5. Мир ради войны

Я проснулся среди ночи. В окне стояла непроглядная тьма, до утра было еще далеко. Судя по завыванию ветра и сочащемуся в щели холодку, ночь выдалась самой обычной – зябкой и немного жутковатой. Но я чувствовал необходимость встать и немного прогуляться… С минуту я еще ворочался в кровати, пытаясь переспорить самого себя и снова уснуть. Но из этого ничего не получалось.

Одевшись, я секунду поколебался, обдумывая маршрут. Либо в «официальное» помещение на первом этаже, либо просто на мост. Спускаться было дольше, и я выбрал второй, «мальчишеский» вариант.

Когда через несколько минут я вернулся, причина, разбудившая меня, исчезла. Попросту говоря – вылилась с моста в океан. Но и сон улетучился – наверное, его сдуло ветром. Идти досыпать уже не хотелось. Я спустился на этаж ниже, подошел к дверям Тронного зала. Оттуда доносились голоса, лился неяркий красноватый свет горящего камина. Заглянув в зал, я увидел привычную, повторяющуюся в последнюю неделю множество раз сцену. Крис вербовал сторонников.

– Это очень просто! Очень просто! – Глаза у Криса азартно поблескивали. Может быть, это отражалось пламя? Но и голос был возбужденным, зажигающим ничуть не хуже настоящего огня. – Правила соблюдаются! Да, возможно, что мы лезем в непредусмотренную лазейку. Но и наказать нас за это не вправе!

– А если накажут? – Собеседника Криса я знал плохо. Он пришел на остров поздно вечером, через территорию Двадцать четвертого острова. На своем, кажется, Двадцать седьмом, этот худой, нескладный парнишка не был предводителем. Но он был русским, а большинство остальных – итальянцы и шведы. Пришельцы старались более или менее соблюдать национальный состав островов, хотя причины, соединившие темпераментных жителей Апеннин и юных скандинавов, оставались загадкой.

– Если накажут… – Крис нехотя пожал плечами. – Не знаю. Но стоит рискнуть. В Конфедерации уже три острова – пока нас не трогают. Победить в одиночку нет шансов ни у кого.

– Что мы должны делать в Конфедерации? – помолчав, спросил мальчишка.

– Не сражаться с островами Конфедерации.

– И все?

– И все. При желании можно помогать другим островам бойцами или просто обмениваться информацией. Ходить в гости…

Мальчишка вдруг лукаво и беззаботно улыбнулся:

– А ходить в гости мне понравилось!

Я отошел от двери. Кроме Криса и его сомневающегося собеседника, в Тронном зале сидели еще Ахмет и Тимур. Командир Двадцать четвертого внимательно слушал разговор, а Тимур, похоже, просто дремал на диване. Днем на острове Алого Щита был и предводитель Двенадцатого – тот самый добродушный Джордж-Салиф, что когда-то выдавал себя за дикаря. Он ушел перед самым разводом мостов, договорившись с Крисом о совместных действиях на завтра.

Постепенно возвращалась сонливость. Я постоял в нерешительности… И вдруг, неожиданно для самого себя, пошел к сторожевой башне. Вроде бы и недалеко идти, посмотришь с берега – башня вырастает над самыми окнами Тронного зала. А по коридорам приходится петлять минут пять. Мне даже пришла в голову шальная мысль – начертить на бумаге тщательный план замка и разобраться как следует с этими переходами… Пришла и исчезла. В шум ветра вкрался посторонний звук. Не слишком редкий, впрочем, для Островов.

Кто-то плакал. И нетрудно было сообразить, кто именно.

Комната под башней делалась то ли как пороховой склад, то ли как тюрьма. Тюрьмой она и служила последние дни.

Привстав на цыпочки, я заглянул в узкую щель, прорезанную в железных листах двери. Разумеется, ничего видно не было. Тьма. И едва намечающийся серый квадратик окна, перечеркнутый прутьями решетки.

– Игорек… – нерешительно позвал я.

Плач прекратился, скрипнула койка. На полу Малёк проспал лишь первую ночь, после этого Меломан и Илья, с молчаливого согласия остальных, притащили ему постельное белье и кровать.

– Дима? Да? – Голос Игорька задрожал.

– Ага, не бойся, – со смутной жалостью ответил я.

– Я и не боюсь вовсе… – Игорек прошлепал к двери. Сквозь прорезь я ощутил едва уловимое тепло.

– Дим, ты меня ненавидишь? – Малёк спросил почти риторически.

– Не знаю, – поколебавшись, ответил я.

– Тогда презираешь? – В голосе Игорька мелькнула слабая надежда.

Но на этот раз я не колебался:

– Да.

Наступило молчание. Потом что-то зашуршало, и Игорек попросил:

– Дим, если не противно… Возьми меня за руку.

Я нащупал просунутые в щель пальцы, сжал их. Игорек тихо сказал:

– Спасибо… Дим, если кто-то предложит меня выпустить или я сам попрошу… Не выпускайте, ладно?

– Угу… – Я даже не стал отвечать – горло перехватило.

– Дима, ты не думай, что я сволочь… – быстро зашептал Малёк. – Я правда домой хотел. Нечестно, я понимаю, только очень хотелось. А пришельцы ведь вначале ничего плохого не требовали. Просто рассказывать им, что в замке делается.

– Они не могут следить здесь? Ты не врал?

– Нет. И знаешь, вот еще что… Они нас не различают. Даже мальчишек с девчонками путают. Кое-как разбираются по росту… Ну, могут тебя от Криса отличить. А с Меломаном или Толиком запросто спутают. Они, наверное, не люди совсем. Пауки или жабы.

Меня передернуло. Между лопатками ледяной змейкой прополз страх. В спину словно уставился тяжелый, холодный, пугающий взгляд. Жабий или паучий…

– Игорек, тебе не страшно здесь?

Он долго молчал. Потом тихо ответил:

– Очень. Ночью… Они мне не простят, я знаю.

– Малёк… Может, я поговорю с ребятами?

– Нет! Я же просил!

Я нащупал толстую стальную полосу засова. И убрал руку.

– Хорошо. Я понял, ты сам себе не веришь.

– Да. – Игорек медленно вытянул ладонь из щели. И неуверенно проговорил: – Дима, я сразу не сказал…

Не подумал, что это важно. Они всегда просили рассказывать, кто и с кем дружит. Особенно если мальчишка с девчонкой. Им это очень интересно, не знаю почему… Они и тобой заинтересовались оттого, что ты с Ингой дружишь. А особенно они хотели знать, когда и кто рисковал из-за других. Они спрашивали, почему ребята из-за меня рискуют… Я им говорю – они мои друзья. Тогда сказали – объясни, что такое дружба.

– Ты объяснил?

– Нет, не смог.

– Понятно. Тебе задумываться не хотелось.

Игорек промолчал.

– Ладно, спи… – Я сделал шаг от двери и услышал тихий голос Игорька:

– Я попробую… А ты скажи Крису, пусть не забывает: наблюдатели есть на всех островах. И на тех, с которыми… мы… вы подружились.

Утро на Тридцать шестом острове теперь начиналось с тренировок. Солнце еще не показалось из-за горизонта, а Крис уже гнал всех на песчаный берег, под стены замка.

В сером предутреннем сумраке вялые, полусонные мальчишки принимались спарринговаться. Постепенно темп нарастал, глухой стук сталкивающихся палок становился громче. Иногда, очень редко, звякала сталь. Переусердствовавшая пара немедленно прекращала бой, отходила в сторону. Небо голубело, ночная прохлада исчезала, сильнее шумели накатывающиеся на берег волны. До завтрака можно было успеть искупаться. А потом всех ждали мосты – свои и чужие. Мосты, принадлежащие островам Конфедерации.

Я тренировался с Меломаном. Это было удобнее всего – мы почти сровнялись по силе и одинаково полусерьезно относились к занятиям. Наши мечи не становились настоящими ни разу, не то что у Криса с Тимуром.

Почти автоматически отражая удары, я поглядывал на Криса. Перед тренировкой я рассказал ему о ночном разговоре с Игорьком, и теперь должна была последовать реакция. Неизвестно лишь какая…

Красивым движением отбив удар Тимура, Крис вдруг опустил меч и скучным голосом сказал:

– Перерыв. Ребята, кто у нас разбирается в технике?

Пожав плечами, Меломан подошел к нему. Следом вышел и я.

– Пойдем… – Крис поманил рукой Тома и зашагал к замку. Ребята пошли следом, и у меня, в какой уже раз, появилось чувство, что нашего командира невозможно застать врасплох. На любую задачу у него целый набор решений, и он колеблется лишь в выборе лучшего.

Мы спустились в подвал. Перед дверью пришлось задержаться – она была наглухо закрыта, петли засова стягивала толстая стальная проволока. В одиночку ее не мог разогнуть даже Крис. Пришлось навалиться вчетвером, медленно разгибая петли неподатливого металла. Система была простой, но эффективной – если на острове и существовал еще один «наблюдатель», проникнуть к устройству связи он был не в силах.

В подвальной темноте, едва разгоняемой светом фонаря в руках у Криса, мы подошли к «мраморной» плите. Сотни раз осмотренная, едва ли не обнюханная мальчишками, она зеркально поблескивала в бледном свете.

– Вначале я думал, – начал Крис, – пришельцы не узнают, что мы их разгадали. Похоже, что я ошибся. Значит, не имеет смысла таиться. Попробуем в этом разобраться…

Он похлопал ладонью по плите. Приложил к ней на секунду руки, с сожалением сказал:

– Не работает, не хочет…

Поднял валяющуюся на полу железку. Примерился, ударил…

– Присоединяйтесь.

Устройство связи выдержало почти десять минут непрерывных ударов. Потом со странным глухим звуком «мраморная» плита вывалилась из стены. Медленно, словно кусок пенопласта, скользнула вниз. Стукнулась углом об пол. И рассыпалась в мелкое мраморное крошево.

Меломан хмыкнул. Присел, набрал горсть камешков, пересыпал их из ладони в ладонь. Разочарованно сказал:

– Если это и прибор, то… Нет, мы в этом не разберемся, Крис… Ты что?

Крис, все еще не выпуская своего инструмента – короткой ржавой трубы, молча тянул руку к стене. Там, откуда только что выпала плита, не оказалось никакого проема. Мутным каменным глянцем на стене снова поблескивало устройство связи.

– Заменили, – растерянно произнес Меломан. – Но как?

– А как на кухне появляются продукты? – ответил вопросом Крис. – Мгновенное перемещение в пространстве… Да, обслуживание у них на уровне. Идемте… Где Том?

Я вздрогнул. Пришельцы могли, заменяя плиту, прихватить с собой Тома. С них станется… Но Том появился из темноты и заговорил с Крисом. С минуту они что-то обсуждали. Потом Крис пожал плечами:

– Ребята, Том сейчас рассматривал шлюпку, которая здесь лежит. На ней попали к нам двое ребят, лет десять назад. Когда я только-только оказался на острове, мы пытались спустить ее на воду – но она опрокидывалась. Том говорит, что он часто плавал с отцом на яхте и сможет управлять шлюпкой. Что нужно всего лишь поставить новый киль и положить на дно балласт… И еще говорит: как можно существовать целой Конфедерации без военно-морского флота?