Вскоре Андрей оказался в гигантском зале церкви и остановился у входа, оглядываясь. Зал этот был во многом похож на десятки других залов, виденных им во множестве церквей по всему миру. Правда, здесь существовало отличие – редко когда ему доводилось видеть такую удручающую картину разграбления: атласные драпировки, некогда закрывавшие окна, деревянные панели со стен, отделка алтаря и даже каменная кладка пола были унесены из церкви – очевидно, много десятилетий назад. Сейчас продолговатые проемы окон зияли на фоне абсолютно голых кирпичных стен, а пол зала представлял собой обычную земляную площадку.

Подняв голову вверх, Андрей увидел, что даже фрески со сценами из жизни небожителей под сводом зала отсутствовали – наверное, листы с фресками вынесли из монастыря тогда же, когда разобрали пол и ободрали стены. Сейчас о наличии некогда величественного свода говорили только проржавевшие металлические крепления, расположенные на высоте пятнадцати метров от пола, рядом с деревянными балками, поддерживающими крышу. Андрей перевел взгляд на возвышение для хора и алтаря – оно было завалено остатками полусгнившей мебели, а за ним темной червоточиной зиял вход в апсиду. Вряд ли он найдет здесь что-то, заслуживающее внимания, понял Андрей. Тем не менее, он пересек двадцатиметровой ширины зал и оказался у выхода в коридор, ведущий в глубину здания. Если уж ему не удастся увидеть старинные фрески и скульптуры на алтаре, то он хотя бы изучит планировку самого здания.

Войдя в полутемный проход, Андрей пересек его и оказался в коридоре, прорезающем заднюю часть трехэтажной пристройки параллельно главному залу. В стенах коридора зияли пустые проемы дверей, ведущие в комнаты, в которых раньше хранились монастырская утварь и одежда церковнослужителей. В конце коридора виднелась лестница, ведущая на верхние этажи.

Демонолог прошел вдоль стены коридора, мимоходом заглядывая в темные комнаты – в них, как и в зале, не было ничего примечательного, кроме мусора на полу и надписей на стенах, – и оказался у лестницы. Он решил, что поднимется и осмотрит комнаты самого верхнего этажа – в зале он видел балкон, устроенный на уровне третьего этажа, а на этот балкон выходили двери нескольких комнат. Может, там есть хоть что-нибудь интересное?..

Поднявшись на третий этаж, он уверенно двинулся по коридору – точно такому же, что и на первом этаже. Комнаты, устроенные по левую сторону коридора, его не интересовали; а вот в комнаты с правой стороны он заглядывал. Первая же из них оказалась и самой просторной на всем этаже. Андрей решил, что, судя по размерам, раньше здесь могла размещаться монастырская библиотека. Как и в остальных комнатах здания, здесь было пусто; дверь, ведущая на балкон, была заколочена досками.

Повернувшись, Андрей прошел дальше по коридору и заглянул в следующую комнату. Эта оказалась раза в четыре меньше, чем первая, зато дверь, открывающаяся на балкон, не была заколочена. Андрей пересек темную комнату, в которой напрочь отсутствовали окна, и выглянул на маленькую балюстраду. С высоты третьего этажа каждый уголок сорокаметрового зала церкви был виден как на ладони. Отсюда четко проступала полная планировка зала с тремя рядами среднего и боковых нефов, восточной и западной апсидами, возвышением для алтаря…

Немного постояв на балконе и убедившись в том, что тот до сих пор способен выдержать вес взрослого человека, Андрей двинулся по нему в сторону следующей двери. Он прошел расстояние, разделяющее двери двух соседних комнат, выходящие на балкон, краем глаза заглянул в темное помещение, заваленное той же рухлядью, что лежала на алтаре, и хотел уже было отправиться дальше, но в этот момент разобрал тихий звук – словно мышь прошуршала хвостом по цементу.

Демонолог остановился и резко нахмурился:

– Кто здесь?

Короткое время прислушивался, но из комнаты ему не ответили. «Наверное, это действительно какое-то мелкое животное, – подумал Андрей, – мышь или крыса. А может быть, кошка?..»

Он повернулся, чтобы двинуться дальше, но в последний момент передумал и вошел в темную комнату. Пару долгих секунд постоял перед дверью, давая глазам возможность привыкнуть к царившему здесь полумраку, а затем сделал шаг мимо мебели.

В следующую секунду в глубине комнаты двинулись тени, но Андрей не успел среагировать: из-за кучи ящиков к нему метнулся силуэт человека, и что-то, похожее на железную кувалду, врезалось в грудь, отшвыривая демонолога к стенке. Андрей взлетел в воздух и тяжело упал на спину. Падение смягчил деревянный ящик, лежащий в углу, и все-таки его порядком тряхнуло. Упав, он почувствовал, как у него перехватило дыхание, и, увидев двинувшуюся к нему фигуру, выдохнул:

– Эй, подождите!

Фраза эта вырвалась у него непроизвольно – сама по себе, – но странным образом именно она остановила неизвестного, секунду назад напавшего на него. Луч света, упав в проем двери, попал на одежду незнакомца – Андрей разглядел, что эта была куртка от армейского комбинезона. Человек, остановившийся в метре от него, поднял руку с зажатым в ней непонятным предметом и направил ее в лицо демонолога.

– Подождите! – повторил Андрей и на всякий случай поднял руку с раскрытой ладонью по направлению к незнакомцу. – Я ничего вам не сделал!

Человек в армейском комбинезоне шагнул вперед, луч света упал на его голову, а в следующую секунду Андрей потрясенно напрягся. Он увидел соломенные волосы незнакомца, его изборожденное морщинами лицо, толстые губы и глаза – бездонные, как колодец в пустыне.

– Аз Гохар?! – изумленно вздохнул демонолог. – Бен Аз Гохар, это вы?..

* * *

Ознакомившись с показаниями Джей Адамс, Гольди еще раз опросил ее по тем же самым вопросам, которые задавал вчера вечером Протти. Однако женщина не смогла припомнить ничего важного, что бы упустила вчера. Задав последний вопрос, комиссар какое-то время сидел неподвижно, пытаясь составить картину того, что началось вчера утром на тихой Виа Роза и закончилось глубокой ночью в доме Адамсов. Из всего услышанного от Джей у него сложилось странное впечатление нереальности всего происшедшего. И прежде всего, это касалось поведения светловолосого парня, сбитого покойным Тревором.

– Джей, – сказал Гольди, – давайте еще раз вернемся к тому, что произошло вчера утром… С какой скоростью двигался ваш автомобиль, когда вы сбили того парня?

– Я точно не помню, – прошептала Джей, комкая в руках носовой платок. – Может быть, километров сорок или пятьдесят.

– Когда вы его сбили, он перелетел через машину или отлетел в сторону?

Лицо Джей скривила гримаса – словно воспоминание о событиях вчерашнего утра причинило ей боль, – тем не менее, женщина тихо ответила:

– Нет, его отбросило по ходу машины – вперед!

– Вперед? – Гольди быстро нахмурился. – Подождите!.. Вы хотите сказать, что его отшвырнуло в ту же сторону, куда двигался автомобиль?

– Да… Машина проехала еще метров пять прежде, чем остановилась. Мы едва не переехали его.

Гольди с сомнением посмотрел на Джей Адамс, думая: а не ошибается ли она? Ведь человек, которого сбивает легковой автомобиль, взлетает вверх и врезается в лобовое стекло машины, либо сразу же отлетает в сторону. Но в любом случае он остается за машиной. Таковы законы физики – здесь действует инерция. По словам же свидетельницы, этого типа швырнуло вперед – словно вся масса тела у него была сосредоточена в ногах. «Странно всё это,» – подумал Гольди. Впрочем, и вся эта история была не менее странной. Например, то, что сбитому удалось подняться на ноги после удара. Комиссар уже видел найденный на Виа Роза «опель» с искореженным радиатором – судя по его виду, удар был приличным…

– Джей, сколько времени прошло между тем, как вы сбили того парня, и тем, как он встал?

– Секунд тридцать или сорок.

– Он поднялся на ноги сразу, или после того, как очнулся, прошло какое-то время?

– По-моему, не сразу… Он пытался подняться, но удалось ему это не с первой попытки.

– Однако, после того как он встал, вы заметили, чтобы он как-то хромал?

– Лишь вначале. Потом он двигался так, словно ничего не случилось.

– И вам это, конечно же, показалось достаточно странным?

Джей промолчала, не ответив на явно риторический вопрос комиссара.

– Одним словом, после того, как он встал, он вел себя так, словно несколько секунд назад на него не налетел полуторатонный автомобиль?

– Да.

– Вы не заметили на его теле крови?

– Ни капли!

Гольди молча кивнул. Анализы образцов, собранных с бампера «опеля», показали, что на нем отсутствовали следы крови. Также, впрочем, как и любые другие следы органического происхождения.

Комиссар почесал переносицу:

– Джей, можете вы одним словом охарактеризовать поведение сбитого? – Увидев появившееся в глазах женщины непонимание, пояснил: – Мне интересно, какое общее впечатление сложилось у вас о его поведении. Понимаете?

Перед тем как ответить, Джей нервно поморщилась:

– Мне показалось, что он был похож на злобного ребенка…

– Простите?

– Знаете, иногда встречаются дети с необычной злопамятностью, – пояснила Джей Адамс, взглянув на платок. – Когда такой ребенок играет с игрушками, а кто-нибудь из взрослых мешает ему, ребенок затаивает обиду. Но он мстит не сразу, а пытается продолжить игру. Свою обиду он вымещает потом – через много дней, а иногда даже недель, после случившегося… Мне показалось, что человек, которого сбил Тревор, был похож на такого ребенка, которому помешали в игре. Но он не стал прерываться, чтобы мстить нам, а решил отложить эту месть на потом – когда закончит со своими «играми».

Глядя на женщину, Гольди нахмурился. Это было самое странное описание преступника, которое он когда-либо слышал.

Посмотрев на протокол с показаниями, он сказал:

– Из всего, что вы здесь рассказали, складывается очень странная картина, Джей. Но больше всего меня беспокоит одна вещь… Знаете, какая?

Джей подняла взгляд на Гольди и молча пожала плечами.

– Мне кажется, вы чего-то не договариваете. Возможно, вам самой это кажется несущественным или не относящимся к делу, но, может быть, это «что-то» является ключом ко всей этой истории… Вы не хотите добавить мне что-нибудь?

Джей растерянно вздрогнула. Она вдруг вернулась на сутки назад – на тихую улицу с рядами серых домов; увидела медленно поднимающегося с земли светловолосого парня, его сероватые губы, кривящиеся в жуткой ухмылке и произносящие: «Джейром»… Она чуть помедлила, но ответила:

– Нет.

– Вы уверены? – Гольди с явным сомнением смотрел на застывшую женщину.

– Да.

Гольди мрачно вздохнул.

В этот миг зазвонил стоящий на столе телефон. Комиссар поднял трубку и услышал помощника.

– Это снова я, комиссар!

– Тони, что у тебя? – бросил Гольди.

– Я только что переговорил со священниками Санта Марии Аквилонии. Правда, они не сообщили мне ничего интересного. Сейчас я отправляюсь в соседний приход, и…

– Хорошо, – оборвал его Гольди. – Тони, если ты звонишь мне затем, чтоб сказать только это, то теряешь время – ты не должен докладываться мне по каждому шагу! Представишь общий отчет, когда переговоришь со священниками.

– Да нет, вообще-то я звоню по-другому поводу, – протянул Ризо, когда замолчал комиссар. – Это связано с тем документом, о котором я говорил полчаса назад. Помните: закон об уничтожении собак?

– Да. Ты узнал что-то новое?

– Точно… После того, как мы с вами переговорили и я уже собирался уезжать из муниципалитета, я заглянул в компьютер архива.

– И что?

– В этот компьютер заносятся сведения обо всех запросах по архиву муниципалитета. Так вот, вчера вечером – после того, как отец Винченцо сделал ксерокопии документа, – запись об этом внесли в базу данных компьютера. А всего через полчаса в ту же базу поступил запрос – кто-то заинтересовался тем, что отец Винченцо снял копии с закона об уничтожении собак.

Удивленно нахмурившись, Гольди подумал: не исключено, это может иметь отношение к таинственной смерти священника. Но вот только: какое?

– Откуда был сделан запрос?

В трубке коротко хмыкнули, после чего Тони Ризо загадочно протянул:

– Вы не поверите, комиссар!..

– Откуда? – повторил Гольди.

На этот раз в трубке повисла напряженная пауза. Она продлилась несколько секунд, а затем Тони выдохнул:

– Комиссар, запрос сделали по локальной компьютерной сети из нашего управления!..

* * *

На мгновение человек в армейском комбинезоне застыл. Воспользовавшись образовавшейся паузой, Андрей повторил:

– Бен, это вы?!

Не опуская руки с зажатым в ней странным предметом, Бен Аз Гохар вытащил из кармана фонарик и осветил им лицо демонолога. Андрей поднял руку, защищаясь от света, и быстро проговорил:

– Вспомните Бахрейн – три года назад! Мы разговаривали с вами о гулах! Моя фамилия Белов!

Какое-то время Аз Гохар цепко всматривался в лицо демонолога, наконец, протянул:

– Покажите мне руки!

– Что?

– Покажите мне руки!

Андрей поднял руки ладонями к Аз Гохару. Мгновение тот с напряжением всматривался в ладони лежащего, после чего выключил фонарик и, как показалось Андрею, облегченно вздохнул. Затем он запихал фонарик в карман и опустил руку с загадочным предметом к ноге.

– Вспомнили меня? – спросил Андрей, поднимаясь с пола и недовольно отряхиваясь.

– Да… Как вы здесь оказались?

Голос Аз Гохара показался Андрею резким, даже немного враждебным. Он пожал плечами и постарался ответить спокойней:

– Ну, со мной-то всё ясно. Я здесь из-за профессионального любопытства: оказался в Террено проездом, появилось свободное время, и вот – решил осмотреть местные достопримечательности. А вот что здесь делаете вы?

Аз Гохар ответил не сразу. Какое-то время он словно прислушивался к чему-то, чего не слышал Андрей. Потом шагнул к двери, выходящей на балкон, и осмотрел темный зал. Наконец, проворчал что-то похожее на: «охочусь».

Демонолог решил, что ослышался:

– Что?

Аз Гохар развернулся. Сейчас он стоял в проеме дверей – так что рассеянный свет очерчивал его силуэт, не позволяя увидеть лица.

– Послушайте, – проговорил старик жестко, – как вы попали в монастырь?

– Как попал?.. На машине.

– На такси?