагнул ближе. И лишь Илья с восторгом спросил:

– Так вы знакомы, да? А чего раньше не говорили?

Я закусил губу. Глянул вбок, выискивая Игорька. И увидел, как он выскальзывает в полуоткрытую дверь.

– Крис… – выдохнул я. – Игорек.

Крис дернулся, словно его ударили. Помедлил неуловимую долю секунды. И закричал:

– Тим, Толька! Взять Малька!

Мы бросились к двери одновременно. Но первым, опередив и меня, и Тимура, в коридор выскочил Толик.

3. Ночь открытий и утро решений

Игорька догнали, когда он отпирал ведущую в подвал дверь. Толик схватил его за плечо, дернул, разворачивая к себе, коротко выпалил:

– Стой… Куда бежишь-то?..

Тускло, красноватым пламенем горящий в конце коридора факел окутывал их неясным полумраком. Игорек взглянул на Толика чужими, неподвижными глазами и тихо произнес:

– Я что, не могу идти, куда мне нужно?

– Да все ты можешь, только чего убегать-то? Слышал, Крис просил подождать? И чего тебе тут сдалось?

– Сейчас объясню…

Игорек резко коленом ударил Толика в низ живота. Тот скорчился, отступая на шаг, выдавил:

– Ты что, одурел?

Игорек уже раскрыл дверь, ринулся вниз – и полетел на пол, сбитый ударом Толика. Все еще морщась от боли, Толик чуть виновато сказал:

– Сам напросился, Малёк. Своих так…

Ответный удар отбросил его к стене. Игорек опять метнулся к двери – и натолкнулся на Тимура.

– Тебя же просили стоять на месте, – равнодушным, скучным голосом сказал Тимур.

Затравленно обернувшись, Игорек увидел подбегающего со мной Криса. По лестнице сбегали остальные.

– Тим, пусти…

– Нет.

Сорвав с пояса кинжал, Игорек ударил им Тимура.

Когда подоспели ребята, все уже закончилось. Игорек лежал на полу, навзничь, раскинув руки, словно придавленный невидимым, страшно тяжелым грузом. Поддерживаемый Толиком Тимур стоял рядом, ощупывая правый бок. На прорванной футболке проступало маленькое алое пятно.

– Тим, держись… – Крис подхватил его под руку. Теперь они с Толиком держали Тимура с двух сторон. – Идти можешь?

Подоспевшая Рита сдавленно вскрикнула. От ран в печень умирали часто. И мазь не всегда помогала.

– Да все в порядке… – Тимур с видимым усилием улыбнулся. – Царапина… Кинжал-то деревянным остался. Бил насмерть, а захотеть моей смерти не смог.

Крис недоверчиво осмотрел ранку. Покачал головой.

– Повезло… А что… с этим?

– Минут через двадцать оклемается.

– Ясно.

Присев возле Игорька, Крис быстро и умело связал ему руки ремнем. Прижимающаяся к Рите Таня тихо заплакала. Илья раскрыл рот, собираясь что-то спросить, да так и не решился.

– Тащите его в зал.

Закончив свою работу, Крис брезгливо отряхнул руки. Толик молча взвалил Игорька на плечи, понес, согнувшись. Сержан, не выдержав, схватил Криса за рукав, закричал:

– Да что происходит? Зачем мы за ним гнались? Отчего драка? Объясняй, командир! Ты приказывал догнать Игорька!

Крис поискал глазами меня, кивнул:

– Говори. Ты, кажется, знаешь больше меня.

Наступила тишина. Я облизнул пересохшие губы.

– Ну, если коротко… Он шпион.

– Чушь! – Сержан даже дернулся от возмущения. – Чей шпион? Двадцать четвертого острова? Или…

– Пришельцев.

* * *

Из Тронного зала выгнали только младших девчонок. Леру и Олю без всякого сожаления отправили спать, они и возражать не посмели. А остальные молча слушали мой рассказ. Про то, как я встретил Ингу. Как мы догадались, что на островах живут двойники. Как выследил Игорька в подвале, за «докладом». И как мне целую неделю пришлось вести себя тише воды ниже травы…

– Инга, – прервал я на мгновение рассказ, – ты приходила на мост?

Она кивнула. И, помедлив, добавила:

– Четыре дня подряд.

Лежащий на диване Игорек зашевелился. Я посмотрел на него и закончил:

– Ну а сегодня… Видимо, нас с Ингой заметили на мосту, но не разобрались, с кем я встречался. Тогда и дали Игорьку задание: выяснить это. Сегодня он догадался и на радостях дал промашку. Слишком быстро бросился доносить, я сообразил, в чем дело. И Крис тоже понял…

– Я давно догадывался, Дима. Я был бы очень и очень плохим командиром, если бы не догадывался. – Крис подошел к дивану. – Ты слышал, в чем тебя обвиняют. Ты уже минут десять как пришел в себя, Игорек.

– Руки развяжите, – тихо сказал Малёк.

– Нет. Ты слишком хорошо дерешься. Странно, да? Меньше всех тренируешься, самый младший, а дерешься наравне со мной и Тимуром.

– Значит, способный.

– Мы сейчас не шутим, Игорек. То, что рассказал Дима, правда?

– Нет! – Игорек приподнялся, сел. – Я решил его разыграть, а он поверил.

– Врешь. Уже на другой день на тот мост, где должен был дежурить Дима, напали. Если бы я не перестраховался… Но я вспомнил Поля. Два года назад, после вашей ссоры, ты точно так же убегал на минуту после развода. И Поля убили вместе со всеми, кто дежурил с ним на мосту. Сколько ребят ты предал, Игорек? Костя, Ромка, Игорь, Поль…

– Неправда! – Игорьку было страшно, невыносимо страшно. Он ежился, отодвигаясь по дивану от Криса, лицо у него стало серым, неживым. – Крис, ну не так все это! Просто совпало…

Он вдруг заревел. Взахлеб, по-детски, уткнув лицо в связанные руки. Ребята смущенно переглянулись, Рита нерешительно шагнула к Игорьку. Сержан угрюмо произнес:

– Крис, это не доказательства. Действительно могло совпасть.

Крис оставался невозмутимым. Дикая это была картина: плачущий связанный мальчишка, над ним пылающие факелы, а рядом – высокий взрослый парень с холодным, спокойным лицом, забинтованной рукой и длинным деревянным мечом на поясе.

– Хорошо, Игорек. Возможно, я ошибаюсь. Сейчас мы сходим в подвал, все вместе, и посмотрим на ту странную доску. Даже попробуем прижать к ней руки и понаблюдаем, что произойдет.

– Гад… – прошипел Игорек, не поднимая лица. – Дурак. Ну идите, проверяйте…

– Может, и гад, для тебя, – согласился Крис. – Но не дурак!

Он рывком запрокинул Игорьку голову. Дернул за ремень, связывающий ему руки.

– Малёк, да ты настоящий супермен! За две минуты наполовину перегрызть пластмассовый ремень!

– Сволочь! – захлебываясь слезами, закричал Игорек. – А я тебя жалел, не говорил, что…

Крис с размаху ударил его по лицу.

– И не скажешь. Ребятам это не нужно, а со своими хозяевами ты отговорился… По-моему, он себя выдал, кто как думает?

– Не надо его бить! – выкрикнул Тимур.

– Бить придется, Тим. Он должен сказать нам, что знает. А он не захочет.

– Я ничего не скажу! Ничего!

– Скажешь. Рита, Инга, уходите. И захватите Илью.

– Почему? – возмутился Илья.

– Тебе рано смотреть на то, что здесь будет. А девчонкам вообще не стоит.

Повернувшись к Тому, непонимающе наблюдавшему за событиями, Крис быстро заговорил по-английски. Том кивнул и вышел вслед за Ильей.

– Возьми его к себе в комнату! – крикнул им вслед Крис. И добавил, обращаясь к остальным: – Можете оставаться.

– Извини, Крис, но я, пожалуй, тоже уйду. – Меломан аккуратно смотал наушники, выключил плейер. – Он себя выдал, но я не хочу смотреть на то, что здесь будет. Мне, наверное, уже поздно.

Крис кивнул и повернулся к Игорьку:

– Ты будешь говорить?

Он замотал головой, со страхом смотря на Криса.

– Как знаешь.

– Ты не станешь ничего делать!

– Стану. – Крис взял в руки меч. Игорек взглянул на клинок и в ужасе отвернулся. Похоже, для него меч стал настоящим.

– Видишь, я не притворяюсь Я потом возненавижу сам себя, но сейчас я вспомню Костю… Игоря…

Клинок приближался к лицу Игорька. Я зажмурился. И услышал визг:

– Я скажу! Все! Все!

По щеке Малька тянулась длинная царапина. Неглубокая.

– Я и не сомневался, – откладывая меч, произнес Крис – Говори.

Он знал не слишком много. А может быть, не стал рассказывать всего, что знал…

Его «завербовали» через месяц после прибытия на остров. Семилетний мальчишка, выбравшийся ночью из замка – то ли на спор, то ли от излишней храбрости, – он потерял сознание и очнулся в комнате с «круглыми серыми стенами». И на вопрос, заданный бесплотным нечеловеческим голосом, смог ответить лишь однозначно. Да, он был согласен рассказывать о происходящем на острове в обмен на обещание вернуть его домой. Вернуть, если он «все сделает правильно». И он старался.

Игорек никогда не видел своих хозяев. Пришельцы так и остались для него бесплотным голосом – вначале из стен комнаты, где его продержали несколько часов, потом из «каменной плиты» – устройства связи. С ним сделали что-то такое, давшее ему ловкость и автоматические, отточенные приемы боя на мечах, чтобы риск свелся для него к минимуму. А для врагов со своего острова существовал еще один прием, абсолютно неотразимый. Надо было лишь сообщить, кто и как ему мешает и на каком мосту он будет дежурить. Остальное делали «враги» с чужого острова. Наверное, атаку готовили такие же «наблюдатели», как и сам Игорек, ведь и он помогал устранять мальчишек с соседних островов, подчиняясь приказам пришельцев. Он устроил драку, в которой убили Рауля с Двадцать четвертого, и сам заколол Арнольда с Двенадцатого. Не потому, что они чем-то ему мешали, и не из-за жестокости. Просто ему приказали. Подлецам во всем мире было бы очень скучно жить, не существуй такое понятие, как приказ.

Почему пришельцев так заинтересовала и напугала ночная встреча Димы с кем-то из врагов, Игорек не знал. Но исправно сообщил, куда идет дежурить Дима.

Нападение не достигло своей цели, и Малька наказали. Электрический ток, как всегда, когда они были им недовольны. Но зато пообещали, что если он найдет таинственного Диминого собеседника, то это будет его последним заданием.

Игорек заплакал снова.

– Я был бы сейчас дома, с мамой…

Крис сочувственно кивнул:

– Какие же мы негодяи. Помешали ребеночку к маме вернуться… А что случилось бы с ними? С Димкой и Ингой?

– Не знаю…

– Все ты знаешь. Как выходишь на связь?

– Надо прижать руки к плите… И все.

– А как еще они могут следить за нами?

– В замке – никак. Они знают только то, что я им сообщаю. А на острове, на мостах, они сами все видят.

Толик недоверчиво хмыкнул. Крис пожал плечами:

– Врешь.

– Не врет, – вмешался я. – Я слышал из его разговора, что внутри замка они нас не контролируют.

Крис посмотрел на ребят:

– Что будем с ним делать? Дима, Тимур, Толик?

Никто не ответил. Крис сжал губы.

– Хорошо, тогда я решу сам.

Игорек напрягся.

– Ты заслуживаешь смерти. И мы приговариваем тебя к ней. Но приговор откладывается… на неопределенный срок. Тимур!

Тимур поднялся со стула, морщась, потер бок.

– Отведи его в комнату под сторожевой башней, ту, что с железной дверью и без окон, и приходи на Совет.

– Не убежит? – задумчиво спросил Сержан.