Глава 5

Когда я вылетал из кабинета главнейшего лекаря Питера, секретарь проводил меня недоумённым взглядом. Возможно подумал, что произошёл непредвиденный инцидент, но перед тем, как покинуть приёмную, я с довольным видом помахал ему ручкой и послал воздушный поцелуй. Он схватился за сердце и осел на свой стул, выдохнув с облегчением. Его шумный выдох я услышал перед тем, как закрыть дверь.

В лечебницу я летел как на крыльях, только на микроавтобусе. Старался не создавать острые дорожные ситуации, возможно у меня это даже получалось, но пару раз вслед кто-то нервно бибикнул, обозначив свои претензии. Значит получалось не всегда.

Илья утром предлагал забрать у меня первого практиканта, чтобы я смог сегодня пообщаться с Обуховым, но в итоге я прискакал даже раньше, чем было нужно, так что сам со всеми справлюсь. Зашёл к секретарю и посмотрел в тетрадь. Сегодня у меня оставались двое. А ведь я ещё хотел повторить занятие со знахарем, который очень слабо показал себя на прошлой неделе. Нашёл эту запись в тетради и решил сначала зайти к нему, время позволяло.

Пожилой знахарь несколько растерялся, когда увидел меня на пороге, но быстро сообразил, что моему появлению нужно радоваться, я ведь помогать пришёл. На столе как раз лежал мальчик лет восьми с большой ссадиной на лбу, которую он получил при столкновении с книжным шкафом. Игра в прятки тоже иногда бывает травмоопасной.

– Вот как раз собирался залечить эту ссадину с использованием вашего метода, Александр Петрович, – сообщил мне знахарь, улыбаясь так широко, словно я ему в голодный год принёс копчёного гуся. – Понаблюдаете за мной?

– Конечно, – приветливо улыбнулся я. Похвальная инициатива. Не просьба, чтобы я показал всё ещё раз, а проверить, как он работает.

Знахарь осторожно приложил ладонь ко лбу ребёнка, папа держал эту самую голову, чтобы она по понятным причинам не поменяла во время процедуры свою диспозицию. Я положил свою ладонь поверх ладони старика. Ну что ж, сыграем в четыре руки. Я кивнул, подав знак начинать.

Слабый поток магической энергии сконцентрировался в самом центре его ладони, превратившись в тонкую ниточку, воздействуя точно на дно раны. Молодец, теперь похоже он научился это делать, можно за него не беспокоиться. Осталось только развить силу потока и количество запасаемой энергии. Даже при отсутствии ядра это возможно, как раз прочитал в книге по бытовой магии сегодня, пока ожидал появления Обухова.

Когда я понял, что старик готов падать в обморок от истощения, а рана ещё зажила не полностью, аккуратно дал ему понять, чтобы он убрал руку, дальше я продолжил сам. Когда я клал руку на лоб мальчика, рана уже стала намного меньше и не кровоточила. Для обычного знахаря из рядовой лечебницы, не обладающего пусть даже дефектным ядром, это ошеломительный результат. Почти такого же значения, как если бы это кто-то сделал в нашем мире.

Перед тем, как медсестра позвала следующего пациента, я буквально заставил рвущегося в бой знахаря сначала помедитировать и восстановиться. Ушло то всего пять минут, зато он теперь во всеоружии. Следующие два пациента были с более мелкими проблемами и с ними он справился вообще идеально. У меня уже поджимало время и надо было идти к следующему пациенту. Перед уходом я показал ему книгу и главу, где описано, как улучшить запас энергии и скорость проведения её в руку.

Два знахаря, которые остались в моём списке последними, видимо уже научились методике у лояльных коллег. Один сразу продемонстрировал мне, что у него получается почти идеально. Второй сделал не совсем, как нужно, но шёл в нужном направлении. Я лишь немного скорректировал его действия, когда мы с ним совместно лечили воспалившийся из-за подагры сустав на стопе. У него получался направленный узкий поток, но недостаточно собранный и концентрированный, поэтому часть энергии, которой у него и так лишней не было, рассеивалась мимо цели. Несколько попыток получились не очень, но всё ближе к идеалу. Следующий пациент был с воспалением подчелюстной слюнной железы, где мой практикант уже показал свой навык во всей красе, насколько это возможно для знахаря. Теперь и за него я был совершенно спокоен.

Я как мог торопился, чтобы побыстрее освободиться, но, чтобы от этого в то же время не пострадало качество обучения. От каждого из знахарей я выходил уверенным, что дальше они справятся без меня, просто нужно практиковаться, а с этим у них вопрос не встанет.

В кабинет Сальникова я вошёл, когда он занимался с переломом костей предплечья. В этот момент он уже накладывал гипс и объяснял пациенту, что как минимум неделю надо походить с ним и не снимать, а руку не нагружать. Раз разговор идёт о неделе, а не о месяце, значит у него получилось сфомировать неплохую костную мозоль. Для снятия гипса он рекомендовал прийти на повторный приём, чтобы точно убедиться, что кости срослись и сделали это правильно.

– Здравствуйте, Александр Петрович! – улыбнулся он мне, когда пациент отправился на выход. – Очень рад вас видеть! Чем обязан?

– И я рад вас видеть, Дмитрий Ефремович, – я пожал его руку и улыбнулся в ответ. – Да я собственно по делу, вашего обучения это уже не касается.

– Во как! Заинтриговали, Александр Петрович, – сказал он и предложил присесть в стоявшее в углу кресло возле столика, а сам сел в соседнее. – И что же привело вас сегодня ко мне?

Я с удовольствием плюхнулся в кресло и откинулся на спинку. Что-то я уже маленько утомился.

– Хотел предложить вам другую работу, Дмитрий Ефремович, – сказал я и сделал паузу в ожидании его реакции.

– Да меня и здесь всё устраивает, – пожал он плечами. – Коллектив вроде ничего, зарплата неплохая, а после вашего обучения я смогу лечить больше пациентов, а соответственно больше зарабатывать при меньших энергозатратах. Это как раз то, о чем вы говорили, когда предлагали изучать ваш метод. Ну как-то так.

– Я предлагаю вам совершенно другую работу, – улыбнулся я. – Министерство здравоохранения признало методику тонких потоков энергии, теперь это уже не подпольная техника. Отчёт по работе в вашей лечебнице убедил их в эффективности. И, самое главное, мне разрешили этому методу обучать. Обухов подыскивает подходящее помещение для организации нового учебного заведения, которым руководить буду я. Вот в это учебное заведение я и зову вас в качестве преподавателя. Однако можете не переживать по поводу продолжения и своей лечебной деятельности, там будут новые, хорошо оборудованные кабинеты приёма. Ещё один плюс работы именно у меня в том, что я собираюсь продолжить внедрять новые мази и препараты в обиход лекарей и знахарей, а все их первичные испытания будут также проводиться на базе нашей клиники. Выходит, что мы всегда будем на передовой, всё новое и прогрессивное будет сначала проходить через наши руки. Теперь я достаточно заинтересовал?

– Теперь достаточно, – пробормотал Сальников. Он так и сидел с выпученными глазами, когда я закончил говорить. – Я согласен, Александр Петрович. Когда приступать?

– Ну вот, – улыбнулся я. – Совсем другой разговор.

– Я же не знал всех этих подробностей, – сказал Сальников, задумчиво растирая свои колени. Видимо в голове прокручивал новую информацию. – Звучит очень заманчиво. А вот скажите пожалуйста, я же смогу предлагать свои варианты по препаратам и инструментам?

– Ну естественно, Дмитрий Ефремович! – снова улыбнулся я. – Это просто отлично! Каждое удачное предложение, прошедшее испытания на базе нашей клиники и получившее официальное признание, будет хорошо вознаграждаться.

В последнем утверждении я не был абсолютно уверен, но сделаю всё от меня зависящее, чтобы так и было. Потому, что это справедливо и правильно, а не просто назвать метод или препарат именем изобретателя, а про материальные блага придумавшего это нововведение забыть.

– Отлично! – обрадовался Сальников. – А то у меня давно в голове зреют разные варианты, а они здесь никого не интересуют. Демьянов на мои предложения сказал продолжать работать с тем, что есть и не выпячиваться.

– Демьянов может, да, – кивнул я. – Но, боюсь, что такая же обстановка абсолютно везде и разработка нововведений разрешена только институтам и то под большим вопросом. А мы расшатаем эту систему и будем делать так, как считаем нужным. Раз уже разрешили метод, который больше двадцати лет назад предали анафеме, то и другие нововведения мы сможем пробить.

– Александр Петрович, вы так и не сказали, когда надо приступать к работе?

– Точно я пока сказать не могу, – развёл я руками. – После нового года Обухов будет подыскивать помещение, потом мы будем заниматься подготовкой и доведением до ума, потом уже открывать новое учебное заведение. Оставлять вас на всё это время без работы я не хочу, но принимать активное участие в организации процесса – это можно, это приветствуется.

– Значит я пока работаю здесь и жду вашего сигнала, верно? – спросил Сальников. Глаза его горели, это отлично, значит он будет заинтересован, а значит очень полезен для дела.

– Абсолютно верно, – улыбнулся я, радуясь его согласию. – И ещё один момент, сегодня я хотел произвести первое собрание коллектива в непринуждённой обстановке. Чтобы вместе обсудить некоторые вопросы и просто помечтать. Как вы к такому относитесь?

– Я наверно всех их уже видел, так ведь? – уточнил Сальников.

– Абсолютно верно. А один из них даже здесь работает, – сказал я.

– Иван Терентьевич? – улыбнулся знахарь.

– Точно! – я улыбнулся в ответ. – Так что, идём?

– Куда именно?

– Тут в одном квартале на север небольшой грузинский ресторанчик за углом в цокольном этаже. Посидим, поговорим, съедим что-нибудь вкусное и по домам, готовиться к встрече нового года.

– Это будет самый лучший новый год в моей жизни, – сказал Сальников, задумчиво улыбаясь.

– Не поверите, и мой тоже, – ответил я. – Тогда ждём вас там сегодня полпятого.

– Договорились, буду обязательно.

Моим следующим пунктом назначения был кабинет главного знахаря лечебницы имени “Святой Софии” Демьянова Вячеслава Анатольевича. На моё счастье он оказался на месте, даже ещё не собирался рвать когти с сторону дома, а сидел, обложившись бумагами. Насколько я мог судить, это были бухгалтерские отчёты.

На его лице блуждала мечтательная улыбка, значит всё увиденное устраивало. Когда он увидел меня на пороге кабинета, улыбка бесследно исчезла. Оно и понятно, ему теперь предстояло расстаться с приличной суммой, обозначенной в договоре. Улыбка несколько секунд где-то пряталась, потом снова вернулась на место. Видимо он сложил и вычел в голове и понял, что всё равно остаётся в плюсе.

– Не могу сказать именно сегодня, Александр Петрович, что рад вас видеть, – сказал он внезапно погрустневшим голосом.

– Прекрасно вас понимаю, – от души улыбнулся я и сел на стул перед ним. – Но, что поделать, всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Вот и закончилось обучение ваших знахарей, жизнь вверенной вам лечебницы изменилась безвозвратно, причём в лучшую сторону, с чем я вас и поздравляю.

Я протянул ему руку, он приподнялся со своего кресла в знак уважения и ответил крепким рукопожатием. У него даже глаз не дёрнулся, знал, что всё закончилось.

– Я теперь к вам приду только за отчётами знахарей по использованию мази и анестетиков, – сказал я. Глаз Демьянова всё-таки предательски дёрнулся. – Но это будет где-то после середины января. Поэтому хотел поздравить вас с наступающим новым годом и пожелать успехов и процветания вам и вашей лечебнице.

– Спасибо, Александр Петрович, – искренне улыбнулся он, как человек не держащий дулю в кармане. Оно и понятно, улучшение материального благосостояния я им обеспечил. – И вас с наступающим! Удачи вам в вашем нелёгком деле и скорейшего открытия учебного заведения. Будем присылать к вам наших знахарей для повышения квалификации.

– У вас уже есть новенькие на примете? – поинтересовался я.

– Приходили несколько человек, было дело недавно, именно у нас хотят работать, но я сказал им, что вакансий пока нет.

– Очень зря, Вячеслав Анатольевич, – улыбнулся я, а он удивлённо вскинул брови и смотрел на меня с немым вопросом во взгляде. – Должен вам сообщить, что в ближайшее время два знахаря из вашего коллектива перейдут в мой, так что новые молодые кадры обзвоните, пусть приходят.

– Вот как? – спросил Демьянов. – И кто же решился пойти с вами по вашему нелёгкому пути? Ну про одного я догадываюсь, это Рябошапкин Иван Терентьевич, верно? А кто второй?

– Сальников Дмитрий Ефремович.

– Без ножа меня режете, Александр Петрович, – погрустнел Демьянов. – Это одни из лучших знахарей в нашей лечебнице, мне их будет очень не хватать.

– Не переживайте так, Вячеслав Анатольевич, я предоставлю вам компенсацию в виде бесплатного обучения методу ваших новичков. Надеюсь, что в ближайшее время мы откроемся и они будут первыми учащимися наших курсов.

– Так это же надо ещё дождаться, когда вы откроетесь, – грустно протянул Демьянов.

– Вы думаете, что, находясь под контролем Обухова ситуация может затянуться? – спросил я, заранее зная ответ.

– Ну, если под личным контролем Степана Митрофановича, то нет, не затянется, – кивнул Демьянов.

– Вот и я так думаю, – улыбнулся я. – Но Иван Терентьевич и Дмитрий Ефремович пока на время поиска и оборудования помещения ещё поработают у вас. Могут кстати взять молодёжь на стажировку на испытательный срок. И вам хорошо, их есть кому подготовить к началу трудовой деятельности, и им хорошо – будут нарабатывать наставнический опыт. Хотя, как мне кажется, Рябошапкину его не занимать.

– Да, Иван Терентьевич самый опытный знахарь у нас, молодые всегда ходили за советом именно к нему. Поэтому мне жаль, что у нас его скоро не будет.

– А теперь перейдём к самому интересному, – переключил я тему и с интересом наблюдал изменения в лице главного знахаря.

– Ах, вы про это, – протянул Демьянов, сообразив о чём пойдёт разговор. – Ваш гонорар уже готов, пересчитан и отложен. Получите, распишитесь.

Он положил на стол увесистый конверт.

– Пересчитайте лучше сразу, – добавил он, когда увидел, что я собираюсь не глядя сунуть конверт в портфель. -Чтобы потом в случае каких-либо несовпадений не было претензий.

– Я вам доверяю, Вячеслав Анатольевич, – сказал я, но всё же заглянул в конверт и провёл пальцем поперёк торца пачки купюр. По крайней мере не кукла. – Потом дома пересчитаю. Спасибо вам за плодотворное сотрудничество.

Я встал со стула и протянул ему руку. Демьянов ответил на рукопожатие тоже поднявшись с кресла. Когда я произносил последние слова, у него пару раз дёрнулось веко, потом перестало.

– Это вам спасибо, Александр Петрович, – сказал Демьянов и снова грустно улыбнулся. – Приходите в этот кабинет, когда угодно, попьём чаю с ватрушками, поговорим, повспоминаем.

– Обязательно, Вячеслав Анатольевич, с удовольствием, – ответил я, ещё раз на прощание сжал его руку, развернулся и пошел к двери.

Стоя на пороге вспомнил, что не сказал кое-что важное.

– Хотел ещё сказать спасибо за доклад о работе знахарей с новой методикой в министерство здравоохранения. Когда мне вручили ответ оттуда, я чуть в обморок не упал от неожиданности.

– У меня выбора не было, – ответил Демьянов, развёл руками и пожал плечами. – Это же Обухов попросил. А вы сами знаете, что его просьба – это приказ. И попробуй не согласиться, ничего хорошего потом не жди.

– Всё равно спасибо. В министерстве он прошёл, значит вы всё сделали как надо, – подмигнул я ему, а у него снова дёрнулось веко. – И, я с вами не прощаюсь, а говорю до свидания.

– До свидания, Александр Петрович.

Давно я не был в таком спокойном и благостном настроении, выходя из кабинета Демьянова. Хорошая приятная беседа, никаких напрягов и скрещенных в кармане пальцев, как два взрослых спокойных и разумных человека.

Все, кто должны были прийти на первое совещание, уже ждали меня возле моей машины, хотя договаривались встретиться в ресторане. Хорошо всё-таки, что я купил микроавтобус, не пришлось никому тесниться втроём на заднем сиденье седана. Юдин первым оккупировал переднее пассажирское, остальные с комфортом расположились сзади в салоне.

Мы с большим удовольствием поужинали блюдами грузинской кухни, я рассказал о своих планах и о предложении Обухова, как лучше организовать помещения учебного заведения, выслушал их размышления на эту тему. В спокойной ламповой обстановке все могли лучше разглядеть друг друга и по-человечески познакомиться. Коллектив получился пока небольшой, но, это только начало, всё ещё впереди. Потом я всех развёз по домам и наконец сам отправился домой.

Время ужина ещё не пришло, а тем более время традиционного семейного чаепития, а все уже сидели в каминном зале, когда я пришёл. Они оказывается составляли план новогоднего вечера и писали свои пожелания, что хотели увидеть на новогоднем столе.

Напомнило, как в прошлой жизни мы накануне сидели и записыали в тетрадку сначала список блюд, потом на основании этого списка составлялся список продуктов, которые для этого надо купить. Потом с этой бумажной портянкой ехали в супермаркет и набивали сумки продуктами. А потом доедали то, что перекочевало с новогоднего стола в холодильник, до самого Рождества Христова.