– Сам когда-то бумагу марать пробовал, да как увидел, что плохо получается, в науку подался. В душе лентяй, но скрывает сие тщательно. Университет закончил, магией занялся… ну и натворил делов.

– Думаю, информации хватает, – улыбнувшись сказал Холмс. – Вполне хватает.

– Да? – задумался Кубату.

Холмс, не обращая на него внимания, прошелся вдоль книжных шкафов, вынимая и разглядывая некоторые книги. Осмотрел Магический шкаф. Закурил трубку, подумал и произнес:

– Итак, у нас есть около двадцати книг, в которых могут быть спрятаны дети.

– Так много? – страдальчески спросил Кубату.

– Минуту назад у вас был выбор из нескольких тысяч томов, – резонно заметил Холмс.

– Тогда не будем тянуть, – со вздохом сказал Кубату. – Иванду! Надень штаны и рубашку! Мак-Смоллет! То же самое!

– Может, не надо? Я в юбке меньше потею.

– Как хочешь, конечно, но за последствия будешь отвечать сам, – весело ответил Кубату и потер руки. – Наконец-то! Начинаем!

Пока Иванду переодевался, а Мак-Смоллет задумчиво оправлял юбку, Холмс достал из ближайшего шкафа какую-то книжку и показал ее Кубату. Тот замахал руками:

– Нет, нет и нет! Я не хочу знать, куда мы попадем!

– Почему? – поразился Холмс.

– Мне это не нужно, – гордо ответил Кубату. – Я большой знаток литературы, для меня будет удовольствием узнать книжку по первым же страницам… то есть минутам.

– Как угодно. – Шерлок подложил книжку под шкаф, толкнул его (шкаф стоял прочно) и удовлетворенно улыбнулся.

– Вперед! – Кубату бросился в шкаф и гордо выкрикнул из его недр: – Я никогда за чужой спиной не прячусь, первым в бой иду!

Мы последовали за отважным генералом.

В шкафу было тихо и довольно-таки уютно. Пыхтел Мак-Смоллет, позвякивал саблей Кубату, терпко пах Иванду. Я прижал губы к самому уху Холмса и шепнул:

– Честно говоря, до сих пор не могу поверить в происходящее. Машина времени – еще куда ни шло… Но ожившие книги?

– Вам стало стыдно, Ватсон? – проницательно спросил Холмс. – Что ж… У каждого врача есть свое кладбище, а у каждого писателя, как видите, наоборот.

– Что «наоборот»? – возмутился я.

– Ожившие персонажи. – Холмс хихикнул.

– Приехали, думаю, – подал голос Мак-Смоллет. – Начальник, выметаемся?

– Я первый! – храбро сказал Кубату и начал путешествие по шкафу, пробираясь к выходу. Увы, было слишком тесно, и поскольку он зашел первым, то честь выйти навстречу опасностям выпала Иванду. Точнее, выпал он сам.

…Да, Кубату не врал. Мы действительно оказались в ином мире!

Спустившись по шаткой деревянной лесенке, мы увидели уютный дворик, окруженный двух-трехэтажными домами. Посреди двора стояло странное дощатое сооружение, откуда мы и выбрались. Его дверца поскрипывала, шатаясь на петлях и позволяя рассмотреть кучи птичьего помета на полу будочки.

– Курятник? – предположил Мак-Смоллет. – Помню, однажды…

Холмс взял на палец немного помета, растер, рассмотрел и удовлетворенно кивнул:

– Голуби. Это голубятня.

– Что ж, мир достаточно спокойный, – зорко глядя по сторонам, заметил Кубату. – Если дети здесь, то им по крайней мере ничего не угрожает…

Вслед за Кубату и Мак-Смоллетом мы двинулись по двору. Замыкал шествие Иванду с обнаженным кинжалом в руках. Двор был тихий и безлюдный, заросший какими-то желтыми цветочками и в изобилии усыпанный конфетными фантиками.

– Надо найти аборигена, – рассуждал вслух Кубату. – Узнать новости… Холмс, теперь вы нам верите?

– Разумеется, – извлекая трубку, сказал Холмс. – На кокаиновое опьянение происходящее не похоже. Я горжусь не только своим трезвым умом, но и вниманием к тайнам Востока и достижениям спиритизма.

– Молодец! – решительно одобрил Холмса Кубату. – Во! Аборигены!

Мы как раз вышли из дворика и остановились на широкой безлюдной улице, вымощенной крупным булыжником. Невдалеке виднелось здание цирка, возле которого толпилась кучка народа.

– Интересно-интересно, – бормотал Холмс, едва не проглатывая от волнения трубку. – Однако, Ватсон, это очень развитая страна! Или же в книге описан мир будущего.

– Почему?

– Видите – у цирка электрические фонари.

– Восхитительно! Какой чудесный, яркий свет они должны давать ночами! – воскликнул я. – Как сияет весь этот город! Интересно, как он называется?

– Сейчас узнаем, – зловеще прошептал Кубату, высовываясь из подворотни. По улице как раз пробегал мальчик лет одиннадцати, одетый только в сандалии и красные ситцевые трусики.

– Малец! – зазывно позвал Кубату.

– Чего? – откликнулся малец.

– Хочешь конфетку?

– Ищи дурака! – фыркнул невоспитанный ребенок. Но тут же заколебался. – А конфета какая? Шоколадная?

– Ага! – гордо сказал Кубату и похлопал Мак-Смоллета по плечу: – Конфету, майор!

Мак-Смоллет вздохнул и извлек из кармана юбки конфету в яркой обертке. Мальчик с сочувствием оглядел шотландца, потом взял у него конфету и спросил:

– Чего надо-то?

– Мальчик, – начал Кубату, – а не видел ли ты здесь двух ребятишек, твоих ровесников? Одного зовут Стас, а другого – Костя. Мы их ищем.

– Еще конфеты есть? – по-деловому подошел к вопросу мальчик. Кубату требовательно посмотрел на Мак-Смоллета. Тот виновато улыбнулся.

– Нет, – упавшим голосом сказал генерал.

– Значит, не видел, – пожал плечами мальчик и убежал, на ходу разворачивая конфету.

– Мои познания в литературе дают осечку, – хмуро признался Кубату. – Я не узнаю этой местности. А что можете сказать вы, Холмс?

– Мы находимся в городе на берегу реки в день большого праздника. Сейчас июнь, население города чем-то обеспокоено, но старается не подавать виду.

– Поразительно! – воскликнул Мак-Смоллет, украдкой извлекая из кармана конфету и засовывая ее в рот. Да, воинская дисциплина в будущем хромала. – Почему река, почему праздник, почему июнь?

– Пахнет водой – но не соленой, вдоль улицы развешаны флаги и транспаранты, у цирка цветут кусты желтой акации, которая зацветает в июне, – лаконично объяснил Холмс. – Предлагаю прогуляться по городу, ознакомиться с обстановкой и продолжить поиск похищенных детей.

– Согласен, – кивнул Кубату.

Около часа мы гуляли по набережной, с любопытством разглядывая развешанные повсюду плакаты и лозунги. Смысл их по большей части был непонятен. Вот, например: «Пятидневке – ура!» Или: «Перейдем реку досрочно и вброд!» А самый частый и странный лозунг гласил: «Проискам нэцкистов – решительное фу!»

– Что такое нэцки? – спросил Мак-Смоллет.

Кубату покрутил ус и ответил:

– Нэцке?.. Куколки такие маленькие, восточные.

По улицам сновали люди – в большинстве своем мальчики разного возраста. Девочек и взрослых практически не было, а изредка встречавшиеся выглядели крайне смущенными, как бы чувствуя свою неуместность. Потом мы услышали гул моторов, и по улице медленно проехало пять черных мотоциклетов. Механизмы эти выглядели великолепно, и я уверился, что это и впрямь фантастический мир. Молодые парни в белых рубашках и шортах, сидевшие на мотоциклетах, проводили нас внимательными взглядами.

– Ох, что-то готовится, – тоскливо сказал Иванду. – Чую!

Инстинкты негра не подвели. Над городом вдруг прокатился колокольный звон, и люди засуетились, торопливо двигаясь в одном направлении. Нас подхватило толпой и понесло. Взрослых стало больше, они выскакивали из домов и присоединялись к потоку, опасливо озираясь по сторонам. Из переулков выезжали рычащие мотоциклеты, образовавшие сплошное кольцо вокруг толпы.

– Куда нас ведут? А? – запаниковал Мак-Смоллет. – Чего-то мне это не нравится…

Кубату молчал. Он казался растерянным. Холмс зорко оглядывался по сторонам. Я начал припоминать порядок первой помощи при травмах, потому что толпа густела и несколько человек уже едва не упали под ноги идущих. Мы медленно приближались к мосту, перекинутому через реку.

– Привет, туристы!

Мы оглянулись. Людским водоворотом к нам прибило того самого проворного юнца, что польстился на шоколадные конфеты.

– Что происходит? – взял быка за рога Мак-Смоллет.

– Праздник Перехода Реки, – пожал плечами мальчик. – Ну вы и темные…

Иванду, явно болезненно воспринимающий цвет своей кожи, помрачнел. А Мак-Смоллет истерически воскликнул:

– Ты нам зубы не заговаривай! Что за праздник? А то вмиг уши надеру!

Толпа двигалась тихо, и слова Мак-Смоллета услыхали все. От нас шарахнулись как от прокаженных. Мальчик удивленно приподнял брови. А со всех сторон уже протискивались парни в белых рубашках и шортах, побросавшие свои чудесные мотоциклеты. С некоторым удивлением я понял, что нас подхватывают под руки и волокут.

– Еще порядочными притворялись, впятером шли! – выкрикнул тощий прыщавый юнец, глядя, как нас утаскивают. – Я сразу понял – провокаторы! Да здравствуют Ветерки!

– Ура! – нестройно ответила толпа.

– Что вы себе позволяете? – возмущался Кубату. – В чем дело?

– Как в чем? – Темноволосый желтоглазый парень, явно предводитель мотоциклетчиков, ехидно прищурился. – Вы грозили избить невинного ребенка!

– Не избить, а уши надрать! – возмутился Мак-Смоллет. – И это ведь просто фигура речи! Слова!

Парень помрачнел:

– А слова – это, по-вашему, не обидно? Мальчик, тебе было очень горько?

Выбравшийся из толпы вместе с нами мальчик пожал тощими плечами:

– Ну… Не так чтобы очень… Умеренно.

– Умеренно – но больно! Эх…

– Что делать-то будем? – осведомился у предводителя рыжий, интеллигентного вида юноша. – Сделаем внушение и отпустим?

– Внушениями тут не отделаться, – предводитель махнул рукой. – К Яру их!

Нас повели вдоль берега, к маленькой трибуне, возвышавшейся у моста. Оханье и писк толпы стали тише. Многие падали в воду, но не выбирались на берег, а с радостными возгласами форсировали реку.

– Яр… Яр… – бормотал Кубату. – Я знаю это имя! Я читал! Я вспомню…

– Быстрее вспоминай, – нервно ответил Мак-Смоллет. – В расход пустят, падлы! Ох и зачем я на это подписался…

Трибуна была обсажена молодыми тополями и выглядела очень уютно. В простом деревянном кресле сидел пожилой мужчина, потягивавший что-то из пузатой бутылки с надписью «Верона» и с довольным видом поглядывавший на переправу в бинокль.

– Подозрительных типчиков привели, – сплюнув, сказал предводитель мотоциклетчиков. – Мальчика обидели, ведут себя странно.

– Юра, не кипятись, – осадил его пожилой. – А вдруг люди издалека? Надо разобраться.

– Как знаешь, пап. – Парень облокотился на перила трибуны и с показным безразличием уставился на реку. В этот момент Кубату гулко хлопнул себя по лбу и заорал:

– Ярослав Игоревич? Родин? Скадермен? Очень приятно познакомиться!

Старик расплескал свой напиток и подозрительно уставился на генерала:

– Откуда вы меня знаете?

– Да кто ж вас не знает! – веселился Кубату. – Рад, очень рад встрече!..

Все разинув рты глазели на нас. Старик размышлял. Потом спросил:

– Если можно, один вопрос. Напоследок… Земля, город Нейск, магазин мужской одежды. Это не вы стояли в витрине, одетый в костюм аквалангиста?

– Н-нет, нет, н-не я, – неожиданно начал заикаться Кубату.

– А похожи… Бей их, ребята!

В ужасном положении, в которое мы попали, бить нас было нетрудно. Сплошное кольцо народа вокруг, да еще наша растерянность… К счастью, мотоциклетчики повели себя очень странным образом. Они разбежались вокруг широким кольцом (лишь Юра грудью прикрыл старика) и принялись кидать в нас маленькими мячиками, слаженно выхватывая их из карманов. Точность попаданий была замечательной, но ввиду легкости оружия серьезного ущерба мы не понесли.

– Ходу! – взвизгнул Мак-Смоллет, и мы помчались. Ох как мы мчались! Впереди несся Иванду, раскидывая нападавших, за ним мы с Холмсом, а Кубату и Мак-Смоллет прикрывали отход.

– Яшка, особыми – огонь! – кричал за спиной Юра. Через секунду Мак-Смоллет взвизгнул.

– Что случилось? – поинтересовался на бегу Холмс.

– Падлой буду, они в шарики свинец залили!

– Значит, бежим быстрее, – рассудил Шерлок.

Погоня отстала – молодежь принялась взнуздывать свои мотоциклеты.

– Узнали книгу? – полюбопытствовал у Кубату Холмс.

– Узнал. Знаменитый русский детский роман.

– Детский? – Холмс не скрывал своего удивления. Да и я поразился. Ох уж эти загадочные русские души!

– Да, но это не сам роман. То, что мы видим, происходит лет через десять после описанных в нем событий… Интересно. Вымышленные миры порой развиваются в непредсказуемых направлениях…

– Вынужден вас огорчить, – Холмс казался смущенным, – в этой книге пропавших детей нет.

– Огорчить? Да вы меня обрадовали! Но почему нет?

Холмс загадочно улыбнулся и твердо сказал:

– Нет. Гарантирую.

– Тогда бежим… Где бы нам обнаружить шкаф приличных размеров? А!

Вслед за Кубату мы вошли в дом, над дверью которого красовалась вывеска: «Таверна «Пустой город». Вопреки названию она оказалась не пуста, а, напротив, – полна мокрых, веселых, довольных людей, попивающих за столиками вино. Видимо, грелись после переправы.

– Шеф, давай задержимся? – оживился Мак-Смоллет.

– Забыл, как свинец под ребра бьет? – каменным голосом ответил Кубату, решительной поступью направляясь в дальний угол таверны. Там сквозь табачный дым проступал солидный платяной шкаф.

Посетители поглядывали на нас, но ни о чем не спрашивали. Возле шкафа мы выстроились в небольшую очередь. Кубату открыл шкаф, вытащил оттуда гору одежды самых разных фасонов, сложил на пол. Сурово сказал:

– Первыми уходят Холмс и Ватсон. Мы с Иванду прикрываем.

Под удивленные возгласы посетителей мы втиснулись в шкаф. Возгласы стихли. Добросовестно посидев в шкафу с полминуты, Кубату распахнул дверцу. Признаюсь, мне было страшновато – а ну как чудесное изобретение не сработает и мы вновь окажемся перед разгневанными мотоциклетчиками?! Но все было в порядке. Книжные полки, пальмы и березки за окном…

Холмс бережно вынул из-под закачавшегося шкафа книгу, положил ее на стол, стал отбирать новые тома. Спросил у Кубату:

– Отдохнем или как?

– Отдохнем, – решил генерал. – Чайку попьем, бананов покушаем. Такое приключение надо зажевать… Шерлок, а почему вы решили, что в этой книге нет наших детей?

– Элементарно, Кубату. – Холмс присел на стопку книг и знакомым мне тоном произнес: – Как я понял, маг ваш – фигура весьма зловещая. Раз уж он решил учинить детям пакость, то в детскую книгу их никогда не пошлет. Выберет что-нибудь другое…

– Вот паразит! Морда бессмертная! – возмутился Иванду. – Что учинил!

– Если нам в детской книге так бока намяли, – потер ушибленную поясницу Мак-Смоллет, – то что же во взрослой маячит?

Кубату, который явно гордился своей начитанностью, мудро изрек:

– Отображение реальности, дорогой Мак-Смоллет, нередко утрирует жизненные коллизии, трудности, человеческую агрессивность. Это естественно, поскольку придает повествованию занимательность. Нам придется быть предельно осторожными, чтобы не сгинуть среди книг.

– О-хо-хо, – вздохнул негр. – Кащей проклятый!..

– Кто? – не понял я.

– Кащей, – раздраженно пояснил Кубату. – Мага так зовут – Кащей Бессмертный!